Шарлатан 2

Глава 10

В середине марта Маринка меня познакомила с молодым парнем, который зимой демобилизовался — а так как в армии он был не только капитан-лейтенантом, но и секретарем комсомольской организации своего корабля, его в обком комсомола и направили. Вообще-то он смог в сорок четвертом окончить училище речфлота и повоевать успел лишь с японцами, но оказался мальчиком весьма толковым, и его Маринка почти сразу назначила заведующим сектором, который работал с комсомольскими организациями судостроительных предприятий.

Познакомился я с ним у Маринки на кухне, и там же несколько раз с ним «проводил воспитательную работу». Сама Маринка, слушая мои наставления парню, просто со смеху умирала, но ему — а парня звали Сережей Чижовым — объясняла, что смеется она не над моими словами, поскольку слова-то верные, а над тем, что слова эти произносит десятилетний мальчишка. Правда мне она немного иное говорила: уж больно я, по ее мнению, «щеголял умными словами». Ну да, для сорок седьмого слова, наверное, были не совсем привычными, а я просто использовал знакомые буквально с детства… нет, скорее с юности термины — и это, вероятно, выглядело действительно смешно. Впрочем, Сережа к терминам привык быстро — а вот к сути произносимого…

К сути он отнесся очень серьезно, тетка Наталья мне потом говорила, что ее «этот мальчик из обкома уже вконец утомил своими запросами», но когда она его просьбы выполнила, сама очень удивилась. Хотя я удивился результатам ее работы не меньше: одно дело — составлять программу экстраполяции каких-то весьма умозрительных данных и совсем другое — видеть своими глазами то, что в том далеком будущем какие-то «британские ученые» (а на самом деле итальянцы) оказались в целом правы. Но и итальянцы окажутся правы лишь «частично», потому что в послевоенном СССР условия были совершенно другими — зато Сереже будет с чем выступить на заседании обкома.

То есть «фактуру» он уже вроде освоил, но ведь важно эту фактуру и другим правильно подать — и мы с ним (на Маринкиной кухне) с первого мая каждый день занимались тем, что «репетировали речь». Вот только теперь Маринка на кухне появлялась все же нечасто: она мне тихонько сказала, что после прослушивания моего инструктажа у нее живот начинает сильно болеть от смеха. Ну да, ей смешно (что, впрочем, меня тоже радовало: оживала Маринка буквально на глазах), а дело-то нешуточное! А когда я посчитал, что больше дрессировать Сережу уже не надо, как раз и состоялось заседание обкома. На котором ни меня не было, ни Маринки — но я о результатах заседания узнал уже через полчаса после его завершения: пятиюродная не удержалась и позвонила мне прямо в школу…

Правда, чтобы все это проделать, я постоянно школу прогуливал, и Надюха из-за этого на меня было очень сердита, так что мне пришлось ее уговаривать устроить мне экзамены за восьмой класс досрочно. Она, сардоничически усмехаясь, экзамены мне устроила, причем на эти экзамены пригласила даже каких-то важных товарищей из области. Не из ОблОНО — с ними у нее отношения так и остались весьма отвратительными, а из педагогического института, и на экзаменах эти товарищи меня буквально наизнанку вывернули. Но как вывернули, так и завернули обратно, и по всем предметам я получил твердые пятерки. И особенно твердые я получил по математике (что меня вообще не удивило) и по физике — а это мне все же показалось несколько странным. Физика никогда среди моих любимых предметов не значилась, и я честно считал, что четверка — это максимум, на что я могу рассчитывать, но получилось иначе. Но раз получилось, то я и спорить не стал, а наша «англичанка» за меня особенно порадовалась: все же у нее вышло «поставить мне оксфордское произношение». Впрочем, она только по поводу произношения и волновалась…

Девятого мая в полдень началось заседание обкома, посвященное «решению жилищной проблемы». Такие заседания довольно часто происходили, и на них даже какие-то важные решения принимались — однако проблема все не решалась и не решалась. Поэтому и сейчас товарищ Киреев к заседанию отнесся… не совсем серьезно. То есть не серьезно он отнесся скорее потому, что заседание инициировала товарищ Чугунова, но сама она не пришла (хотя и по вполне уважительной причине), а вместо себя послала выступать какого-то юнца. Да, получившего «Красную Звезду» за десант на Хоккайдо — но одно дело остров штурмовать, и совсем другое — делать жизнь людей более счастливой. Ведь в первом случае требуется лишь героизм, настоящий героизм, тут и не поспоришь. А во втором нужна упорная, постоянная и длительная работа. А в том, что отставной лейтенант флота на такую работу способен, у Сергея Яковлевича были серьезные сомнения.

Тем не менее, он в двух словах обозначил тему совещания и предложил выслушать доклад «юного комсомольца», думая, что в очередной раз он услышит уже порядком поднадоевшие слова о нехватке всего и вся. Однако уже через пару минут он свое мнение изменил: товарищ заговорил вовсе не производственных трудностях:

— Товарищ Сталин недавно сообщил, что потери советского народа в прошедшей войне превысили шесть миллионов человек. И потеря эта невосполнимая, поскольку каждый человек по-своему был уникален. Но с демографической точки зрения потери хотя и велики, однако восполнимы — и нашей задачей теперь является именно всемерное восполнение наших демографических потерь.

— Каких-каких потерь? — переспросил секретарь парткома Автозавода.

— Демографических, то есть просто по численности населения. И эту численность можно все же восстановить, хотя и не сразу, и нашей задачей является всяческое способствование решению этой задачи.

— Ну вам, молодым, этим заниматься, конечно, приятно, а мы тут причем?

— Притом. Мы провели специальное исследование… по результатам конференции в университете провели, и выяснили факторы, наиболее способствующие росту рождаемости. Конечно, молодые семьи волнуются и по поводу возможности прокормить, обуть и одеть будущего ребенка, но люди уже видят, что с каждым годом и даже с каждым днем в стране и с промышленными товарами ситуация быстро улучшается, и с продовольствием страна, даже в случае страшной засухи, проблемы довольно успешно решает. Но вот другие проблемы, причем исключительно бытовые, тут выходят уже на первый план — и главной проблемой люди видят… молодые люди видят проблему с жильем.

— Мы тоже эту проблему прекрасно видим. И собрались здесь сейчас чтобы выработать какие-то пути к ее решению…

— Но даже сами молодые люди реальную проблему не осознают. Поэтому, чтобы четче определить суть проблемы, обком комсомола по совету товарища Шарлатана… то есть товарища Кириллова провел свое исследование и теперь, нам кажется, мы суть проблемы знаем. Причем и видим пути ее скорейшего решения, благо у нас уже имеются готовые и очень успешные способы ее решения.

— И какие же? — автозаводец явно собирался просто выкатить к обкому кучу требований по жилью и ему просто не хотелось терять времени на выслушивание «каких-то комсомольцев».

— Мы провели тщательный статистический анализ и пришли к выводу, что для того, чтобы молодую семью простимулировать к рождению ребенка, им и жилье нужно предоставлять вполне определенное.

— С неприличными картинками на стенах?

— Нет. Простой пример: на научной конференции было выдвинуто предположение, известными учеными выдвинуто и с очень вескими обоснованиями, что молодой семье будет нужна отдельная квартира, причем семье без детей — минимум двухкомнатная, чтобы они при необходимости могли и родителей на помощь в уходе за ребенком пригласить. Чтобы семья, одного ребенка уже имеющая, захотела завести второго ребенка, желательна уже квартира с тремя комнатами, хотя возможно и небольшими. А для третьего ребенка нужна квартира минимум трехкомнатная улучшенной планировки, площадью не менее восьмидесяти восьми метров, с раздельным санузлом, с рядом дополнительных удобств…

— Ученые на своих конференциях любую чушь нести горазды.

— Это вы верно заметили, но в данном случае это была не чушь. Статистика — наука точная, и нам она говорит следующее: в Мордовщиково, где молодым рабочим предоставлялись небольшие, но двухкомнатные квартиры, за год у всех таких рабочих или дети уже родились, или родятся очень скоро, в течение буквально нескольких месяцев. Во многих деревнях и селах Павловского района, где колхозники выстроили себе новые дома по проектам Ворсменского архитектурного бюро, в семье каждого второго колхозника, обретшего новый просторный дом, случилось или в ближайшее время ожидается прибавление семейства. Причем там, где прибавления не случилось, просто нет молодых членов семьи детородного возраста. А еще — и этот эффект мы пронаблюдали в Ворсме, где довольно много бездетных молодых женщин остались без половины, но которым руководство тамошних заводов выделило так называемые полуторакомнатные квартиры — тоже наблюдается весьма приличный демографический рост.

— Это они там теперь развратничают? — желчно спросил автозаводец.

— Что за полуторакомнатные? — решил уточнить Сергей Яковлевич.

На первый вопрос докладчик вообще отвечать не стал, даже сделал вид, что его и не услышал, а на вопрос товарища Киреева ответил очень подробно:

— Это товарищ Ильгаров специальный проект квартиры составил, чтобы в стандартном городском доме увеличить число квартир уже трех комнатных. При этом одна квартира на этаже получается с одной, но очень большой комнатой, но в ней только одно окно предусматривается. И в комнате этой остается отдельное пространство… после того, как окно занимается кухней, а еще один закуток уходит под туалет и ванную комнату, остается такой альков, метров чуть меньше десяти по площади. Там очень удобно устроить спальню, отгородив альков ширмой… и ширмы эти в проекте уже предусмотрены. В общем, квартира вроде как и однокомнатная получается, но и место для… уединения, где можно отдельную спальню будущему ребенку устроить, тоже образуется. И такие в Ворсме как раз одиноким работницам и предоставляют.

— Все это очень интересно, но где мы возьмем эти квартиры? У нас и комнату отдельную не каждому семейному предоставить сейчас выходит, а вы какие-то сказки… а откуда в Мордовщиково и в Ворсме такое жилье берут?

— Строят. Сами строят, а стройматериалы в районе на межколхозных заводиках и в артелях в достатке уже производятся. То есть избытка стройматериалов нет, но на текущие нужды в районе их хватает, а сейчас в и Богородском районе, и еще в нескольких тоже в колхозах подобные заводики организуют. Дело это, конечно, не самое быстрое, но при должной заинтересованности рабочих уже заводов государственных… то есть для Смоленской области уже успели много нужной оснастки изготовить и даже отправить, а уж для своей родной области рабочие точно помощь оказать не откажутся. А если их еще и дополнительно заинтересовать в плане скорейшего получения нового нормального жилья…

— Заинтересовать… а кто это новое строить будет? Лишних рук у нас просто нет, а новые — им не только родиться, но еще и вырасти нужно!

— Есть у нас лишние руки, и их много. Летом студенты институтов и техникумов, да и старшие школьники разбегаются на каникулы, то есть ничего вроде и не делают. Но на самом деле большая их часть ищет подработку — однако мы, предприятия области, им такую пока дать не можем. А если из студентов и старшеклассников организовать комсомольские стройотряды и платить им нормальную зарплату строителей…

— Два вопроса, первый: это все Шарлатан придумал? Второй: кто в обкоме возьмется все это организовать, я имею в виду строительные отряды.

— Ответы: да. Я готов этим заняться. Товарищ Кириллов сказал, что он тоже помощь мне в этом окажет…

— Понятно: Шарлатан сказал — Шарлатан и сделал все сам. А раз Шарлатан, то у вас и штатное расписание стройотрядов должно уже быть, и на каких стройках их использовать, тоже расписано. Давайте всё сюда.

— Штатное… то есть предварительная структура стройотряда есть, а вот со стройками мы пока не договорились. Потому что пока непонятно, сколько отрядов мы успеем собрать и организовать, и непонятно, сможем ли мы подобное и на Смоленщине проделать.

— Сможете, с товарищем Поповым я быстро договорюсь. А насчет строек — вы правы, мы еще подумаем. Но недолго, на следующей неделе все решения будут приняты. Запускайте работу по формированию ваших комсомольских стройотрядов… Ну, Шарлатан, ну и фантазия у него! И Шарлатану… то есть товарищу Кириллову передайте мою благодарность.

— А вы…

— А мне просто некогда лично его благодарить, и вызывать его в обком, отрывая от дела, я тоже считаю неверным.

— Я о другом спросить хотел: а вы постановление по области подпишите или этим комсомол будет заниматься?

— Комсомол все придумал… то есть повелся на очередную авантюру Шарлатана, вот комсомол пусть теперь и отдувается. А если со стройотрядами все хорошо получится… передайте товарищу Чугуновой, пусть она на шар… товарища Кириллова представление на орден составит. А на какой именно — это уже мы потом решим. Ладно, с этим вопросом пока закончим, а теперь выслушаем предложения заводов…

Когда совещание закончилось, Виктор Васильевич тихо заметил:

— Повезло нам с этим мальчишкой, умеет он неразрешимые проблемы просто решать.

— Да, — ответил второму секретарю первый, — повезло. Осталось только понять: за закупку стройматериалов у артелей колхозных, за огромный перерасход фонда заработной платы нас с треском с области выкинут или тихо переведут на должность секретарей райкомов в глухую деревню за полярным кругом? Он ведь специально указал, что нужно будет оплату организовывать аккордно-премиальную: студенты на такой работе действительно горы свернут. А мы…

— Вы правы, я об этой стороне дела даже и не подумал, — ответил руководителю товарищ Тихомиров. — Если только студентов в отряды эти набрать, то получится… а если еще и учащихся техникумов, ФЗУ и старшеклассников… Но вот что нам теперь делать…

— Думать, у нас работа такая: думать. И вот еще что: сегодня пятница, завтра вы поедете к Шарлатану и расспросите его обо всем, что он в своем плане не написал. Мальчик, конечно, с фантазией, но я давно обратил внимание на то, что поначалу все его затеи кажутся невыполнимыми. Но он ведь всегда придумывает… придумывал и способы их все же выполнить. Наверняка он и сейчас об этом подумал — и мне кажется, что продумал он все варианты так, чтобы к выполнению ни у кого претензий не было. Вот вы об этом его и расспросите, а мы потом вместе подумаем, как его затею воплотить…

По поводу необходимого для молодых семей жилья я узнал, когда разрабатывал программу для итальянского профессора, который получил от своего правительства какой-то бешеный грант на исследование демографических перспектив. А наша компания «нефтяные» программы делала на основе тенденционного анализа — ответвления теории Марковских цепей, позволяющего определить, какие факторы в процессах являются зависимыми и значимыми, а какие — всего лишь «случайными совпадениями», на результат не влияющими. Математика там не очень простая, да и в мире специалистов в этой области было не более десятка, а «рабочие результаты» демонстрировала лишь одна фирма в мире — вот он у нас программу анализа и заказал. И анализировал он тенденции воспроизводства человеческой популяции в зависимости от расы, религии, материального положения, географических, климатических и кучи прочих факторов, а потом нам с гордостью рассказывал о результатах проведенного анализа. Там главным (для меня сейчас) было то, что для культур, основанных на традиционных христианских ценностей, основным фактором, влияющим на рождение детей, был именно фактор жилья, причем не любого: например, оптимальным оказалось наличие отдельной спальни для молодых родителей — но площадью от восьми до десяти метров, отдельной — и не смежной с родительской спальней — комнатки для детей и (если исключить такие ветви христианства, как протестантизм и англиканство) возможность поселения в непосредственной близости от дома родителей одного из молодых супругов.

Из его анализа следовало, что даже материальный достаток молодой семьи имел значение лишь в плане обеспечения вышеописанного жилья (ну да, во времена этого исследования жилье уже во всех христианских странах стоило крайне дорого), ну а я просто запомненную информацию «слегка подогнал» под нынешние реалии и добавил «изобретение» стройотрядов как способ ускорения процессе получения нужных благ. Причем занимался «подготовительными работами» уже давно, не просто же так я долго и вдумчиво беседовал о проектах разных домов с дядькой Бахтияром. Причем так беседовал, что он был уверен: все эти проекты он сам и придумал…

В том, что итальянец был в общем-то прав, я и лично убедиться смог: Маруся теперь меня часто доставала вопросами, что лучше подарить будущему братику или сестренке, да и Маринка вроде как из «тенденции» не выбивалась (хотя ее в качестве репрезентативной выборки использовать было бы и неверно, у нее мотивация вообще была принципиально иной), но раньше просто не было возможности все эти «ценные знания» всерьез использовать. А когда открылось «окно возможностей» (и в области производство стройматериалов в том числе), то я этот «проект» (причем уже с несколькими легко верифицируемыми «пилотами») и попробовал подсунуть руководству области.

Тоже процесс оказался небыстрым: сначала я на организованном Маринкой совещании рассказал, как снятие ограничений на размер сельских домов приводит к росту производства стройматериалов в области (что было понятно: колхозники хотели обустроиться получше как можно быстрее и мощности своих колхозных заводиков закладывали с большим запасом), и привел нужные цифры, наглядно показывающие, что легкие пинки, раздаваемые областным руководством местным заводам, ускоряющие выполнение заказов от колхозников, окупаются (в масштабах области) буквально за считанные месяцы. Но привел их так, что выводы в обкоме сами сделали, а когда они их сочли уже своими, лично выстраданными, провел «финальную атаку».

И вроде сработало: товарищ Киреев распорядился, чтобы Сережа Чижов сразу же приступил к формированию стройотрядов, причем пообещал сам лично помочь и в их организации уже на Смоленщине. Правда, я так и не понял, откуда область собирается взять очень немаленькую кучу дополнительных и ни в какие планы не заложенных денег, но это я только поначалу не понял. А потом, спустя буквально один день, не понял этого еще больше: ко мне в Кишкино лично приехал товарищ Тихомиров, пытающийся из меня извлечь информацию о том, где у нас в области спрятаны несметные сокровища, так как они запустили процесс вообще не имея представления о том, как все это будет финансироваться…

В начале нашего разговора товарищ Тихомиров показался мне туповатым партийным функционером, но довольно скоро я сообразил, что это не так: он просто видел перед собой десятилетнего мальчишку и мучительно пытался именно до него донести по-настоящему серьезные вопросы. Причем даже без особой уверенности не только в том, что я на вопросы смогу ответить, но и в том, что я их вообще пойму. И оказалось, что он прекрасно разбирается и в финансовых вопросах (и я узнал много нового по части движения в советской системе наличных и безналичных средств), неплохо владел и фактурой по строительным вопросам: он, оказывается, в обкоме играл роль тетки Натальи, отвечая, но уже не в масштабах района, а всей области, за капитальное строительство. Как промышленное, так и жилищное — и спустя уже полчаса я понял, в чем уже я ошибался, планируя с помощью колхозных производственных артелей ускорить постройку жилья. Причем ошибался кардинально, все же «в прошлой жизни» просто не вникал в различия «разных денег», а здесь и сейчас, в социалистической экономической системе они оказались просто критическими. Но Виктор Васильевич оказался человеком не только умным, но и очень терпеливым, и мне эту разницу довольно быстро объяснил (сочтя мои знаний о финансовой системе всего лишь «детскими представлениями», а не результатом «капиталистического воспитания»).

Ну а после того, как я разобрался в причине своих ошибок, разговор с ним пошел уже всерьез. Настолько всерьез, что он через пару часов отпустил свою машину (я пообещал, что сам его после того, как мы закончим обсуждение, в город отвезу), затем — уже в районе часов шести вечера, он — немного удивившись тому, что у нас стоит прямой горьковский телефон — позвонил в город и сказал, что «вернется завтра». И когда я его уже отправил спать (ему я предложил место в своем «подвальном кабинете», который после перестройки дома так и остался «за мной») он, увидев на стене мою «доску почета», на которой уже полтора десятка только «отраслевых» и «районных» медалей висело, поинтересовался:

— Я вообще-то слышал, что у тебя наград немало, но, откровенно говоря, удивлен. За что ты все эти медали-то получил, рассказать можешь?

— Могу, но не хочу. Пока не хочу: мы же не закончили, а я еще должен кое-что продумать, так что отвлекаться просто не буду. Если мы в семь продолжим, вы как? У нас обычно все рано встают…

— Даже по воскресеньям? Впрочем да, в деревне дел всегда с избытком. Договорились, в семь продолжим.

— Я вас тогда в полседьмого разбужу, все же и позавтракать нужно, и душ принять…

Утром мы беседы продолжили, и закончили только перед обедом. Родители нас не отвлекали: они уже давно привыкли к тому, что ко мне периодически всякие товарищи приезжают и я с ними долго обсуждаю, по выражению отца, разную чепуху. Да и обед у нас был довольно «традиционным», без излишеств: баба Настя сварила мой любимый суп-лапшу с курицей, на второе уже Маруся напекла «кабачковых оладьев», ну и традиционный уже для нас чай (с бергамотом, этот бергамот у нас теперь плодоносил как бешеный). Но по дороге в город Виктор Васильевич все же поинтересовался:

— А это не в честь моего приезда такой обед-то сготовили?

— Нет, родные даже не знают, кто вы такой. Ко мне каждую неделю кто-то приезжает… а, вы про курицу в супе? У нас такой суп каждое воскресенье, и не у нас в доме только, а во всей деревне: кур-то мы много держим, для яиц — но их нужно каждый год на новых менять. Поэтому и цыплят в доме много — но петушки-то только на мясо годятся, а когда они мелкие, кто их разберет: петух или курица растет. А мясо все равно лишним не будет…

— Понятно. То есть мне теперь стало полностью понятно, что ты про финансирование стройотрядов говорил. А сколько автолавок в области нужно будет пустить, мы чуть позже посчитаем. И еще, Вова…

— Вовка я. Или Шарлатан.

— Ну да. И еще, Шарлатан, ты, говоришь, учебу в школе на этот год уже закончил, так что, надеюсь, сможешь при необходимости в Горький выбраться?

— Я-то смогу, только никому это не надо: у вас в городе умных людей побольше, чем у нас в деревне, сами все посчитать сумеют.

— Это-то да, я и не сомневаюсь. Я о другом…

— О чем? — решил уточнить я, когда товарищ Тихомиров замолчал, так и не договорив.

— Я вот думаю… ты маль… юноша довольно сообразительный, да и прозвище у тебя… намекает. В общем так, мне твое предложение показалось очень интересным и обоснованным, но в артелях оно может многим не понравиться. А если ты к ним съездишь и скажешь, что товарищ Сталин не возражает…

— Врать не буду!

— И не надо врать: товарищ Сталин ведь не будет возражать против того, о чем не знает. А мы ему о каждом нашем чихе докладывать и не обязаны. Но это не сейчас, а после того, как ты из Москвы вернешься.

— А чего я в Москве забыл?

— Тебе что, не сказали? Значит, скажут не сегодня, так завтра. И вот еще что: товарищ Чугунова, ты ее хорошо вроде знаешь, она с тобой в Москву съездить сможет?

— Тут и знать ее не надо: нет, не поедет она. А если мне сопровождающий нужен будет, то уж лучше Надюху позвать.

— Надюху? Ах да, вы же тут все друг другу родственники. Значит договорились, как ее, говоришь, фамилия?