Тень Долгой зимы

Интерлюдия. "Дела иномирные"

— Вызывали? — входя в кабинет Карякина, спросил Владимир.

— Да, — кивнул головой в знак согласия подполковник, — Садись.

В кабинете было накурено так, что впору вешать даже не топор, а что-нибудь гораздо покрупнее. Например, танк или баллистическую ракету… И для почти некурящего Карякина это было откровенно странно — особенно в свете идущей в стране кампании по борьбе с курением.

— Что-то интересное обнаружили? — с некоторой опаской поинтересовался Владимир.

— Еще какое, — усмехнулся подполковник. — Знаешь, всякого ожидал. Вполне ожидал, что там и Советский Союз до сих пор жив, и социализм и не думал помирать. Несмотря на то, что мое начальство надеялось совершенно на другое… Сам знаешь — советская экономика куда лучше была приспособлена для выживания в экстремальных ситуациях чем наша капиталистическая. Но такого точно не ожидал… И никто не ожидал, в этом я могу быть точно уверен!

— И что там?

— Если вкратце — СССР. Самый что ни на есть настоящий… И такой, что мы ему и в подметки не годимся.

— А начальство-то что?

— А вот оно-то как раз надеялось, что там никакой власти давно нет. Классический такой 'постап' как в голливудских фильмах или дебильных книжках от наших горе-писак. Банды, дикари, людоеды и все прочее в том же духе.

— И тут приходим мы, все в белом? — усмехнулся Владимир.

— Да, именно! Приходим, устанавливаем свои порядки. И дальше получаем запасной аэродром 'на всякий случай'.

— Это на какой же 'всякий'?

— Да на любой… Ядерная война, экологическая катастрофа, извержение супервулкана, падение астероида… Ну а на первом этапе хотя бы выкачивать оттуда ценные ресурсы… Теперь же, сам понимаешь, ничего этого не будет. Так что увеличения финансирования на следующий год можно не ждать. Задачи меняются.

— И какие теперь планы?

— Да никаких пока! — практически отмахнулся от Владимира Карякин. — Велено немедленно уничтожить все следы нашего пребывания на той стороне как сейчас, так и в прошлом и ждать указаний из Москвы. Вопрос, говорят, Сам, — показал глазами на потолок «чекист», — решать будет. И что он решит — даже предполагать не возьмусь. От продолжения работ до варианта, что всех причастных по-тихому закопают где-нибудь неподалеку в лесочке, а сам объект зальют доверху бетоном вместе со всем, что там есть. В общем, сидим пока и пишем отчеты. И до особого распоряжения никаких контактов, исключить обнаружение со стороны советских спецслужб. Или ты хочешь, чтобы наши нувориши на контакт с советским генсеком вышли? Так и так, дескать, мы тут у себя СССР разворовали и растащили, давайте дружить? Как думаешь, что скажет им товарищ Нестеров?

— Это тамошний генсек?

— Председатель Совета министров, — поправил Юрий Карякин. — У них там именно эта должность главная. Хотя и генсек тоже… «По совместительству» так сказать. Вообще тут даже по радио столько всего интересного услыхали, что «наверху» за голову схватились. После чего ограничили число имеющих доступ к записям с той стороны до нас двоих.

— И что же там столь интересного?

— Да, например, вот это…

С этими словами, найдя какую-то запись, Карякин щелкнул кнопку на компьютере — и в кабинете подполковника ФСБ России раздался показавшийся совершенно неуместным здесь и сейчас выпуск новостей из чужого мира.

— Пензенский радиозавод объявил о начале производства микропроцессора нового поколения на технологическом процессе 10 нанометров. Применение их позволит увеличить быстродействие и производительность ЭВМ, что имеет огромное значение в народном хозяйстве Советского Союза и других социалистических стран…

Щелкнув кнопку, Карякин остановил запись и вскоре перешел на другую… И вот уже зазвучала новость про сдачу в эксплуатации какой-то новой ГЭС в североамериканской Советской Социалистической республике. А вот уже новости из «дружественной Южноиндийской народной социалистической республики»…

— И таких выпусков новостей мы записали полно. Открытия заводов, строительство железных дорог, урожаи в теплицах, надои в каком-то там колхозе-миллионере, запуски спутников… Даже про исследования космоса были новости — у них там и «сверхтяжи» летают, и на Титан аппараты запускают…

— Значит, нас могут и обнаружить, — задумчиво произнес Владимир

— Запросто могут, — согласился Карякин. — Если знать, где искать.

— А неплохо там Союз развился, — задумчиво произнес Владимир. — Десять нанометров… Я ж, сам знаешь, последние годы компами торговал — так что в этой области неплохо освоился. Лет на пять всего от нас отстают…

— Не от нас, — поправил подполковник. — А от Запада. А у нас до сих пор 90 нанометров толком не освоят в серии. А уж 10 — это примерно уровень нынешней промышленности Китая. В смысле, не Тайваня, а КНР. Так что сам можешь представить себе технологические возможности «той стороны».

— Вот о чем и речь, — заметил Карякин. — Сунувшись на ту сторону, мы ожидали увидеть если не одичавших попуасов, то во всяком случае сильно отставшую в развитии из-за вулканической зимы страну. Для кого сотрудничество с нами было бы даже интереснее, чем нам с ними. Это они должны были бы закупать наши технологии, наше оборудование, отдавая взамен свое сырье, свои запасы драгметаллов. И деньги с этого должны были пойти… сам догадаешься, куда именно.

Ну да, что чуть ли четверть российской промышленности давно принадлежит господину Демидову и его приближенным — слухи про это в интернете ходили давно, что вызывало некоторое недоумение у многих. Казалось бы, что мешало пресечь распространение подобных слухов? Однако тут президент РФР поступил хитрее — пусть болтают что хотят! А то начнешь сейчас бороться с распространением слухов, многие сразу поймут, что это неспроста. Раз борются — значит, чего-то боятся.

— Понятно, — усмехнулся Владимир. — А теперь струсили, значит?

— Струсили? — задумчиво произнес Карякин. — Ну кто-то — да, точно. Но на самом верху решение пока не принято. И остается надеяться на одно. Что в новом плане нам найдется место, — невесело усмехнулся майор.

Проснувшись утром, Михаил привычно щелкнул кнопку выключателя, но лампочка лишь коротко вспыхнула и погасла. Минус еще одна! А нынче они — дефицит! Что в городе, где когда-то их производили, выглядело дикостью… Но увы — завод «Рефлектор» давно и безнадежно стоял. И запустить его заново не было никакой возможности. Давно не осталось ни специалистов по производству электровакуумных приборов, ни материалов…

Проклятая Долгая зима ушла в прошлое, оставив после себя разруху и упадок… И справиться с ними был никто не в состоянии. Ни первый секретарь товарищ Шибаев, что длительное время руководил как городом, так и приличной частью области, ни бандиты из новообразованных «княжеств», «республик» и даже «ханств», ни какие-то хрены из Москвы, что вдруг объявили себя Советской властью и грозились возродить страну… Помнится, еще в 72-м к ним в город вдруг явился на «кукурузнике» некий «товарищ особоуполномоченный» оттуда, что требовал для себя чрезвычайных полномочий и грозился карами за неисполнение требований «Чрезвычайного комитета по восстановлению народного хозяйства»…

С тех пор им довелось пережить много всякого… И, как ни странно, с окончанием Долгой зимы стало как бы даже не хуже, чем прежде. Окончательно рушились остатки прежнего порядка, и выжившие принялись делить власть. В 77-м убили товарища Шибаева, и на короткое время власть в городе захватила шайка, в которую входил «старый знакомый» Михаила Леха Рогов. Но вскоре случился «переворот», и их вырезала другая банда из Ленинского района. Но и из вскоре постигла та же участь — на этот раз восстали бывшие «самооборонщики». Сдавать оружие новым властям никто из них не торопился. Впрочем, реши товарищ Шибаев дать такое указание — не сдали бы и ему.

Несколько дней в городе шла буквально настоящая резня — бандитов всех мастей вылавливали по их логовам и ставили к ближайшим стенкам. Конечно, тем это не могло понравится, стреляли в ответ — в одной из таких перестрелок убили и отца Михаила, тогда он и стал одним из командиров командиром Заводского отряда самообороны. Вот только единой власти в городе уже не стало — каждый район контролировался своими «самооборонщиками». Так что новосозданный «Городской Совет» решал лишь общие для всех вопросы вроде электроснабжения города или организации какой-никакой работы промышленности. Ну и иногда — для организации совместной обороны города. Как тогда, когда к ним «нагрянула» банда так называемого «Великого князя Волжского»… Которую лишь с большим трудом смогли разбить, не пропустив к Крекингу и ТЭЦ. Так Михаил стал командующим все тем же Заводским отрядом самообороны.

— Проснулся уже? — заворочавшись на постели, сквозь сон пробурчала Вика. — Как там дети, спят еще?

— Спят, наверное, — подтвердил Михаил, прислушавшись к звукам из соседней комнаты.

— Знаешь, такой сон хороший видела, — тихо произнесла женщина. — Словно и не было ничего… этого. Представляешь — идем мы себе по нашему городу… Большому такому, красивому. А кругом машины, автобусы, троллейбусы… Магазины с учреждениями работают, на дорогах асфальт новенький, многоэтажки новые стоят… И так обидно, что это лишь сон…

— Мне тоже порой снится такое, — так же тихо ответил Михаил. — Наверное, это наши мечты…

— Наверное, — согласилась Вика. — Так хотелось бы пожить в таком мире…

— Мне тоже, — согласился мужчина.

Увы, но мечты мечтами, а реальность реальностью… И реальность эта совсем иная. Но только что они могли с этим сделать? Вон, казалось бы, их город — когда-то крупный промышленный центр Советского Союза. А что они теперь могли сделать? Что у них осталось? Да, стоят еще заводские цеха с рядами станков и прочего оборудования. Но сделать на нем уже нечего и не из чего. Практически нет доступного сырья — только переливать, перетачивать то, что стало ненужным в новое время. А уж совсем скоро станет и некому — как умрут последние в городе инженеры и квалифицированные рабочие, оставив после себя лишь умеющих делать что-то простенькое недоучек. Да, еще работает ТЭЦ-2 — последняя действующая электростанция города. Но и ее оборудование не вечно, а получится ли после ее выхода из строя запустить одну из стоящих с самого конца 60-х электростанций — гарантий не может дать никто. Да, еще есть какая-то техника. Даже налажено производство многих запчастей и расходников. Но и эта техника тоже не вечна…

А еще эти банды, на борьбу с которыми уходили и так немногочисленные ресурсы бывшего областного центра. Вон недавно совсем одну такую разгромили… А еще вон недавно очередной московский придурок приезжал — только теперь уже не на самолете, как в первый раз. На стареньком, видавшем виды, мотоцикле. Опять махал перед носом мандатом от ЦК КПСС, обещал, грозился…

Да, их таких было немало — разные люди, разные подписи в мандатах и никто не знал, являются ли они на самом деле представителями какой-то власти или обыкновенными жуликами. Каждый раз они вот так вот приезжали, что-то болтали про «Особый комитет» при ЦК КПСС, ссылались на «генерального секретаря ЦК КПСС товарища Суслова», обещали, что «вот-вот все наладится»… Как-то раз даже прозвучали слова, что скоро готовятся возобновить железнодорожное сообщение, и на какой-то миг это даже зародило какие-то смутные надежды. Но прошло еще пятнадцать лет, а действующих тепловозов или хотя бы паровозов так никто и не увидел. Вот и в этот раз были какие-то очередные обещания, требования… и никакого практического толку. Впрочем, если бы на самом деле была какая-то Советская власть — Михаил нисколько не сомневался в том, что она давно принялась бы за наведение порядка жесткими мерами — вплоть до массовых расстрелов. Ибо кругом и впрямь развелось полно уродов, кто достоин лишь «стенки». Так что если в Москве кто-то и впрямь есть, то власть они лишь на словах. А по факту — кучка болтунов, у кого у самих нифига нет ни сил, ни ресурсов, ни решимости. Да и откуда им особо взяться? Довелось пару раз встречать беженцев из Москвы — так, по их словам, во время переворота и боев августа 1967 года там полгорода разнесли… Почти месяц воевали! И в итоге просрали страну…

— Скажи, Миш, — отвлекла мужчину от воспоминаний жена. — Ты еще веришь в то, что все может наладиться?

— Хотелось бы верить… Но не получается, — честно ответил Михаил. — Как посмотришь кругом… Все настолько порушено, что даже вернись завтра советская власть — один хрен и за пару пятилеток не отстроить заново… Но и не вижу я той силы, что смогла бы вновь объединить всех в одну страну.

— В истории такое бывало не раз. Но когда-то приходит конец и периоду упадка… Находится тот, кому удается собрать воедино все осколки.

— Вопрос в том, кто и какой ценой, — усмехнулся Михаил. — Доживем ли до того времени и не останемся ли не у дел в новом мире…

— Запросто можем, — согласилась Вика. — Особенно если и дальше будем сидеть на месте и не бороться…

— Согласен, — ответил мужчина. — Хочешь сказать, значит, что мы не боремся?

— Нет, — усевшись на кровати, отрицательно помотала головой женщина. — Мы боремся… Но мы сосредоточили все силы на единственном вопросе выживания. Живем сегодняшним днем — и не думаем о завтра. О том, что оставим нашим детям и внукам. Отвыкли мы думать о будущем…

— Это ты тоже «оттуда» взяла? — чуть ехидно усмехнулся Михаил.

— Наверное, — усмехнулась в ответ Вика. — Хотя что такое «там»… Ведь сны — это же продолжение наших мыслей?

— По идее, да… Хотя иногда мне кажется, что это мы видим какую-то… иную реальность.

— Неважно, — ответила Вика. — Хотя знаешь… Хотелось бы верить, что это и впрямь какая-то… иная реальность. Но главное не в этом ведь…

— А в том, что, живя как сейчас, мы ничего не достигнем. Лишь продолжим деградировать.

— Да…

— Я тебя понимаю, — кивнул в знак согласия. — И знаешь… Давненько думал на это счет и… В общем, на ближайшем собрании Совета я подниму этот вопрос. Сидя на месте, мы не добьемся ничего. Если не хотим через сотню лет превратиться в средневековых дикарей — значит, надо начинать действовать уже сейчас. Пока еще остались хоть какие-то крохи того, что мы когда-то имели…

— И пока еще живы хоть какие-то специалисты, — задумчиво продолжила Вика. — Пока еще есть хоть немного инженеров, ученых, заставших прежние времена рабочих… Пока еще есть годное для работы оборудования, а не один ржавый металлолом.

И странно, но… Вот еще полчаса назад казалось, что все кончено, а сейчас вдруг зародился пусть и крошечный, но все же лучик надежды. Надежды на то, что еще не все потеряно… Что если очень постараться, то еще можно пусть даже не вернуть все утерянное, но хотя бы остановить дальнейшую деградацию. А там уж может быть… Нет, на столь далекую перспективу загадывать Михаил пока все же опасался!