Скиталец. От монстра к человеку 2

Глава 24 Судьба против монстра

— Я сражусь с Гастаром.

Первой со своего места вскочила Хино:

— Чего⁈ Скиталец, ты же тогда…

— Исчезну, да. И твой брат, скорее всего, исчезнет вместе со мной.

— Даже не думай! Я не позволю!

— Как будто тебя кто-то спросит, — усмехнулся я. — Можешь попытаться остановить меня силой, но должна и сама понимать, каковы твои шансы против такого чудовища.

— Не смей решать участь Кероса! Его жизнь тебе не принадлежит!

— Да ты хоть знаешь, сколько жизней я отнял за последние полгода? А сколько за последнюю сотню лет? Уж извини, но жизни миллиардов обитателей Наорина важнее, чем жизнь одного проблемного подростка. И покуда Керос не способен сам себя защитить, это его проблемы.

— Да как ты… — Слёзы покатились по её лицу.

— Хино, успокойся. — Мазори положила руку ей на плечо. — Я прекрасно понимаю твои чувства, но на кону и правда стоит выживание всего человечества и всех картарианцев. Даже если Ке… Вальс сделает, как ты хочешь, и вернёт тебе брата, рано или поздно вы оба погибнете от руки тварей из Войдаса. Мне тоже не нравится идея решать за настоящего Кероса, жить ему или умереть, но… Да я сама не понимаю, что сейчас правильно, а что нет.

— А ты что скажешь? — спросил я у Арколи, сидящей с хмурым лицом и не проронившей ни слова.

— А тебе в кои то веки стало интересно чужое мнение? — проворчала она.

— А почему нет? Моего решения оно не изменит, но мне и правда интересно, что ты думаешь. Не чужие люди, всё-таки.

— Я-то всё понимаю. Всё-таки не такая дурочка, как Хино или эта рыжая. Либо ты, либо весь мир. Не хочется тебя терять, совсем не хочется, но иного выхода и правда нет.

— Вот уж не подумала бы, что всё завершится столь неожиданным поворотом, — произнесла упомянутая рыжая. — Страшнейший монстр из всех, что видел мир, вдруг вспомнит времена, когда был человеком, и встанет на путь света.

— Что за глупости, какой ещё путь света? — скривился я. — Люди так просто не меняются, монстры — тем более. Просто обещания нужно выполнять, только и всего.

— Но так или иначе ты наконец готов спасти Наорин, а большего мне и не надо. Так когда ты собираешься сразиться с Гастаром?

— Не сейчас уж точно. Перед столь важным боем нужно выспаться. И разобраться с ещё парой дел.

— Каких дел?

— Во-первых, выполнить обещание.

— Но разве победа над Гастаром…

— Ничего не изменит. Ты уже должна была заметить, что люди убивают друг друга не хуже, чем это делает Войдас. И пока я не придумаю, как это исправить, сражение с предсказателем не будет иметь смысла.

— Уж не собираешься ли ты вспомнить постулаты «Безоружных» и лишить людей артефактов? — спросила Арколи.

— И это тоже не имеет смысла. Ведь ты, как учёная, и сама должна понимать, что придёт на смену артефактам, если я и правда невесть каким образом их уничтожу.

— Огнестрел, — догадалась она.

— Он самый. И снова польётся кровь. Нет, нужно иное решение, и нужно время, чтобы его придумать.

— Боюсь, Керос, это невозможно. Даже ты должен понимать…

— Ты забыла, с кем разговариваешь? — произнёс я с не очень уместным зловещим оскалом. — Если что-то невозможно, сделай это возможным, а затем исполни.

— Допустим. Но ты говорил о двух делах, и каково же второе?

— А вот это секрет, — сказал я с уже более человеческой улыбкой.

И вот он настал. День финального сражения. Место подобрали, прямо скажем, необычное. Не подземный зал, не городские кварталы и не равнина в загородной местности, а крупнейший стадион в столице Малвеска. Огромная, припорошённая снегом овальная площадь, окружённая трибунами на сотню тысяч зрительских мест, забитых сегодня под завязку. Ну а кому не удалось прибыть сюда и запечатлеть историческое зрелище вживую, придётся довольствоваться прямым эфиром, транслируемым на весь мир через развешенные повсюду камеры. Мда, вот уж не думал, что за моей последней битвой будут наблюдать миллиарды зрителей.

С момента моего ночного откровения прошло два дня. Понятное дело, что за это время могло произойти новое вторжение, и моё промедление могло стоить одной из трёх сверхдержав нескольких сотен жизней, но даже зная это, торопиться я не стал и завершил все намеченные дела. Ведь как я уже сказал, сама по себе победа над Войдасом мало что решит, а изменить разом всех людей — та ещё задачка. И исполнить подобное под силу только истинному монстру.

Прямо сейчас я стою на краю стадиона… Или правильнее будет назвать это место ареной? Всё-таки сегодня тут пройдут вовсе не спортивные состязания. Скоро здесь останутся только сражающиеся, но пока что я окружён огромной группой поддержки. Тут собрались все, с кем я успел познакомиться за эти полгода и кого удалось доставить в город за отведённые два дня. Мазори, Арколи, Хино, Альмина, Каяра с Берри, уже немаленькая толпа найденных картарианцев, Хален с Фолкеном, двое выживших из первой пятёрки носителей, освобождённые из плена гуманоиды всех трёх видов и, конечно же, их предводитель, публичное появление которого вызвало уже не шумиху, как в моём случае, а настоящий информационный взрыв. К нему я и направился первым делом.

— Готов? — коротко спросил Наор.

— Не торопись ты так, пафосный момент же. Есть к тебе дело.

— И какое же?

— Мне тут птичка напела, что у тебя, оказывается, есть постоянный удалённый доступ ко всем существующим в Наорине артографам. И Алмур с Зегрисом уже воспользовались этим, чтобы помухлевать со скриптами и защитить своих пока не найденных собратьев.

— Верно. Они провели ту же настройку, что и в Малвеске. Теперь ни один артефакт во всём мире не сможет навредить картарианцам. За исключением тех людей, что получили доступ к Серре напрямую вашими с Зегрисом стараниями. А когда они умрут, все оставшиеся жители планеты будут подчинены артографам. Но для чего ты этим интересуешься?

— Для того, что мне тоже надо влезть в их структуру и кое-чего подкрутить. Так что давай, устанавливай связь с этой своей общемировой сетью.

— Ты хоть скажи, чего делать собрался.

— Ничего страшного и запретного. Если сомневаешься в моей кристальной честности, то потом позволишь изучить код шестикрылым, и если они пожелают откатить изменения… Но они не пожелают, я в этом уверен. А кроме нас четверых, изменить настройки больше некому, и человечеству придётся до самого конца мириться с моей безумной затеей.

— Ладно, будь по-твоему, — сдался бог и приглашающе распахнул полы плаща, обнажив голубую кожу.

Положив ладонь ему на грудь, я запустил внутрь сенсоры нахтаукта, установив контакт сначала с телом Наора, а затем и с его энергией Войдаса. И вскоре перед моим мысленным взором предстала огромная сеть из знакомых, похожих на микросхемы устройств, соединённых между собой тонкими нитями. Артографы. Несколько десятков, по одному на каждое государство Наорина. Три огромных, принадлежащих сверхдержавам, остальные поменьше.

За прошедшие два дня я уже взял пару консультаций у Зегриса и с разрешения Халена покопался в артографе Малвеска, дабы изучить структуру и понять принцип работы скриптов. Итак, приступаем. Движемся по линиям, находим нужный узел. Ещё понадобится этот и вот этот. А теперь внедряем новую команду.

Задачка в этот раз посложнее, чем у Зегриса. Ведь целью станут не картарианцы, имеющие особые духовные отпечатки, а определённые представители людского вида, которых нужно вычленить по чертам характера и личностным качествам, и сделать это через их духовные эманации. Но я последнее существо в этом мире, да и во всей этой вселенной, которое можно напугать трудностями.

Итак, артографы Наорина, вот вам новая команда: больше ни один артефакт не сможет навредить невинным. Нет, даже не так: любой, кто попытается ранить невинного человека при помощи артефакта, мгновенно получит ответный удар. Смертельный удар, если точнее.

Я уже договорился с Халеном, чтобы о произведённой сегодня донастройке узнал весь мир. И пусть при таких параметрах хоть одно правительство задумает отказаться от артефактов и начать производить огнестрел — собственный народ сожрёт с потрохами. Тут уже не прикроешься никакими благими целями.

Ну и финальный штрих: скопировать настройку и распространить на все артографы. Готово. Как-то так, Фана? Тяжёлое же ты подкинула обещание. Больше ста лет ушло, чтобы исполнить.

Убрав руку с груди Наора, я подошёл к Мазори.

— Керос, я…

— Избавь меня от своих прощальных речей, мне нет до них дела.

— Керос, ну хоть в последний-то момент можешь не быть вот таким⁈ — возмутилась рыжая.

— Не могу. Говорил же: монстры не меняются. К тебе я тоже по делу.

— И по какому же?

Я молча протянул ей небольшой предмет.

— Что это?

— Флешка, что же ещё. Второй копии нет, так что постарайся не потерять.

Немного покопавшись в памяти, я с удивлением осознал, что не забыл этот текст даже спустя сотню лет. Да я песни «Вестников» на память не воспроизведу, а этот, представьте себе, до сих пор помню. Чтобы восстановить его с точностью до последнего слова и адаптировать рифмы к местному языку, ушло некоторое время, но результатом я остался доволен.

— Как распорядиться содержимым, решай сама. Можешь даже, чем чёрт не шутит, восстановить свои навыки барда и спеть самостоятельно. А создание группы профинансирует казна Дерохана, правда ведь, Хален?

В ответ командующий произнёс лишь два слова:

— Ты готов?

— Вот уж к чему, а к сражениям и убийствам я готов в любое время дня и ночи, — ответил я с усмешкой. — Но хочу попросить ещё об одной вещи.

— Выкладывай уже.

— Пусть все уйдут со стадиона. ВСЕ.

— С чего бы вдруг? — удивлённо произнёс Хален. — Ты, конечно, не раз и не два сражался в одиночку, но чтобы специально отказываться от подмоги…

— В Войдасе я всегда был один, но не из-за замкнутости характера, а потому что там просто некого было просить о помощи. Попав в Наорин, я обнаружил, что союзники могут быть полезны, и активно пользовался доверившимися мне людьми. Но сегодня исключительный случай. Этот бой — мой и только мой.

— Точно справишься?

— Ты забыл, с кем разговариваешь? — оскалился я.

— Ладно, будь по твоему, — вздохнул командующий. — Надеюсь, я об этом не пожалею. — Он обернулся к собравшимся и прибег к своему звучному командному голосу: — Так, все на выход! Все, и солдаты тоже! Давайте, пошевеливайтесь!

— А ну стоять!

Ко мне подскочила Хино с гневным выражением на лице. За эти два дня она вымотала мне немало нервов и до последнего отказывалась признавать необходимость расставания со сводным братом.

— Ты обещал мне, что позволишь поговорить с Керосом!

— Позволю, но давай уже после боя. Как объяснил Наор, с исчезновением моей души Керос на какое-то время получит контроль над телом, пока оно тоже не развалится. Вот тогда и поговорите. А сейчас соизволь не мешать мне.

Смерив меня неприязненным взглядом, она всё-таки подчинилась и ушла вслед за остальными.

Нас осталось трое. Да, трое, хоть я и попросил всех выгнать. Ведь Гастара мне самостоятельно не призвать, тут я нуждаюсь в помощи ещё двух лиц. Алмура в роли призывателя и Наора в роли наводчика. Бог подошёл к картарианцу и положил руку ему на плечо. К гадалке не ходи, прямо сейчас они при помощи плоти проникают в тела и души друг друга, входя в резонанс.

Где-то с минуту они стояли вот так, с закрытыми глазами, после чего Алмур поднял веки и пересёкся со мной взглядом:

— Готов, скиталец?

— Было бы, к чему готовиться. Давай уже.

Усмехнувшись каким-то собственным мыслям, он кивнул и приступил к привычной процедуре открытия портала. Знакомые эманации Войдаса, фиолетовый круг — в этот раз здоровенный, метров пять диаметром, и наконец появляется враг. Вообще, Наор уже проконсультировал меня насчёт внешнего вида и способностей Гастара, но одно дело услышать, и совсем другое — увидеть лично.

Итак, гуманоид-переросток, размером примерно с гиомада. Темнокожий и покрытый белыми татуировками. Левитирует в воздухе, скрестив ноги в позе лотоса. Окружён парой десятков зависших в воздухе чёрных шаров. Как пояснил Наор, это его главное оружие прямого действия, и попадания этих сфер следует всеми силами избегать.

А если говорить о действии непрямом, то тут в дело вступает сила судьбы, при помощи которой Гастар может не только защищаться, но и вредить оппоненту. Задействовать свою силу на полную катушку у него, ясное дело, не выйдет: даже если пожелает, к примеру, одержать надо мной гарантированную победу, то напоминаю, что для этого он ещё должен будет выполнить условия пророчества, чего сделать в пылу битвы явно не сумеет. Но вот навлечь на меня мелкие неудачи — запросто. Ну давай посмотрим, сможет ли твоя судьба повергнуть монстра.

Облачаюсь в доспех мархаров, призываю скит-найтмер и бросаюсь в атаку. В ответ ко мне устремляются чёрные шары. Летят прямо, предсказуемо и не сказать чтобы быстро. От одних уклоняюсь, другие разрубаю мечом и несусь дальше. Бог указывает на меня рукой и пафосно произносит:

— Да сопутствует тебе неудача!

И я запинаюсь. На ровном месте просто беру и теряю равновесие. Ай-ай-ай, какая трагедия. Смена режима: лезвие Пирона! Во врага устремляется чёрная гильотина, а я тем временем упираюсь рукой в снег, отталкиваюсь, исполняю грациозный кульбит и приземляюсь на ноги. И вижу, что везучий бог избежал прямого попадания и отделался лёгкой царапиной. Сила судьбы, помним.

Бегу дальше и благодаря чутью ханактов чувствую за спиной угрозу. Ну да, ещё бы твои шарики были одноразовыми. Разворачиваюсь и отбиваю град летящих в меня чёрных сфер. Но одну всё же пропускаю, и она, влетев в колено, дробит кость и выгибает сустав в обратную сторону. И правда небоевой тип, иначе я бы уже без ноги остался.

Почему я эту сферу пропустил? Ну явно не из-за медлительности или плохой реакции. Снова сработала чёртова судьба. Радует, что её атакующая сила не абсолютна, иначе шарик я бы словил не в ногу, а сразу в голову.

Пользуясь тем, что я обездвижен, Гастар разворачивает шары и направляет мне навстречу. А всё ли ты учёл, предсказатель? Активирую левитацию, пулей устремляюсь вперёд и пролетаю меж летящих в меня сфер. До врага ещё метров пятнадцать. Рывок гиомадов — твоё время! Мгновенно оказываюсь перед богом и наношу грубый рубящий удар.

Наор предупредил, что не стоит рассчитывать на победу одной смертельной атакой. Моя версия клинка Кирсурла — лишь имитация, и её разрушительное действие не обнулит защиту судьбы полностью, а только ослабит её. Чем точнее удар, тем с большей вероятностью он будет отклонён очередной «неудачей». А вот простой и примитивный взмах оставил на теле божества длинную глубокую рану. Сразу не помрёт, но ещё две-три таких, и бой будет окончен. Это вам не трансформер Наор, он своих ран так просто не залечит.

— Как… Защита… судьбы… — процедил Гастар, морщась от боли. И тут же словил ещё один рубящий удар.

— Не отвлекайся! — крикнул я, зависнув перед ним в воздухе и постепенно залечивая ногу, авось ещё пригодится.

Дважды повторять не пришлось. Предсказатель отлетел подальше и снова атаковал, направив в меня шары со всех сторон. Мечусь в воздухе и размахиваю мечом, отгоняя от себя назойливые сферы. И это, скажу я вам, не так-то просто. Гравиядро у меня так себе, большой скорости и манёвренности оно не даёт, да ещё и ресурс имеет ограниченный, нуждаясь в передышках. А значит, бой лучше не затягивать.

Рывок как раз восстановился. Нахожу глазами врага и на полной скорости устремляюсь к нему. А этот гад, уже изучив мои приёмы, предугадал атаку и направил мне навстречу шеренгу сфер, в которую я непременно влечу.

Но не ты один здесь умеешь думать наперёд, и мой скит-найтмер уже переведён в режим Пирона! Дуга летит впереди меня и разгоняет снаряды, я же подлетаю к Гастару и, переключив режим, наношу третий удар.

Повелитель судьбы с криком кувыркается в воздухе и отлетает назад. А я тем временем залечиваю культю на левом плече, из которой обильно хлещет кровь. Казалось бы, запуск гильотины был выверен идеально, но из-за вездесущей судьбы одна сфера всё-таки проскочила и, влетев в меня на полной скорости, начисто оторвала руку вместе с бронёй.

Впрочем, Гастару тоже несладко. Раны кровоточат, бог тяжело дышит, руки трясутся, левитация начинает сбоить, дёргая его из стороны в сторону. Даже шаров вокруг стало меньше. Интересно, это он взаправду лишается сил или блефует? А вот возьмём и проверим!

Выжимая из гравиядра последние резервы, устремляюсь навстречу, уклоняюсь от сфер, стараясь отлетать подальше, а то мало ли судьба опять сюрприз учинит, и наношу удар. Израненный бог окончательно теряет концентрацию и падает на землю. Я приземляюсь в десяти шагах от него. Вот и нога пригодилась.

— Ты не из Войдаса… Но и не картарианец… — произнёс Гастар, заметно пошатываясь и обагряя снег под собой алой, как у людей, кровью. — Что ты такое?

— Самый частый и самый банальный вопрос из всех, что мне доводилось слышать, — сказал я, делая шаг ему навстречу. — И ответ на него предельно прост. Я — монстр.

— Какой странный ответ.

— Разве? Ну да неважно.

Последний рывок, прыжок, замах, и скит-найтмер обрушивается на шею предсказателя. С такого расстояния уже никакая судьба не спасёт. Или спасёт? Ведь контроль энергии вдруг ни с того ни с сего нарушается, и чёрное лезвие в последний момент гаснет, оставляя в моей руке бесполезную рукоять.

Но я не был бы собой, если бы не сумел моментально среагировать! Кувырок в воздухе, и латный сапог влетает гиганту в челюсть. Не смертельно, конечно, но достаточно, чтобы предсказатель отшатнулся и повалился на спину.

А связь-то не возвращается, забористая штука эта ваша судьба. Тяжко бы мне пришлось, полагайся я на одни лишь артефакты. Но из оставшейся правой руки уже вырастает чёрный клинок крагсов. Ох, давно же я тебя не использовал.

Гастар принимает сидячее положение, а я уже подскакиваю к нему и выбрасываю руку в колющем выпаде. И резко убираю её назад, позволяя чёрной сфере пролететь перед самым своим носом. Судьба, чертовка, чуть без второй руки не оставила. Ну да, точно же: убить его можно только скит-найтмером, остальное оружие бесполезно.

Бог отскакивает. Я приземляюсь и вновь бросаюсь в атаку. И чувствую летящие в меня шары. Ничего, их стало меньше, и они замедлились, а на земле у меня манёвренность побольше бу…

С хрустом правая нога подламывается, и я заваливаюсь на землю. На оставшейся левой успеваю развернуться и отбить наиболее опасный снаряд чёрным клинком, от удара отколовшимся и отлетевшим в сторону. Ещё один шар шоркает по боку, отрывая часть брони и разрывая кожу, но ничего смертельного.

Допустил ошибку и не залечил ногу до конца? Судьба, ты и такое умеешь⁈

Гастар тем временем, расплывшись в самодовольной улыбке, готовит четыре оставшихся шара для новой атаки. Чего лыбишься, гад? Не забыл, что сила твоей судьбы не абсолютна? Ведь контроль энергии наконец вернулся, скит-найтмер активирован и переведён в режим Пирона.

Сферы устремляются ко мне. На единственной рабочей ноге отскакиваю в сторону и посылаю во врага гильотину. В шею опять не попадает, но бог лишается одного глаза. Хватается рукой за рану, рычит от боли. А я тем временем залатываю многострадальную ногу, переключаюсь в режим Кирсурла и бросаюсь в атаку. Топот стальных сапог оповещает Гастара о моём неумолимом приближении.

— Невозможно! Я — повелитель судьбы! Я не могу проиграть!

— А я — разрушитель судеб!

Это было последним, что услышал Гастар перед тем, как его голова слетела с плеч.