Ткань наших душ

ⅩⅠⅠ

Лиам

Мой взгляд задерживается на Уинн, когда она натирает свою грудь мылом для тела, пахнущим шампанским и розами.

Я намеревался развлечься с ней сегодня вечером, но не думал, что все выйдет из-под контроля и мы… Как она это называет, трахнулись из ненависти?

Она смотрит на меня, и я быстро отвожу взгляд.

Почему я не могу перестать думать о ней? Почему мы не можем просто жить вместе?

Я хочу ее… больше, чем хочется признавать. Я хочу ее.

То короткое мгновение, когда мы были прижаты так близко, ее грудь к моей… Я хочу успокоить ее, обнять, пока она спит. Но она не позволяет. По крайней мере, пока она не спит.

Я в последний раз промываю волосы под струей воды, прежде чем выключить душ и обернуть полотенце вокруг талии.

Новые лекарства помогают ей спать ночью, но не мешают ей видеть сны. Сначала ее нытье было тихим, но с течением ночей оно постепенно стало слишком сильным, чтобы его можно было игнорировать.

Уинн заканчивает принимать душ и не смотрит на меня, когда проходит мимо. Она так старается не смотреть на меня. Я улыбаюсь; мне нравится эта игра, в которую мы играем.

Мы одеваемся и проводим остаток вечера за чтением, почти не разговаривая, особенно о сексе на почве ненависти.

Мы ненавидим друг друга? Не думаю, что это так.

Уинн засыпает около одиннадцати, и я не спешу откладывать книгу, пока она не начинает тихо скулить. Бросаю на нее взгляд.

Ее губы все еще припухшие от наших жестоких поцелуев. Темные ресницы целуют ее щеки. Ее лицо мрачное, сны безрадостные.

Она прекрасна. Если я позволю ей, она будет разбивать мое сердце миллион раз, пока не найдет слабое место в моей броне. Мы делаем друг другу больно. Это то, что я понял на сегодняшний день. Мы — боль друг друга.

Но должны ли мы быть такими?

Я наблюдаю, как она скулит еще несколько минут, прежде чем кладу книгу на тумбочку и выключаю лампу.

Ее волосы еще влажные. Они пахнут так сладко — Уинн любит дорогие шампуни с цветочным ароматом, которые утверждают, что делают цвет волос ярче. Я осторожно откидываю ее волосы немного вверх, чтобы они лежали на подушке и могли больше высохнуть, а затем медленно подползаю к ней сзади.

Ее тело теплое, но она бессознательно прижимается ко мне, чтобы почувствовать мое тепло. Я улыбаюсь, и она поворачивается ко мне лицом, прижимается к моей груди и дышит легче, чем минуту назад.

Она такая каждую ночь. Я не знаю почему, и я не уверен, что она когда-нибудь расскажет мне, что мучает ее во сне, но я не против обнимать ее так. Это заставляет зуд в глубине моего сознания утихнуть. Потребность испытывать боль почти полностью исчезает, когда я с ней.

Я наклоняю голову ближе к ней и целую ее в лоб.

— Remedium meum.