Тень Долгой зимы

Глава 12

Какое это все же хорошее время — отпуск! Пусть даже он в этот раз выпал на март — практически самое нелюбимое всеми время. Хуже разве что зимой, когда самые морозы. Хотя… Съездить в Иран или слетать куда-нибудь на острова Индонезии можно, конечно, и в это время. Вот только Тоня никогда не была любительницей ездить «на юга»… В этом, можно сказать, она была в деда Мишу с бабушкой Викой. А, впрочем, она вообще вся в бабушку была — даже в плане внешности. Глядя на фотографии бабушки Вики в детстве, девушке порой даже казалось, что она смотрит на саму себя. Недаром ей пару месяцев назад даже предложили сыграть ее роль в фильме про деда Мишу… Только она, разумеется, отказалась. Она — инженер-технолог, но никак не артистка. Не обладает она ни нужными навыками, ни актерским талантом — даже в школьной самодеятельности участия не принимала. Да и вообще… Тоня любила свою работу и менять ее ни на какую другую не желала.

Обычно в это время она уже, позавтракав, топала на работу на Завод тяжелых зуборезных станков, хотя по факту он давно производил не только их. Но название сохранилось. Можно сказать, они работали там всей семьей… Родители не только работали, но и познакомились там. Батя тогда был обычным инженером-электриком, хотя впоследствии стал аж главным энергетиком, а мама — поварихой в столовой. Старший брат работал конструктором отдела главного технолога, а потом к нему, можно сказать, «присоединилась» и она. Так что сейчас они должны были уже подходить к проходной завода… Ну а младшая сестра — та уже в школе должна быть. А вот она, Тоня, только позавтракала…

Помыв за собой тарелку и убрав ее на полку, девушка пошла к себе в комнату, где достала из ящика новомодную ЭВМ-«портативку» и, разложив ее, нажала кнопку включения. Тихо зажужжал вентилятор, и на экране появилась заставка загрузки операционной системы, вскоре сменившаяся изображением рабочего стола… Подключившись к Сети, Тоня первым делом решила глянуть новости. Кто-то все еще смотрел новости по телевизору, но для себя девушка давно отнесла его к категории устаревших технологий. Открыв страничку ТАСС, она быстро просмотрела заголовки, решая, где стоит просмотреть видео или статью, а что не интересно. Вон, например, встреча Председателя Совета министров СССР товарища Нестерова с Президентов ГДР… Стоит посмотреть, что они там решали. Как-никак немцы нынче — главные союзники и экономические партнеры Советского Союза. Вон, например, давно известно, что каждый третий легковой автомобиль в СССР произведен именно на их заводах. А этак каждый пятый — в Чехословакии.

Открыв статью, девушка быстро просмотрела статью — впрочем, почти все было ожидаемо. Расширение экономического сотрудничества, участие ГДР в программе создания системы противоастероидной обороны, строительство пусковой площадки под «сверхтяжелые ракеты нового поколения» на Аравийском полуострове… Это они про комплекс «Энергия» что ли? Помнится, еще лет десять назад говорили, что на смену УР-700 «Заря» скоро придут «более мощные и современные, многоразовые» ракеты-носители. В том числе, в варианте с ядерной третьей ступенью. Два года назад был произведен первый запуск «Энергии» с космодрома в Иранской ССР. Тогда же в сети опубликовали достаточно подробную информацию о новой ракете — в том числе, о возможных вариантах комплексации. Включая двухсоттонник «Вулкан» и ракету с ядерной третьей ступенью, предназначенную для вывода на орбиту платформ противоастероидной обороны. И вот, похоже, создание комплекса подходит к концу — и к этому делу решили «припрячь» и немцев. Вполне логично. Как-никак система противоастероидной обороны — международный проект, в котором участвуют почти все, кроме совсем уж мелких и отсталых, социалистические страны.

А вот еще одна тема встречи оказалась весьма любопытной. «Проект Африка»… Про него говорили уже давным-давно, но активных действий в этом направлении было немного. Если не считать немецкого «сельскохозяйственного района» в Конго. Но их немцы создали еще до появления «проекта», в конце 70-х. Сейчас у немцев там официально все по-прежнему считается «сельскохозяйственным районом», хотя по факту они контролируют территорию размером с примерно ту же Германию. Правда, с мизерным населением — немцев там немного, а большинство негров вымерли от прокатившейся по материку «турецкой лихорадки» еще в 60-е. В условиях антисанитарии и практически полностью отсутствовавшей медицины смертность от нее была близка к 100 %. И неважно, была ли та эпидемия естественной или организованной афрофранцузами — материк она «зачистила». А немногие выжившие до сих пор прячутся по самым глухим местам, боясь возвращения «черной смерти» и избегая контактов с другими группами выживших. И, в какой-то мере, правильно делают. Немцы уже натыкались кое-где на сохранившиеся очаги «турецкой лихорадки» — захоронения, где благоприятные природные условия позволили микробам сохраниться в жизнеспособном состоянии. Недаром прививка от нее обязательна для всех, кто живет в тех местах или собирается приехать с той или иной целью.

Дальше шли уже более «обычные» новости. Стройки, стройки, новости науки и промышленности… Кое-что из этого Тоня определила для себя как стоящее просмотра. Вон, например, про предстоящий запуск крупнейшего в мире ускорителя элементарных частиц под Дубной… Прогнозы на счет ледникового периода. Так, что там?

Открыв статью какого-то доктора наук, Тоня пробежала ее глазами. Значит, темпы наступления ледников замедляются — это хорошо. Но о том, что ледниковый период не настанет, можно и не мечтать. Неприятно, но с этим давно уже свыклись… Недаром и северные области страны после Долгой зимы так и не стали в полной мере восстанавливать — нецелесообразно. И современные исследования лишь подтверждали эти выводы прошлых времен.

А вот дальше попалась любопытная новость… Советом министров СССР принято решение о том, что 1 января 2026 года будет прекращено эфирное телевещание в большинстве областей СССР. Обоснование было достаточно простым — истекает срок эксплуатации оборудования ретрансляторов и обновлять его считают нецелесообразным. Вместо этого будут переходить на телевещание через Сеть. Тем более, что предлагавшийся несколько лет назад проект цифрового телевещания был отклонен как фактически дублирующий Сеть и потому экономически нецелесообразный, а аналоговое телевидение не обеспечивает современного качества. Так что останется оно пока лишь в некоторых удаленных районах вроде городков и вахтовых поселков Сибири, в Североамериканской ССР или на островах Индонезии.

Прочитав и просмотрев еще несколько статей, Тоня закрыла страничку ТАСС и зашла в социальную сеть с незамысловатым названием… «Социальная сеть», что всегда несколько забавляло девушку. Ничего нового там, впрочем, не было. Так что, написав сообщение своему парню Коле, она вскоре закрыла страничку. Звонить по телефону в рабочее время — не лучшая идея. А тут как будет время, так и ответит.

Вообще отношения у них были довольно странными… С Колей они познакомились еще в институте, подружились, но ни о чем большем тогда не шло и речи. Более того, на втором курсе он женился на какой-то своей однокласснице, которая, впрочем, оказалась той еще стервой. Увы, но, сколько не изучай в школах этологию, один фиг за влюбленностью далеко не все умеют вовремя разглядеть отрицательные черты в тех, кто им приглянулся.

Развелись они через год после окончания, когда «любимая-ненаглядная» замучила мужа своими запросами. И зарплата, дескать, у тебя низкая, и машины личной нет, да и вообще ты «неудачник». А поскольку к тому времени у них уже была общая дочь, то разводились они «громко» — с судами, с гневными воплями родственников жены и исключением обоих из комсомола… Так что после таких «приключений» новые отношения начинать Николая не тянуло совершенно. Какое-то время Тоня с Колей продолжали общаться как друзья… Пока недавно не решили попробовать встречаться.

Выключив «портативку», девушка причесалась перед зеркалом, привычно заплела волосы в косу, что сделало ее еще больше похожей на бабушку Вику, и, одевшись, вышла на улицу. Светило яркое солнце, с крыши капала талая вода, но на луже посреди двора еще лежала корочка льда, а на огороде и вовсе было до сих пор белым-бело от снега. А вот тротуары вдоль улицы уже чернели чистым асфальтом… Заперев дверь, Тоня двинулась в сторону трамвайной остановки, где на высокой платформе стояло несколько человек. Высокие, на одном уровне с полом вагона, платформы — это практически веяние последнего времени. И то в центре, где еще оставались совмещенные линии, их не было — и там для выхода использовались имевшиеся в вагонах выдвижные лестницы. Впрочем, обещали, что этому осталось уже недолго — уже сейчас в центре города вовсю велось строительство — линию собирались убирать под землю. А, в дополнение ко всему, через год должны запустить первую линию метро, которая, помимо всего прочего, свяжет два берега Волги, разгрузив старый автомобильный мост…

— Здравствуй, Тонь! — поздоровалась с девушкой стоявшая на платформе соседка тетя света.

— Здравствуйте, теть Свет! — ответила она. — В Крытый рынок едете?

— А куда же еще? — ответила женщина.

Год назад, как исполнилось пятьдесят, она вышла на пенсию по «солнцевскому закону», как часто называли снижение пенсионного возраста в 2010 году. И теперь сидела дома с внучкой, которая и сейчас стояла рядом с бабушкой. Три года девчонке скоро — мать уже вышла из «удиленного» декрета еще в полтора года, а отдавать ребенка в садик не стала. Распространенная практика, впрочем, в последние годы — особенно как раз после снижения пенсионного возраста. Впрочем, сама Тоня в садике тоже не была никогда. Она почти все дошкольные годы была то с дедом Костей и бабушкой Катей была. А на лето к ним порой приезжала и бабушка Вика… А вот деда Мишу Тоня видела куда чаще по телевизору, а не вживую… Вот, казалось бы, приедет в отпуск, посидит пару-тройку дней в родном доме. А потом вдруг мчится в Москву решать какой-то срочный вопрос…

— Нечего там, в Москве, делать, — говорила, помнится, бабушка Вика. — Ненавижу этот город! Холод, суета да бетонные ящики многоэтажек… Если б не Мишкина работа — ни за что бы туда не поехала!

Ну да, доводилось и Тоне бывать там, в служебной квартире деда… Четырехкомнатная квартирка в новенькой высотке в «неосталинском» стиле… Окна с тройным стеклопакетом, подземная автостоянка и станция метро неподалеку. Детская площадка в окружении голубых елей перед домом и литые чугунные ворота с будкой охраны на въезде во двор. И табличка… «Зона безопасности. Въезд строго по пропускам». И странно, но словно как-то подавляло все это… Слишком дико, слишком чужеродно оно все казалось.

Впрочем, ее отец не жил там никогда. К тому времени, как деда Мишу перевели в Москву, он уже учился в саратовском университете — и остался с дедом и бабушкой. А из троих теток и дядек Тони в Москве осталась лишь тетя Вера. Предпоследняя дочь деда Миши. Все остальные тоже возвращались в их родной город, а вот тетя Вера захотела стать климатологом, а на них в Саратове не учили.

— Я вон тоже решила до рынка съездить, — отвлекшись от воспоминаний, сказала Тоня. — делать все равно нечего, так что хоть за покупками съезжу…

— В отпуск ушла? — спросила тетя Света.

— Ага, с сегодняшнего дня как раз.

— А что не съездишь куда? — поинтересовалась соседка. — Племянник вон мой в прошлом году на Яву летал…

— Не хочу, — усмехнулась в ответ Тоня.

Как ни странно, но ей бы больше захотелось побывать в тех местах, куда «нормальных людей», казалось бы, и силой не загнать. На Байкал, например, съездить… Или куда-нибудь на Алтай, например. Говорят, там красивые места есть, а красота природы была для нее чем-то особенно притягательным… Вот только в такие места ехать надо однозначно летом. Да и туристической инфраструктуры ты там не найдешь никакой, что тоже станет проблемой. Так что мечта пока так и оставалась труднореализуемой. Разве что на следующий год попросить, чтобы летом отпуск дали?

А еще вон, кстати, недавно появились артели, занимающиеся индустриальным туризмом — хотя пока это направление было не особенно-то распространенным. Не столько даже потому, что мало желающих. Просто руководство большинства предприятий было категорически против того, чтобы пускать на свою территорию каких-либо туристов. Даже несмотря на то, что правительство такое направление в целом одобряло, надо же поощрять интерес людей к работе в промышленности, но вдруг завтра что-нибудь случится, вдруг кто-то куда-то не туда сунется? С кого голову снимать за несчастные случаи будут? Вот именно! С руководства предприятия! И хоть сама Тоня работала на заводе, но съездить посмотреть на какую-нибудь ГЭС или металлургический комбинат… Почему бы и нет? Интересно ведь! Уж любопытством девушка никогда обделена не была.

С негромким постукиванием колес к остановке подъехала трехвагонная трамвайная сцепка, и немногочисленные по этому времени пассажиры двинулись на посадку в вагоны. Основной поток тех, кто едет на работу, уже прошел, так что трамвай ехал почти пустой — тем более, что и конечная-то недалеко. На входе провести платежной карточкой по щели считывающего устройства, которое тотчас отпечатает маленький листочек-билетик — и можешь садиться. В вагоне, как оно чаще всего и бывает, жарко. Казалось бы, в чем смысл так топить? Но, как известно, жар костей не ломит. Даже если кто решит пожаловаться на жару в вагонах — ничего за это не будет. А вот если кто позвонит и скажет, что в вагонах холодно — тут может и по башке прилететь! И доказывай потом, что соблюдал температурный режим…

Садясь в вагон, многие сразу достают телефончики с доступом в Сеть или даже небольшие планшетки и начинают кто читать какие-нибудь современные любительские книжки или переписываться, а то и болтать по видеосвязи, друг с другом. Да, телефончики нынче уж стали проблемой, которую на полном серьезе рассматривали даже в высшем руководстве страны. Полтора года назад даже вышел запрет пользоваться телефонами или любыми иными устройствами с доступом в Сеть в школах и иных образовательных учреждениях. Однако за их пределами регламентировать это было никак невозможно… Уж сколько было несчастных случаев из-за них! То кто-то, нацепив наушники и не глядя по сторонам, попадет под машину. То просто зазевается, заболтавшись по телефону… А то, еще чище, идут по улице, уставившись в экранчик — пишут сообщения друзьям-товарищам или читают какую-нибудь ерунду. И сделать с этим пока ничего не получалось. Не вводить же, в конце концов, запрет на все малогабаритные устройства с доступом в Сеть? Но Тоне интереснее было глядеть по сторонам, а не залипать в телефончике.

Тихо стучат колеса, унося пассажиров куда-то в сторону центра города, словно какой-то символ того, что есть в этой жизни нечто неизменное… Точно также когда-то люди ездили в Крытый рынок люди эпохи 60-х. Времени мечтаний о полетах на Луну, встречах с «братьями по разуму» и веры в скорую победу коммунизма. Точно также ехали на работу и учебу в годы Долгой зимы — пробиваясь среди снежных заносов или по огромным лужам талой воды, где запросто можно было залить двигатель и вывести вагон из строя. Так же ездили трамваи-«девятки» в годы восстановления народного хозяйства… и вот прошли еще десятилетия, а словно ничего и не изменилось! Лишь на смену старым пришли более новые и современные вагоны, с четырьмя раздвижными дверями, асинхронными тяговыми двигателями да электронной системой оплаты проезда. Лишь появились новые рельсы на железобетонных шпалах да вон эти высокие платформы — чтобы удобнее было завозить детские коляски или тележки…

— Следующая остановка — Детский парк, конечная, — прозвучал хрипловатый голос водителя из динамика. — Закрываются двери!

Дальше ехать было пока невозможно — дорогу по Советской раскопали для строительства подземного участка трамвайной линии. И вот уж люди идут на выход… Идущие дальше рельсы вскоре утыкались в огромную канаву, а трамваи всех ходивших в рынок маршрутов разворачивались от оборотного кольца и ехали обратно. Дальше вдоль парка должен был пролечь постепенно понижающийся участок пути, а начиная со следующего перекрестка трамвай полностью пойдет под землей. Но пока здесь были лишь огромные кучи земли и поджидавший трамвай немецкий автобус-гармошка временного маршрута до рынка, куда можно было пересесть без дополнительной оплаты. Но Тоня решила прогуляться пешком — чай не развалится!

Центр города в последние годы был буквально полностью перестроен. Те здания, что представляли культурную ценность, отреставрированы и задействованы под различные учреждения или какие-нибудь магазины. Те, что таковой ценности не представляли, снесены. А на их местах или построили многоэтажки в «неосталинском» стиле, или сделали небольшие парки с детскими площадками. Улицы во многих местах расширены — появились широкие тротуары и множество молодых деревьев с кустами. И уж точно нигде не осталось и воспоминаний от когда-то понатыканных в любом свободном месте «эвакуационок». Красивый стал город! Правда, сейчас этот вид сильно портило ведущееся строительство подземной трамвайной линии…

Но вот и Крытый рынок — один из районных торговых центров города… Место, где можно купить буквально все, что только есть в мире. Или, если чего-то нет в наличии, сделать заказ. Тут тебе и один из крупнейших в городе универсамов, и магазины по продаже мебели, бытовой техники, одежды или каких еще нужных в быту вещей, и одна из самых больших в городе аптек, и даже автомагазин… Впрочем, сами автомобили хранились на складах за городом, а здесь, в центре, были лишь журналы, по которым можно выбрать желаемую модель и получить направление в нужное место. Здесь же были и целый ряд артельных или колхозных магазинов, государственные и артельные ателье и парикмахерские, небольшой оружейный магазин, где при наличии партийного или комсомольского билета или справки от МГБ можно купить пистолет или охотничий карабин, а наличие справки от психиатра проверят прямо на месте. И даже частный рынок, где люди продавали продукты со своего личного хозяйства, овощи с фруктами, молочные и мясные продукты, или какие-нибудь ненужные старые вещи…

Нетрудно догадаться, что здание «Нового рынка», как его прозвали в народе, было огромным и по стилю напоминало «сталинский ампир», хотя и не было настолько громадным, как «сталинские высотки» Москвы. «Всего-то» семь этажей плюс башенка со шпилем в центре… Выстроенное два года назад здание районного торгового центра должно было стать одним из символов города — так что теперь здание старого универмага откровенно терялось на его фоне и было отдано под рынок.

Со стороны Мирного переулка — наклонный заезд на трехэтажную подземную автостоянку. Над раздвижными воротами на подземную стоянку сразу две предупреждающие таблички. «Стоянка более 1 часа — только для работников РТЦ» и «Внимание! На территории РТЦ ведется видеонаблюдение!» Однако чуть ниже на воротах висело еще одно, отпечатанное на ЭВМ, объявление, текст которого слегка позабавил Тоню. «1 ЧАС — это РОВНО 60 МИНУТ! ТИК-ТАК — и прошли! Аргументы про «я всего на 5 минут дольше» ЭВМ НЕ ПРИНИМАЕТ и денег НЕ ВОЗВРАЩАЕТ!» Ну да, при въезде на такую стоянку оставляешь в залог три рубля, которые автоматически возвращаются на карточку после выезда со стоянки. Опоздал — денег лишился. А нынче за покупками многие люди едут на автомашинах, чтобы не тащить тяжелые сумки с авоськами в общественном транспорте.

Но Тоня закупаться по полной не собиралась, да и своей машины у нее пока не было. Разве что можно было бы взять родительскую «Орбиту» или дедов «Волгу»… Ага, черная «Волга» — на таких аж министры ездят! В личном владении такие машины — редкость… Но порой бывают и исключения. Впрочем, «Волга» та уже пару лет стоит без движения — дед Миша не больно-то часто ездил на машине, а уж как бабушка Вика померла — больше не выезжал ни разу. Так что, пройдя мимо, она дошла до самого здания с вывеской «РТЦ «Кировский»» и все тем же «Внимание! На территории РТЦ ведется видеонаблюдение!» над автоматическими дверями… Ну да, тут было все. И автоматические двери, и эскалаторы со скоростными лифтами для покупателей, на которых можно было спуститься на стоянку с тележкой с покупками, и грузовые лифты для крупногабаритного груза… И те самые камеры видеонаблюдения — как-никак большинство магазинов были переведены на самообслуживание и автоматические кассы. Сам набрал, сам пробил покупки по штрих-коду и сам оплатил карточкой. Кое-где в старых магазинах еще были, правда, разработанные по указанию деда Миши автоматические кассы предыдущего поколения с оплатой деньгами, но здесь такие уже не ставили. СССР полным ходом шел по пути отказа от наличных денег.

Внутри яркий свет светодиодных ламп, подсветка витрин, вывески социальной рекламы, агитирующей осваивать новые земли, повышать производительность труда и все такое прочее… Вроде вот этой, со всем известным лозунгом «Новые достижения науки и техники — в жизнь!» На видео показывали, как какой-то сурового вида молодой мужчина, этакий истинный пролетарий, решительно отказавшись пользоваться обшарпанного вида древним станком, достает и показывает то ли мастеру, то ли технологу, то ли еще какому-то начальнику журнал с каталогом современного оборудования и показывает в нем какой-то сверхсовременный комплекс с ЧПУ. Вон, дескать, что уже всюду применяется — и только мы как в каком-то каменном веке!

Сколько уж видела, а эта реклама у Тони, как у технолога, всегда вызывала усмешку. ЧПУ — это хорошо, конечно. Но не всегда целесообразно — зачастую проще и дешевле сделать все без него. Да и менять оборудование каждые лет пять — где на такое удовольствие средства найти? Во всем, как ни крути, должен баланс соблюдаться. Кое-какое уникальное оборудование вон уже без малого по век работает — не без капитальных ремонтов, конечно, но до сих пор все в прекрасном состоянии. И заменять его на новое нет никакого смысла — разве что модернизировать.

А вон на другом экране другой рекламный ролик — на этот раз как раз про освоение новых земель. Показывают, как вокруг царила разруха, немногочисленные «аборигены» ходили чуть ли не в шкурах и жили в землянках. Но тут приходят советские люди — и все меняются. Строятся новые дома, дороги, заводы и все прочее — и скоро советские чуть ли не обнимаются с «аборигенами» и вместе строят светлое будущее. «За светлое будущее человечества!» — гласил всем известный лозунг.

Нет, показывают-то правильно… И цель тоже правильная. У разделенного человечества нет будущего — и Долгая зима это всем наглядно показала. Ну а что далеко не все «аборигены» с радостью примут советские порядки, что многие настолько привыкли к своему образу жизни и не захотят этого менять… Ну так ведь секрета из этого давно никто не делает — и в Сети пишут, и в книгах с фильмами показано. Но к этому давно привыкли относиться как к неизбежности. Да, будет и такое — ничего не поделаешь! И что, не надо возрождать цивилизацию из-за этого? Хотят жить как живут? Ну так никто не мешает — живи себе натуральным хозяйством тихо в своей деревне и не мешайся! Вон как некоторые племена индейцев на территории СаССР до сих пор живут охотой и собирательством и не торопятся перенимать блага цивилизации. А вздумаешь мешать, диверсии устраивать, бандитизмом заниматься, людей жрать захочешь или чего еще в таком же роде — так кто ж виноват в твоих проблемах? Если не получишь пулю в башку от поселенцев, они-то там с пистолетами не расстаются ни днем, ни ночью, так получишь по всей строгости советского закона — которому до «самого гуманного в мире» ой как далеко! Почти любое умышленное преступление карается или длительными сроками в лагерях, или «стенкой». А уж умышленные убийства, причинение «тяжких телесных», изнасилования, незаконное лишение свободы, доведение до самоубийства, неоказание помощи со стороны уполномоченных на то лиц, приведшее к смерти или тяжкому вреду здоровью, преступная халатность при выполнении должных обязательств с аналогичными последствиями… Тут по всем статьям «стенка» или «четвертной»! А многие ли видели вернувшихся после 25 лет лагерей? Тут даже если в двадцать «отъехал», то вернешься дряхлой развалиной. Хотя нет, не вернешься… Осужденным за «тяжкие и особо тяжкие» запрещено проживать почти на всей территории СССР, кроме тех же самых новых областей.

А вон на третьем экране — имеющая малое распространение, но все же присутствующая в Советском Союзе коммерческая реклама. В данном случае рекламировали мебель артели с незамысловатым названием «Саратовский дуб». Выглядела она и впрямь красиво — а, кроме того, упоминалось, что артель готова под заказ изготовить любую другую модель «по вашим чертежам или эскизам».

Первым делом Тоня зашла в продуктовый универсам, где раскинулись длинные торговые ряды с широкими, ни в одном другом магазине таких не видала, проходами. Минимум три тележки разъехаться могут! Но особо разгуливать по магазину девушка не собиралась. Мороженная тушка курицы в упаковке из толстой, плотной бумаги с наклейкой со штрих-кодом, в котором прописан вес тушки, и указание на ГОСТ. Бутылка оливкового масла — привет из «солнечного Ирана». Дороже рапсового, подсолнечного или пальмового, конечно, но они не бедствовали… Что еще прикупить? А, ну да — сметаны прикупить надо. И, проходя мимо рядов, не удержалась — купила пачку шоколада «Вдохновение» и парочку одуряюще пахнущих свеженьких, прямо перед ней выложили на витрину, булочек с посыпкой. На них, конечно, штрих-кода не было, но это не проблема. Достаточно запомнить название или цифровой код. Найти в кассовой ЭВМ можно обоими способами.

Теперь пробить на кассе покупки, провести магнитной полосой карточки по считывателю карточки, увидеть сообщение об успешной оплате и можно идти дальше. Следующим на очереди для посещения был универмаг хозтоваров, но дойти до него девушка не успела.

— Тонь, привет! — внезапно окликнул ее знакомый голос.

— Кэт, ты? — оглянувшись, с некоторым удивлением узнала бывшую однокурсницу девушка. — Ну привет! Ты как тут-то, какими судьбами?

Ну да, звали бывшую однокурсницу не Катей, как это можно было бы подумать, а Кэтрин. И она была из потомков эмигрантов из бывших США — хотя по факту ее мать была вообще башкиркой, из потомков эвакуированных. Вот только не были они никогда близкими подругами — так, «шапочное» знакомство. И, по идее, сейчас Кэт должна была быть на работе — вероятность того, что у них сошлись отпуска, крайне мала.

— Да вот к отъезду готовлюсь, вещи собираю — там, говорят, многое достать сложно…

— Это где «там»? — не поняла Тоня. — У нас же в каждом городе по РТЦ есть, а то и несколько. Пусть не таких шикарных, как тут, но ассортимент везде один.

— Ну в России — наверное, — усмехнулась в ответ Кэтрин. — Хотя хрен их знает, что там в «Особых округах»… Не бывала никогда. Но Америки это не касается.

Это ты что же… В СаССР? — удивленно произнесла Тоня.

Ну да, на взгляд большинства советских людей ехать в ту глушь могут или герои, или… отчаявшиеся люди, кто по тем или иным причинам, чаще всего из-за имевшейся в прошлой судимости, не мог найти себе места здесь. Но на первых Кэт как-то не была похожа, а что касается вторых… Что могла такого натворить двадцатипятилетняя девушка для того, чтобы ей не было места здесь? Да и, случись такое, не успела бы она так быстро даже с поселения вернуться, не говоря уж о лагерях.

— Моего… ммм… молодого человека туда отправляют на строительство гидроэлектростанции, — ответила Кэт. — Вот и я поеду с ним. Знаешь, Тонь, — перейдя на полушепот, произнесла девушка, — поначалу так страшно было, а сейчас уж свыклась как-то… Ну Америка — и что тут такого? Увижу землю своих предков…

При последних словах на лице девушки даже промелькнула мечтательная улыбка. И Тоня даже слегка позавидовала ей… Немного, совсем чуток. У Кэт есть парень — и она явно очень любит его. Скоро распишутся, наверное. Хотя не «наверное», а точно. Иначе кто бы ее отпустил с работы? Отработать распределение она еще не могла. Она скоро увидит что-то новенькое — новые земли, новых людей… А порой так хочется чего-то нового в жизни, каких-то новых впечатлений!

— Ты молодец, Катюш, — неожиданно даже для самой себя с какой-то теплотой обратилась к бывшей однокурснице Тоня. — Удачи тебе! Пусть у вас будет все-все хорошо!

— Спасибо! — аж растерялась от такого Кэт. — А я думала, что ты меня, как и родители, дурой назовешь…

— Дурой? — рассмеялась Тоня. — Ну не знаю, не знаю… Но знаешь — на твоем месте я поступила бы точно так же. За тем, кого люблю, я поехала бы хоть в Америку, хоть в Норильск, хоть на Северный полюс и не побоялась бы никаких трудностей! Так что можешь считать, что я такая же дура…

И вот странно… Еще недавно обе девушки относились друг к другу лишь как к «шапочным знакомым», а теперь вдруг почувствовали друг друга кем-то близким, почти родным… Пусть не по крови, но уж по духу — точно. Так что вскоре они договорились, что будут переписываться… Насколько, конечно, в этом будет возможность — все же Сеть и радиотелефонная связь в СаССР пока были лишь в нескольких крупнейших городах. А еще — постараются встретиться еще в ближайшее время…