Соединенные Штаты России 3

Глава 27

Два дня спустя к воротам Мадрида подходил путник. Его покрывали дорожная грязь и многочисленные ссадины. Он шатался, словно больной. Или только что побывал в тяжких боях. Всё это было недалеко от истины.

Коня он давно потерял. Его трофейная испанская военная форма треснула почти на всех швах. И он постоянно бормотал, изредка бросая фразы, словно отвечал невидимому собеседнику. Слова словно сами вырывались из его рта. Небритое лицо изредка слегка кривилось, как будто странник спорил с кем-то и был недоволен собеседником.

Он выглядел точно, как испанский солдат. Шёл так же — военной походкой, впитанной за долгие годы. И лишь перед самыми воротами замедлился, опираясь о дерево. На его голову был накинут капюшон, который в ночи полностью скрывал его лицо, а руки заметно дрожали. Путник в бессильном бешенстве обхватил ветку.

— Тише ты, — успокоил Орк. — Так и поцарапаться можно. А руки тебе еще понадобятся. Мало ли с кем воевать.

— Заткнись, — мотал головой Цинк. — Тебе нет. Ты умер. Ты просто сдох…

— Ну, случается, — пожал плечами Орк.

— Я сошел с ума, — пробормотал Цинк.

— Ну-ну, не все так плохо, — утешил его мёртвый подопечный. — Все куда более прозаично. Ты спишь на ходу. А я тебе снюсь каждый раз, когда ты не бодрствуешь. Депривация сна еще не такие штуки вытворяет.

— Скучаю по старому Орку, — вздохнул Цинк. — По тяжёлому, тупому, циничному балбесу.

— Не серчай, командир, — сказал призрак. — Напоминаю: ты со своей головой говоришь.

— Зачем я тебя вижу? — прошептал Цинк, прислонившись лбом к стволу дерева. — Что ты мне хочешь сказать?

— Поправочка, — Орк поднял палец. — Ты сам себе что-то хочешь сказать. Хрен с ними, с комплексами. Не мальчик уже. Упускаешь что-то тактически важное, что позволит тебе спасти остальных. Ты ведь этого хочешь, Цинк? Снова почувствовать себя командиром? Всё в твоих руках. Ребята в плену, а на свободе — ты один.

— В гробу я видал такую свободу, — выдохнул Цинк.

Но услышанные мысли слегка его взбодрили. Он внимательно уставился на стражников у ворот, машинально отмечая детали.

— Что там? — спросил он. — Я псих, конечно, что говорю сам с собой. Но разве псих понимает, что он псих?

— Ничего не могу сказать, командир, — сочувствующе ответил Орк.

— Ладно, шут с тобой, раз ничего не видишь, — буркнул Цинк. — Сам разберусь.

— Конечно, разберёшься, — не стал спорить Орк. — Смотри. Давай, я тебе подскажу. Будем считать, что ты — Цинк, который забыл, как командовать, а я — та часть Цинка, которая это помнит. Итак, что мы видим?

— Защищённый объект, двое боевиков.

— Чем вооружены?

— Огнестрел, — четко ответил Цинк.

— Точнее? — потребовал Орк.

— Пистоли. — Цинк прищурился, пытаясь рассмотреть тип оружия в руках стражников при свете жирного полумесяца, частично затянутого легким облачком. — Темно, зараза. Но да, это пистоли.

— Примитивное оружие, — фыркнул Орк. — Для близкой дистанции. На средней же опасности не представляет. Что надо делать?

— По пуле в башку каждого из штатного вооружения, — ответил Цинк механически. — Только у меня его нет. У меня только нож.

— Кинжал, скорее, — занудно, но совершенно точно поправил Орк. — Но не суть. Хорошо, две цели. С помощью нормального ствола ты бы прошел через них как нож… виноват, кинжал сквозь масло. — А что это значит?

Цинк поразмыслил. Военная задача пробудила в нем почти была позабытую сущность лидера боевой группы, которой у него уже не было. Хотя, почему не было? Группа есть, из одного человека. Это он сам. Только бы собрать мозги в кучу, чтобы Орк наконец пропал. Понять, что эта часть тактического сознания пытается ему сказать. Что именно в этой военной головоломке он, Цинк, упускает из виду. Что-то очень важное во всей этой ситуации.

— Охрана у города — элитные гвардейцы, — размышлял вслух Цинк. — Значит, внутри города остальные вооружены точно так же. Как минимум охрана дворца.

— Зришь в корень, — похвалил Орк. — Думай дальше.

— Если бы я имел огнестрел из своего времени, то смог бы вынести стражников, — сказал Цинк. — А затем я бы вошел в город и смог бы точно так же попасть на любой другой объект. Например, в тюрьму, или даже к королю.

Орк неслышно, чисто символически, похлопал в ладоши.

— Ну, вот ты сам все знаешь, — похвалил он. — Цинк, проснись.

— Подожди, — зажмурился Цинк. — Зачем ты здесь, Орк? Что ты хотел мне сказать? Что, мать твою, ты символизируешь? Что я выпускаю из виду, связанное с тобой?

— Проснись, — потребовал Орк. — Проснись!

На плечо Цинка легла грубая рука.

— Проснись, собака! — проревел кто-то по-испански. И Цинк едва машинально не заехал тому локтём в лицо, вспоминая такое же обращение на корабле. И лежать бы испанцу хладным трупом, дёргаясь в конвульсиях, если бы у Цинка вообще были силы кого-то приложить. Но он лишь вздрогнул и вяло посмотрел на того, кто к нему обратился.

Перед ним, судя по знакам отличия, стоял кто-то из испанских капитанов.

— Ранен? — спросил капитан и чуть смягчился. — Так ты ранен, амиго? Откуда ты?

— Кадис, — пробормотал Цинк, снимая с себя капюшон. — Я воевал в Кадисе. Велели обойти англичан. Отбился от своих…

— Это не страшно, амиго, — довольно сказал капитан испанцев. — У нас не хватает людей в городе. Присоединишься к моему отряду. Мы идём в город. Не отставай. Не то тебя придется добить!

И капитан захохотал, радуясь собственной остроумной шутке.

Мимо него шли нестройные ряды солдат. Почти все были или контужены, или ранены. Лишь несколько человек держались бодрячком. Без лишних слов Цинк присоединился к этой длинной процессии.

Стражники без хлопот пропустили их.

— Орк, я прошёл, — зашептал Цинк и оглянулся. — Орк, ты где?

Орк исчез.

«Значит, я не сплю», — подумал Цинк. — «Или… Или же я уже все понял, и ты мне больше не нужен».

Проходя мимо стражников, Цинк украдкой бросил взгляд на их оружие. Действительно, средневековые пистоли больше похожи на что-то среднее между домкратом и кочергой. В лучшие времена Цинк бы без труда выхватил такой из рук левого охранника и пристрелил бы их одного за другим.

Но, во-первых, Цинк был не в форме для полного контакта. Это он и сам понимал. А во-вторых, в этом не было смысла, поскольку в город он фактически уже прошел.

За два дня Родриго Веласкес должен был успешно добраться от берегов Кадиса до Мадрида и доставить пленников с собой. В том, что они живы, Цинк не сомневался. В том, что они в Мадриде — тем более. Король наверняка потребует к себе командиров, столь важных пленников. Судно снабжения, на котором везли Цинка, следовало считать потерянным. Оставался только Рим. С ним король и захочет побеседовать. А потом — примет решение казнить всех. Или… Никаких «или» не было. Бойцов в любом случае ждала незавидная участь.

Капитан испанских солдат выкрикивал приказы, не обращая никакого внимания на Константина. Поэтому он без особого труда отделился от процессии и скрылся на улицах города.

Мадрид позднего средневековья не то, чтобы сильно отличался от Шеффилда или Парижа. Но экономика королевства явно была на высоте. Чувствовалось что это столица процветающего государства: шире улицы, наряднее дома и статуи. Даже грязи, кажется, немного меньше. Возможно, это столица самого важного сейчас на планете государства, если не считать, конечно, Новой России.

Но Цинку было не до разглядывания мостовых, архитектурных изысков домов и зелёных насаждений. Для него существовала только боевая задача. Орк не появлялся. Картина в голове уже сложилась полностью. Цинк точно знал что делать. Просто от усталости не мог сформулировать нужное…

Ноги сами привели его к королевскому дворцу. Константин внимательно смотрел на монументальное строение и несколько десятков гвардейцев перед ним. Те же пистоли, тот же ближний радиус поражения, то же отсутствие преимущества, пока он не получит…

— Пистолет из моего будущего, — пробормотал Цинк, обалдевая от собственной догадки.

И тучи в голове словно рассеялись…

«Орк, ты зараза, я тебя почти люблю, сукин ты сын!».

Повернувшись, Цинк побежал прочь от дворца. У него не было четкого ориентира, но он примерно знал, куда ему нужно. И машинально отслеживал солдат, которые попадались ему на пути, отмечая наиболее подготовленных по осанке, выправке, внешнему виду, элементам кожаной брони.

Ему был нужен Родриго Веласкес. Враг, место которому точно не во дворце.

И Цинк нашел нужный каменный дом. Опознавать его даже не пришлось. Потому что на нем натурально висела табличка на испанском языке. И, согласно кривой надписи, здесь был штаб гвардии. А ещё герб с изображением меча, воткнутого в землю. Он очень напоминал перевернутый крест. Геральдических отличий Родриго Веласкеса Цинк не знал. Но помнил, что тот не верит в богов.

И, что удивительно, у штаба Родриго почти не было охраны. Точнее, стояли шесть человек, которые не столько стояли, сколько усаживались на коней. Разъехались они двумя группами в противоположные стороны. Двое — к центру столицы, четверо свернули куда-то влево.

Не считать же теперь за охрану молоденького разряженного испанца, которого явно пристроили сюда по большому блату. То ли оруженосец, то ли просто фанат. Вон как сияют начищенные шпоры.

Это была удача. С более серьёзным противником, пожалуй, Цинк бы сейчас вряд ли справился.

Но одного толчка ногой вполне хватило, чтобы отправить молодого дурня поспать. По всей видимости, ударившись спиной о стенку и сползя по ней, горе-охранник даже не задумался, почему вообще позволил к себе приблизиться.

Вторым пинком Цинк выбил дверь вовнутрь. Там никого не было, кроме самого Родриго.

Повернувшись спиной, он стоял перед столом, углубившись в бумаги. При звуке выбитой двери испанец повернулся, с недоумением глядя на Цинка.

Неизвестно, что заставило испанца промедлить секунду. Вряд ли страх. Может, сомнения. Или он не узнал Цинка вовсе. Или же узнал, но вспомнил про демонов, в которых не верил.

Как бы то ни было, этого хватило, чтобы Цинк схватил подсвечник с полки и с размаху огрел Родриго Веласкеса по башке.

Испанец упал. Цинк выхватив кинжал, приставил к его горлу, пресекая все попытки заговорить. Вместо этого заговорил сам.

— Сто лет назад твоя страна встретила демонов, амиго, — мягко сказал Цинк бесцветным голосом. — Карьера инквизитора Торквемады не пережила этой встречи. Вам удалось убить одного из демонов. Вы забрали вещи, принадлежавшие ему. Бродяги растащили одежду. Но оружие…

Испанец сглотнул, в то время как лезвие кинжала чуть процарапало его шею.

— Ты забрал у нас оружие, — продолжал Цинк, — когда позорно накинул на нас сетки из засады. Ты бросил наши табельные пистолеты в непонятную машину. И поджег их. Машина оказалась уничтожена взрывом. Ты помнишь это, испанец?

Родриго не отвечал. Лишь смотрел на Цинка, не мигая.

— Ты знал, что это такое, — говорил Цинк, медленно вращая кинжал у горла испанца и чувствуя, как к нему самому постепенно возвращается сила. — Ты понял, что это именно оружие. Ты уже видел такие вещи раньше. А значит, она у тебя. Та вещь, которую забрали у убитого демона сто лет назад. Реликвию демонов должны были передать в церковь. Но, если ваш посол добыл оттуда столетний перстень Борджиа, то мог добыть и другие реликвии. В том числе и эту. Она мне нужна, испанец. И ты отдашь её мне. Или я убью тебя.

Цинк отступил на шаг, не убирая кинжала.

Родриго медленно поднялся. Он даже не попытался вступить в драку. Хотя, стоило ему выхватить шпагу — и у Цинка в таком состоянии шансов было бы немного.

Но Цинк был не просто солдат. Он был командир группы элитного спецназа из будущего. А это круче любого демона. И он сам это знал. Он должен был переиграть Родриго. Не допустить контактного боя. Сыграть на любопытстве испанца, выросшего на легендах о демонах. Он просчитал алчность Веласкеса к власти и знаниям, дающим эту власть.

И, глядя на мучимое жаждой любопытства лицо Родриго Веласкеса — Цинк понял, что победил. Он переиграл испанца. Тот очень хотел знать, что это за странная реликвия, похожая на пистоли, но из которой явно нельзя стрелять.

Поэтому испанец порылся под столом и достал из сундука маленькую шкатулку, которую поставил на стол.

— Отойди, — потребовал Цинк, взмахнув кинжалом.

Испанец шагнул в сторону. Его страх уже полностью прошел, если вообще был. На седых усах мелькнуло что-то похожее на ухмылку.

Цинк вставил лезвие кинжала в шкатулку, не желая возиться с замком, и без труда раскрыл её. Внутри лежал пистолет. Табельное оружие Орка, которое Рим пытался забрать у Торквемады и не сумел.

Пистолет из будущего смотрелся превосходно. Похоже, за ним ухаживали поколениями. Может даже смазывали. Но выглядел пистолет примерно так же, как и собственные табельники бойцов, за которыми ухаживали андроиды во время криосна.

Перехватив кинжал в левую руку, Цинк правой вытащил пистолет Орка. Головоломка сложилась.

— Значит, это в самом деле оружие, — довольно сказал Родриго. — Тебе не повезло. Из него нельзя стрелять. Никто не может. Если попытаешься — загорается только холодный огонь. Похоже, твоя штука сломана, демон. — Последнее слово он произнес с нескрываемой иронией.

Заметив огонёк, Цинк осмотрел пистолет. Светодиод был на месте. Каждый, кто пытался коснуться спусковой скобы, видел, как тот загорается красным. Потому что стрелять из пистолета мог только покойный Орк. Биометрия не позволяла пользоваться оружием другим пользователям.

— Ты прав, — сказал Цинк. — Ни у кого нет доступа к табельному оружию бойца. Не считая непосредственного командира, который ему это оружие выдавал. Меня.

Цинк положил указательный палец на спусковой крючок. Диод, спавший целое столетие, загорелся зелёным. Потрясенный испанец испуганно отшатнулся — такого он еще не видел, хотя и держал странную пистоль в руках множество раз. В глазах мужчины мелькнул страх. Похоже, слово «демон» больше не казалось ему забавным…

А Цинк из вновь обретённого оружия будущего не раздумывая прострелил ему голову.

Родриго Веласкес, политическое порождение переписанной истории, властолюбец и игрок, комом свалился на пол собственного штаба, увлекая за собой скатерть со стола. Его тело засыпало бумагами с несостоявшимися военными планами.

А грохот выстрела, похоже, слышала половина Мадрида.

Константин проверил боезапас: почти полон. Орк оказался экономной скотиной в последние часы жизни.

Цинк несколько раз пощелкал затвором, возобновляя свободный ход, плавность пружин, проверяя люфт. Снова вставил в магазин. Посмотрел на бумаги, засыпавшие тело испанца. Наклонился, собрал их в пачку и бегло прочитал, беспечно бросая на труп ненужное. Его внимание привлекли только несколько листков.

— Хм, — сказал Константин. — Любопытно-любопытно…

Он спрятал листки в карман плаща и уверенно вышел из штаба на улицу.