Скиталец. От монстра к человеку 2

Глава 5 Так вот что вы скрывали

Снова веду легковой автомобиль через опустевшие улицы киргонийской столицы. Разве что в этот раз не в одиночестве. Сидящая рядом Мазори разрывается между нетерпением от скорой встречи с выжившим сородичем и неприязнью от моего близкого присутствия. Не произносит ни слова, а вот у меня ещё остались вопросы, которые неплохо бы прояснить до приезда в здание парламента:

— Меня заинтересовали некоторые твои слова. Исходя из сказанного, к моменту нашей встречи ты успела прожить в этом мире уже немалое время, а ведь для меня это был только третий день. И это при том, что погибли мы одновременно. С чего вдруг такой разброс во времени?

Пару секунд самка молчала, всё ещё не выказывая желания разговаривать со мной, но всё же решила ответить:

— Для меня к тому моменту прошло уже полторы недели. Не знаю, отчего так вышло, да и важно ли это? Быть может, ковчег и правда допускает погрешности и переносит разные души с разной скоростью. Одни могли провести здесь уже месяц, а другим ещё только предстоит вселиться в одного из людей, проживающих в Наорине.

— К слову о вселении. Не мне, конечно, читать тебе мораль, но раз вы все такие возвышенные и благородные, вас не мучает совесть после того, как вы бесцеремонно вторглись в чужие тела, уничтожив обитавшие в них души?

— Уничтожив? О чём ты говоришь? Душа Мазори всё ещё здесь, в этом теле. В данный момент она оттеснена моей и пребывает во сне, но рано или поздно пробудится, и мы с ней разделим наше общее тело. Точно так же, как и душа настоящего Кероса спит где-то внутри тебя.

— Но это не отменяет того факта, что ты заняла её тело без спроса.

— А разве это не естественно — предоставлять приют тем, кто лишился собственного крова? Окажись люди в подобной ситуации, картарианцы с радостью впустили бы их души в свои тела.

— Ну да, мог бы и не спрашивать… Кажется, мы на месте.

Я остановил транспорт перед массивным зданием, не уступающим по масштабам генштабу и встретившим нас выступом с колоннадой, за которой располагался проход внутрь. У входа дежурили двое плебеев в зелёной форме с верт-пистолями в руках.

— Здравья желаем, господин Скраер! — отсалютовал один из них, но довольно лениво, не вытягиваясь по струнке. Запомнили уже, что мне нет дела до глупостей вроде дисциплины. — Ещё одну киргонийку тащите? Госпожа Незер тоже недавно одну привела. Они ведь… не доставят проблем внутри?

— Веришь или нет, но эта девушка — объект едва ли не государственной важности. Так что не беспокойся, проблем не будет.

Солдат ещё раз смерил Мазори оценивающим взглядом, соображая, что такого ценного может быть в какой-то плебейке. Но, пожав плечами, не стал спорить и пропустил нас.

Внутри также обнаружилось немало дероханских солдат, в том числе и элитаров, любезно подсказавших нам дорогу в хранилище артографа, где в данный момент должны были находиться Хален с Нерелом.

А если так подумать, я ведь этих артографов ещё ни разу вживую не видел. Устройства, обеспечивающие людскому виду этой планеты связь с Войдасом и позволяющую им использовать артефакторное оружие — что же оно из себя представляет?

Коридоры, лестницы, снующие по зданию военные и бешеная долбёжка сердца шагающей рядом Мазори. И наконец последняя раздвижная дверь, за которой перед нами предстало круглое помещение. Не сказать чтобы большое, но вполне просторное ввиду единственного находящегося в нём предмета.

Из пола в центре выступал круглый металлический диск трёх метров диаметром. Из его поверхности торчало вверх с пару дюжин коротких трубок, выпускавших наружу тонкие потоки энергии. Не синего цвета, в который Киргония красит своё оружие, а более естественного для соединявших Войдас с другими мирами каналов — фиолетового.

То, что находилось выше, сильно напоминало энергопроводящие жилы на артефактах: беспорядочное переплетение ломаных энергетических линий, образующее гигантскую трёхмерную микросхему, возвышавшуюся над диском-фундаментом ещё метра на два. И вся эта хаотичная конструкция непрерывно трещала и искрилась, поддерживая одновременную работу тысяч артефактов по всей стране.

И перед этим диковинным устройством, охраняемые двумя элитарами, стояли Хален и Нерел. Второй, протянув руку к схеме, проводил манипуляции, ощутимые даже отсюда.

— Уже ломаете вражеский артограф? — спросил я, подходя ближе.

— Ну а как же иначе? — отозвался командующий, не отрывая взгляда от устройства. — Пока вражеские артефакты продолжают работать, всегда остаётся опасность партизанских действий со стороны киргонийцев. Потому-то мы и озаботились его захватом первым делом, едва прибыв в столицу. Пока что полностью отнимем доступ к Серре у знати и солдат-плебеев. Оставим разве что полицейским для поддержания порядка. А потом посмотрим на поведение Киргонии и, если будут хорошо себя вести, начнём постепенно возвращать право пользования артефактами. В конце концов, лишняя боевая сила нам никогда не помешает.

— Керос… — донёсся до меня взволнованный голос стоявшей рядом самки.

Хален наконец соизволил обернуться и осмотреть гостей, одного из которых видел впервые.

— И для чего же ты привёл сюда киргонийскую плебейку? — Командующий вдруг сузил глаза. — Постой, уж не она ли…

— Не совсем, но тем не менее Нерел будет рад её видеть. Если соизволит на минутку отвлечься от своей новой игрушки.

Услышав своё имя, призыватель опустил руку, и преобразования потоков энергии тут же прекратились.

— Вы что-то хотели, господин Керос? — спросил он, бросив безразличный взгляд на рыжую самку. А я уж было подумал, что они узнают друг друга с первого взгляда.

— Мазори, знакомься, это… как, говоришь, тебя зовут?

— Моё имя только что прозвучало из ваших уст, — озадаченно проговорил призыватель.

— Да я не про то, которое ты отнял у бедняги Нерела, вторгшись в его тело, а про то, как тебя зовут на самом деле. Или, если точнее, звали.

При этих словах Нерел удивился, а Хален напрягся так, что казалось — вот-вот лопнет. Призыватель ещё раз бросил взгляд на Мазори, и до него, кажется, наконец начал доходить смысл происходящего:

— Моё истинное имя — Алмур.

Чего? Алмур? Один из пятерых злодеев-хрукисов из поверий местных фанатиков? Тот самый, названный Халеном перед штурмом? А как же инопланетная раса картарианцев?

Тем временем сердцебиение слева превратилось в настоящий отбойный молоток. Проглатывая стекающие по щекам слёзы, Мазори произнесла:

— Erda kale na hono ma re, Almur. Mi niro ake Zearhael, bare vill Selnoatan, no kolen siristen Deanaria.

Теперь уже пришла очередь Нерела мгновенно растерять всё своё самообладание. Сорвавшись с места, он подскочил к Мазори и вцепился руками ей в плечи. Лицо выражало такой спектр эмоций, какого не увидишь ни в каких обучающих картинках.

— Kartarian⁈ Ve ha no Aneron⁈ Arime⁈ Ikira no Selnoatan⁈

— Отойдём в сторонку, — шепнул мне на ухо Хален и бесцеремонно потянул за руку.

Двое охранников держались рядом, видимо, тоже получив приказ следовать за ним. Вчетвером мы встали в сторонке, у самой стены, наблюдая за трогательным воссоединением двух картарианцев.

— Так всё-таки, она или не она? — озадаченно проговорил командующий, пока инопланетная парочка продолжала изъясняться на неизвестном нам языке.

— Для начала давайте определимся с тем, что вам о них известно. О картарианцах.

— Практически всё. За проведённое вместе время Алмур рассказал мне очень многое о своём народе. Честно говоря, поначалу я ему не верил, но наглядная демонстрация его способностей лучше любых слов говорила о том, что передо мной не обычный человек. Так что насчёт этой девушки?

— Если верить её словам, она относится к низшим картарианцам и не обладает никакими особыми умениями. Так что это не призыватель, которого вы так упорно разыскиваете.

— Ясно. Значит, наши поиски ещё не окончены. Но как минимум эта встреча поднимет настрой и мотивацию Алмура.

— Давай-ка лучше поговорим о его имени. Алмур — один из пяти хрукисов в наоризме. Это просто совпадение, или…

— Или. Но это долгая история, и за пару минут не расскажешь.

Тем временем сладкая парочка замолкла и повернулась в нашу сторону, как бы намекая, что нам дозволяется вернуться на место. Приказав охране дожидаться у дверей, мы с Халеном подошли ближе.

— Вижу, вы оба довольны? — констатировал очевидное командующий.

Отвечая, прямо светящийся от радости Нерел обратился не к нему, а ко мне:

— Господин Керос. Буду честен, вы всегда казались мне подозрительным, и, чего скрывать, кажетесь до сих пор. Но так или иначе, именно вам я обязан своим первым воссоединением с сородичем. Благодарю вас от всего сердца.

С этими словами он низко поклонился. А вот стоявшая рядом Мазори скривилась так, словно проглотила плод гирагата из ядовитых Сегерадских лесов.

— Поверь, Алмур, он последний в этом мире, кто заслуживает благодарностей.

— Что ты такое говоришь, Зеархаэль? Тебе ли, картарианке, я должен объяснять, что за оказанную помощь надлежит благодарить и отплачивать?

— Его помощь и близко не сравнится с его прегрешениями.

— Если ты об убийствах, совершённых на этой войне, то в них есть немалая доля и моей вины. Но поверь: они были необходимы, и я готов доказывать тебе это столько, сколько потребуется, пока ты мне не поверишь.

— Нет, Алмур, дело не в войне. Керос, может, представишься сам?

Самка уставилась на меня пожирающим взглядом. А я-то по наивности думал, что воссоединение с Нерелом хоть немного сгладит её гнев.

— Ты ставишь меня в весьма неудобное положение. И обрекаешь на неизбежный конфликт.

— Не знаю, как принято у твоего вида, но картарианцы никогда не начинают союзов со лжи и обмана.

— О какой лжи речь? Я ведь ещё ни слова не сказал. Скорее, тактичное умалчивание. Но если ты так настаиваешь, будь по твоему. Я представлюсь. А за последствия будешь отвечать сама. — Я перевёл взгляд на всё ещё озадаченного Нерела. — У меня нет какого-то определённого имени, но можешь называть меня, как и раньше — чудовищем, уничтожившим вашу планету.

Всё радушие призывателя мгновенно испарилось. И для понимания этого взгляда, единого для всех видов, не нужно сверяться ни с какими картинками. Ведь за столетие в Войдасе я сталкивался с этим выражением чаще, чем с каким-либо другим. И означало оно, что меня ждёт смертельный бой.

— Господин Керос… Если это была шутка, то крайне неудачная.

— Напомни мне, сколько раз за проведённые вместе месяцы я демонстрировал своё чувство юмора?

— Вы совсем не похожи на…

— Как и ты не похож шестикрылого, как вас там… превознесённого, что выстроились в колонну в надежде остановить моё заряженное на полную мощность лезвие пиронов. После того дня мы оба сильно изменились, не правда ли?

В следующий миг разговорам пришёл конец. Нерел привычным движением сложил руки на груди, и передо мной вырос хорошо знакомый круглый фиолетовый портал, уводящий, казалось, в бесконечную пустоту, но на самом деле соединивший Наорин с Войдасом.

И из круга вышли твари. Хотя едва ли об этом стоит упоминать, ведь в иных целях эти порталы и не открываются. Трое. Проводим анализ. Эээ… Это как прикажете понимать? Так вот почему Нерел последние месяцы отказывался поставлять мне новых монстров. Вот из-за чего выдумывал сказки, будто ему «что-то мешает».

Две ноги, две руки. Прямые осанки. Боевые стойки. Чёрные двуручные мечи в руках. Не каменные коряги вроде тех, которыми тщетно пытался меня убить четырёхногий мигер, а гладкие, прямые, остро заточенные металлические клинки, производство которых не было бы возможным без полноценной кузницы. И столь же искусно выполненные чёрные латные доспехи.

Это уже не просто гуманоиды. Это люди! Выходит, не было никаких двух версий Войдаса. Он и правда меняется!

Больше времени на размышления мне не дали. Ближайший рыцарь ринулся в атаку. И шустро так ринулся, скажу я вам, при его-то экипировке! Тнир-блейд в правую руку, тнир-блейд в левую. Пошла жара! Размениваемся ударами, чёрный двуручник сталкивается то с одним энергоклинком, то с другим.

Как и всегда, не тороплюсь с расправой, оцениваю особенности и вычисляю потенциально полезные органы. Враг неплох, совсем неплох. Не безмозглая тварь, прущая напролом, а грамотный боец, в плане боевых искусств, пожалуй, превосходящий даже меня. Сильный, быстрый. Такой без труда расправился бы с крагсом. Встреча с моим зелёным лезвием оставляла на его оружии глубокие зазубрины, но не разрубала его на части, что тоже о многом говорит.

Столкнись я с тремя сразу, пришлось бы тяжко. С тремя… Стоп! Если я дерусь с одним, то где тогда другие двое⁈ Точно! Нерел же их всего лишь призывает, а не контролирует. И если они сейчас не на мне, то… Прислушиваюсь. И точно, в другой части зала раздаются звуки боя и яростные крики. А если этот рыцарь держится даже против меня, то мои союзники против его собратьев долго не протянут. Надо быстрее заканчивать.

Отбив очередной взмах одним клинком, наношу рубящий удар другим. Неоновое лезвие прорубает и доспех, и левое плечо, но не насквозь. А броня-то тоже не лыком шита! Но моё оружие всё же превосходит его железку по разрушительной силе, и это при том, что оно одноручное, так что долго враг не выдерживает. Ещё два удара, и латник замертво падает на пол.

А я, не теряя времени, уже несусь на подмогу союзникам. Второй мечник повёрнут ко мне спиной, что становится для него фатальным. Прости, братец, но в Войдасе (по крайней мере, в его старой версии) правила честного боя были не в ходу. Подбегаю и прямым выпадом пронзаю сердце. Оно ведь у них там же, где у людей?

Второй замечает меня и меняет цель, но против него я и ещё двое элитаров. Тут уже ничего не попишешь, и в считанные секунды бой заканчивается. Но я не радуюсь победе — бессмысленное это занятие. Задача номер один — проверка целостности союзников. Мазори склонилась над лежащим на полу Нерелом, что-то лопочет, Хален стоит рядом с весьма озабоченным видом, уже вызывая кого-то по смартфону. Призыватель ранен, не иначе!

Подбегаю, отталкиваю самку, осматриваю повреждения. Глубокая рана на животе. Возможно смертельная, если бы не моё присутствие. Рву одежду, кладу руку на окровавленную кожу, начинаю инструктировать:

— Слушай внимательно, повторять не буду. Полностью доверься мне и пропусти внутрь. Не сопротивляйся. Иначе смерть.

И, не дожидаясь ответа, запускаю нити нахтаукта.

— Ты мешаешь, не могу войти.

Продолжаю попытки.

— Прекрати, потом будешь ерепениться. Кроме меня, тебя никто не спасёт.

Наконец заслон спадает, и усики проникают внутрь. Минута затягивания раны, и призыватель спасён. А в зал уже вбегает бригада медиков в количестве трёх человек.

— Можешь отзывать, в порядке твой картарианец, — успокоил я побледневшего Халена, а сам, не откладывая, перешёл ко второму вопросу на повестке дня.

Рыцари. А если точнее, мархары. Ничего особенного в бою они не показали. Ну воины и воины. Может, чуть посильнее и чуть помедленнее Кероса, оснащённого мышцами крагсов. Или нет… Смотрю на их трупы и понимаю, что ребята не так просты. Ведь ни доспехов, ни мечей при них уже не видно. Все трое лежат в одних трусах. Довольно длинных, почти до колена, но это уже мелочи.

А ещё я поторопился, назвав их людьми. Как минимум они выше ростом, в каждом метра по два. Кожа сизого цвета, лысые головы, заострённые уши, узкие и продолговатые глаза. Нет, не люди. Но всё же гораздо ближе к ним, нежели какие-нибудь крагсы или мигеры.

Ну а теперь пора понять, куда подевалась их экипировка. Точнее, понять-то я уже понял, остаётся лишь подтвердить догадки.

Склоняюсь над тем, с которым дрался сам, запускаю сенсоры. Мои союзники — не дураки; за четыре месяца они давно сложили дважды два и поняли, для чего мне нужны твари и почему на вскрытиях биологи не досчитываются ряда органов, так что нет смысла и дальше бояться лишних глаз и прогонять свидетелей. Главное, чтобы исцелённому Нерелу не пришло в голову устроить второй раунд, а то с этих картарианцев станется. Проникаем внутрь, изучаем… Вот оно. Странные подкожные ткани, отвечающие явно не за физические показатели или защиту. В ладонях что-то похожее по составу, но отличное по структуре.

Перенёс оба типа в правую руку, краем глаза поглядывая на других обитателей зала. Часть что-то бурно обсуждает, другие с интересом наблюдают за моими действиями. Главное, что никто не набрасывается и не тащит из портала новых тварей.

Осваиваю механизм активации обновки, даю команду на запуск. Вокруг руки формируется чёрная латная перчатка. Немного не по размеру, но уж подгонка труда не составит, благо за плечами вековой опыт. Касательно веса: потяжелее, конечно, чем полагающиеся элитарам защитные пластины, но и прочность на порядок выше, раз не была разрублена моим прокачанным тнир-блейдом. Не говоря уже об удобстве и возможности призывать и отзывать по необходимости, а не таскаться днями напролёт в армейской экипировке.

Активация второго типа заставляет материализоваться в руке двуручный меч. Увесистый, что крайне непривычно после невесомых артефакторных игрушек. Что интересно, чёрное лезвие всё в глубоких, иногда под пару сантиметров, зазубринах, оставшихся после нашей дуэли. Значит, они не чинятся сами собой при повторном призыве. Тогда и его броня будет перерублена в области левого плеча.

При помощи плоти нахтаукта внимательно вглядываюсь в структуру спрятанной под кожей ткани и вскоре обнаруживаю повреждённые участки. Если я хоть что-то понимаю, восстановление не составит особого труда. А теперь ещё кое-что.

— Керос, ты ещё долго? — оторвал меня от увлекающего процесса голос Халена.

— А вы куда-то торопитесь? Играйтесь пока дальше с артографом. Я окликну вас, как закончу.

— А тебе не кажется, что у нас назрели вопросы поинтереснее артографа? Никуда эти трупы от тебя не убегут. Я распоряжусь, чтобы их сохранили в лучшем виде.

— Всё в порядке, господин Хален, — донёсся голос Нерела. — Я проиграл, и не в праве ничего требовать от победителя. Как бы ни было мерзко осознавать, что снова потерпел крах перед этим чудовищем… С вашего позволения я пока продолжу изучение киргонийского артографа.

Убедившись, что от меня отстали, снова приступил к экспериментам. Как уже было сказано, броня у этих ребят хоть и весьма занимательная, но тяжеловатая для моего нынешнего тела. В то время как сами мархары двигались в ней без проблем, а значит, их сила на порядок выше моей.

Столкнись я с ними четыре месяца назад, встал бы вопрос выбора между скоростными мышцами крагсов и этими, рассчитанными на ношение тяжестей. Но благодаря урокам Арколи я уже знаю, как совместить и скомбинировать оба типа друг с другом. Придётся чутка прибавить в мускулатуре, но я уже давно не нуждаюсь в отыгрыше роли Кероса Мавиана.

Процесс занял немало времени, полчаса точно. Распространить по всему телу мышцы мархаров, аккуратно объединив их с крагсовыми, затем накатить сверху ткани, отвечающие за призыв доспехов. Это вам не шутки. Тут нужен тонкий расчёт и предельная концентрация. А вот мечи оставил на месте. На кой мне эти железки, когда артефакторные клинки превосходят их по всем параметрам? На крайний случай в кистях рук всё ещё покоятся чёрные клинки крагсов.

Закончив, немного подвигался и убедился, что тело в военной экипировке стало заметно легче, но при этом не убавило в скорости. А примеркой и подгонкой брони займёмся позже. Судя по вперившимся в меня нетерпеливым взглядам, Нерел уже закончил с конфискацией «Серры» у киргонийского населения и готов к переговорам. Взгляд всё ещё пышет гневом, прямо как у Мазори, но это их картарианское благородство мне на руку: можно не опасаться удара в спину.

— Итак, Нерел. Или правильнее будет Алмур? Похоже, тебе немало известно о Войдасе. Возможно, даже больше, чем мне, знающему только внутреннюю кухню. А значит, нам есть о чём поговорить.

Мархар, нейросеть: