Скиталец. От монстра к человеку 2

Глава 9 От рождения и до самой смерти

— А сестра с тобой зачем? — спросил Хален, кивнув на пришедшую со мной Хино.

Ещё на пути к столице, когда я поднимал вопрос о сохранности союзников, пришлось показать командующему их фотографии, которые тот в свою очередь добавил в перечень «неприкосновеных лиц», нужных Дерохану живыми. Так что внешность всех, кого я смог вспомнить, включая, конечно же, бывшую сестру, он знал не хуже собственной семьи.

— Не поверишь, но она пойдёт с нами на войну.

— И зачем нам на войне несовершеннолетняя киргонийка? Ты ведь понимаешь, что там не будет никаких гарантий её сохранности?

— Как не будет их и в Киргонии, где все уже знают, что она присоединилась к брату-предателю.

— Как знаешь. Но отвечать за неё будешь сам, и это не обсуждается. И если будет мешаться, — он прищурился, — или, не дай бог, начнёт работать на врага, тоже ответишь своей головой. Возражения есть?

— Не вопрос. Если что учудит, лично её выпорю.

Шестнадцатилетнее тело рядом со мной вздрогнуло.

— Судя по присутствию здесь Мазори, она тоже идёт? — сменил я тему.

— Да. Как мы с Нерелом ни уговаривали, она и мысли не допускает о расставании с пока что единственным найденным сородичем. Так что не только тебе придётся приглядывать за упрямым балластом.

— Я не балласт! — обиженно заявила Хино и продемонстрировала полноценный зелёный тнир-блейд.

— Не размахивай оружием перед командованием, а то охрана нервничает, — пожурил я её, покосившись на резко напрягшихся солдат.

А вот Хален рассматривал её с неподдельным интересом.

— Допустим, перекрашивать артефакты ты умеешь давно. То, что ты выдаёшь доступ к Серре другим людям в обход артографа, мы тоже знаем. Но прямо сейчас передо мной шестнадцатилетний ребёнок держит в руках полноценный тнир-блейд. Твои способности простираются настолько далеко?

— Ну вот кто тебя просил им светить, — проворчал я, заставив Хино стыдливо опустить взгляд.

— И на какой максимальный уровень ты можешь перенастраивать чужие души? — не отставал Хален. — И сколько людей можешь вот так «прокачать»?

— Больше, чем смогу остановить, если мы с вами когда-нибудь поссоримся, — честно ответил я. — И нет, я не ходячий артограф, и не могу удалённо отнимать ранее выданный доступ к Серре. Так что, сам понимаешь, не в моих интересах разбрасываться такими подарками.

— А победить Малвеск в твоих интересах? — с нажимом произнёс Хален.

— И Дерохан, конечно же, не сможет победить, если я не превращу всех солдат в элитаров с сактер-райфлами.

— А почему не в высших, в силовой броне и с хэол-ганами?

— Не выйдет. Когда я прокачивал Хино, то решил проверить возможный максимум и обнаружил, что других людей выше второго уровня мне не поднять. Так что закатайте губу, не будет вам высших.

— Ну, я бы в любом случае о таком не попросил. Во-первых, даже артефактов второго уровня мы столько не наберём. А во-вторых, если я правильно понял, эта твоя прокачка даёт человеку индивидуальный доступ к Серре, не зависящий от артографа. А ведь это одно из главных преимуществ данной технологии: едва человек попадается на предательстве или ином преступлении, мы мгновенно отнимаем у него контроль над артефактами, для этого нам даже прямой контакт не нужен. Так что сам понимаешь: нам невыгодно раздавать такой автономный доступ кому попало.

— Своих боимся больше, чем чужих? Классика, — усмехнулся я. И задумался.

В начале своего пути в этом мире я был вынужден смириться с необходимостью набирать союзников. Теперь выясняется, что я ещё и должен способствовать их усилению. Интересно, что от меня потребуют дальше? Но в словах Халена есть смысл. Чем сильнее станет армия Дерохана, тем скорее я доберусь до тайн наоризма. А вот взлому учить не стану, как-нибудь обойдутся.

— Ладно, будут тебе элитары.

— Если это возможно, не мог бы ты начать с Мазори? — тут же попросил Алмур.

— Вот уж кто-кто, а она — первый кандидат на применение моей же силы против меня.

— Не беспокойся, я не стану бить в спину или подкрадываться к спящему, — проговорила рыжая самка. Пора бы уже привыкнуть к её вечно недовольному тону. В ближайшее время он явно не изменится. Не в моём присутствии уж точно. — Если я вознамерюсь поднять против тебя оружие, то вызову тебя на дуэль по правилам чести.

— Если не будет иного выхода, это сделаю я, — поспешил перехватить инициативу шестикрылый. И добавил: — По правилам чести.

— В такие моменты я даже радуюсь, что вы все такие до безумия благородные, — улыбнулся я. — А вот я совсем не противник грязных трюков. Ладно, так и быть, сделаю из двукрылой низшего элитара. Но для этого, Мазори, нужно будет сделать кое-что очень неприятное.

— И что же? — напряглась самка.

— Сейчас узнаешь.

Надо ли объяснять, что пункт под названием «доверие» в случае с рыжей дался мне сложнее всех? Хотя этих самых «всех» пока было всего трое. Мазори упиралась до последнего, и Нерелу пришлось подключиться к уговорам и увещеваниям, напоминая, что от успеха напрямую будет зависеть её безопасность во время военных действий.

Наконец протолкавшись внутрь, я растянул её канал до уровня низшей знати и сам же перенастроил его на дероханские артефакты. Помним ведь, что я не собираюсь учить кого попало искусству взлома? По завершении Мазори, кривясь так, словно в неё засунули не сенсоры нахтаукта, а ковш фекалий, на глазах у взволнованного Нерела взяла в руку и без проблем активировала зелёный тнир-блейд.

— Я думал, это будет сложнее, — произнёс Хален. — Ладно, с этим разобрались. А теперь скажи мне, Керос, куда ты подевал свои защитные пластины?

— Сдал коменданту.

— И означать это может лишь одно: ты придумал новый способ избегать повреждений. Это то, что я думаю?

Вместо тысячи слов я активировал подкожные железы мархаров и облачился в цельный чёрный доспех. Хален и двое охранников воззрились на него с интересом и удивлением, а вот Мазори даже не удостоила броню вниманием. Ну да, ведь в тот момент она находилась на поверхности Анерона и не могла её видеть. Чего не скажешь об Алмуре, что при виде моего облачения распахнул глаза и машинально потянулся к клинку.

Да, это было именно оно. Повторялась если не точная форма, то как минимум текстура. Шесть прорезей для глаз, из которых четыре декоративные, и чуть вытянутая морда с рядами острых игловидных зубов. Почти точная копия моего старого лица — того, которое узрела боевая армада картарианцев в последние моменты своей жизни. Лицо скитальца, прошедшего через сотню лет искусственной эволюции и давно утратившего человеческий облик.

Остальные элементы доспеха я тоже чуть подкорректировал для пущей эффектности. Выступающие лезвия на внешней стороне предплечий, штыри на локтях и костяшках, а также ступни, превращённые в когтистые лапы. Достаточно, чтобы вызвать воспоминания о прежней божественной форме, но недостаточно, чтобы в точности повторить её размеры и форму. Нет, я вовсе не хотел смутить или напугать картарианца, а делал это скорее для себя. Считайте это проявлением сентиментальности.

— Теперь я уверен, что ты не лгал, представляясь чудовищем, уничтожившим Анерон, — медленно выговорил Нерел, едва вернув дар речи. — Воспроизвести его лицо со столь поразительной точностью мог лишь тот, кто видел его вживую. Или сам им являлся.

— Ну а теперь, когда вы насмотрелись и налюбовались, давайте обсудим план военных действий.

Кивнув, Хален приступил к брифингу:

— В данный момент мы исходим из того, что Малвеск, даже состоя с Киргонией в дружественных отношениях, не пожелал вмешиваться в первую войну и поставлять войска на подмогу союзнику. Да и за время пребывания в столице мы до сих пор не подверглись партизанским атакам тайно укрытых здесь малвесианских солдат. Из всего этого можно сделать вывод, что северные фанатики и правда не помышляли ссориться с Дероханом, изменив своё мнение лишь после нашего признания в сговоре с хрукисами. Значит, их мобилизация либо не началась вовсе, либо некоторая часть войск на всякий случай была размещена у южной границы. При любом из этих вариантов первым театром военных действий, скорее всего, станет город Гиронтан. Он был построен как символ союза двух государств и располагается аккурат на границе меж Киргонией и Малвеском. Население там в большинстве своём религиозное, так что ни с одной из сторон рады нам не будут.

— Что нужно знать об их армии и вооружении? — спросил я.

— Ничего такого, чего ты не знал бы на данный момент. Модели артефактов едины для всего Наорина. В Малвеске сражаются теми же клинками, пистолями, винтовками и хэол-ганами, что и в Дерохане или Киргонии. Принцип социального разделения тоже отличается лишь названиями. На самом низу у них миряне, далее идут жрецы, и боевой верхушкой являются паладины. Заправляют всем епископы, но они вообще не бойцы.

— Понял. Ещё несколько месяцев всё той же однообразной скукоты.

— Керос, ты первый человек на моей памяти, умудрившийся заскучать от регулярных сражений на передовой, — усмехнулся командующий.

И вот мы на месте. Остановившись на дороге, грузовики выгрузили наше подразделение в паре сотен метров от средних размеров города. Ничего особенного, обычные многоэтажные строения, какие я видел на этой (точнее, уже той) войне во множестве населённых пунктов. Современные реалии не оставляют большого простора для архитектурной мысли, так что ни в одном из уголков Наорина не увидишь того разнообразия, с каким нас в принудительном порядке ознакомила Хино, заставив-таки во время пути посмотреть несколько серий «Свержения тьмы».

Как и прежде, одним скопом вся дероханская армия не потащилась, растянувшись вдоль границы меж Киргонией и Малвеском и нацелившись на все крупные приграничные города. Но мне, кто бы сомневался, выпала честь лично участвовать при занятии Гиронтана — ключевого стратегического пункта на первом этапе вторжения в Малвеск.

Неизменная Арколи следует рядом, Фолкен тоже где-то неподалёку. Последний, надо сказать, за время войны изрядно поднялся по карьерной лестнице, дослужился до высшего элитара и прямо сейчас вышагивает где-то на левом фланге с таким же хэол-ганом в руках, сотрясая асфальт топотом силовой брони. Кстати, а у меня самого-то какое звание? И оно мне вообще полагается, как перебежчику? А, неважно.

Хино с Мазори до войны, понятное дело, никто не допустил. Да и не то чтобы они сами рвались, так что в данный момент обе отсиживаются в бронированном джипе, составляя компанию Халену и Алмуру. Если нас ждёт такая же долгосрочная война, как с Киргонией, то я выделю время и поднатаскаю сводную сестру, а шестикрылый наверняка займётся рыжей подопечной, но в данный момент об их боевом потенциале лучше не упоминать всуе.

За этими мыслями я, уже облачившийся в чёрный доспех мархаров, в компании нескольких сотен союзных солдат успел подойти к городу и двинуться меж рядов многоэтажных построек. И почти с порога мы были встречены недовольными горожанами. Высыпав на улицу и столпившись вдоль тротуаров, жители Гиронтана прожигали нас презрительными взглядами, а в ответ на требование убраться с дороги принялись бросаться камнями и сыпать проклятиями.

— Грязные богохульники!

— Наор покарает дероханскую ересь!

— Пособники хрукисов!

— Прочь со священной земли!

Не знаю, взыграл ли в них бесконтрольный фанатизм, или они наивно посчитали, что за пару брошенных камешков им ничего не будет, но в ответ им ответил град уже не твёрдых и увесистых, а энергетических снарядов из винтовок и пистолей. Осознав наконец серьёзность ситуации, большинство бросилось наутёк, ловя снаряды спинами, а пара особо отчаянных, что называется, бросилась на штыки и вскоре присоединилась к остальным трупам.

— Вы не посмеете осквернить символ Наора! — выкрикнул очередной выбежавший на улицу фанатик, потрясывая в руке небольшой безделушкой, по форме переплетённых ломаных линий напоминавшей артограф с цепочкой для ношения на шее. Нетрудно догадаться, что передо мной основной элемент символики наоризма. — Только троньте его своим нечистым оружием, и…

Пиу!

Вылетевший из чьей-то винтовки снаряд разнёс мини-артограф в щепки, заставив крикливого самца испуганно взвизгнуть и оборваться на полуслове.

— Да как… вы… посмели… — ошарашенно пролепетал он, словно элитар только что у него на глазах поубивал сотню детёнышей, а не сломал дешёвую поделку из церковной лавки.

— Посмели, и что дальше? — спросил я, перехватывая инициативу у союзника. — В нас молния ударит? Или что-нибудь вырастет в наказание, как на вашем Наоре? А теперь давай проверим, защитит ли тебя твой бог, если грязный еретик пожелает забрать твою жизнь.

Уловив смысл моих слов, элитар вскинул сактер-райфл, взяв самца на прицел.

Несколько раз открыв и закрыв рот, крикун всё-таки сделал выбор в пользу своей жизни и поспешил ретироваться. Странные люди эти фанатики. Даже если предположить, что их бог реален, на кой ему могли сдаться какие-то символы? Высшее существо ночами не спит, думая, не забыл ли его последователь надеть висюльку на шею? Смешно, право.

Как и предсказывал Хален, Малвеск не стал объявлять войну, не будучи к ней готовым, и успел мобилизовать войска или как минимум их часть, достаточную для обороны границ, и вскоре нам навстречу высыпали вражеские солдаты в светло-серой форме. Завязалась очередная рутинная перестрелка, отличная от сотни ей подобных лишь цветом вражеского оружия: у солдат Малвеска артефакты и выпускаемые ими снаряды были белыми.

Экипировка мирян была вполне обычной: форма, бронежилеты с касками и верт-пистоли в руках. Жрецы выглядели чуть иначе. Без сомнений, они были обвешаны теми же защитными пластинами, что и знать любой страны, но их было не разглядеть из-под длинных мантий с капюшонами всё тех же серых тонов.

Уже проведя ряд тестов и зная, что мой доспех способен выдержать даже попадание из сактер-райфла, я не прятался за союзными щитами и без опаски вёл ответный огонь, разнося вражеские ряды ядрами своего хэол-гана.

Но мы ведь помним, что Малвеск располагает теми же тремя уровнями артефактов? Вот и я помнил, оттого не удивился, услышав с правой стороны оглушительный взрыв, разбросавший с десяток солдат.

— Паладин! — раздался оклик одного из выживших.

А то я сам не понял. По отработанной схеме солдаты расступились, пропуская меня на правый фланг. В данный момент мы находились на перекрёстке и были открыты с двух сторон, чем враг и воспользовался.

Итак, проводим анализ. Хэол-ган в руках, но это и так понятно. Доспех, но не силовая броня. Обычные рыцарские латы наподобие средневековых. Или тех, что на мне. Дают лучшую выживаемость, чем обычные защитные пластины, и какую-никакую подвижность, но не спасут от прямого попадания из мощного оружия.

Если говорить о дизайне доспеха, то он предсказуемо вычурный — всё же передо мной представитель религиозной верхушки. Объёмные габариты, громоздкие наплечники, крылатый шлем, религиозная символика на груди.

Паладин тем временем точно так же оценивает меня. И, надо сказать, мы не так уж сильно отличаемся. Ведь я одет не в обычную солдатскую экипировку, силовую броню полководца или облегающий костюм шиноби, а в такой же цельный доспех, разве что иной расцветки и дизайна.

Какое-то время стоим, взяв друг друга на прицелы хэол-ганов. А затем воитель вдруг откидывает пушку в сторону, призывает переливающийся энергией белый щит и начинает двигаться в мою сторону. Уже понял, что перестрелка взрывными ядрами ничем хорошим для него не закончится? А вот прокачанный на максимум щит, подкреплённый доспехом, вполне позволит пережить мой выстрел.

Тоже отбросив хэол-ган, активирую тнир-блейды и делаю шаг навстречу. Паладин уже успел призвать в правую руку фагар-клеймор. Ещё одно непривычное веяние технологий этого мира — громоздкое оружие, ввиду своей невесомости вполне пригодное для ношения в одной руке.

Сделав несколько шагов навстречу друг другу, ускоряемся и сходимся в поединке. Мелькают зелёные клинки, то врезаясь в энергощит, то сталкиваясь с гигантским белым лезвием и немного проигрывая ему в ударной мощи. А паладинчик-то весьма шустр для закованного в латы рыцаря! Значит, под доспехом прячется усиливающий гродер-сьюит? Я, в свою очередь, чуть замедлен из-за брони, но даже так остаюсь на порядок быстрее врага, что даёт мне преимущество. Остаётся только придумать, как им воспользоваться.

Вражеский щит надёжно укрывает верхнюю половину тела, а вот нижняя… Замахиваюсь правым клинком для верхнего вертикального удара, заставляя паладина вскинуть белый лучащийся диск, но в последний момент пригибаюсь, делаю разворот и наношу рубящий удар вторым тнир-блейдом по голени. На правую ногу оставшегося усилия не хватает, а вот левая отлетает в сторону. Не настолько хороша эта броня, чтобы покрыть мощь моего оружия.

С болезненным криком паладин заваливается назад, всплеснув руками и открывшись на непозволительную секунду. Следующий прямой выпад пронзает ему живот. Четыре месяца военных столкновений с Киргонией показали один простой факт: я сильнее высшей знати, и в столкновении один на один побеждаю в десяти случаях из десяти.

Но враг не собирается дёшево отдавать свою жизнь и, терпя боль, из лежачего положения замахивается клеймором. Блокирую удар тнир-блейдом, но отдача заставляет отшатнуться на пару шагов.

— Наор… Ты смотришь… на меня? — из последних сил прохрипел паладин. Гигантский меч в его руке погас. — От рождения… и до самой смерти… моя жизнь принадлежала… лишь тебе…

Следом пропал щит. Вот и всё. Первый сокрушительный удар по боевой мощи Малвеска. Подхожу ближе, дабы подарить поверженному врагу смерть. И чувствую активацию контакта с Войдасом. Но это не щит и не меч. И не портал для призыва тварей (ещё не хватало принять за врага и ненароком прибить разыскиваемого Зегриса). Тогда…

Тело паладина исторгло ослепительный белый свет, и в следующий миг меня накрыла взрывная волна.

Паладин, нейросеть: