Системный Творец IV

Глава 14

В зале воздух словно сгустился, предвещая бурю. Слова Элронда о назначении Кселы прозвучали как смертный приговор. Вокруг поднялся тихий, тревожный шепот, доносивший обрывки фраз, полных страха и недоверия:

— … Ксела? Не может быть…

— … Элронд сошел с ума?

— … Опять начнется…

— … Лериан… они же убьют друг друга…

Никто не осмеливался высказать протест вслух. Страх перед Кселой сковал всех. Она была не просто одним из четырех Системных Творцов Пристанища, но и обладала чудовищной силой. Ее ледяная воля, безжалостность и готовность вселяли не просто опасение, а настоящий ужас. Она была воплощением хаоса, непредсказуемой и смертоносной.

Ксела, стоявшая рядом с Элрондом, словно впитывала напряжение, витавшее в воздухе. Ее мраморное лицо оставалось бесстрастным, но в бездонных глазах я уловил отблеск хищного предвкушения — той самой искры, что пугала меня с первой нашей встречи. Она медленно обвела собравшихся победоносным взглядом, словно оценивая, кто осмелится бросить ей вызов. Легкая, едва уловимая улыбка тронула ее губы, и, сделав шаг вперед, Ксела приготовилась заговорить.

Но в этот момент со своего места резко поднялся Лериан.

— Я против такого назначения! — его голос прозвучал резко и властно, словно лезвие, рассекающее гул.

Разговоры мгновенно стихли. Наступила такая тишина, что казалось, слышно, как в отдалении роняла слезу одинокая капля. Все взгляды, как по команде, устремились к Лериану и Кселе.

Девушка медленно повернулась к нему. Ее улыбка, и без того широкая, расцвела еще больше, обнажая ряд безупречно белых зубов. В ней не было и тени тепла — лишь холодное предвкушение грядущей схватки. Но она промолчала, уступая ему право первого слова.

Элронд, сохраняя внешнее спокойствие, внимательно вгляделся в Лериана.

— Твое несогласие принято к сведению, Лериан. — сказал он своим глубоким, бархатным голосом. — Но я хочу услышать не просто эмоции. Объясни, что именно в моем решении вызывает у тебя возражения.

Лериан вышел на открытое пространство. Его лицо исказила не ярость, а глубокая, почти болезненная озабоченность.

— Что не нравится? Элронд, да мы все прекрасно знаем Кселу, её методы и подход к решению проблем! Ты поручаешь спасение Творцов той, кто при первой же возможности хватается за насилие и разрушение! Она не станет плести хитроумные интриги или организовывать тихие похищения, а устроит кровавую баню вокруг каждой статуи! Кровь имперских солдат, а возможно, и невинных инициируемых, потечет рекой!

Он обвел взглядом зал и продолжил:

— И что мы получим в итоге? Не спасенных братьев, а лишь новый виток ненависти со стороны Империи! Обычные жители, которые до сих пор относились к нам если не с симпатией, то хотя бы с безразличием, увидят в нас не жертв, а безжалостных убийц! Нам не нужна эта ненависть! Мы и так балансируем на грани выживания!

Слова Лериана нашли живой отклик. По залу прокатился одобрительный гул. Многие Творцы, особенно те, кто придерживался более консервативных взглядов, одобрительно кивали, их лица выражали поддержку.

Элронд выслушал, не перебивая, и медленно кивнул.

— Твои опасения, Лериан, понятны и, признаюсь, отчасти справедливы. Но я считаю, что ты преувеличиваешь. До такого не дойдет.

Он перевел взгляд на Кселу, затем снова обвел взглядом собравшихся.

— Мы с Кселой провели долгий и откровенный разговор. Четко очертили границы дозволенного, и она приняла мои условия. Более того, — Элронд сделал паузу, подчеркивая важность следующей фразы, — только у нее есть необходимые артефакты и опыт для проведения операций такого масштаба и сложности. Без них наши шансы на успех равны нулю.

Лериан скептически покачал головой.

— Необходимые артефакты? Какие же? Неужто те самые шаловливые игрушки, что оставляют за собой лишь горы трупов и выжженную землю?

В этот момент заговорила Ксела. Ее голос был тих, но обладал такой металлической силой, что его услышал каждый.

— Ты ошибаешься, Лериан. На сей раз речь не о разрушении, а о сокрытии.

Легким, почти небрежным движением она метнула в его сторону небольшой предмет. Лериан поймал его на лету, и пальцы сомкнулись вокруг знакомого мне кольца из темного металла.

Он поднес его к глазам. Брови Творца медленно поползли вверх, отражая на лице каскад эмоций: сначала недоумение, затем удивление, и, наконец, тяжелое, неохотное признание.

— Кольцо Скрытого Шага? — прошептал он. — Ты… наладила их массовое производство?

Кселе, казалось, доставляла удовольствие его реакция. Она смотрела на него, словно кошка, играющая с мышкой, и ее улыбка стала еще шире, хищнее.

— Не совсем. Эти артефакты, — она обвела рукой просторный зал, — не для всеобщего пользования, но их достаточно, чтобы сформировать мобильные группы. Благодаря им наши воины смогут неделями вести скрытое дежурство у статуй, наблюдая за Инициациями. Риск быть обнаруженными сведен к нулю. Они станут невидимыми тенями, готовыми в любой момент выхватить новорожденного Творца из-под самого носа имперских системщиков. Без шума, суеты и лишней крови.

Она сделала театральную паузу, наслаждаясь моментом.

— Теперь, Лериан, я задам тебе тот же вопрос. Можешь ли ты предложить идею или технологию, столь же эффективную и, что куда важнее, осуществимую в сжатые сроки? Если да, — она развела руками, — я с радостью уступлю тебе свое место и все ресурсы. Но, — ее голос зазвенел сталью, — провал недопустим. На кону жизни наших братьев. Каждая секунда промедления — смерть очередного Творца. Так что говори. Я жду.

Лериан замер, сжимая в кулаке кольцо. В его глазах метались мысли, словно рой пчел: варианты, контраргументы, просчеты. Он был блестящим теоретиком и изобретателем, но его творения требовали времени и ресурсов, которых у нас не было. Секунды тянулись мучительно. Наконец, с глубоким, надломленным вздохом, он опустил голову и коротко, почти срываясь, отрицательно качнул ею.

— Нет. — выдохнул он. — Ничего столь же эффективного и готового к немедленному применению у меня нет.

Резким движением он вернул кольцо Кселе. Она поймала его с той же небрежной ловкостью.

Победа оставалась за ней. Лериан, сраженный ее козырем, молча вернулся на свое место, его плечи выражали глухое, бессильное раздражение. Ксела же, словно и не было короткой, но яростной стычки, вновь повернулась к собравшимся. Ее поза изменилась: из вызывающей и хищной она стала собранной, почти торжественной.

— Братья и сестры. — начала она, и ее обычно холодный, отстраненный голос наполнился непривычной проникновенностью. — Я прекрасно понимаю ваши сомнения и опасения и осознаю всю тяжесть ответственности, которая легла на мои плечи. Знайте: я не вижу в этом назначении личной победы или шанса для авантюр. Для меня это — долг. Тяжелый, кровавый, но необходимый.

С пламенным, фанатичным блеском в глазах, она положила руку на грудь.

— Обещаю вам: я сделаю всё возможное, чтобы Империя прекратила уничтожать наших братьев! Каждый Творец, носитель нашей крови — будущее. Мы не можем позволить им его уничтожить!

Она говорила страстно, убедительно. Я видел, как ее слова находили отклик. Напряженные, недоверчивые лица Творцов смягчались, в их глазах загорался ответный огонь. Она говорила на их языке — боли, потерь и желания защитить своих.

— Как сказал мне Элронд, — продолжила Ксела, — имперский приказ вступает в силу завтра. А через неделю начнутся первые централизованные Инициации. Времени на раскачку, на споры и сомнения — нет! — она с силой сжала кулак — Я обращаюсь ко всем вам. К каждому, кто обладает идеями, знаниями, навыками или просто желанием помочь. Приходите ко мне. Днём или ночью. Я найду время для каждого, выслушаю. Потому что сейчас нет ничего важнее этой миссии! Наше выживание как вида зависит от того, сможем ли мы пополнять свои ряды!

Ее слова, подкрепленные демонстрацией реальной силы в виде колец, нашли мощный отклик. Творцы смотрели на Кселу уже не со страхом, а с затаенной надеждой. Даже шепот, долетавший до меня, изменил тональность.

— … может, и правда сможет…

— … кольца… это меняет дело…

— … нужно помочь, грех стоять в стороне…

— … главное — результат…

Неужели они поверили в её внезапное перевоплощение из безжалостной анархистки в ответственного лидера? Вокруг собрались взрослые, опытные люди, закалённые в горниле преследований. Они должны были понимать: слова — лишь ветер. Человека судят не по речам, а по делам. А последние поступки Кселы, её философия и ледяная жестокость кричали об обратном!

Но, видимо, отчаянное положение и блестяще разыгранная ею карта с кольцами затмили голос разума. Люди жаждали чуда, искали спасителя, и Ксела мастерски надела эту маску.

Я сидел, сжимая кулаки. Внутри бушевал протест, но я молчал. Высказаться сейчас, без железных аргументов и чёткого плана, было бы самоубийством. Я был новичком, хоть и «легендой», но моя власть здесь была призрачной. Моё слово имело вес, но не решающий. Пока что.

Казалось, Ксела исчерпала все аргументы. Но у нее оставался последний козырь. Она обернулась к Бранке, сидевшей рядом, и жестом пригласила ее встать.

— Чтобы развеять последние сомнения в серьезности наших намерений и возможностей, — громко объявила Ксела, — я представляю вам свою правую руку. Человека, который возглавит боевые группы и будет отвечать за подготовку и действия наших спасателей. Бранку, Стража Границы!

Бранка медленно поднялась. Ее поджарая, мускулистая фигура в простой тренировочной форме излучала собранную, готовую к действию силу. Резкие черты лица были серьезными, а глаза цвета темного меда обводили зал оценивающим, командирским взглядом. Она не произнесла ни слова, лишь слегка кивнула. Но этого было достаточно. Ее аура воина восьмого уровня Пути Закаленного Тела говорила красноречивее любых речей. В ее присутствии рождалась не надежда, а уверенность в силе.

— Мобильные группы будут сформированы из лучших воинов Бранки. — продолжала Ксела. — Именно она обучит их действовать слаженно, быстро и, главное, эффективно. Мы объединим скрытность моих артефактов с непревзойденным боевым мастерством ее людей. В этом и есть формула нашего успеха!

Произнося эти слова, Ксела внезапно повернулась. Ее взгляд, острый и пронзительный, пронзил толпу и нашел меня. Наши глаза встретились, и она улыбнулась. Широко, открыто, почти дружелюбно. Но за этой улыбкой, в глубине ее бездонных зрачков, я увидел не тепло, а ледяной, безжалостный расчет.

В тот же миг меня словно озарило. Все стало ясно.

Ксела подобралась ко мне ближе всех. Гораздо ближе, чем Лериан со своими политическими играми, или Элронд со своей выжидательной мудростью.

Мой личный учитель. Человек, который за месяц симуляции стал для меня почти божеством силы, проводником в мир невероятных возможностей, без которого мой рост был бы немыслим… Она была ее правой рукой!

Отказаться от обучения у Бранки было бы не просто глупостью, а преступной роскошью. Это был мой единственный шанс обрести силу, необходимую для выживания и влияния. Ксела, конечно же, это знала и умело пользовалась. Через Бранку она получала рычаги влияния на меня: могла направлять мои тренировки, корректировать восприятие, а в будущем, возможно, и мои решения.

Чертовски умна. Гениальна. Она не прибегала к открытой вербовке в свою фракцию, как это делал Лериан. Вместо этого, Ксела обеспечила себе мою лояльность, привязав меня к себе силой. Конфликт с ней был бы крайне нежелателен. Открытое противостояние означало бы не только потерю ценного учителя, но и потенциальное превращение в ее противника. А быть врагом такой женщины я не стремился.

Однако я не собирался становиться игрушкой в чужих руках. Ни в ее, ни в чьих-либо еще. Лериан был прав: ее методы вели к пропасти. Я видел это своими глазами. Сейчас она играла роль спасительницы, но я знал, что скрывалось под этой маской. Рано или поздно ее истинная сущность проявится, и последствия будут ужасны.

«Ладно, Ксела. — пронеслось у меня в голове, когда я смотрел на ее торжествующую улыбку. — Ты взяла верх в этом раунде. Загнала меня в угол, где остается лишь молчать и подчиняться твоим правилам. Но знай: я не пешка, а игрок. И пока ты плетешь свои коварные сети, я набираюсь сил. Дайте мне лишь время… и я сам стану архитектором своей судьбы».

С трибуны вновь раздался голос Элронда, подводя черту перед собравшимися.

— Новые времена требуют от нас сплоченности. — его бархатный голос эхом прокатился под сводами зала. — Мы стоим на пороге перемен, которые могут либо возродить нас, либо окончательно уничтожить. Я верю, что мудрость, осторожность и сила, сосредоточенные в этих стенах, помогут нам выбрать верный путь. Я верю в нас. Пристанище было, есть и будет нашим домом. И мы сделаем все, чтобы его защитить.

Собрание официально завершилось. Творцы, с лицами, полными тревоги, и голосами, звучащими взволнованно, медленно расходились. Начатое обсуждение не угасло, оно лишь вышло за пределы зала.

Я заметил, как Лериан быстро направился к выходу, не обращая внимания на окружающих. Ксела что-то тихо шептала Бранке, и та отвечала короткими, решительными кивками. Элронд же, спустившись с возвышения, направился прямиком к нам с Орном.

— Макс. — обратился он ко мне, его пронзительный взгляд был мягче, чем обычно. — Пройдемся немного?

Я кивнул, бросив взгляд на Орна. Старик понимающе хмыкнул.

— Иди, сынок. А я пока ужин приготовлю. После таких новостей не помешает крепкий чай.

Он ободряюще потрепал меня по плечу и заковылял в сторону выхода, к лестнице, ведущей наверх.

Элронд молча двинулся в противоположную сторону — к центру зала, где возвышался невообразимо огромный Древесный Ствол. Я последовал за ним, ощущая нарастающее волнение. Зачем он ведет меня именно туда?

Мы подошли к подножию исполина. Вблизи он поражал еще больше. Темная, почти черная кора, испещренная глубокими бороздами, в которых пульсировал тусклый золотисто-зеленый свет, казалась живой. От ствола исходила аура древней, непостижимой мощи, от которой по коже бежали мурашки. Казалось, здесь билось сердце этого подземного мира.

Элронд остановился в паре шагов от ствола и повернулся ко мне.

— Прикоснись. — тихо сказал он. — Положи ладонь на кору.

Мое боевое чутье, до этого дремавшее где-то на задворках сознания, вдруг встрепенулось. Оно настойчиво, хотя и не агрессивно, намекало на опасность этого действия. Что-то древнее, чужеродное и невероятно мощное таилось в этом дереве. Это была не угроза, а предостережение — как перед приближением к краю пропасти.

Я взглянул на Элронда. Его лицо излучало спокойствие, но в глазах таилось нетерпеливое ожидание. Я чувствовал, что он не собирался ни обманывать, ни подставлять меня. В его приглашении скрывалась какая-то тайна, которую он жаждал мне открыть.

Сделав глубокий вдох, я осторожно приблизился к стволу. Преодолев легкое сопротивление инстинктов, я протянул руку. Кончики пальцев коснулись шершавой, прохладной коры.

Сначала ничего не происходило. Я чувствовал лишь твердый, живой материал, испещренный замысловатыми узорами. Но спустя несколько мгновений я уловил едва заметные, но до боли знакомые ощущения. Легкое, почти эфемерное покалывание, струящееся из глубины ствола. Ощущение течения энергии. Оно было иным, не таким, как у Мимио или в моей собственной «живой энергии» — более древним, глубоким, фундаментальным. Но в его основе лежал тот же самый принцип жизни.

«Будто бы… — начал я мысленно, пытаясь ухватить и определить это сходство. — это тоже…»

Не успел я закончить мысль, как из слота «Артефактного Ядра» моего топора, висевшего на поясе, вырвался короткий, зеленоватый всполох света. Мимио, чье присутствие я почти не ощущал после тренировки, вдруг проявил невероятную активность. Его маленькое тельце, насыщенного зеленого цвета, выпорхнуло из топора и уселось мне на руку, прямо на тыльную сторону ладони, прижатую к стволу.

Его охватило волнение: тонкие листочки, похожие на ручки, затрепетали, а глаза-светлячки вспыхнули ярким огнем. Он перевел взгляд с меня на дерево, а затем, словно следуя моему примеру, всем своим существом прижался к коре.

Вдруг произошло нечто удивительное.

Едва Мимио прикоснулся к стволу, тот будто ожил. Прожилки ярче вспыхнули пульсирующим светом, а кора под ним стала податливой, словно тающий воск. Раздался тихий, еле слышный вздох, и Мимио… втянулся внутрь.

Он исчез, словно растворившись в древнем древе. Но это было лишь начало кошмара. В тот же миг я почувствовал, как оборвалась наша связь — тонкая, но нерушимая нить, что связывала нас с момента его рождения. В уголке моего сознания, где всегда зеленел индикатор состояния моего Помощника, теперь зияла пустота. Мрак. Тишина.

— Мимио? — выдохнул я, не в силах поверить своим ощущениям. Я мысленно послал ему приказ вернуться, попытался уловить его присутствие через «Живое ремесло». Тщетно.

Куда делся мой друг⁈ Что за дерево способно поглотить живого помощника, разорвав саму системную связь? Я отшатнулся от могучего ствола, чувствуя, как ледяные мурашки пробегали по спине. Повернувшись к Элронду, я смотрел на него с шоком и немым вопросом: «Что ты сделал?»

Элронд же смотрел на место, где только что был Мимио, с непроницаемым выражением на своем морщинистом лице. В его глазах не было ни злорадства, ни удивления — лишь тяжесть векового знания.

— Кажется, — произнес он тихо, — начинается самое интересное.