Шадар. Сокровище мира (СИ)

Глава 102

Из отрешенного состояния меня выбивает начавшаяся вибрация под ногами. Растерянно утыкаюсь взглядом в пол и вздрагиваю… Потому что он становиться все более прозрачным… Как толстый монолит из грязно-желтоватого льда, пронизанного алыми прожилками-венами. Со стенами тоже творится что-то неладное и вот они уже дублируют метаморфозу, происходящую с полом. И к тому же начинают мерно и заметно пульсировать. У меня появляется жуткое чувство, что мы внутри огромного, бесконечно сильного и опасного живого существа…

Только бы это не желудок был, решивший, что пора заняться перевариванием попавших внутрь букашек!

— Кто-то активировал артефакт!! — полным отчаяния голосом вопит неугомонный Эльк. — Держитесь!!

Я стесняюсь спросить, за что или кого держаться?!

Не успеваю ни озвучить вопрос, ни получить инструкцию: резкий толчок швыряет меня — и, видимо, всех присутствующих! — на пол!

Прикладываюсь не только всем телом, но и лбом. И так, припечатанная, и замираю. Потому что из глубины мутного “льда” на поверхность медленно “всплывает” сияющая золотом платформа. Аккурат подо мной!

— О, Дхары! — вырывается у меня отчаянно-паническое…

Ведь к этой сияющей плите, как гроздья обожравшихся клещей, присосались черные сферы!

Маслянисто-чернильные, надувшиеся и готовые лопнуть от малейшего прикосновения!

— Мама дорогая!.. — вырывается у меня. — Помогите!!!

К горлу подступает едкая тошнота и нестерпимый жар, словно я жгучего перца наелась.

— Чем тебе помочь, мерзкая человечка?.. Что ты еще не испортила?! — гнусавый, с завываниями, голос раздается совсем рядом.

Вздергиваю голову и вижу надвигающегося на меня Даардина.

При взгляде на Старейшину лучшие гримеры Голливуда аплодировали бы стоя: в хламиде, превратившейся в окровавленное рубище, подволакивающий ногу, с остановившимся взглядом вытаращенных глаз и перекошенным землистым лицом он выглядел эталоном “зомбаков” из земных фильмом ужасов!

— Нет-нет-нет… не смей ко мне приближаться!..

— Останови меня! — и задрав голову к пульсирующему потолку он заходится в безумном каркающем смехе, а потом прыгает прямо на меня.

Каким чудом мне удается извернуться и вскочить раньше, чем Старейшина меня схватил — одному Шадару известно. Как говорится, жить захочешь — еще не так… раскорячишься!

Гораздо хуже то, что я почему-то не могу выбраться за пределы сияющей плиты под ногами. А Даардину это и не надо. Так что мы, отчаянно хромая, кружимся по периметру плиты, как ополоумевшие борцы-инвалиды на татами!

— Ну давай же… Иди сюда и покончим с этим, — бормочет безумный хард.

— Да щас! Разбежался! Может, мне еще себя подарочной ленточкой обмотать?! — почему-то я уверена, что здесь и сейчас он не может применить ничего, кроме собственной физической силы.

На этой плите мы на равных!

— Ника, немного сместись в сторону и я его достану! — вопит Эльк.

Даардин мгновенно замирает — даром, что зомбаком прикидывался! — а я испуганно ору:

— Нет, Эльк, не вздумай! Никаких молний!.. — и тут же понимаю, что наделала!

— Никаких молний… Да, грязная самка?! — шипит недостарейшина и взмахом костлявой руки посылает слепящий сгусток… в потолок!

Пещера содрогается!

В болезненной конвульсии сокращаются стены, окрашивая полупрозрачную глубину алым, пол встопорщивается острыми гребнями, а с потолка во все стороны каменным дождем летят острые, как клинки, осколки…

— Нет!!! Сферы!!! Щит!!! — ору я, понимая, что все бесполезно.

Никто, кроме меня, эту черномагическую дрянь не видит!

Никто не поймет, что сейчас они лопнут и черная магия поглотит все вокруг!

Никто даже не сообразит, что именно мне нужно и куда именно требуется этот щит!..

Все это одной бешеной мыслью-пониманием мелькает в моей голове и… мир останавливается!

Все вокруг — включая осколки камней, меня, замершего в новом приступе безумно-торжествующего хохота Даардина — застывает. Мы обездвижены и статичны, как мошки в куске янтаря.

Мое сознание вот-вот отключится от перегруза!

У меня даже слуховые галлюцинации начались! Потому что при этой полной неподвижности вокруг, я почему-то слышу семенящие, чуть шаркающие шаги… Ой, и зрительные глюки тоже! Не может же передо мной вдруг оказаться участливо смотрящий Сомун?!

— Какие сферы, дитя? — ласково спрашивает он. — Можешь говорить!

— Кто ты? — вместо пояснений, с усилием выдавливаю я.

Если бы вопрос задал Дар, Оли, Эльк или даже Аарун, я бы про сферы как на духу все выложила. Но разве кому-то из этих безумцев-Старейшин я могу доверять?!

— Говори дитя. Я друг.

Еще и мозгам моим шарится!

— Только лишь читаю сомнения на твоем лице! — по застывшему залу проноситься тихий, слегка дребезжащий смех.

Внутри что-то неприязненно зашевелилось. Мы тут в филиал местного ада попали, а он хихикает, словно вокруг ничего особенного не происходит! И, кстати, как это он так удачно все “веселье” пропустил? Предполагаю, что заняло это не так много времени — от силы четверть часа, хотя для меня они вечностью показались! — но мы же тут не на цыпочках ходили и не шепотом разговаривали!

— Понимаю твои опасения и подозрения, маленькая человечка… Но приспособление, именуемое троном, таковым по природе своей не является… Сия капсула предназначена для глубокого транса, дабы время мое не тратить на дрязги и пустозвонство, что на каждом Совете происходят, где обязанность моя непременно присутствовать. И на сей Совет сознанием своим смог вернуться, лишь призыв отчаянный сего дитя услышав! — он тыкает костлявым артритным пальцем вверх и я, с трудом вскинув голову, обнаруживаю висящего над нами Элька с перекошенным лицом.

Этот стазис очень… странная штука. Он не только “заморозил” бедного мальца в пиковый момент ужаса, но и само парение остановил, оставив беднягу висеть практически под потолком… А если он потом с размаху долбанется?!

— Все с талантливым ребенком в порядке будет. Так что ты, человеческая дева, имела в виду, упоминая сферы?

Перевожу взгляд на старца и несколько секунд испытывающе смотрю в его черные, как антрацит, глаза. Ошибиться просто смертельно. Для нас всех!

“Говори…” — шепчет всколыхнувшее “нечто” внутри и я решаюсь.

— Это черномагические сферы. Я их вижу. И они готовы взорваться и поглотить все!

— Черная магия… Здесь? Невозможно! — отшатывается Сомун и его взгляд панически обегает зал.

— Не там… Внизу. На плите!

— На нашем реликтовом артефакте? Покажи! — он хватает меня за руку неожиданно сильными пальцами и почти роняет на пол.

Да пофиг уже! И так все отбито, так что одним ударом больше, одним меньше!.. Морщась, я смотрю. Эта плита… То есть реликтовый артефакт почти на поверхности уже, и раздутым сферам всего несколько миллиметров до проявления.

Сомун вскрикивает, животом падает на пол, скребя пальцами свободной руки по каменному полу. Изо рта у него вылетают бессвязные непонятные слова. Он то ли сухо рыдает, то ли проклинает кого-то. Мне так страшно, что крутит живот. И руку он мне точно сейчас сломает!

— Сомун, мне больно!

Старец замирает, а потом медленно разжимает мои посиневшие пальцы.

Он медленно поднимается, путаясь в хламиде, и на его лице вся скорбь мира.

— Вы же знаете, как с этими штуками справиться? — с надеждой спрашиваю я. — Их нужно уничтожить!

— Невозможно… — скупо качает он головой.

— Как это невозможно?! — я барахтаюсь, как в густом желе, но все же поднимаюсь на ноги. — Вы же смогли весь этот армагеддон в самый критический момент остановить!

— Бедное дитя! Мы все обречены! Артефакт поражен и он больше не может питать мир своей энергией! Земли хардов будут прокляты, не останется на Шадаре клочка, чтобы приткнуться… Тьма поглотит этот мир… — сгорбившись и шаркая ногами, Сомун медленно направляется к высоким дверям, через которые мы и попали в этот ад кромешный, бормоча в прострации страшные вещи…

Я беспомощно панически оглядываюсь, находя взглядом ребят: Дара, пригвоздившего “нашего” паука к полу мечом; Оли, застывшего на верхней ступени “амфитеатра” перед окаменевшим с раскрытым ртом и выпученными глазами Старейшиной — кажется, последним; Ааруна — слава Шадару живого, хоть и на вид весьма нездорового, а потом снова перевожу взгляд на Сомуна.

Он… уходит?

— Сомун, куда вы?!

Старик уже достиг дверей и взялся за ручку. Он медленно поворачивается и одаривает меня скорбным взглядом.

— Единственное, что я могу сейчас сделать — это оставить все как есть: подпитать заклинание и сохранять в стазисе этот последний миг до проявления артефакта. Усилю сдерживающим заклинанием, а сверху накину замораживающую сеть… Это даст нам время, чтобы спасти то, что возможно. А потом… Только Шадар знает, что будет потом.

Это он мне сейчас что?.. Сценарий наших похорон зачитывает?

— А мы? Что будет с нами?! Мы так и будем торчать здесь, пока не закончиться время и энергия вашего заклинания, а потом нас поглотит эта черная хрень?! — ору я и понимаю, что мое оцепенение медленно возвращается.

— Прости, дитя… Мне нужно спасать осколки своего народа…