Сила Падшего

Глава пятнадцатая. Если у вас болит, когда трогаете — просто не трогайте. С вас пять тыщ!

Отток людей из гильдии не был значительным, как показалось вначале. Да, ушло около пары десятков людей. Кто-то побузил в чате, кто-то даже подрался… В целом оказалось, что конфликт носил довольно локальный характер. Шума было много — сути очень мало. Примерно так маленькие рыбки разводят так много шума в воде, словно их целый косяк! А на деле — две-три штучки! Тоже и с клановым чатом — бузило несколько человек. Стоило им уйти, как всё затихло.

К слову, прочие офицеры, окромя гнома и «карателя», клан не покинули, как я в тайне опасался — они ребятами были, в сущности, неплохими.

Выловить Клаустрофобию, чтобы поговорить и может даже извиниться, не удалось. Была мысль написать ей письмо, но… что-то внутри меня остановило. Клаустрофобия — сильная, даже через чур, женщина. Она не терпит соплей, извинений и прочего. Ещё тогда, в замке Крайвенскар, она проводила тест, на сколько я буду тверд, как Мастер.

Для нее было важно, чтобы Мастер имел железную хватку. Покажу себя мягким — разочаруется. Плох тот лидер, что вначале дает люлей, а затем ходит извиняется. Таких обычно называют «ни туда — ни сюда». Врежет — потом извиняется. А потом снова врежет. Какой смысл? Как вообще такому человеку можно доверять? Он же сам не знает, что делать. Неопределившийся.

Посему я задавил желание извиниться. Мои поступки послужат достойным извинением, нежели просто слова.

На том и порешив, я позвал Лайлу «качать Инь».

Делать это решили по старинке: «паровозить» мобов, а затем «шотать» их.

Если переводить со сленга, это означало «собирать мобов кучками, агря всех на себя, пока не соберётся целая толпа, которая паровозиком будет следовать за собирающим, — отсюда и термин — а затем уничтожать их максимально быстро, сильнейшими умениями из имеющихся.

Так как у меня с массовыми умениями, наносящими колоссальный урон, был некий напряг — не говоря про ультимейты — то действовать решили немного по-другому: с помощью ауры я собирал мобов вокруг, затем забирался на дерево и… ждал, пока мобы будут уничтожены.

Вначале зачистили разного рода Гнилых Древней — этакие ходячие болотные деревья — и пауков, невесть откуда опять появившихся.

Затем мы отправились по близлежащим лесам по нарастающей повышая уровень противников — точнее двигаясь таким образом, чтобы каждый следующий враг был всё сильнее. Нам-то с Лайлой эти мобы были по боку, а вот малышке Инь они пошли в пользу!

Пару раз пронеслась мечтательная мысль:

«Эх… Попасть бы в ту долину папоротников, у Драконорожденных… я бы моментально вкачал дракошку!»

Сорокового уровня Инь достигла аккурат часов через пять непрерывного — почти — фарма.

Несколько минут эволюции и вот передо мной вновь оказался мой дракон. Полноценный дракон. Темно-фиолетовая, почти черная чешуя переливалась на свету. Чешуйчатая броня покрывала мускулистое тело магического создания. Красно-фиолетовый гребень, чернеющий к основанию, шел от самого черепа, вдоль позвоночника, к кончику хвоста, усеянный острыми шипами, почти на пол ладони торчащими по хребту. Аналогичный гребень топорщился воротником вдоль челюсти, до самой шеи. Два изогнутых чёрных рога венчали голову. Шея так же была «украшена» гребнем, спускающимся до середины груди и пропадающим между лап.

Отдельного рассмотрения заслуживали крылья. Огромные, в два, если не три, раза превышающие размер самого дракона, мощные перепонки натягивались между двусуставчатой «рукой» и копчиком, создавая огромную поверхность соприкосновения.

Инь расправила крылья, демонстрируя на свету слабозаметные, красно-фиолетовые волнистые узоры на крыльях, которые можно было обнаружить только при падении лучей света на них.

— Ну почти, малышка. Почти… — я довольно улыбнулся и заглянул в характеристики питомца. Что было интересно — все его навыки были доступны. Специализацию также не нужно было выбирать. По сути, питомец просто откатился в уровнях, сохранив всё, что у него было. Каждый уровень возвращал часть утраченного им могущества. Тоже самое было и с очками полёта — у Инь полёт был развит превосходно. Пусть она и была всего сорокового уровня и имела всего восемь тысяч здоровья, но уже сейчас она могла спокойно тащить на себе двух седоков, не особо напрягаясь.

Я подошел к дракону поближе.

Словно чувствуя мои эмоции, — даже без «словно»! — Инь склонила гибкую шею и ткнулась громадной мордой мне в грудь.

— Я скучал, малышка… — прижавшись к могучей голове дракона, я закрыл глаза. Внутри всё защемило от нежности.

В глубинах грудной клетки, разгорелся небольшой огонек, через который я ощутил эмоции дракона. Я не понимал, как это возможно, но в данный момент я ощущал разгорающееся пламя, связующее меня и моего дракона. И связь эта была прочнее стального каната, нерушимее горных скал и гораздо более жгучей, нежели раскаленная лава в жерле вулкана.

Жар разгорался, заполняя всё моё естество. До тех пор, пока я весь не разгорелся изнутри чистым драконьим пламенем.

В следующий миг я открыл глаза.

Передо мной стоял… я. Вернее мой персонаж. Точнее… ай, как ни крути, понять можно двояко. Перед моим взглядом стоял Шепот Теней. Я воспринимал себя… драконом? Точнее…

«Что это?..» — я с любопытством поднял голову.

Откуда-то изнутри пришел мыслимпульс. Это были не слова и не образы. Это было некое понимание ситуации, сформированное в посыл, отправленный прямо в моё сознание. Информация в чистом виде, не заключенная ни в какую форму — ни слова, ни картинки, ничего.

Всё равно, что люди понимали бы друг друга без слов, действий и прочего. Просто интуитивно. Только здесь «интуиция» шла не от меня, а от… Инь. Дракон рассказывал мне то, как видит эту ситуацию.

Если переводить на человеческий язык, то она немного «подвинулась», уступив управление своему хозяину, тем самым подарив мне возможность ощутить себя… драконом. Как бы это ни звучало.

В следующую секунду картинка на миг потемнела, чтобы почти сразу выкинуть меня из состояния «связи» — так я охарактеризовал новую способность. Открыл глаза я уже в своём настоящем теле — на сколько это позволительно говорить в рамках игры.

Резкое головокружение вынудило меня сделать шаг назад. Мир вокруг неумолимо закрутился, пришел в движение, краски поплыли, земля начала ускользать из-под ног и… я больно приземлился копчиком наземь.

Подскочившая Лайла что-то озабоченно кричала — или говорила?..

В руках девушки уже разгорался какой-то исцеляющий спелл, отдающий сиреневыми цветами. Закончив каст, она положила ладонь с пульсирующим фиолетово-сиреневым шариком на мою грудь. Прохладная волна почти сразу пронеслась по всему телу, разгоняя муть, тонизируя сознание и приводя в порядок мысли, а также куда-то уплывающую землю.

Я очумело помотал головой.

— И что это было? — нахмурившись, Элис внимательно изучала моё лицо.

— Короче, ты не поверишь! — выпалил я, наконец осознав, ЧТО ИМЕННО произошло.

Я быстро пересказал произошедшее.

Теперь пришла очередь девушки изумленно таращиться. То на меня, то на Инь.

«Кстати! А где системка?!»

Стоило мне только об этом подумать, как взгляд упал на уведомления внизу-справа. Развернув их, я хмыкнул — всё было на месте.

«Внимание! Вы изучили новый навык: «Слияние Сознаний»!

Текущий прогресс: 3/100!

Развивайте этот навык и тренируйтесь, чтобы достичь высот!»

«Хто б сомневался…»

Надо ли говорить, что я с энтузиазмом воспринял идею о «развитии и тренировках» — ощущать себя драконом было… класс!

Правда очень быстро выяснились и «побочки». Если перед «сеансами» почти не отдыхать, то к головокружению добавляется ломящая боль в висках и глазных яблоках. Затем — кровь из носа. Потом — тошнота и рвота. Дальше я решил не проверять. Вернее, за меня решили, пинками выгнав из игры.

А я что? Я ничего! Интересно же!!

— Я тебя пришибу, — констатировала Лайла, наблюдая моё разбитое состояние, в то время, пока я аккуратно выбирался из капсулы. Голова болела и в реальной жизни.

— О-о-о!.. — глубокомысленно заявил я миру, ощущая себя вставшим ранним утром с жестокого бодуна. Во рту поселилась Сахара, в которой максимально некультурно нагадили кошки.

«Ну какой придурок не досмотрел за этим эффектом у капсулы?! Почему ощущения персонажа переносятся и на реальное тело?!.. Или в другом дело? Да я манал такие побочки, лять!!»

Следующая мысль была прозаичней:

«Надо обратиться в техподдержку. Это не нормально».

Словно прочитав мои мысли, Элис отозвалась:

— Мне это не нравится. Обратимся в «нейросеть» за пояснениями. Так быть не должно.

— У-у-у! — я согласно промычал. Хотел было кивнуть, но резкая ломота в висках отговорила от необдуманных действий.

Я доплелся до кровати и уложил тяжелую голову на прохладную подушку.

«Кайф…» — пронеслась единственная мысль, прежде чем сознание утонуло в темноте пришедшего за мной Морфея.

Проснулся я глубокой ночью. На столько глубокой, что это было уже утро — четыре часа, середина пятого.

Элис мирно дрыхла рядом, закинув одну обнаженную ножку на прохладное одеяло, а заодно и на меня, на котором лежало сие одеяло, а вторую спрятав под оным. Белоснежное белье выгодно подчеркивало бёдра и попу. Чувствовал я себя прекрасно.

Потянувшись, аккуратно попытался выскользнуть из под ножки ненаглядной.

— Куда это мы собрались?.. — сонно промурлыкала девушка, разлепляя глаза.

— Куды ходят все по утрам — туды и собрались, — проворчал я. Не хотелось её будить, однако не вышло.

— А… Ну иди. Вернуться не забудь, спать дальше бу…м… — уже проваливаясь в сон пробормотала Элис.

Тепло улыбнувшись, я выскользнул из-под одеяла и шмыгнул в сторону ванной комнаты.

Совершив все «утренние дела», я прошел на кухню. Не включая свет, добрался до плиты, где стоял чайник с кипяченой водой. Налил в кружку. Усевшись за стол, отхлебнул немного. На ум пришли давно забытые слова:

«Ночь. Как же я люблю это время суток. Время, когда тебя никто не трогает. Ты никому не нужен. Только ты и твои мысли. В это время ты становишься их пленным. И нет ни единого выхода от них сбежать. В это время твои мечты и фантазии становятся ещё более… безумными. В тебе просыпается тот, кем ты никогда не будешь утром. Тот сумасшедший, который готов на все эти неистовые поступки, какими бы они ни были! В это время можно быть… другим собой…»

Я улыбнулся. Поднявшись, подошел к занавешанному окну и выглянул на улицу. Метало-пластиковые высотки «молчали» — не было включено ни единого лишнего огня, лишь изредка пробегали магистральные «Светляки» — так назывался ряд рыжих ламп, расположенный на почти каждой высотке — либо ребре, либо грани, в зависимости от формы. Раз в некий интервал времени они волной пробегали снизу-вверх, достигали вершины и таяли где-то там, в темной выси.

Ещё час, может полтора, и люди уже будут сонными куклами стоять на остановках, дожидаясь своих транспортников. Затем каких-то пару часов и люди заполонят улицы мегаполиса. Город живет по своим часам. Своим «биоритмам». Ему не важно, во сколько там встает солнце. С восходом солнца ты уже должен быть на работе. Городу не важно, на сколько ты выспался, либо устал. У тебя есть работа. Иди на нее.

Я покачал головой. Как хорошо, что мне на работу не надо. Ведь с некоторых пор я — писатель. И мои книги начали набирать популярность, покупаемые людьми. Да, доход пока небольшой, однако сам факт! Пусть пока я получаю… Ну, по сути, чуть больше прожиточного минимума, если чистыми деньгами, за вычетом налогов — а ведь были и они, да! Ничего, стоит мне дописать трилогию… Ведь уже сейчас я, освоившийся в писательстве, получаю с книг всё больший доход. И чем больше книг в цикле — тем больше прибыль.

Нет, за как таковой прибылью я не гнался. Это было лишь средством для того, чтобы нам с Лайлой однажды не пришлось искать работу. Да, она миллионер… но ведь и миллионы однажды кончаются. А если быть честынм — мне было стыдно сидеть на ее шее. Теперь я смогу содержать нашу семью самостоятельно. Начну не только тратить, но и приносить доход в семью. И пусть ей всё равно… Я знаю — она поймёт моё стремление. И поддержит.

Я улыбнулся и ещё раз отхлебнул из кружки. Вернее попытался — емкость была уже пуста.

«Да как так-то… Опять в мысли ушел и не заметил нифига!»

Покачав головой, я сполоснул свою «семисотку» и прошел в комнату. Элис, видимо почувствовав свободу, вольготно развалилась на кровати, обняв прохладное одеяло руками и ногами. Попа в белых трусиках вольготно наслаждалась ночной прохладой в квартире. Я сдержался, чтобы не шлепнуть по аппетитным ягодичкам.

Пора спать. Завтра будет долгий день.

Уже засыпая, я напомнил себе:

«Нужно не забыть позвонить в «нейросеть». Пусть разбир…тся…»

Следующее пробуждение произошло уже ближе к полудню — в одиннадцать утра.

Потянувшись, я сел в постели. Глаза после сна ещё слипались. И пусть сон уже отошел, однако некое чувство «привычки», тянуло обратно, к прерванному занятию!

Я помассировал лицо ладонями.

— Уф-ф-ф… — выдохнул. Ненавижу пробуждаться так. Лицо не то чтобы опухшее, но ощущает себя не самым лучшим образом. Ночью просыпаться гораздо приятнее!

Поморщившись, я кое-как выполз из постели и поплелся на кухню — хотелось пить. Лайлы нигде не было.

Впрочем, девушка обнаружилась быстро — на той самой кухне. Заваривала чай.

— О! Ты уже проснулся! Я как раз чайник вскипятила!

— Давно встала? — я улыбнулся, присаживаясь за столик, размещенный по центру кухоньки.

— Минут пять назад, — вернула она улыбку. — Чай? Кофе?

— Чай.

Через пару минут я с удовольствием отхлебнул черный чай. Без сахара. Без молока. Без всего. Это был настоящий (!) чай. Я в принципе не любил добавлять в чай что-либо. В кофе — да. Ибо он таки горький. Через чур горький. А вот чай… Сахар, да и любая другая добавка, крал вкус чая. Менял его. Сам по себе чай не был горьким — если не делать из него а-ля «чифир», крепкую заварку, дубящую десна и сушащую полость рта. Он был… Нормальным! Каждый оттенок чая дополнял палитру ощущений. Самое главное в этом — пить чай горячим. Холодный он уже не такой. Хотя тоже пить можно. В жару особенно. Впрочем, жара не останавливала меня от горячего чая. Слишком он… вкусный. Это нужно прочувствовать, чтобы понять!

Допив чай в блаженной тишине, наполненной задумчивым изучением растрепанных лиц и причесок друг друга, мы принялись за дела.

Во-первых, необходимо позвонить техникам «Нейросети». Мне вчерашнее не понравилось. Я прекрасно помню, что со мной произошло когда-то очень давно. Не хотелось бы ещё раз «лечь в кому».

Короткий звонок по десятизначному номеру — код города и семь цифр номера телефона — быстрый разговор с оператором и вот уже создана заявка на плановый техосмотр вирткапсул.

Сумма была озвучена сразу — тысяча кредитов. Валюта такая — кредит. При стоимости пищевого картриджа в десять кредитов, это было… много. Один пищевой картридж позволял синтезировать десять средних порций сбалансированного питания. В какой-то мере полезно, но очень не вкусно — скорее безвкусно. Потому люди по старинке приобретали выращенные в ботанических садах городов — особенно так называемых «плантационных городов» — овощи и фрукты. Это всё-таки вкуснее! В месяц минимальная зарплата составляла семь тысяч кредитов. Не много, при том, что где-то тысяча кредитов уходила на оплату счетов. В нашем случае — девятьсот девяносто три кредита. Остальное — предметы удобства, транспорт, пища… Благо электричество нынче было дешевым — не то что веке в двадцать первом, так и оставшимся в истории, как «пластиковый век».

Пусть электричество нынче не было совсем уж дармовым, но платить за него нужно было меньше. Хотя, как сказать… не знаю, сколько это стоило бы по более «древним» меркам. Хоть бы и по меркам двадцать первого века!

А вот натуральные продукты, в противовес пищевым картриджам, стоили дорого. Нет, ну если брать картриджами — выходило дешево. Десять кредитов стоил один картридж для синтезатора, а на месяц требовалось порядка пятнадцати картриджей на одного человека… В кредитах это выходило в двести-триста единиц. Это если самых простых, конечно. Если разные вкусы, либо брать что подороже, то выходило в пятьсот кредитов на месяц на человека.

Нормальные люди брали натур-продукты. И вот тут была иная загвоздка. Ибо в месяц натур-продукты стоили раз в пять дороже. Итого выходило где-то на две с половиной-три тысячи. На человека. А мы с Лайлой жили вдвоем. Получалось аккурат пять-шесть тысяч «в трубу». Плюс тысяча за коммуналку, если округлять. Жуть какая. Питаться картриджами я всё равно не собирался — нафиг их.

Техники приехали довольно споро. Уже к часу дня в дверь раздался звонок. Бригада ремонтников прибыла в стандартном составе: два человека и один робот.

Люди были облачены в обезличенные одежды «Нейросети»:

Плотно-прилегающие, но не обтягивающие черные штаны неопределенного фасона из какой-то даже на вид шершавой ткани; Темно-серые — столь же «шершавые на вид» — броне-рубашки; Светло-серые расстегнутые куртки-тренчи, спускавшиеся полами до середины бедра. На плечах курток имелись темные поперечные накладки. Один из техников был молодым парнем, лет двадцати на вид. Вторым… вернее второй была девушка — блондинистая голубоглазая особа с вздернутым хвостом на затылке. Оба носили прямоугольные очки с постоянно бегающей по ним информацией — если приглядеться, можно было заметить, как по внутренней стороне стекол то и дело проносились голубые символы. С внешней стороны это было заметно плохо, а разглядеть, что именно там было написано, вовсе невозможно. Техника безопасности от любопытных… Не удивлюсь, если символы ещё и десять раз отзеркалены сикось-накось….

Робот был самым непримечательным из всех:

Обычная круглая белая урна с темно-синей вращающейся головой-полусферой сверху. Это был диагностирующий дроид, снабженный кучей апаратуры для — как это ни странно! — диагностики оборудования. По сути — тоже самое, что стационарный тестер оборудования. Только на своих собственных колесиках — вернее гусеницах, и гравиподушках, которые тот мог включать в случае необходимости.

В течении получаса техники проверили обе капсулы, выслушали от меня перечисление неприятных симптомов и… Попрощались с нами, сказав, что это все необходимые тесты провели, показания замерили, а для дальнейшего понимания ситуации необходимо вернуться в клинику, где показания будут переданы администраторам, которые, в свою очередь, в ближайшее время «Обязательно выпустят программное обеспечение, нивелирующее проблему в капсулах!»

Как добавила девушка-техник:

«С технической-физической точки зрения, капсула полностью исправна!»

Забрали тысячу себе на счёт и распрощались с нами.

Вот же гады ходяче-ползучие! За это им заплачено, млин?!

Как в том анекдоте, где пациент пришел к доктору и жалуется:

«Доктор, у меня здесь болит, когда трогаю!»

А доктор ему в ответ:

«Так не трогайте! С вас пять тыщ!»