Скиталец. От монстра к человеку 2

Глава 10 Ваш бог уже здесь

Ещё до того, как мозг достроил логическую цепочку, в левой руке материализовался усиленный до максимума мето-шилд. Последним сюрпризом воина света оказался старый добрый механизм самоуничтожения, призывающий весь доступный человеку объём энергии для разового выплеска.

От прогремевшего в упор взрыва, превосходящего по мощи даже хэол-ган, я отлетел на добрый десяток метров и пропахал спиной асфальт. А ведь будь на моём месте любой другой дероханец, он бы непременно на это купился.

Какое-то время ушло, чтобы унять звон в ушах и двоящуюся картинку в глазах, залечить сломанную руку и подняться на ноги. От паладина осталось мокрое место в самом прямом смысле этого слова. Ну теперь-то точно победа, опасаться больше нечего. Какие бы заковыристые трюки вы ни заготовили, активация энергии Войдаса возможна, лишь пока вы живы. Из этого правила нет исключений.

Пока я, всё ещё слегка пошатываясь, возвращался к своим, бой успел завершиться безоговорочной победой Дерохана. Как оказалось, Малвеск натравил на наш отряд сразу двух паладинов, но пока я разбирался с первым, со вторым смогли управиться и без моего участия. Всё-таки Фолкен тоже не лыком шит, и своим карьерным ростом обязан не одному лишь знакомству и сотрудничеству со «Скраером».

Как раз к моменту моего возвращения один из солдат подошёл к поверженному паладину с целью прибрать к рукам его артефакты. Мой предупреждающий крик раздался слишком поздно и мгновение спустя был заглушён грохотом взрыва. Развороченное тело плебея плюхнулось на асфальт у наших ног.

Остальные отряды докладывали, что их продвижение тоже идёт по плану. Силы Малвеска оказывают сопротивление, но умеренное и недостаточное, чтобы остановить каток превосходящего по боевой мощи войска Дерохана.

Как головному отряду наступления на Гиронтан, именно нам полагалась честь захватить здание местной мэрии со странным названием «управительство» в центре города, куда мы и направились.

Чтобы встретить на месте очередную толпу озлобленных фанатиков. И если на входе в город на нас бросилась лишь пара десятков особо ретивых особей, то на площади собралась толпа по меньшей мере в пару тысяч голов. С плакатами, транспарантами и перекошенными от ненависти лицами.

Едва завидев наше приближение, горожане принялись голосить и размахивать руками. Вскоре стали слышны конкретные фразы, но ничего нового в них не было. Всё те же обвинения в богохульстве, требования покинуть священную землю и обещания скорейшей божьей кары, которая наступит «уже вот-вот».

— Мда, не хотелось бы истреблять население в таких количествах. Всё-таки территория теперь наполовину наша, — донёсся задумчивый голос Фолкена из-под шлема силовой брони. — Попробую-ка я с ними поговорить.

— Я сам, — сказал я, сделав останавливающий жест рукой.

— Керос, ты в нашей армии последний, кому можно доверить переговоры.

— Не преувеличивай, я тоже кое-что в этом смыслю. И у меня есть одна занимательная идея…

— Успокоил, блин. Твои идеи редко заканчиваются без кровопролития. Но будь по-твоему. Пробуй, чего бы ты там ни задумал.

Получив разрешение от командира, я вышел навстречу негодующей толпе. От них тоже отделилась великовозрастная полноватая самка с фанатичным блеском в глазах.

— Убирайтесь прочь из Гиронтана, грязные дероханцы! Ваше присутствие противно богу нашему Наору!

— Он тебе сам это сказал? — безразличным тоном парировал я.

— Воля Наора известна всем праведным жителям Малвеска безо всяких слов!

— Но нам-то на неё плевать. С чего бы нам вдруг разворачиваться и уходить восвояси? Потому что того потребовала какая-то крикливая тётка?

— Воины Малвеска, шагающие под эгидой Наора…

— Лежат хладными трупиками в нескольких кварталах отсюда. И двое паладинов там же.

На какое-то время тётка заткнулась, опешив от моей железной аргументации. Но вскоре собралась с мыслями и возобновила тираду:

— Да как же вы не боитесь? Наор реален! Он пришёл в этот бренный мир и одарил людей энергией Серра! Думаете, он допустит подобное богохульство? Вы спелись с хрукисами, и понесёте за это кару!

— Ты говоришь, что Наор реален, но давно ты последний раз его видела?

— Он всегда рядом, видим мы его или нет! — не растерялась самка. — Если вы не прекратите пособничать хрукисам и не искупите свои грехи, он снова спустится на бренную землю, и ваша армия еретиков на себе познает мощь его совершенного тела!

Вот он, нужный крючок. Не удержавшись, моё лицо под шлемом довольно осклабилось.

— Ты так сильно хочешь увидеть совершенное тело Наора? Как и все, стоящие за твоей спиной? Ну так возрадуйтесь же. Ведь желаемое совершенство намного ближе, чем вы думаете.

Передав хэол-ган подбежавшему носильщику, я раздвинул руки в стороны и первым делом втянул в себя чёрный монструозный доспех, уже одним этим вызвав удивление собравшихся и услышав шепотки на тему «хрукисовой магии».

А затем принялся вспоминать увиденные на экране трюки божества. Вспоминать и воспроизводить на глазах у ошарашенной публики. Из рук выросли чёрные клинки, позаимствованные у крагсов и давно позабытые за ненадобностью. Кожный покров приобрёл серую пигментацию. Волосы окрасились в чёрный и удлинились. Разве что вырастить крылья за спиной было не из чего, да и дырок в одежде я под них не проделал. Но будем надеяться, что податливым умам фанатиков хватит и этого.

Хватило. Лица присутствующих вытянулись так, что готовы были вот-вот порваться. Часть плакатов выпала из рук и с шелестом спланировала на брусчатку. Руки потянулись к висюлькам на шеях, губы зашептали слова молитв.

— Как… — залепетала моя собеседница. — Ложь… Невозможно… Только Наор… может… — Наконец взяв себя в руки, она вскинулась и заорала: — Да как ты смеешь прикидываться божеством, богохульник⁈ Думаешь, я куплюсь на твой обман⁈ На твои иллюзии⁈

— Иллюзии? — произнёс я с максимально дружелюбной улыбкой. — Если не веришь, можешь подойти и потрогать. Моё тело настоящее. И кому, как не вам, знать, что ни хрукисы, ни их пособники не обладают подобными трюками. Способности к преобразованию тела идут от бога и ни от кого больше.

— Не верю! — взвизгнула самка. — Тебе меня не одурачить!

— Похоже на то, — произнёс я ей на самое ухо, наклонившись поближе. — Но ключевое слово: «тебя».

С ужасом осознав смысл моих слов, она медленно обернулась назад. Собравшиеся на площади люди удивлённо и озадаченно переглядывались, перешёптывались и косились в мою сторону.

— Но почему? — подал голос один из них. — Вы же богохульники. Дерохан отринул учение Наора и спелся с хрукисами. Как один из вас может обладать силой божества?

А вот теперь самое сложное. И правда, какие бы способности я ни демонстрировал, того факта, что «зелёные» открыто признались в союзе с Алмуром, уже никуда не деть. Не говоря уже о возможности заставить этих дураков поверить, что перед ними стоит истинное воплощение их бога. Что ж, в таком случае зайдём с другой стороны.

— Не стану лгать и притворяться, что я и есть ваш бог. Ваша правда: откуда бы Наору оказаться в рядах богохульников? А причина существования моих способностей до смешного проста. Наор, которому вы так истово поклоняетесь — никакое не божество, а всего лишь один из представителей своего вида, некогда явившийся на вашу планету.

— Бред! Не может быть! — Очередной выкрик из толпы.

Не обращая на него внимания, продолжаю:

— Что он там ещё умел? Повелевать Серрой?

Достаю рукоять отнятого у паладина фагар-клеймора и на глазах у фанатиков как ни в чём не бывало призываю двухметровое, ослепительно-белое лезвие. По толпе прокатывается очередная волна удивлённых возгласов.

— Ваш Наор не умеет ничего такого, чего не умел бы я. Он, наверное, и помер уже давно, а ваши епископы до сих пор используют его имя в своих корыстных целях. Точно так же, как используют жизни малвесианских солдат, заставляя их умирать ради сохранения своих грязных секретов.

Последние слова адресовывались не столько собравшимся на площади людям, сколько смартфонам у них в руках, записи с которых очень скоро разлетятся по интернету и, если власти не успеют своевременно их подчистить, вызовут немалую шумиху среди религиозного населения Малвеска.

Похоже, даже стоявшая передо мной крикливая самка, взявшая на себя роль лидера и оратора, начала проникаться моими словами:

— Но если вы не богохульники и не пособники хрукисов, то зачем же вы пошли войной на Малвеск?

— А ты ничего не перепутала? Вообще-то, это они объявили войну Дерохану, а нам оставалось лишь нанести ответный удар. К тому же я желаю знать, что они сделали с моим собратом и по какому праву прикрываются его именем. А теперь будьте так добры освободить дорогу. У нас есть дела поважнее, чем объясняться с людьми, даже не понимающими, кому и для чего они поклоняются.

— Ну ты даёшь, Керос! — восхищённо произнёс Фолкен, когда мы наконец оказались в здании. Хален с Нерелом тоже прибыли сюда, как и Мазори с Хино. — Вот уже пятый месяц сражаюсь с тобой бок о бок, а ты всё никак не перестаёшь меня удивлять. Оказывается, ты не только убивать горазд, но при желании ещё и языком чесать умеешь. Это ж надо: не только мирно разогнать толпу фанатиков, но ещё и посеять в их сердцах сомнения и заложить почву для народных волнений.

К этому времени я уже успел вернуть прежнюю внешность сероволосого подростка.

— Не знаю, реален ли этот Наор, или Малвеск его просто выдумал, но нам в любом случае повезло, что наши с ним способности так похожи. Что дальше, Хален?

— Добьём остальные очаги сопротивления и на какое-то время укрепимся в Гиронтане, — ответил командующий, — а затем продолжим продвижение вглубь Малвеска. Мы оказались ровно в той же ситуации, что и недавно с Киргонией, если не хуже. Фанатики уже захватили Зегриса, и в любой момент могут «порадовать» нас возросшим числом жрецов и паладинов, так что чем быстрее мы их одолеем, тем лучше для нас.

Получив разрешение на отдых, я ввалился в одну из гостевых комнат управительства, ожидаемо услышав шаги вошедшей следом Арколи. Хотя нет, стоп, шагов было как-то слишком много. Две… Нет, три пары ног. Обернулся. Следом за учёной идёт Хино, одетая по гражданке. Ну это ожидаемо, а третий кто? Из-за спины сводной сестры разглядел всколыхнувшиеся рыжие волосы. Хо, Мазори? Ну, от этой добра не жди. Не иначе, пришла меня убивать или снова отчитывать.

— Керос, можно с тобой поговорить? — спросила она неожиданно мирным тоном. Даже смотревшее на меня лицо в кои-то веки не было перекошено от злости.

Вместо неё перекосило Арколи, которая все последние дни не могла нарадоваться нашей ссоре.

— Я тебе не правитель и не командующий, чтобы записываться на приём и спрашивать разрешения. Чего хотела?

— Поговорить, как уже сказала. И, если это возможно, наедине.

— Ладно. Вы двое, подождите снаружи. И не делай такое лицо, Арколи. Вероятность того, что она попытается затащить меня в постель, ещё меньше вероятности, что этого не попытаешься сделать ты.

Фыркнув, учёная послушно удалилась. Хино последовала за ней, закрыв дверь.

— Ну и? — спросил я, поворачиваясь к рыжей.

— Честно говоря, мне всё никак не даёт покоя наш разговор в тот день, когда вы сразились с Алмуром. Ты упоминал, что провёл в Войдасе около сотни лет. Скажи, те слова были правдой?

— Не то чтобы там продавались календари, так что говорить о времени я могу лишь навскидку. Но я и впрямь прожил там очень долго. Настолько долго, что почти полностью позабыл свою прошлую жизнь. Общие моменты о представителях своего вида, их нравах и технологиях ещё помню, а вот лица и имена знакомых особей давно выветрились из памяти. Да и подробности о собственной жизни тоже. Остались лишь мелкие отрывки.

— И каким же был… тот твой «вид»? Таким же воинственным и бездушным, как ты?

— Да всякие бывали. И подобные мне, и даже хуже. И благочестивых добряков вроде вас, картарианцев, тоже было в избытке.

— Ты когда-нибудь скучал по ним? Желал вернуться и увидеться вновь?

— Сказал же, я давно их позабыл. Но в первые дни… может, и скучал. А может, и нет. Не помню.

— Меня поражает твоё безразличие к столь важным вещам.

— Проведёшь столько же времени вдали от своих, и точно так же их позабудешь. И можешь не отвечать, у тебя на лице уже написано: «Никогда их не забуду, пройди хоть тысяча лет!» Угадал?

Самка промолчала, а затем завела другую тему:

— И каково это было: провести бессчётное множество лет в полном одиночестве, в мире, населённом одними лишь монстрами?

— В каком смысле?

— Ты действительно не понимаешь, о чём я? Не с кем поговорить, не на кого положиться, некого полюбить. Лишь одни сражения и постоянная борьба за выживание. Как ты смог это вынести? Как удалось тебе не сойти с ума от одиночества?

— Ответ предельно прост и умещается в одно слово: адаптация. Я адаптировался под новые условия, только и всего. Надо сказать, данная способность у моего вида была развита до небывалых высот. В каких только условиях и в какие времена мы ни выживали. Да и Войдас скучным местом никак не назовёшь. Разные локации, разные погодные условия, разные формы животной и растительной жизни, разные способы расправы друг над другом. В общем, скучать не приходилось. Хотя я совру, если скажу, что мне не нравится общество говорящих особей, с которыми можно не только подраться и сово… В общем, с которыми можно пообщаться.

— А я-то навоображала себе, что все эти годы в Войдасе ты испытывал невероятные страдания, и именно они сломили тебя и превратили в монстра. Но похоже, что я ошибалась. Ты совсем не похож на мученика.

— А что ты понимаешь под страданиями? Боль? Голод? Страх? Отчаяние? Так всего этого было в избытке. Но недостаточно, чтобы сломать меня и уничтожить. Я пережил Войдас, и собираюсь пережить ещё многое.

— Хорошо, я тебя поняла. Не сказать, чтобы я услышала то, чего хотела, но мы хотя бы, как говорят люди, расставили точки над i. Спасибо, что уделил время… И за то, что не убил тогда Алмура, тоже.

С этими словами Мазори покинула комнату, в которую тут же ввалились другие две самки, всё это время дожидавшиеся за дверью.

— Можешь не обнюхивать, — с порога сказал я учёной. — И не высматривать рыжие волосы.

— Да знаю я, что при твоих способностях за десять минут ты бы никак не управился, — отмахнулась она, включив телевизор и начав отстёгивать бронепластины с армейской формы.

А вот я, пожалуй, прилягу на кровать. Напряжённый выдался денёк. Удобно, что мне теперь не надо возиться с этими защитными накладками. Мысленная команда — и цельный доспех втягивается в подкожные ткани.

— Пойду поищу чего съестного, — сказала Арколи, избавившись от лишнего веса, и скрылась за дверью.

Хино легла на свободную половину кровати.

— Фух, всё тело затекло в этом джипе трястись. И как вы это столько месяцев терпели?

— Привыкай, теперь столько же будешь терпеть.

— Ужас!

— А ты ожидала, что в лимузине будешь кататься? Никто тебя силком на войну не тянул.

— Да знаю я.

Какое-то время мы молча смотрели телевизор, после чего Хино вдруг придвинулась ближе ко мне.

— Керос, скажи, тебе нравится Арколи?

— Иначе мы я бы с ней не спал.

— И что тебя в ней привлекает?

— Давненько ты эту тему не заводила. Ну, для самок человеческого ви… Кхм-кхм! Для женщин одним из главных показателей является внешняя привлекательность, и в этом плане у Арколи всё в порядке. Плюс её познания в биологии не раз помогали мне в совершенствовании своих способностей.

— Но понятие красоты ведь у всех разное. Что конкретно тебе нравится в девушках?

— Да то же, что и большинству. Вкусы и ориентация у меня вполне обычные. Стройная фигура, симпатичное лицо и всё такое.

Вдруг она придвинулась ещё ближе и легла на меня сверху. Наши лица оказались совсем рядом.

— А я… подхожу… под твои… вкусы? — подрагивающим голосом прошептала Хино, щекоча меня своим дыханием.

— Чего это на тебя вдруг нашло? — удивился я.

— Ну… мы же теперь… не брат и сестра… а значит… нам можно… Так подхожу или нет?

Хм, доля истины в её словах есть. У людского вида порицаются родственные связи, но к нам двоим это больше не относится. Действительно, осталась ли у нас хоть одна причина сдерживаться? Глупо отрицать, что с внешними показателями у Хино всё более чем в порядке, да и нужного возраста она уже достигла.

Пока я раздумывал над ответом, молодой организм поспешил ответить за меня, уперев в самку возбудившийся половой отросток. Вот чёрт, нужно было отключить его первым делом! А теперь уже поздно.

— Значит, подхожу… — произнесла она с улыбкой и прильнула ко мне губами.