Шадар. Сокровище мира (СИ)

Глава 114

Меня так и выносят — на вытянутой руке, как котенка.

За спиной — грол, которого я не успела рассмотреть. Хозяин пространственной тюрьмы, он же местный правитель. Мистер Зло…

На этот раз нет никаких длинных переходов: едва покинув каземат, мы оказываемся в огромном каменном зале с двумя рядами высоких чанов и несколькими огромными, грубо сколоченными лежанками. Это местная… помывочная?

Нас встречает “банщица” под стать представленному оборудованию. То, что это — женщина, я понимаю только из обращения моего тюремщика к почтительно застывшей фигуре.

— Кахрин! Человечку вымыть, как следует. Не вредить. Увижу хоть царапину на ней — пойдешь на удобрения для грибницы.

— Да, господин.

— У тебя час. — и меня, как ценную посылку, передают из рук в руки.

Гигантская женщина без промедления приступает к выполнению приказа: не утруждая себя объяснениями, она легко закидывает меня в первый чан прямо в одежде. И для верности притапливает, удерживая за голову. Вода оказывается ледяной, и от неожиданности и обжигающего холода я испускаю вопль… К сожалению, под водой: теряю драгоценный кислород, и заодно боевой запал. В полуобморочном состоянии не очень-то посопротивляешься!

Когда гролка решает, что я достаточно намокла, с такой же легкостью меня перекидывают в соседнюю емкость. В первую секунду чувствую такой же обжигающий холод, а потом вдруг жидкость вокруг меня просто вскипает! Кожу начинает щипать так сильно, что я взвываю и чудом уворачиваюсь от руки, пытающейся меня притопить и в этом адском растворе.

— А-а-а-а-а-а! — истошно визжу я. — Больно!!!!

Сверкнув злобным взглядом, Кахрин вылавливает меня и швыряет в третий чан.

Я успеваю понять, что одежды на мне больше нет, как и половины волос, оказавшихся в растворе, а все тело ярко-малинового цвета. И тут же плюхаюсь в кремообразную белую жижу и едва не плачу от облегчения: блаженная анестезия прохладой, а потом онемением разливается по пылающей коже.

Уж не знаю, что там дальше было в программе банных процедур, но процесс застопорился: мой организм категорически отказывается возвращать первоначальный цвет и покидать облюбованный чан: каждая попытка заканчивается приступом невыносимого жжения. И только тут Кахрин начинает проявлять признаки беспокойства: часики-то тикают, а человечка… сломалась!

— Спа у вас так себе! — подливаю я масла в огонь. — Не думаю, что твой господин будет доволен качеством… выполненных процедур! Посмотри, у меня кожа скоро начнет слезать!

— Замолчи! — нервы у гролки сдают.

Несколько секунд она сверлит меня бешеным взглядом, а потом исчезает. Значит ли это, что все плохо и Кахрин от отчаяния решила удариться в бега? А, нет… Гролка появляется через минуту, таща за собой… харда!

— Помоги ей!

Хард, лишь мельком глянувший на меня, дергает уголком рта, что вполне себе тянет на саркастическую ухмылку.

— Ты не можешь мне приказывать, Кахрин!

— Помоги ей и я… выполню то, о чем ты просил. Клянусь! — выдавливает гролка, скрежеща зубами. — И поторопись. Иначе мне несдобровать, а, значит и ты ничего не получишь!

После дачи непонятных клятв, хард проявляет куда больше интереса к моей персоне.

— Что случилось с этой игрушкой? Ты снова проявила свой мерзкий характер, Кахрин?..

— Я и пальцем её не тронула! — злобно шипит гролка. — Стандартная помывка и все!

Я безмолвно наблюдаю, как хард сует нос то в один, то во второй чан и каждый раз морщится.

Невольно вспоминаю откровения Ааруна о том, что здесь перебежчики получают все. А вот этого — явно обделили благами. По виду этого харда и не скажешь о его довольстве местными условиями работы и проживания: изможденный, в чистой, но весьма потрепанной хламиде и со специфическим браслетами на запястьях… Которые очень на кандалы смахивают!

— Кахрин, скажи-ка мне, что тебе сделала эта человечка, что ты её так изощренно убить пыталась?

— Убить? — испуганно бормочет гролка, на глазах белея на пару тонов. Весь гонор с неё слетает. — Да если она подохнет — мне голову снесут!

— А во втором чане такая концентрация черных смол, что девочка чудом жива осталась. Думай тогда, кто тебя подставил!

— Уртах!.. — шипит гролка, шумно дыша. А потом склоняет голову. — Я твоя должница, Маттэ.

Тот просто кивает.

— Хорошо, что ты не окунула её с головой.

— Она не далась! Орала, как резаная.

— Молодец человечка. — Маттэ поворачивается ко мне. — Да, малышка, сегодня тебе просто повезло. Еще несколько минут — и так просто ты бы не отделалась…

Почему-то гораздо больше, чем озвученная — очередная! — угроза жизни, меня задевает то, что он разговаривает со мной, как… с домашним питомцем: не рассчитывая на ответ, просто успокаивая интонацией напуганное животное.

Можно было и промолчать, при харде изображая “тупую игрушку”, но я не сдержалась:

— Может, уже моим лечением займешься?! Эта смесь почти перестала помогать!

Хард застывает, впиваясь в меня взглядом непроницаемо-черных глаз.

— Откуда ты и как сюда попала, человечка? И как твое имя?

— Оттуда… Зачем тебе все это знать, хард? Или эта информация поможет лечению?

Едва заметная усмешка появляется на тонких губах. Маттэ принимается копаться в своей сумке, висящей на плече, а потом извлекает внушительную банку и протягивает гролке.

— Тщательно вымоешь человечку простой теплой водой. А потом как следует натрешь вот этой мазью. Без пропусков. — инструктирует он Кахрин.

— И это все? — вырывается у меня.

— А чего ты ждала? — копируя мой тон, ухмыляется хард. И пока Кахрин увлеченно вскрывает банку, он шагает ближе и понижает голос. — Этого будет достаточно… Ника.

Вот тарш! — вертится в голове, пока гролка споро выполняет все инструкции местного лекаря, вертя меня при этом, как куклу.

Я не сопротивляюсь, потому что мазь реально помогла. А еще я слегка… оглушена тем, что хард знает мое имя. Тут два варианта: либо моя популярность на Шадаре взлетела до небес — ага, и у меня мания величия! — либо это именно его имел в виду Аарун, когда говорил, что меня встретит “наш” двойной агент. И если это так и есть… Я по-прежнему остро нуждаюсь в его помощи!

Я не знаю, что задумал этот таршев недоделанный грольский царек в отношении меня, но он точно должен быть в курсе, что творят подвластные ему маги. И где держат призванного иномирца. А, может, и сам Матте это знает… Опять же при условии, что именно он “двойной агент”…

Кахрин цокает языком, с мрачным удовлетворением оглядывая мою тушку, вернувшую изначальный цвет, и заворачивает меня в огромную простынь.

— Не обманул, хард. Садись, сейчас я позову Тархаш. Она принесет одежду и приведет в порядок твои волосы. А потом отведет к господину.

— Спасибо, Кахрин…

Гролка, уже сделавшая шаг в сторону, неожиданно вздрагивает и застывает, а потом чуть поворачивает голову и бросает через плечо.

— Мне нет до тебя дела, человечка, и в твоей благодарности я не нуждаюсь! И… при Тархаш не делай резких движений и не давай им пробовать твою кровь! Прощай.

Отличный совет! Сейчас сюда придут… вампиры?!

Я так напряженно всматриваюсь в сторону, куда ушла Кахрин, что пропускаю появление Тархаш.

Странный шелест и глухие перестукивания… подняли бы дыбом волоски на хребте, если бы они у меня остались! Мышцы на спине каменеют, а позвоночник сводит судорогой, потому что сзади… Я очень медленно поворачиваюсь и в паре шагов от себя обнаруживаю… Ну, как бы женщину… Паука!

У нее очень выразительные багровые глаза — особенно во втором ряду! — белая кожа, а из-под тонких, ярко-красных губ торчат аккуратные тонкие клычки. Волосы скрыты шелковым покрывалом, складками спускающимся по пышному платью “в пол”, а руки скромно сцеплены в замок. Все три пары.

— Здрасте… — вырывается у меня с громким иканьем.

— Маленькая… вкусная… человечка… — напевно произносит паучиха, плавно, будто плывя над полом, обходя вокруг меня. — Даже страх твой сладок. В другое время я бы обязательно попробовала тебя… Но сейчас господин ждет… Времени мало… Девочки, выходите…

Край подола приподнимается и оттуда выкатываются несколько меховых шариков на паучьих лапках с почти человеческими головами и… бросаются ко мне!

Оглушительный визг застревает в горле, а ноги, которые я пытаюсь поджать, деревенеют.

— Они безопасны, не надо так нервничать… — воркует паучиха и командует своим “войском”: — Живо приступайте!

Руки пока действуют и я изо всех сил вцепляюсь в простынь, в которую меня Кахрин замотала. И по ней же на меня забираются паучки.

От первого прикосновения вздрагиваю и прикрываю глаза. И становиться легче. И почти приятно — то, как осторожно и быстро они распутывают многодневные колтуны. Главное, глаза не открывать!

— Волосы сильно испорчены, кожа просто ужасна… Эта таршева идиотка засунула тебя в черные смолы? Да, вижу что так! Слезай с этой лавки и стаскивай эту дерюгу! Хочу посмотреть на тебя!

А, может, не надо?!

Но тело послушно выполняет команды, а в глазах паучихи я больше не вижу плотоядного интереса, только недовольство и озабоченность.

— И вот на это мне дали пятнадцать минут? Таршево племя, испортить такой экземпляр! Повернись… Волосы придется еще больше подрезать, а на ожоги наложим маски… — бурчит она.

Меня заворачивают в странную ткань, пропитанную шелковым кремом, подравнивают волосы. Потом заставляют сесть на пятки, чтобы один из паучков занялся моим лицом: снова легкий крем, пудра… Подкрашивают глаза и губы. Стараюсь на смотреть на складную опасную бритву, мелькающую перед глазами, пока мне зачем-то корректируют форму бровей. Это какой-то адский салон красоты… Ой!

Неаккуратным движением кончик лезвия все-таки чиркает по коже. Паучонок застывает, а потом маленькие глазки загораются багровыми углями, а рот ощеривается частоколом игл…

— Нет!..

Я не успеваю отследить движение, которым главпаучиха отшвыривает пушистый комок, пытающийся впиться в рану.

Она хватает мой подбородок тонкими стальными пальцами и, сжав губы в тонкую линию, вытирает кровь салфеткой и… прячет её в складках платья.

— Ты слишком большое искушение, милая… Но мы почти закончили… Уберите это и несите одежду!

Скашиваю глаза и нервно сглатываю, обнаружив в стороне круглое тельце, дергающее лапками… без головы.

Пара собратьев уже послушно тянут его в сторону, не выражая никаких эмоций… Тархаш что-то бормочет за спиной по поводу длины подола… А я глаз не могу оторвать от бритвы, оставшейся после инцидента на полу.

Короткий вдох, едва заметный рывок… и она уже в зажатом кулаке.

Не знаю, зачем она мне… Сражаться с её помощью на территории гролов — все равно, что идти против льва с зубочисткой! Но, за неимением лучшего…

— Вставай человечка!

Мне вручают местный вариант нижнего белья, сверху обряжают в плотное платье, застегивающееся под горлом, но с запахом.

— Ну вот, ты и готова. Господин будет доволен. — Паучиха вдруг наклоняется, ведя носом у шеи и на секунду мне кажется, что она не удержится и вопьется острыми клыками в плоть. Но меня легонько отталкивают и Тархаш выпрямляется. — Иди, он ждет.

Я шагаю к указанной двери. Сердце уже пустилось в галоп. Вот-вот я узнаю, зачем все это… Оборачиваюсь, но в помывочной уже никого нет.

Берусь за ручку, и в этот момент дверь резким движением открывают с другой стороны и я пулей лечу вперед.

— Готова? — рычит сверху ненавистный голос.

И я впервые вижу своего похитителя.