Скиталец. От монстра к человеку 2

Глава 4 Зеархаэль

— Это тело на самом деле мне не принадлежит. Раса, из которой я происхожу, зовётся картарианцами.

— Что…

— Гордый и благочестивый крылатый народ, что был… крхп!!!

Её речь прервала моя рука, сдавившая шею и прибившая самку к стене.

— Какого. Чёрта. Вы. Ещё. Живы⁈

Её лицо посинело, ноги беспомощно заболтались в воздухе, ногти принялись скрести по защитным щиткам на моей руке.

— Я же. Истребил. Вас. Всех. До единого! Так почему. Ты. Здесь⁈

Её движения замедлялись и слабели с каждой секундой. Стоп, а что я вообще творю? Кем бы она ни представилась, сейчас она находится в беспомощном человеческом теле. И в схватке с той троицей в подворотне она наглядно продемонстрировала никакущий боевой потенциал. Она не представляет для меня угрозы, зато является ценным источником информации. Нельзя её сейчас убивать.

Хватка ослабла, и Мазори сползла на пол, держась руками за шею. Я молча стоял над ней, дожидаясь, пока не придёт в себя. Наконец её дыхание выровнялось. Опираясь о стену, она кое-как встала на дрожащих ногах и проговорила хриплым голосом:

— Твои слова… Что они значат?

— Значат то, что я собственными руками разнёс вашу планету на куски и уж никак не ожидал после перерождения снова натолкнуться на одного из вас. Да ещё и сделать его своей женщиной…

Какое-то время она молчала, тупо пялясь мне в глаза, словно отыскивая в них ответ на некий невысказанный вопрос.

— Тот… кто всё уничтожил… кто всех убил… Это… был ты?

— Я, собственной персоной. А как я оказался в этом мире и этом теле — уже отдельная история.

Наконец до неё дошёл смысл сказанного. И реакция не заставила себя ждать.

— ААААА!!!

Мазори бросилась на меня, неумело занеся кулак. Ну что за безрассудная атака… Перехватываю руку, смещаюсь в сторону, ставлю подножку и по инерции посылаю вперёд. Потеряв равновесие, самка в падении бухнулась носом о журнальный столик. Но тут же вскочила и снова попёрла на меня.

— Чудовище! Монстр!

Руки потянулись к моему лицу, но отпрянули после влетевшего в живот колена. Бил не сильно, так, что в себя она пришла быстро, за считанные секунды.

— Все мои друзья! Мои родичи! Они все погибли! За что⁈ Ради чего⁈ Почему ты оборвал их жизни⁈ Что они все тебе сделали⁈

Перекошенное до жути лицо самки выражало нешуточную ярость. Такой я её ещё не видел.

— Что за странные вопросы? Они были моими врагами.

— Какими ещё врагами⁈ Картарианцы — мирный и дружелюбный народ! Мы никогда не вступали в бессмысленные конфликты!

— Вот только врать мне не надо. Я в состоянии отличить мирных существ от агрессивных. Те крылатые, что вылетели мне навстречу, явно представляли собой боевой тип. И, едва меня завидев, сразу обнажили мечи.

— Мирные, агрессивные, боевой тип? Да что у тебя за звериные формулировки⁈ Никто из нас не причинил бы вреда невинному существу! Если воители вооружились при твоём появлении, значит, видели в тебе угрозу для нашего народа!

— И, как выяснилось, видели не зря. Но лучше поведай мне, как ты вообще тут очутилась? Хотя отчасти ответ мне уже известен — ведь я и сам в тот день реинкарнировал.

Всё ещё сидя на полу и привалившись к журнальному столику, она продолжала сверлить меня гневным взглядом, словно решая, достоин ли я вообще того, чтобы со мной разговаривать.

— Как я уже сказала, большинство картарианцев — мирные и безобидные существа. У нас есть… были защитники, включая пятерых шестикрылых превознесённых, но двукрылые ни разу не брали в руки меча. А как я попала в этот мир? Ну что ж, слушай.

Для пятерых превознесённых, властвующих над крылатым народом картарианцев, во все времена на первом месте стояли сохранность и благополучие своего народа. Будучи величайшими воителями, ведущими за собой легионы пусть не столь сильных, но оттого не менее доблестных четырёхкрылых рыцарей-заступников, они были способны отразить любую атаку и уберечь своих подопечных от любой угрозы.

Но в то же время они не были склонны к гордыне и осознавали, что однажды могут столкнуться с силой, превосходящей даже их. И что тогда станет с лишённым защиты благородным народом? Размышляя об этом, они взялись за разработку метода, позволяющего в случае гибели тела перенести душу в новый сосуд. Исследования завершились успехом, явив картарианцам волшебное устройство под названием «Духовный ковчег» и одарив их способностью к реинкарнации.

Оставался лишь один нюанс: для успешного переселения требовался огромный объём духовной силы, которым двукрылые представители картарианской расы попросту не обладали. Тогда превознесённые приняли простое и очевидное решение: в случае, если над их народом и правда нависнет угроза полного истребления, они пожертвуют собственными душами, дабы спасти столько подопечных, сколько сумеют. По примерным расчётам силы каждого превознесённого должно было хватить, чтобы уберечь и перенести души примерно тысячи представителей крылатого народа.

И вот худшие опасения сбылись, и для благородной картарианской расы настал судный день. Неизвестное чудовище невиданной прежде силы атаковало их родной мир, в считанные секунды разнеся его на части и обрекая на смерть миллиарды невинных существ.

Одним из них была молодая картарианка Зеархаэль, дева-бард, проживавшая в славном небесном граде Селноатане. Одно из выпущенных чудовищем ужасающих лезвий попало аккурат в её родной город, разрубив его надвое. А затем мир начал рушиться. Кусок земли, на котором оказалась Зеархаэль, отделился от остальных и улетел в космическое пространство. Атмосфера разрушилась, воздух рассеялся, и картарианка встретила мучительную смерть, как и миллиарды её сородичей.

Но правители не забыли о своём обещании, и превознесённая Деанария, пав в неравном бою с чудовищем, успела перенаправить свою духовную энергию, чтобы уберечь души хотя бы тысячи подопечных.

И вот лишённая тела душа Зеархаэль, преодолев неисчислимые расстояния, обнаружила подходящий сосуд. Тогда она, как и сами мыслители, разработавшие реинкарнацию, ещё не знала той пикантной тонкости, что легче всего вселиться в тело, пребывающее в состоянии сексуального возбуждения. И была сильно удивлена, очнувшись в компании сразу троих обнажённых мужчин неизвестной расы, двое из которых занимались с ней любовью в данный момент, а третий снимал происходящее на камеру смартфона.

Придя в ужас от происходящего, Зеархаэль закричала, оттолкнула незнакомцев, оделась, выскочила в подъезд, слетела по лестнице и выбежала на улицу. Только после этого, убедившись в отсутствии погони, она привалилась к стене, перевела дух и попыталась понять, куда её занесло. Разработанная картарианцами технология предусматривала передачу памяти прежнего владельца, и воспоминания бурным потоком полились в разум девы. И, чего скрывать, привели её в немалый ужас.

Девушку, в теле которой она очутилась, звали Мазори Геннис. Ей было двадцать два года, и работала она представителем весьма странной профессии — бухгалтером. Как оказалось, проживающие в этом мире существа не давали ничего друг другу просто так, а требовали взамен странную вещь под названием деньги. А обязанность бухгалтеров заключалась как раз в подсчёте этих самых денег.

Но важнее всего был не возраст и не профессия, а образ жизни этой девицы. Мазори была до ужаса распутной, доступной и лишённой всякого понятия стыда и девичьей чести. Не счесть было всех кавалеров, с которыми она успела возлечь к своим двадцати двум годам, и трое за раз были для неё далеко не пределом.

Самым жутким из всплывших в памяти эпизодов было занятие любовью сразу с двенадцатью мужчинами, в процессе которого девушка отчего-то не принимала семя внутрь себя, а позволяла обливать себя им снаружи. От увиденного кошмара Зеархаэль тут же стошнило.

Но сколь бы мерзким ни было осознание происходящего, сожалеть и сокрушаться было уже поздно. Избрав одну оболочку, уже нельзя было так просто выпорхнуть из неё и переместиться в другую. Прошлой жизни пришёл конец. Пришёл конец картарианке Зеархаэли. Отныне она — человеческая девушка Мазори Геннис, занимающая низший социальный статус в Киргонии и имеющая весьма нелицеприятное прошлое.

Благодаря переносу памяти она смогла не только отыскать путь домой и заполучить все необходимые знания о новом мире, но даже освоиться с незнакомой профессией и продолжить зарабатывать деньги, необходимые для выживания в этом странном обществе.

Первые несколько дней прошли в спокойном ритме. Днём Зеархаэль ходила на работу, а по вечерам сортировала мешанину из воспоминаний и раскладывала по полочкам информацию о своём новом месте обитания, его нравах и законах. И гневно отмахивалась от непристойных предложений, что мужчины непрерывно слали ей в социальной сети и по телефону. Пришлось даже накричать на одного из коллег по работе, всё ещё видевшего в ней прежнюю безотказную Мазори.

Всё изменилось в субботу. Возвращаясь затемно с работы, по незнанию и беспечности она доверилась опрятно выглядящему незнакомцу, умолявшему помочь его якобы раненому другу. Не в правилах картарианцев было отказывать человеку в беде, и Зеархаэль не раздумывая проследовала за ним в переулок. Где узнала, что никаких раненых здесь не было, и её обманом заманили в безлюдное место с крайне непристойными целями.

Казалось, что помощи ждать неоткуда, и её вот-вот обесчестят (если у этого тела ещё осталась хоть какая-то честь), когда перед ней вдруг возник статный сероволосый незнакомец. Не пожелав оставить даму в беде, он вступил в неравный бой с насильниками, из которого, пусть и изрядно раненый, сумел выйти победителем. В тот момент сердце Зеархаэли дрогнуло, и впервые за несколько дней ей подумалось, что новый мир не так уж плох, и здесь тоже есть место достойным людям и доблестным поступкам.

— Кто бы мог подумать, что по глупости своей я отдала сердце той самой бессердечной твари, что истребила мой народ… — процедила она, закончив рассказ.

Я прислонился спиной к стене, задумчиво теребя подбородок и обдумывая услышанное.

— Мне вот что непонятно. Допустим, твоя душа уцелела благодаря разработке ваших мыслителей и жертве той превознесённой, как там её… Но каким образом смог реинкарнировать я? И почему, в отличие от тебя, у меня не сохранилось никаких воспоминаний прежнего Кероса? Который, по секрету, тоже оказался довольно неординарной личностью.

— Почём мне знать? Быть может, ты неосознанно уцепился за ковчег, а твоей собственной духовной энергии хватило для успешной реинкарнации. Но из-за того, что ты был представителем иной расы, заклинание сработало неправильно и не позволило тебе заполучить воспоминания занятого тела.

Немного помолчав, она подняла глаза:

— Скажи, Керос, или кто ты на самом деле: тебя хоть раз мучила совесть за содеянное?

— Совесть? Пощади. Я давно забыл, что это такое.

— Иного ответа можно было и не ждать… Превознесённые хотя бы напали на тебя, или ты сам бросился в бой, ни в чём не разобравшись?

— Если, проживая в Войдасе, будешь «разбираться» при каждой встрече с потенциально опасным врагом, то долго не проживёшь.

— Войдас… Так ты и правда один из монстров, явившихся из того мира?

— Хо, так тебе знакомо это название?

— Оно хорошо знакомо каждому картарианцу…

— Похоже, ты и правда располагаешь некоей ценной информацией, и я не зря пришёл. Значит, нам предстоит ещё о многом поговорить.

Мазори встрепенулась. Взгляд её пылал гневом.

— Поговорить⁈ После того, что ты сделал, ты ещё надеешься, что я стану что-то тебе рассказывать⁈ Достаточно того, что я поведала тебе свою историю! Больше ты не получишь от меня ни крупицы знаний! Или… — она вдруг улыбнулась, и улыбка эта показалась мерзкой даже мне, — будешь выбивать из меня информацию под пытками?

— Я таким не занимаюсь и предпочитаю честный обмен. Как насчёт классики: боль за боль?

— Какая ещё боль…

— Ты вроде только что намеревалась разукрасить моё лицо? Ну так давай, вперёд. Можешь кулаками, а можешь взять что поострее. Главное — не убей, иначе сделка утратит смысл. Сопротивляться не буду.

Некоторое время она ошарашенно смотрела на меня, словно сомневаясь, верить ли моим словам. А затем медленно поднялась, нащупала рукой лежавший на столике кухонный нож и шагнула мне навстречу. Подошла, замахнулась.

— Рррааа!!!

И остановила лезвие в сантиметре от моей шеи.

— Негоже… благородной деве… причинять вред… своему спасителю…

Эти слова заставили даже меня удивлённо раскрыть рот, а это, скажу я вам, не так-то просто.

— Эээ… Спасителю? Я уничтожил твой мир и истребил твой народ, а ты вдруг вспоминаешь о том, как я отбил тебя у кучки гопников?

— Мне неведомо, что могло уничтожить твоё прежнее тело (хоть я и искренне этому рада), но в тот момент ты вступил в бой, находясь в меньшинстве, и не пожалел себя ради спасения незнакомки. Как бы ни жгла душу кипящая во мне ненависть, я не могу закрывать глаза на достойные деяния, пусть даже совершённые чудовищем.

— Что ж, тем легче. Тогда что насчёт…

— Нет! Ни слова я тебе больше не скажу! Ни о картарианцах, ни о Войдасе!

— Бить не хочешь, говорить за так тоже. Значит, нужно предложить другую плату…

— Мне не нужно ничего от такого, как ты! Убирайся, и никогда больше не показывайся на пороге моего дома!

— Не говори глупостей. Всем и всегда что-то нужно. Только бы понять, что именно… Подсказывать ты мне, ясное дело, не будешь. Ах да, вот же оно. Говоришь, каждый превознесённый спас примерно по тысяче картарианцев? И все они перелетели сюда, в Наорин?

Во взгляде рыжеволосой всё ещё не было ни капли симпатии, но хотя бы на вопрос она ответила:

— Не факт, что именно столько. Кого-то могло занести в другой мир, кто-то мог рассеяться раньше, чем успел отыскать подходящий сосуд. Да и сами превознесённые… Я не уверена, что каждый из них решился отдать свою душу ради спасения тысячи других. Не подумай: все они были достойными существами, ставящими превыше всего сохранность нашего народа. Просто у них был разный взгляд на способы достижения этой сохранности. Но так или иначе нет сомнений, что я — далеко не единственная картарианка в этом мире, живущая под людской личиной.

— И за всё это время ты не попыталась найти своих сородичей?

— Если бы это было так просто… А потом ещё и эта жуткая война нагрянула. Видится мне, если нас когда-нибудь и ждёт воссоединение, многие до него не доживут.

— Ну, как минимум один доживёт точно.

Мазори снова вскинула голову, и во взгляде её промелькнули искорки интереса.

— О чём это ты?

— Повстречал я в Дерохане одного товарища, обладающего уникальными талантами, несвойственными людям этого мира, с очень похожей на твою манерой речи. Тоже зовёт всех «господами».

С поразительной для неё прыткостью самка вскочила, подлетела ко мне и схватила меня за грудки.

— Где он⁈ Как его зовут⁈ Он ещё жив⁈

— Не нервничай ты так, жив и здоров. Зовут Нерелом, фамилия, кажется… Хеммит. Но, видится мне, так звали его тело, а своим настоящим именем он мне не представлялся.

— Отведи меня к нему! Немедленно!

— Эй, не так быстро…

— Прошу! Умоляю!

Всю ненависть как ветром сдуло. Взгляд Мазори соответствовал словам: он и впрямь был умоляющим.

— Для начала ответь на один, последний вопрос. Те монстры, дважды атаковавшие жителей столицы — твоих рук дело?

— Конечно же нет! Я бы никогда не совершила подобного! Никогда не поставила бы под удар беззащитных существ! И вообще, у двукрылых картарианцев нет связи с Войдасом, чтобы проделывать подобное.

— Стоп: у двукрылых? То есть, если Нерел способен открывать порталы и трансформировать артографы…

— На такое могли быть способны только превознесённые, — твёрдо и уверенно ответила Мазори. — А теперь помоги нам встретиться! Ты обещал!

— Да-да, обещания надо выполнять, уж мне об этом можешь не напоминать. Собирайся, отвезу тебя к командованию. Они тоже были бы не прочь с тобой встретиться. Вообще, я намеревался сохранить твоё существование в тайне, но видится мне, что придётся пересмотреть планы.

Зеархаэль, нейросеть: