Земли Создателя. Книга третья - Сила Падшего

Часть вторая. Глава тринадцатая. Реальная жизнь!

Часть вторая

Глава тринадцатая. Реальная жизнь!

Сердце пропустило удар.

«Получилось!!» — билась в голове единственная мысль.

Там, в ячейке прямо по центру, привлекая к себе внимание необычностью, лежал серый, мутный, непрозрачный шарик.

Я извлек шарик из инвентаря, тут же почувствовав уже забытую тяжесть предмета в кулак размером.

«Икринка — возможно обиталище монстра, или вашего будущего питомца. Желаете применить?»

«Да».

В следующую секунду «икринка» ярко осветилась изнутри и с влажным хлюпаньем лопнула, покрыв мою ладонь липкой слизистой пленкой. В центре лежал небольшой розовый комочек с четырьмя маленькими лапками и длинным розовым тельцем. Небольшой полупрозрачный гребень шел вдоль узкого тельца и хвоста. Венчала это чудо крупная голова с глазами-бусинками. По краям оной тянулось шесть лохматых «веточек», по три с каждой стороны. Внешние жабры, так похожие на пушистые ушки.

Аксолотль. Уровень: 0. Здоровье: 1.

«Желаете приобрести питомца?»

«Внимание! Отказаться будет невозможно!»

«Внимание! Сменить питомца без окончательной смерти будет невозможно!»

Не успел я хоть как-то прореагировать — впрочем, система даже вариантов выбора не дала — как появилась новая надпись:

«Ваш питомец воскрешен! Характеристики изменены! Доведите его до зрелости, чтобы полностью разблокировать умения!»

На сим все системки пропали. Я снова пригляделся к милой мордашке у себя на ладони.

Инь. Уровень: 1. Здоровье: 100.

— Ну здравствуй, малышка! — я тепло улыбнулся и с внутренней дрожью прижал хрупкого аксолотля к груди.

Не каждый день к тебе возвращается твой умерший питомец, с которым ты провел вместе не один год. Для меня это было особым событием. И питомец мой также был особенным — не таким как все.

И пусть все твердят, что это обычный питомец данной игры… Пусть все упираются в то, что «это же игра». Всё это не важно. Имеет значение лишь то, что испытываешь лично ты. И если тебе это приятно, если тебе нравится жить в этом таком иллюзорном, в тоже время невозможно-настоящем мире… Значит он и есть настоящий.

В конце концов, всё, что мы воспринимаем в реальном мире — а не игровом — тоже не настоящее. Это всего лишь разной длины волны, принимаемые разными органами, после чего проходящие пост-обработку мозгом, и уже затем поступающие к Сознанию — с большой буквы, ага. Мозг превращает поступающие от рецепторов сигналы в то, что будет для нас привычно. Однако, что, если взглянуть на реальный мир без него? Что мы увидим? Черточки и палочки? Мешанину разной длины волн? Реальный мир вовсе не столь реален, как кажется. Так почему нереальный мир не может быть столь же реален, как реальный? То-то и оно.

С теплой улыбкой я посадил питомца на плечо и поспешил закрыть игровую сессию, не особо смотря на окошко чата, где уже набралось порядком сообщений — со всем разберусь потом. Сейчас важное другое. Меня распирало от чувств и не терпелось поделиться ими с возлюбленной. Всё-таки Иняху она любила не меньше!

Стоило только крышке капсулы отщелкнуться, как я уже в нетерпении ерзал, готовясь выбраться. Ещё каких-то несколько секунд, и я пулей выскочил из лона устройства. Элис в комнате не было. Её капсула была открыта. Я бросился на кухне и — как и ожидалось — обнаружил девушку там.

— Элис! Кись! Родная! — я сграбастал девушку в объятья и закружил по кухне. Аккуратно, чтобы не ударить ни обо что.

Опешившая девушка даже не думала вырываться:

— Чего такое? Ты победил? — она расплылась в улыбке, дескать: «Ох уж эти мальчики…»

— Лучше! — я поставил девушку на пол.

Набрав воздуха в грудь, сделал паузу, подчеркивающую важность новости.

— Ну?.. — поторопила меня девушка, вскинув брови.

— ИНЬ ВОСКРЕСЛА!

Я торжествующе улыбнулся, наблюдая, как к взлетевшим бровям устремились веки, а глаза в секунду превратились в две круглые монеты.

Удовлетворенный эффектом, я уже спокойнее рассказал обо всех событиях, случившихся после выхода Лайлы из игры.

— То есть Иняха теперь… — потрясенно прошептала девушка.

— С нами! — закончил я за нее.

Видимо мозг девушки наконец-то отошел от непонимания ситуации. Элис радостно завизжала и бросилась мне на шею. Тепло улыбнувшись, я зарылся носом в её волосы и вдохнул запах. Теплый — именно «теплый» — запах шампуня густо смешивался с… чем-то жженым.

«Постойте ка!..»

Я бросил взгляд на плиту. Яростно шквырча, сковородка дожаривала уже почерневший снизу блин.

— Кажись хана блинчикам, — я хмыкнул, ничуть не расстроенный.

— Чего? Каким… — начала было Элис. Почти сразу она округлила глаза:

— БЛИНЫ ЖЕ ГОРЯТ!!

И бросилась к плите.

Я хмыкнул:

— Та нишо страшного. Зато новость хорошая!

— Я тебе дам «нишо страшного»! — рассерженно прошипела фурия. — Я тебе блины тут пеку, а ты приходишь тут, отвлекаешь!

— И я очень ценю то, что ты делаешь, — серьёзно произнес я, тепло приобнимая девушку сзади.

— Кстати о блинах. Не забыл, что в конце недели мы идем на фан-фест? — девушка повернула голову, подставляя щечку под поцелуй. Я воспользовался предоставленной возможностью и чмокнул свою ненаглядную.

— Помню, — тихо шепнул. — А что?

— «Та нишо», — спародировала меня негодница. — Мы в магазин сегодня пойдем и будем готовиться. Нужно выглядеть при-лич-но!

— Хорошо, — я покладисто согласился. Спорить о том, что «мне в моих джинсах, которым уже лет пять, вполне нормально и выгляжу я в них прилично» было бессмысленно. Потому что проходили уже. Как сказала однажды Элис:

«Девушка в семье должна следить за внешним видом обоих в паре! Так что заткнись и надевай что сказала!»

Больше я с ней не спорил. А то как даст по лбу… Да и вкус у нее действительно был. Она не выбирала ничего, что мне претило бы — никаких «петушинных» нарядов ярких расцветок и тому подобного. Всё выглядело стильно, не броско, не ярко. А главное — вместе наши одежды сочетались. Мы не выглядели, как деревенщина возле городской жительницы. К слову, это позволяло привлекать меньше внимания, что для меня, натуры исключительно скрытной, было очень важно. Тенью — личностью, внимания старающейся не привлекать — я был не только в игре.

Плотно пообедав, — на улице стояла середина дня — мы вызвали такси. Поданный через пару минут гравикар с «умным водителем» — автопилотом — был уже обыденностью. Усевшись на задние сидения, мы двинулись…. Куда-то. Маршрут знала исключительно Элис, как наиболее сведущая в местах города. Вернее… «в местах, где можно купить качественные вещи». Уж кто-кто, а девушки в этом разбираются поголовно! Пусть и не всегда и не все.

Именно в такие моменты по-настоящему ощущаешь себя мужчиной. Причем не в хорошем смысле, а наоборот — тем самым неотесанным мужланом, который не понимает, что нужно нажать на грёбаной стиральной машине. Как и не понимает, для чего там столько кнопок и… значок утюга. У стиральной машины есть функция разглаживания вещей?! Что за… Ну зачем так сложно? Разве что вон, интуитивно понятные цифры есть, наверное, обозначающие… мощность? «Тысяча», «восемьсот», «шестьсот» и… «тазик». Зачем «тазик» среди цифр?!

И ведь женщины во всём этом разбираются! Они понимают, что такое «2-НДФЛ», когда я — взрослая половозрелая мужская особь — вообще в душе не ведаю, что это за хрень, зачем она нужна и что от меня хотят работники госслужб!

Они ещё там такие интересные сидят!

«Молодой человек! Я что непонятного сказала?! Справка КП-18 заполняется по форме 12.03! Что непонятного?!»

Если честно — вообще ничего. Ничего здесь не понятно!! Кто это придумал?! Пусть сам и заполняет свои «Ка-Пэ-Восемнадцать по форме двенадцать ноль три»!

Неужели нельзя проще? «Сходи вот туда, отдай той тете вот это и скажи это».

Всё! Так же реально проще!!

Комфортабельная машина на гравиподушках за каких-то пятнадцать минут доставила нас к гипермаркету.

— О, у нас в городе и такие есть? — я хмыкнул, оглядывая высоченное строение на двадцать этажей, заполненное магазинами. Десятками магазинов. Сотнями.

— Когда живешь в своем городе уже почти тридцать лет и в душе не ведаешь, что тут есть, да? — весело рассмеялась девушка.

— Типа того… — я виновато почесал затылок. Да уж… Добавить нечего…

А затем начался длинный день. Действительно длинный — для мужчины ничем иным день шопинга обозначаться и не может. Уж сколько всего я перемерял, выбрал, критически был осмотрен, послан подальше, и далее по кругу! Итогом стало ажно два «наряда», но вполне удовлетворяющие моим потребностям, в тоже время смотрящиеся… нормально, скажем так.

В зеркале передо мной стоял индивид, облаченный в черные джинсы, черную же расстегнутую рубаху со свободно болтающимися полами. Корпус был облачен в темно-красную футболку с черным рукавом. Ноги обуты в черные кроссовки с темно-красным кантом. Красиво, стильно… но не сказал бы, что это «непримечательно». Впрочем, не яркие «попугаичьи» цвета и ладно.

Второе моё облачение покоилось в ранце:

Серая толстовка-худи и темно-серые штаны-карго. Ещё обувь мне не покупали — под этот «наряд» подходили мои повседневные темные «кросы».

Ушли из гипера мы уставшие. Но довольные. Элис — тем, что полностью одела меня. Я — тем, что облачение соответствует моему вкусу, а заодно и тем, что моя ненаглядная довольна моим обликом. К слову, ей одежки никакой не покупали — она отказалась, аргументировав тем, что «у нее и так всё есть». Настоять не вышло, хоть и не хотелось ощущать себя бомжиком, которого одевают.

А на улице уже стояла ночь. Вот ведь интересная особенность гипермаркетов — внутри не ощущаешь время. Играет музыка, отсутствуют окна, чтобы люди не видели сгущающиеся сумерки, а из потолка бьет свет дневных ламп. Приходя в гипермаркет, словно попадаешь в другой мир. И лишь выйдя из него, понимаешь, сколько реально прошло времени.

Вызвав такси, — лень была сильнее чем желание сэкономить и проехать на общественном транспорте — мы за пятнадцать минут достигли дома.

Уханьканные, быстро приняли совместный душ — последнее время мы часто баловались именно совместным душем, который доставлял удовольствие обоим — и отрубились, стоило только обнаженным чистым телам рухнуть в столь же чистую постель.

Сон пришел почти сразу. Так бывает. Ты засыпаешь и сразу в голову приходит сон. В реальности в это время проходит несколько часов, наполненных короткими вспышками картин, но их спящий не запоминает. Он «подключается к просмотру» только тогда, когда начинается основное представление. Вот и кажется спящему, что «сон начал сниться сразу». На деле, он уже как несколько часов дрыхнет и в ус не дует!

Я огляделся, с трудом понимая, где нахожусь. Это был круглый зал. Достаточно просторный, однако не имеющий входа-выхода. Стены были образованы черным мрамором, испещренным золотыми прожилками. Приглядевшись, подметил, что зал не совсем круглый, а скорее «многоугольный» — стены не плавно закруглялись, а образовывали правильный многоугольник, сначала показавшийся ровным кругом, в центре которого я и находился.

Я попробовал предпринять хоть какие-то действия. Например, сдвинуться с центра. Не удалось. В голове стрельнула сотни раз выручавшая мысль:

«Не можешь убежать? Телепортируйся!»

Это было действительно гениально. В детстве я не раз не мог убежать от какой-нибудь фигни в своих снах. И тогда, лет в четырнадцать, я стойко решил:

«В следующий раз — буду убегать телепортами!»

Перед каждым сном я напоминал себе, что это в первую очередь мой сон, а значит я там владыка. Во сне каким-то образом удавалось вспомнить то, что я владыка этого сна, а не он. Получалось это не всегда, однако, чем чаще я это практиковал, тем чаще выходило.

По сути, всё что было нужно, передать своему аватару — точнее той программе, что управляла мной во сне, не давая управлять телом самостоятельно — макет действий, схему. Это напоминало самогипноз, внушение — когда человек внушает себе что-то, а затем легко делает это, даже не включая сознание. Примерно также работают рефлексы. И также работал «мой» прием.

Вначале удавалось вместо убегания телепортироваться подальше. Правда враги всё равно оказывались рядом, тогда грудь захлестывало отчаяние и я просыпался. Позднее я продвинулся дальше — я начал не просто телепортироваться, но и менять реальность. Например, если я бежал по какой-то больнице, то в момент сильных эмоций переносился в другую локацию, не такую пугающую — солнечное злаковое поле!

Позднее я перешел к еще более кардинальным действиям — я начал просто удалять из сна тех, либо «того», кто меня преследовал! Как разработчик игры удаляет из нее неугодного НПС, также и я просто выделял «юнита» и жал «дэлит». И работало! Правда они «спавнились» снова, но это было решаемо. Потом я вообще начал сам себе «спавнить» оружие и прочее. В целом — было весело.

Правда осознанным сном, как могли бы подумать многие, это не являлось. Это было именно что внушением себе перед сном программы действий. Достаточно внушить себе, что ты можешь делать что угодно, и всё. Во сне так или иначе я был наблюдателем, а тело моё действовало само. Многие путают это с осознанным сном, но это всё же не он. Действовал мой аватар во сне, показывая мне картинку «из своих глаз». И действовал он самостоятельно. Просто я выдал ему некие «админские права доступа», из-за чего он мог делать то, чего не мог раньше.

Сотни раз отработанные рефлексы сработали и здесь, в этой странной комнате-зале. Я попробовал телепортироваться. Удалось — оказался аккурат возле гладкой мраморной стены, испещренной золотыми прожилками. Картинка поплыла и зал сам собой… телепортировался! Он перенесся таким образом, чтобы я снова оказался в центре. За спиной раздался смешок. Я обернулся. И вздрогнул.

Передо мной стояла Тень. Буквально. Это был просто чёрный силуэт приблизительно моего роста. Только вот… были у… гм… «тени» некие… особенности.

Ярко-желтые, золотые, глаза без зрачка и радужки плотоядно вглядывались прямо в душу. Оскаленная в улыбке желтая-золотая пасть демонстрировала несколько рядов заостренных белоснежных зубов. Тень наклонила голову к плечу.

Окружающий мир начал таять, терять краски, смешиваться в единое полотно, а затем исчезать. Я же… замер. Словно кролик на удава, я смотрел в глаза Тени и всё больше осознавал, что это мне что-то напоминает. Что я где-то это… видел? Нет, точно не видел. Увижу? Скорее так, да. Только почему-то то, что я увижу в будущем, воспринималось как некий, уже свершившийся акт.

«Время — не линейно и относительно. Будущее уже произошло…» — мелькнула мысль.

Наконец исчезло всё. Кроме лица Тени, к которому был прикован мой взгляд. Я почувствовал, как фигура — силуэт? — приближается ко мне. Встает, буквально, напротив. Мозг против воли дорисовал «смрад, исходящий изо рта» и тут же прекратил это делать, потому как никакого запаха не было. Имелся лишь Страх. Липкими холодными пальцами он обволакивал сердце, заставляя то замирать в предчувствии беды. Лицо Твари-Из-Тьмы оказалось буквально против моего.

Так продолжалось… долго. Минуты. Часы. Дни. Месяцы. Годы?.. Вечность.

Наконец Сознание поглотила Тьма. Иссушенный Страхом — уж точно не с маленькой буквы — рассудок забился в дальние уголки и не спешил больше показывать снов.

«Ну его на хер…»

Проснувшись, я добрую минуту смотрел в белый потолок. Ночной сон напрочь выветрился из головы и не думал возвращаться, напоминая о себе лишь ощущением, что «ночью снилось что-то тревожное… вроде бы». Внутри уже забурлило желание зайти в «Земли». Только хотелось не просто играть, — этот процесс не был столь притягателен, как могло показаться, скорее уже обыденным — а развивать Инь, возвращая ей былое могущество. Я очень скучал по своему дракону. Слишком через многое мы прошли с этой чешуйчатой мордой!

И Лайла была со мной солидарна. Но вначале потребовала поиграть с ней. Поразмышляв долю секунды, — не размышляв вовсе, если уж честно! — я с удовольствием припал к телу любимой девушки. Всё-таки игры с ней были куда интереснее любых там «Земель». Не даром один мужчина из прошлых веков, обладавший примечательной внешностью, — у него сильно выделялись уши — пел:

«Лучший секс — это секс с женой!»

Правду пел! Действительно, что может быть лучше жены? Спать с посторонними девушками? Да уж вряд ли. Не передать то ощущение, когда ты от и до знаешь тело любимой, все её точки, обладая немыслимой властью над невинной «жертвой». И пользуешься этой властью во всю. В хорошем смысле. Тело ненаглядной становится инструментом, на котором нужно играть, вызывая реакцию, совсем как у музыкального инструмента — звуки, дрожание, словно вибрации грифа гитары.

Мудр был тот, кто сравнивал игру на инструменте с обладанием женским телом. Я же провел обратную параллель, столь же точную и верную. Не сможет музыкант стать хорошим, если не будет любить свой инструмент также, как любимую женщину. Не доставит занятие любовью большего удовольствие, чем простой оргазм, если просто заниматься соитием, не вкладывая в это чувства. Те же, кто научился вкладывать в простой «трах» нечто большее… Те знают разницу между словом «секс» и «занятие любовью». Как знают и то, что второе доставляет куда больше удовлетворения и приносит в разы большую разрядку, нежели первое.

Оторвались мы друг от друга только спустя пару часов, наполненных долгими измывательствами друг над другом — в хорошем смысле.

Довольные до жути, быстро приняли душ, чтобы смыть пот. Затем позавтракали. Только после этого мы загрузились в капсулы.