Скиталец. От монстра к человеку 2

Глава 21 Разрушить пророчество

Пообщавшись с местными и узнав о положении дел, Наор принял решение встать на защиту Малвеска, а дабы не вытягивать войну с юго-западной сверхдержавой в одиночку, принялся думать, можно ли усилить этих людей настолько, чтобы они могли самостоятельно защищать свою родину.

Тогда он заметил необычную остаточную связь между новым миром и Войдасом, порождавшую странную энергию, которой Наор прежде не встречал. Путём экспериментов выяснилось, что при помощи этой энергии и своего меняющегося тела он способен создавать совершенно новый вид оружия.

Ещё пара месяцев исследований, и на удивление смышлёные обитатели этого мира сумели воспроизвести технологию и создать первые артефакты из собственных ресурсов, не заимствуя плоть божества. Так, слово за слово, в Малвеске было изобретено первое устройство, позволяющее распространить связь с Войдасом на тысячи людей, с лёгкой руки совета прозванное Дланью Наора. Разве что бог не желал приносить сюда название, которое всеми силами стремился забыть, потому придумал новое и назвал эту силу энергией Серра.

Получив новое вооружение, на порядок превосходящее дерево и сталь, Малвеск без труда отбил нападение Дерохана и пошёл в ответное наступление, ответив геноцидом на геноцид.

— Ну вот прямо ничего не напоминает, — усмехнулся я, но никто не разделил моего юмора.

Вскоре Наор понял, что из оборонявшегося государства собственноручно превратил Малвеск в агрессора, и теперь вчерашние жертвы уже сами подумывали захватить и подмять под себя весь мир. Даже слова божества были не в силах остановить тогдашнего короля и совет, и они всякий раз находили причины и оправдания, убеждая Наора, что иначе нельзя. В спорах и дипломатии он смыслил мало и переспорить людей не мог, а навязывать своё мнение силой более не хотел. Стало понятно, что если монополией на артефакты будет обладать лишь одно государство, то кровопролитие закончится ещё нескоро.

Тогда Наор покинул Малвеск и подарил технологию артефактов сначала Дерохану, потом Киргонии, а затем и остальным, более мелким странам, установив таким образом некое подобие баланса. Естественно, малвесианцы совсем не обрадовались такому повороту событий, но поделать уже ничего не могли. А не желая лишаться поддержки божества, не стали ссориться с Наором и позволили ему и его подопечным обосноваться в своей столице. Вскоре эта планета получила название Наорин, Наор был объявлен единым истинным богом в каждом её уголке, а Малвеск стал её религиозным центром.

— А что скажешь насчёт хрукисов? — поднял Алмур тему, которая не могла его не интересовать. — Что заставило тебя объявить картарианцев абсолютным злом? Ты хоть представляешь, какими проблемами нам это обернулось?

— Нет, не представляю. На эту тему епископы меня не просвещали. А с хрукисами так вышло, не поверите, по чистой случайности.

После становления местным богом очень скоро Наор осознал, что люди нуждаются во врагах не меньше, чем в друзьях. Что политикам, что религиозным деятелям нужно как-то объяснить людям причины их проблем. А если точнее, на кого-то их свалить. Вот и религия не обойдётся одним только добрым богом. Герою всегда нужен злодей. Потому епископы не раз и не два спрашивали у Наора о его врагах. А не получив ответа, принялись придумывать и искать этих врагов самостоятельно.

После ряда случаев, когда пострадали невинные люди, объявленные еретиками, Наор решил взять ситуацию в свои руки и всё-таки дать малвесианцам так желанных ими врагов. И, поленившись включить фантазию, без задней мысли нарисовал и показал им изображения белокожих шестикрылых существ. Только к старым названиям, как обычно, прибегать не захотел, и назвал вымышленных злодеев первым пришедшим на ум и ничего не значащим словом — хрукисами.

— Я и подумать не мог, что после побега из Войдаса когда-нибудь снова встречу ваш народ, потому и не увидел проблемы в том, чтобы воспользоваться вашими обликами, — виновато произнёс бог. — Как видите, никакого злого умысла у меня не было. Всё это и правда не более чем досадное недоразумение.

Но новоиспечённый бог не почивал на лаврах, ведь даже в мирное время ему хватало забот, главной из которых была забота о больных и раненых. Ведь при помощи своей плоти он мог залечивать любые раны и исцелять любые болезни. Первое время к нему приводили лишь детей правящей семьи и знати, но бог заявил, что помощи заслуживают все, независимо от богатства и статуса.

Король не стал спорить, и вскоре в Центральный собор стали доставлять чумазых и одетых в рваньё людей, которым Наор даровал чудо исцеления наравне с богатеями.

В какой-то момент король как бы невзначай поднял тему о том, что им удалось бы спасать куда больше нуждающихся по всей стране, если бы способностями Наора обладали и другие люди. Только вот бог не представлял, как этого добиться. Первые же эксперименты показали, что простое поедание его плоти заканчивается жуткой и мучительной смертью и не дарует никакой божественной силы. После ряда неудачных попыток эксперимент свернули, и всё вернулось на круги своя.

Шли годы, десятилетия и века. Наор повелевал своим новым миром (или так думал) и продолжал изо дня в день исцелять прокажённых. Поколения его подопечных менялись одно за другим. Одни состаривались и умирали, другие рождались им на смену.

— Проясни-ка вот какой момент, — перебил я его. — Ведь к тому времени весь Войдас уже должен был деградировать до самого примитивного уровня. Возможно, уже тогда я ступил на свой путь скитальца и постепенно превращения в монстра. Почему твои подопечные сохранили гуманоидный вид?

— Потому, что были отрезаны от Войдаса и более не подвергались влиянию того мира, и вместе с ним влиянию картарианского устройства, обратившего эволюцию вспять. Это лишь теория, но другой у меня нет.

— Ладно, неважно. Продолжай.

Наорин за это время сильно преобразился. Человеческая научная мысль развивалась пугающими темпами, и не осталось уже ни следа от прежних деревянных избушек, каменных замков и солдат в кольчугах и латах.

Всё это время Малвеск вёл непрерывные исследования плоти божества, и в один прекрасный день учёные выработали формулу, позволявшую не погибнуть от жутких метаморфоз, а получить часть силы божества. Медленную и плохо контролируемую, но вполне рабочую способность к трансформациям тела. Правда, выведение даже одной дозы отнимало кучу времени и влетало в копеечку, отчего наделать разом несколько сотен носителей не представлялось возможным.

После первой череды успешных экспериментов Наор удовлетворённо кивнул. И заявил, что чудо исцеления, как и артефакты, должно быть доступно всему человечеству, а значит, пришло время поделиться секретом формулы «плоти Наора» с остальными странами. Надо ли говорить, что от подобного заявления у епископов Малвеска волосы встали дыбом, а иные и вовсе вмиг облысели?

Ведь они до сих пор кусали локти от глупости своих давних предшественников, допустивших утечку артефакторной технологии. И не собирались повторять их ошибок. Кончилось всё тем, что Наора обманом заманили в зал в подвалах Центрального собора, где уже не первый год тайно проводили исследования и готовили устройство для запечатывания божества.

Машина сработала, что называется, без сучка без задоринки, обеспечив пожизненное содержание её создателям, а заодно их детям и внукам. Наор попался в ловушку и оказался парализован. Он видел и слышал всё происходившее вокруг, но не мог даже рта разомкнуть, не то что шевельнуться.

Епископы не удержались от того, чтобы позлорадствовать над обманутым божеством и в подробностях поведать Наору о его непомерной глупости. В тот день он узнал много интересного. Что за все эти столетия не вылечил ни одного настоящего бедняка, а под видом нищих к нему приводили всё тех же отпрысков знати, для вида вымазанных в грязи и одетых в обноски. Что поклонение божеству было дешёвым спектаклем, и сменявшие друг друга правители все как один видели в нём лишь инструмент и источник силы.

Больше его не спрашивали, с кем и в каких количествах делиться плотью, а просто срезали столько, сколько могли обработать при всё ещё несовершенной технологии. Мерзкие лживые святоши не поленились рассказать и о том, что потомки некогда приведённых из Войдаса существ ныне заперты в клетках и служат источником полезного биоматериала для избранных воинов-носителей.

Что интересно, новое поколение епископов не стали посвящать в предательство божества и рассказали им сказку, будто бы странное устройство в подвале не запечатывает бога, а напротив, поддерживает в нём жизнь и создано по его собственному согласию.

Наор сгорал от злости и ненависти — как на обманувших его священников, так и на собственную глупость и доверчивость. И думал, думал, думал. Думал над истинной природой людей, осознавая всю лживость и мерзость этого вида. Думал над способами выбраться из запечатывающей машины, помочь своим подопечным и покарать обманщиков, но всё было без толку. Неизвестно, сколько времени он провёл в этом заточении, обессиленный и парализованный. Может, десятилетия, а может, целые века.

— Так наверняка и не скажешь, — задумчиво проговорил Хален. — Ведь нам неизвестна точная дата предательства, и даже не факт, что её знают нынешние епископы, раз они тоже были обмануты. В любом случае, полагаю, на этом твой рассказ подходит к концу. А точнее, к освобождению, встрече с Керосом и полному разгрому этим чудовищем. Без обид, Керос.

— Обижусь разве что на слишком скромное определение, — отозвался я. — Да и чего уж, он сам то ещё чудовище.

— Знайте, люди, — проговорил Наор, всё ещё лежащий мелким обрубком у наших ног, — я не доверяю вам и не питаю ни малейшей симпатии. Но вы, по крайней мере, одолели меня в честном бою, а не стали заманивать в очередное запечатывающее устройство. Потому я не против сотрудничества с вами. Но при одном условии.

— Можешь не говорить, я уже и сам догадываюсь, — сказал командующий. — Твои подопечные. Ты желаешь увидеть их, так?

— Они ведь… ещё живы?

— Кто же в здравом уме станет избавляться от столь ценного источника биоматериала? Да не смотри ты так, это я про Малвеск! У нас они живут в полном комфорте. По крайней мере те из них, кого удалось найти на данный момент. Криуги и нарсы.

— Хотя бы они… Хорошо, я рад. А лендеры?

— Займёмся их поисками при первой возможности. А возможность эта появится тогда, когда ты поможешь нам остановить вторжение Войдаса.

— Вторжение? — удивился бог. — Хотите сказать, мои сородичи всё-таки разыскали меня и добрались до этого мира?

— Да нет им до тебя никакого дела. Тут всё сложнее, и в двух словах не объяснишь.

— Так объясните в трёх. Мы ведь никуда не торопимся.

— Вообще-то как раз торопимся, но лишний час на пересказ последних событий уж как-нибудь найдётся. Алмур, начинай ты.

— Вот как, — задумчиво проговорил Наор, узнав полную картину событий на сегодняшний день. — Так пророчество Гастара и правда сработало, да ещё и столь странным и неожиданным способом. Череда случайностей, превратившая представителя слабого вида в богоподобного монстра, в одночасье исполнившего предназначение Войдаса. Или нет, покуда и мои сородичи, и картарианцы до сих пор живы и воюют по сей день.

— Перед тем, как мы зададим главный и волнующий всех вопрос, у меня есть к тебе ещё одна просьба, — попросил Алмур. — Подумай ещё раз над возможными причинами появления Войдаса. Тебе точно ничего о них не известно?

— Если бы знал, то уже сказал бы. Меня уже давно ничего не связывает с родным миром, и мне нет резона беречь его секреты. Внутренняя установка любого жителя Войдаса предельно проста и понятна: изничтожить картарианцев.

— А других установок нет? Совсем ничего? Пригодиться может всё: любые, самые короткие фразы, обрывки или даже отдельные слова.

— Хм, дайте подумать. Уничтожить всех картарианцев… Высшее предназначение… Священный долг… Месть… Расплата…

— Расплата? За что⁈ — воскликнул шестикрылый. — Ранее мы никогда не пересекались с Войдасом!

— То, что было украдено… Белый кристалл… Источник бытия…

— Кристалл! — Теперь пришла очередь кричать уже Зегрису. — Алмур, брат! Мы ведь думаем об одном и том же?

— Да вы вроде как все из кристаллов состояли, — пробурчал я.

— Не в этом дело! — отозвался Алмур. — Кристалл, ставший источником бытия! Действительно, это не может быть ни что иное, как…

— Слеза жизни, — закончил за него собрат, произнеся эти слова с неким священным придыханием. — Главная реликвия картарианцев, по легенде ставшая началом нашего существования, подарившая жизнь всему крылатому народу.

— Мыслители много поколений бились над загадкой её появления, — продолжил Алмур. — Большинство сходилось на том, что она могла быть принесена на Анерон некими иными существами. Быть может, даже божествами. Но отчего же они не выходили с нами на связь и не поведали картарианцам о своих помыслах и мотивах? Наиболее смелыми из мыслителей высказывалась пугающая мысль, что Слеза могла быть украдена и обронена, а лишившись хозяев, обрела волю и дала начало новой жизни.

Слово снова взял Зегрис (что за странная манера говорить по очереди?):

— И если верен последний вариант, то один из тех, кто имел отношение к созданию Слезы и её появлению в Анероне, а может, и все они сразу, могли обозлиться на нашу расу и пожелать нашего уничтожения, для чего и создали Войдас. Покуда их творение смогло породить картарианцев, включая обладавших богоподобной силой превознесённых, этим существам было бы вполне под силу сотворить ещё один мир и ещё одну расу существ, не уступающую нам по силе.

— Это всё лишь теории, не имеющие особой важности и ценности в данный момент времени, — прервал их поочерёдный монолог Хален. — Как только разберёмся с нависшей угрозой, можете хоть всю оставшуюся жизнь посвятить исследованиям и спорам. А теперь главный и наиважнейший вопрос на повестке дня. Наор, ты знаешь, как остановить Войдас?

— Остановить? Как вы себе это представляете? — усмехнулся обрубок бога. — Войдас — это не страна и не континент. Это целый мир, или даже сеть взаимосвязанных миров. Подозреваю, что даже всех сил прежнего скитальца не хватило бы, чтобы полностью его изничтожить.

— Но ведь ты был одним из богов Войдаса! — воскликнул Алмур. — Тебе известно о нём больше, чем любому из нас! Должен же быть способ прекратить это безумие!

— Этот вопрос не из тех, над которыми я размышлял, проводя века в заточении, потому не смогу ответить сразу.

— Так поразмысли прямо сейчас, — сказал Хален. — А я пока прикажу привести твоих подопечных.

— Насчёт этого… — Наор вдруг замялся и, кажется, даже несколько смутился. — Я привёл их далёких предков в новый мир, и мне не хотелось бы представать перед ними в столь жалком обличье. Я и без того сильно пал в глазах своих давних спутников, когда поддался на ложь священников и обрёк их потомков на рабство. Я был бы весьма признателен, если бы вы позволили мне собрать остатки тела воедино. Даю слово, что не подниму против вас оружия.

— Керос, ему можно верить? — спросил командующий.

— Не знаю. Наверное, можно. Как ни посмотри, а после всего пережитого у него и правда должен быть зуб на любые формы обмана. Хотя замечу, что блефовать в бою он умеет.

— Ну что ж, давайте рискнём. Тебе поднести всё поближе, или соберёшься сам?

Вместо ответа Наор активировал гравиядро и взмыл в воздух.

— Даже в таком виде я не совсем уж беспомощен, — сказал он с улыбкой.

Дальше произошёл ряд мелких и не особо значимых событий. Поверженный мною бог полетал по разрушенному залу, отыскал и присоединил весь свой растерянный биоматериал. Было забавно наблюдать, как он с нескрываемым раздражением один за другим подбирает десятки мелких кусочков, недавно нарезанных моим скит-найтмером.

Затем в зал привели освобождённых из плена монстров обоих найденных видов. Правда, никто из них не понял, кто этот рогатый голубокожий парень в светлом плаще, для чего их просят с ним познакомиться, и отчего он так просиял при появлении незнакомцев.

Наор представился и вкратце рассказал о себе, после чего начал расспрашивать монстров, как им жилось в заточении, и распинаться в извинениях. Волосатые криуги и серокожие нарсы потихоньку осознавали происходящее, но всё ещё не скрывали растерянности от неожиданного знакомства и свалившихся на них откровений. Милую беседу грубо прервал Хален, напомнив, что вот прямо сейчас есть дела поважнее, а расспросы и извинения никуда не убегут.

Кивнув и извинившись за задержку, Наор сел в позу лотоса и принялся думать. Долго думал, час точно, периодически поднимая взгляд и задавая мне и картарианцам уточняющие вопросы. И наконец поднялся на ноги и выпрямился во весь свой почти трёхметровый рост.

— Думаю, я знаю, что нужно делать.

— И что же? — вопросил Алмур, не скрывая нетерпения. — Как нам навсегда покончить с угрозой Войдаса?

— Как я уже говорил ранее, уничтожить этот мир невозможно, как и его обитателей. А ещё, как мы видим, даже уничтожение физических оболочек всего крылатого народа, а заодно и всего их мира не подарило Войдасу покоя. Более того, из-за совмещения ваших душ с созданными мною артографами под угрозой оказалось население уже трёх сверхдержав Наорина. Мда уж, кто бы мог подумать, что всё так обернётся…

— Так что ты придумал? — поторопил его шестикрылый.

— Вот что. По сути, около двухсот лет назад картарианцы если не победили Войдас, то как минимум прекратили его вторжение. А появление скитальца и уничтожение Анерона стало результатом пророчества Гастара.

— Это мы и так знаем, — сказал командующий. — Чем нам эта информация поможет?

— А тем, что пророчества Гастара существуют, только пока жив сам Гастар. Убив его, мы сумеем разрушить пророчество и его последствия.

— Поясни, — стальным тоном произнёс Алмур. — Уж не хочешь ли ты сказать, что после его гибели…

— Время обратится вспять, и Анерон восстановится вместе со всеми его обитателями? Нет, сила судьбы не настолько велика. Но если мы разрушим пророчество, то вместе с ним перестанет работать и желание Гастара. А желал он, напоминаю, не допустить забвения для Войдаса.

— Но созданный нами «Приказ к забвению» был уничтожен вместе с Анероном, — напомнил превознесённый.

— Значит, он восстановится. Может, в открытом космосе среди обломков планеты, может, где-нибудь ещё. Не исключено даже его появление в самом Войдасе.

— Насколько ты уверен в своих словах? Звучит слишком уж фантастично и притянуто.

— Мне хорошо известны способности своих собратьев. Если Гастар, к примеру, пожелает воды и исполнит полученные инструкции, то на Войдас обрушатся ливни. Но как только он умрёт, вся вода мгновенно испарится, даже невзирая на законы физики. Это одно из непреложных правил его предсказаний. Так что да, я уверен. Гибель Гастара тем или иным образом снова обратит эволюцию Войдаса вспять, и вторжение прекратится.

— Но не начнётся ли оно заново по прошествии времени, как случилось в этот раз? — с сомнением проговорил Алмур.

— Без Гастара боги Войдаса не смогут породить новое пророчество. А ваш «приказ к забвению» — это ведь не то, что может быть разрушено случайно пробежавшим мимо монстром или прийти в негодность со временем? К тому же сейчас это ваш единственный вариант. Сколько я ни размышлял, иных способов в голову не приходит.

— Допустим, мы согласны попробовать. Ты ведь уже придумал, как мы до этого Гастара вообще доберёмся? — спросил Зегрис.

— Здесь не о чем думать, ведь вы двое уже умеете открывать порталы и приводить в Наорин обитателей Войдаса. Всё, что вам нужно — это координаты. И уж их я вам предоставлю.

— А мы этого Гастара победить-то вообще сможем? — резонно заметил молчавший до этого Фолкен. — Он же один из богов, прямо как ты. А тебя, даже ослабленного в сотню раз, мы едва одолели, и то благодаря Керосу.

— Гастар — небоевой тип. Если вам удалось одолеть меня, то и его устранение проблем не составит. Бояться стоит разве что другого бога, его охранника… Хотя нет, не стоит.

— Чего это ты засомневался? — с подозрением спросил Хален. — Так стоит или нет?

— Видите ли, — Наор вдруг снова замялся, — бога-воина, о котором я говорю, звали Кирсурлом.

— Ха? — Тут уже удивился я.

— Скиталец, неужто ты настолько увлёкся сражениями, что не заметил, как начал нападать не на простых обитателей Войдаса, а на его предводителей? — подивился Наор. — Судя по описанной тобой форме, цвете и разрушительной мощи оружия, не говоря уж об имени владельца, Кирсурл давно пал от твоей руки и больше не является для вас помехой.

— А я-то думал, это просто название ещё одного вида…

— Надо же, и от бездумной машины смерти может быть польза, — проворчал Зегрис.

— Может, ты и других богов успел повстречать? — предположил Наор.

— Ну, лезвие пиронов, — произнёс я, впервые за полгода начав понимать, что такое смущение.

— Пирон, сокрушитель миров, — сокрушённо покачал головой бог.

— Так всё, что требуется — это одолеть ещё одну жуткую тварь? — подытожил Хален, прервав перепись поверженных мной богов. — Наше главное оружие стоит прямо здесь и уже успело отдохнуть. В крайнем случае могут подсобить двое превознесённых, а при необходимости я и остальные войска подгоню. Значит, остаётся лишь открыть портал и притащить сюда этого предсказателя. Много на это уйдёт времени?

— Нет, вовсе нет, — ответил бог. — Управлюсь за час, даже быстрее.

— Тогда не вижу смысла медлить. Надеюсь, никто не против ещё одного боя?

— Для начала я должен сообщить ещё об одной важной детали. Вы наверняка скажете, что было бы разумнее умолчать о ней, но вам ведь известно, как мне ненавистна ложь.

— И что же это за деталь?

— Как я уже сказал, смерть Гастара разрушит пророчество и многие связанные с ним объекты и события. В том числе его ключевой элемент — скитальца-спасителя. — Следующую фразу Наор произнёс, глядя мне прямо в глаза и не смея отвести взгляд. — Проще говоря, после победы над предсказателем скиталец исчезнет.