Сердце отваги измеряется численностью. Книга 2

Глава 5. Руки, которые держат будущее

— Переоденусь и буду ждать тебя на улице, — сказала Вета. — Если, конечно, нет других дел.

— Если твой отец не накинет их, — улыбнулся я в ответ. — Только ждать, возможно, придётся долго.

Она молча махнула рукой, направившись по лестнице на второй этаж. Я проводил её взглядом, задержав его на сочной попке.

— Растёт деваха, — едва слышно пробормотал я, облизнулся и сглотнул. Желание ударило по мозгам, но вместе с тем отрезвило меня.

Сейчас не до этого!

Формально постучав, зашёл в гостиную, где сидел Дуфф. Дервис покинул отца, ещё когда я только подошёл к дому. Похоже, не желал пересекаться с Прóклятым лишний раз. И это проблема. Я не хотел, чтобы обо мне расходились слухи. Нет, с другой стороны, это может стать тем самым поводом, который окончательно оборвёт мою связь с излишне религиозным поселением. Наршгал, драть его в задницу, видите ли, не уважает отведавших Запретный Плод! А я что, специально, что ли? И вообще, как сам факт поедания какой-то дряни должен сделать меня хуже или лучше того, что есть сейчас?

Бред, сука, какой же бред! Это как с замаливанием грехов. Типа можешь совершить какое-то дерьмо, а потом помолись — и боженька простит. Вот так всё просто! Не парься, живи полной жизнью, твори херню, отрывайся, грабь, убивай, потом только свечку поставь да прочитай десяток слов — и дело сделано.

Удобно-то как!

В общем, даже если боги в этом мире на самом деле существуют, то не думаю, что им есть дело до людей, которые обладают силой Запретного Плода. Ведь сама по себе эта сила не делает меня плохим или хорошим, вопрос лишь в том, как я буду применять эту силу. Владея пистолетом, можно грабить людей или защищать близких, аналогично и здесь.

Поэтому я искренне не понимал тех, кто менял своё мнение в зависимости от чужого. Какая, в жопу, разница, что говорит этот сраный Наршгал?.. Ха-а… ладно, спокойно. Главное, что сам Дуфф, похоже, на одном месте вертел факт наличия у меня сверхсил. А Дервис… может быть, и он со временем осознает мудрость своего отца?

— Староста, у меня новости, — положив на пол тяжёлую сумку и не спрашивая его разрешения, я уселся за стол рядом с ним.

— Рассказывай, — коротко сказал он, изображая, что всё так и должно быть.

— Грайдийцы повязали сборщика налогов, Игнаца Ноблена, вместе со стражей, а потом начали жрать их: резать куски, варить, жарить. При этом громогласно восхваляя Наршгала.

Я замолчал, ожидая реакции. Дуфф некоторое время молчал, потом прикрыл рукой глаза, беззвучно выругался и с силой сжал виски.

Молчание затягивалось.

— В общем, что я думаю, — решил продолжить я, — пора сматывать удочки. То есть, — чуть нервно улыбнулся, ведь подобной пословицы в этом мире не было, — собираться и сваливать отсюда. Не понимаю, чего мы тут торчим и чего выжидаем? Яйца высиживаем? Выращивать уже нечего, почва окончательно пересохла. От скотины одно название. Население уже третий год на убыль идёт. Так ради чего мы продолжаем мучиться? Пора перебраться в нормальные земли, на восток.

Я посмотрел Дуффу в лицо, но он не поднимал глаз, рассматривая что-то видимое лишь ему одному.

— Конечно, нас вряд ли там ждут с распростёртыми объятиями, но повторю ещё раз: чем мы рискуем? Здесь не осталось ничего. Последний ресурс Ностоя — люди. Если мы просрём и его… То всё. Можно ставить крест на ещё одной деревне.

Поджав губы, я вздохнул и взъерошил волосы.

— Будет сложно, факт. Но уж точно не хуже, чем здесь. Народу осталось меньше ста человек. Хватит одного-двух кораблей до восточной части Миизара. Не обязательно даже в столицу, можно доплыть до Измара или Артахара, тоже крупные прибрежные города. Высадимся, найдём ничейную землю…

— Тихо, Загрейн, прошу, — староста выставил руку ладонью вперёд. — Расскажи про Грайдию. Подробно, как это всё было?

Пожав плечами, я поведал всё в деталях, упустив только девчонку, которую убил. Не хотелось лишний раз выставлять себя в невыгодном свете. Понятно, что её в любом случае убил бы каждый — с головой на плечах — но зачем об этом рассказывать?

Когда я закончил, Дуфф только и смог, что ещё раз выругаться.

— Ладно, — пробормотал он. — Хотя твоя скорость поражает. До Грайдии почти месяц пути — соответственно, столько же обратно. Как ты умудрился вернуться за три недели?

Радует, что он не обвинял меня во лжи. Какая-то репутация у меня всё-таки сложилась.

— Очень спешил, — улыбнулся я.

Дуфф фыркнул, но не стал развивать тему. Похоже, догадался, что причина та же, что и в добыче продуктов.

— С востоком всё не так просто, — вместо этого произнёс он. — Все земли там поделены и управляются миизарской знатью. Представь, такая есть, — улыбнулся он, заметив выражение моего лица. — Здесь, на западе, когда-то тоже жили лорды, но местность тут очень бедная, а потому рода выродились и переехали. В Худросе ещё кто-то из мелкой знати вроде бы остался, но они уже ничем не управляют. Некоторые занялись торговлей, другие просто затерялись в истории. Неважно. Суть в том, что сотне человек надо будет найти подходящий клочок земли среди тех, которые давно уже поделены другими беглецами с запада, — ткнул он пальцем себе за спину. — Или думаешь, первый такой умный?

Вопрос был риторическим, так что я промолчал. Староста не настаивал на ответе.

— Годной для земледелия почвы там немного, — продолжил Дуфф после небольшой паузы. — Хорошие места уже заняты, так что нам в лучшем случае придётся налаживать процесс на чём-то немногим лучшем уже имеющегося. Разве что с дождями, ибо на востоке, как говорят, с этим дела получше.

— Тогда осесть в городе, — предложил я. — Если поддерживать друг друга и иметь план, то реально будет продержаться и закрепиться. Человек с прямыми руками и светлой головой всегда найдёт место под солнцем.

— В одном ты прав, Загрейн: везде лучше, чем здесь, — ухмыльнулся он и тут же сменил тему: — А что в мешке?

— Приданое, — фыркнул я, резво вскочив и открыв сумку. — Мясо тощей гиены за вашу тощую дочурку. — Про обезьяну не сказал: сам съем.

— Не такую уж и тощую, — насупился Дуфф, хотя по глазам было видно, что шутку оценил. — Не собираюсь эту дрянь… Хотя погоди, на обмен принёс?

Я задумался.

— Половину туши, — по итогу согласился я, — остальное Эландам.

Люди, приютившие меня и давшие кров. Будет неправильно обделять их.

— Тогда идём в подпол, посмотрим, что у меня ещё осталось из запасов, — улыбнулся староста.

Кладовая у него была хороша! После таких как-то даже не верится в голод, ходивший по деревне. Жаль только, что почти всё — старые запасы.

Закончив где-то через час, я стал обладателем нескольких кувшинов солений и небольшой палки колбасы. Неплохо — за половину гиены-то!

Остаток перерубленной туши — всего один удар топора, который Дуфф напитал Аурой Атаки, — покоился в моём мешке.

Пока занимались обменом, поговорили по поводу Грайдии. Староста сказал, что не планирует ничего с ними делать. Слишком уж от нас далеко. По его мнению, если каннибалы и попытаются на кого-то напасть, то это будет приморская деревушка Сибральд, до которой топать тоже немало — полторы недели, но всяко меньше, нежели до Ностоя.

Касательно же убийства сборщика налогов Игнаца Ноблена Дуфф ответа дать не мог. Да и о каком ответе может быть речь? То есть… я предлагал переезд — сбежать всей деревней куда подальше, но староста сказал, что «так просто подобное не сделать»: нужно подумать и поговорить с остальными. Под «остальными» подразумевались наиболее уважаемые жители Ностоя.

Пожалуй, это даже логично. Столь серьёзные и глобальные решения нельзя принимать в одиночку. Даже король не обладает властью кардинально менять жизнь своей страны. Нет, формально обладает, но по факту очень быстро «случайно» подавится рыбной косточкой.

Дуфф попросил не поднимать панику и пока придержать язык. Тоже разумная просьба, на которую я сразу же согласился.

Вета, про которую я успел забыть, ждала меня снаружи, сидя на лавке и заплетая косу. Волосы у неё были красивыми, длинными и чёрными как смоль. Ещё удивительно объёмными, отчего ранее я любил перебирать её пряди — когда мы были совсем мелкими. Потом подобное стало откровенно смущать нас обоих, и пришлось прекратить.

Не страшно; возможно, шанс вернуть старую практику ещё представится.

— Закончил свой важный разговор с отцом? — хитро блеснули её глаза.

— Угу, — засмотрелся я на неё, осознав, что девчонка успела опрокинуть на себя ведро воды (роскошь для наших дней!), смывая последствия длительной тренировки. Уже, конечно, обсохла, но местами…

Ох, когда же меня уже наконец отпустит?!

— Ты что? — смутилась Вета, заметив что-то на моём лице. — Только не говори, что этот разговор касался меня!

Открыв рот, чтобы отшутиться приданым, я не смог это произнести. Вета не поймёт. Одно дело — прожжённый старик, который сразу осознал мой саркастичный настрой, а вот девочка…

— Все думают, что мы… — покрутил я рукой, — пара.

— Мы и есть пара, — пожала она плечами. — Только… это… ещё не женаты, вот.

И ты, Брут!

Слова, впрочем, явно дались ей не просто так. В каком-то роде это было признание в любви, только замаскированное.

— Идём, «невеста», — протянул я руку. — Расскажешь, что у нас в Ностое приключилось, пока меня не было.

— Событий — не перечислить, — насмешливо хмыкнула она, приняв мою руку. Щёки её горели красным, но она мужественно изображала, что всё нормально. Я, признаться, тоже с трудом сдерживал смущение. Как-то всё… неправильно, что ли. Но одновременно правильно.

В прошлой жизни у меня были жена и сын. Да и других женщин тоже хватало. Не прям чтобы я был каким-то ловеласом, отнюдь, просто умел находить подход и не стеснялся. Стеснение — вообще самый главный стоп-фактор любых отношений. Ты можешь быть тупым, бедным, уродливым, но не стеснительным. Все предыдущие факторы, даже их комбо в разумных пределах, реально обойти на обычной самоуверенности. Так и формируются парочки, когда люди оглядываются им вслед и спрашивают друг друга: «Что она в нём нашла?» Зачастую и правда ничего, кроме непогрешимой уверенности мужика в том, что он — именно он! — единственный, кто заслуживает иметь эту женщину. Во всех смыслах.

Можно потратить месяцы в спортзале и накачать мышцы. Можно посвятить жизнь учёбе и стать умнее. Можно даже пойти в армию и совершить подвиг. Но завоевать любовь девушки можно, только если ты твёрдо и чётко уверен в своей цели! Именно это является ключевым.

И сейчас я… признаться, не был уверен, что мне оно нужно. Я хотел уйти из Ностоя. Я считал, что уже сделал здесь всё, что нужно. Так зачем тогда пудрить Вете мозги? Мне хватает и влюблённой Заны, которая тоже не сидела этот год сложа руки!

Фу-у-ух!.. Расслабься, дыши. А то ведь людей убивать, интриги строить и планы на десять лет вперёд воротить — это одно, а тут, надо же, за ручку начали держаться, а ты уже весь напрягся, аж пот с лица капает! Спокойнее нужно ко всему относиться, а то никаких нервов не хватит.

Впрочем, мы с Ветой и правда ранее не вели себя ТАК. Её слова про пару, а потом и моя глупая фраза про невесту превратили обыденную прогулку друзей в свидание, если его можно таковым назвать. На эдакий местный манер.

Во всяком случае, лично мне сразу всё начало казаться излишне интимным и чувственным. Да, нам по шестнадцать, по местным меркам мы уже давно созрели и перезрели, но я почему-то всё ещё стремлюсь отсрочить нашу близость.

Очередная глупость, такая же, как и затягивание времени пребывания в этой умирающей деревушке.

Тем не менее я всё ещё был здесь, и теперь мы с Ветой гуляли взявшись за руки, до невозможности смущённые этим поступком. Простые касания ладоней, неловкие слова, быстрые взгляды — я ощущал, что меня затягивает в водоворот. Вета была водой, которой я не мог напиться. Хотелось смотреть, говорить, проводить вместе время.

Я влюбился. Чёрт, я влюбился! И плевать на весь опыт прошлой жизни. Прошлое осталось в прошлом.

— …чувствую, что близка как никогда, — закончила Вета, описывая свои ощущения от предполагаемого раскрытия Ауры.

— Если начала появляться интуиция, шепчущая то или иное, то шанс пробуждения и правда высок, — кивнул я. — И случайные удары с Аурой тоже.

— Поэтому я уже какое-то время тренируюсь только против деревяшек или отца с братом, — призналась Вета. — Боюсь, что случайно прибью ту же Зану.

— Это будет не самая большая потеря, — улыбнулся я, заставив мою спутницу рассмеяться.

С Заной у них уже давно шло эдакое негласное — очень даже гласное! — противостояние по моему поводу. Моему! Боже, сказал бы мне кто, что за меня — меня! — девчонки будут готовы рвать друг друга на куски, я бы лишь у виска покрутил. Бред же, нет?

Но здесь всё было иначе. Год назад, в пятнадцать, Зану попытались загнать в брак. Точнее, помолвку. Она отказала родителям и кандидату — пареньку на два года старше. Когда же они попытались настоять, избила «суженого» до полусмерти. Вияльди с Гербером его два дня удерживали от ухода за грань. Два, сука, дня! Вы́ходили. Зане устроили разнос и даже выпороли. Я сам потом таскал ей мази и варил алхимические зелья, чтобы шрамов на спине не осталось, поскольку наказали… ох… моё почтение.

Неловких моментов по первости между нами не было — была помощь раненой подруге. Однако когда всё начало подживать, а сама русоволосая красавица ради «более удобного процесса нанесения мази» стала пытаться переползти на мои коленки, конечно же при этом будучи полностью обнажённой, то приходилось натурально её осаживать.

До сих пор не понимаю, каким образом мы удержались в рамках. Зана-то понятно — и не хотела удерживаться, планировала привязать меня к себе посредством «сладенького» и поставить перед фактом брака. Но я?..

Наверное, мозги современного человека и опыт прошлой жизни — вот что позволило мне не попасть в эту «медовую ловушку». Однако Зана не оставляла попыток, невольно толкая меня под вопрос «а почему нет?»

И ладно ещё в пятнадцать. Тогда казалось, что мы и правда маловаты, но сейчас ведь уже шестнадцать! И плевать, что подсознание упорно шептало мне на ухо: «Ты что, сука, педофил, что ли?!» Шестнадцать — возраст согласия даже по меркам моего прошлого мира!

Пф-ф… зачем я вообще держусь за старые рамки? В этом мире нет даже такого термина, как «педофил», а девушки восемнадцати и старше считаются «перезрелыми» для брака. Они по местным меркам словно прожжённые тридцатипятилетние разведёнки с двумя детьми. И плевать, что могут быть девственницами, таковы нормы. Раз в такие годы ещё без мужика — значит, с тобой что-то не так. Следовательно — больная или уродливая.

— Ещё один круг? — с улыбкой спросил я Вету, когда мы в третий раз остановились около мельницы. Ностой — маленькая деревушка, а нам хотелось поболтать и… немного побыть друг с другом.

— Себб уже показывает мне из окна неприличные жесты, — фыркнула Вета, взглядом указав на гримасничающего братца. — Думаю, братья тоже хотят увидеть тебя.

Ну да, три недели меня не было. Серьёзный срок.

— Вечером встретимся? — чуть сжал я ладонь девушки. — На тренировке?

— Конечно! На закате, на площадке. И только посмей опоздать!

Несколько секунд я смотрел на неё, как и Вета на меня. Однако всё заканчивается. Руки разъединились, и мы разошлись по своим делам.

В груди что-то ёкнуло — едва заметно, неуловимо, но почему-то желание остаться в Ностое хотя бы на время, покуда не решится кризис, стало ещё чуточку сильнее.

— Понятно, — сам себе хмуро шепнул я. — Вот и ответ, почему я здесь.