Семья волшебников. Том 2

Глава 3

Астрид смотрела, как встает солнце. Сегодня оно ее совсем не радовало. Да, вчера ей подарили двух принцесс-волшебниц и Совершенную Меткость, но теперь она должна идти в школу и не плакать. Словно бесстрашный рыцарь, Астрид примет все, что приготовила ей судьба, и в глазах ее не будет ни боли, ни страха.

Школа Радужной бухты в поселке Радужницы, почти у самого моря. Пешком топать часа два, но туда ходит големический омнибус, а к тому же папа разрешил Астрид кататься верхом или ездить в карете. Сервелату все равно скучно, он и так каждый день бегает по лугам.

Ну а немного погодя Астрид просто будет туда летать. Сейчас у нее еще не настолько крепкие крылья, да и пончиков она ела многовато. Астрид думала, что если больше есть, то у нее вырастет анклав, но пока что выросло только пузо.

В первый день ее провожала мама. Папа остался дома — они с мамой вчера поругались из-за какой-то дурацкой бутылки, а утром еще раз поругались. Папа хотел вернуть бутылку Артуббе, а мама наотрез отказывалась.

Солнышко светило вовсю. По календарю уже осень, луна Вепря, но по правде — все еще лето. Очень теплый и хороший денек, сейчас бы пойти на речку купаться или в лесу погулять… но Астрид топает в школу. Она зло пнула камушек, подходя к уже запряженной карете.

И эта бодяга теперь надолго. Не на день и не на луну, а на пять или даже четыре года. Обычно пять, но мама сказала, что дети, которые хорошо учатся, поступают в Клеверный Ансамбль на год раньше, так что и начальную школу заканчивают на год раньше.

— Астрид, запомни несколько простых правил, — по дороге наставляла мама. — Слушайся мэтресс классную наставницу. Не обижай других детей, но и себя не позволяй обижать. И самое главное: никому не давай свои Ме. Запомни — Ме невозможно украсть или отнять, их можно только отдать добровольно.

Последнее Астрид запомнила крепко, хотя и понятия не имела, как можно отдать Ме. Они же где-то внутри нее, как кишки.

Сервелат весело цокал копытами, и постепенно настроение у Астрид улучшилось. Она смотрела из окна кареты на плывущие мимо поля, леса и озерца, на проглядывающие меж дерев старинные усадьбы, и думала, что все не так уж плохо.

Мама могла домчать их до Радужниц за несколько минут. Да и Сервелат мог. Но сегодня они ехали чинно и торжественно, потому что событие-то не каждодневное.

По дороге их догнала карета Пордалли, которая везла в школу троих детей, причем маленькую Уберту — в первый раз в первый класс, как и Астрид, Эстура — в третий, а десятилетнего Кланоса — аж в пятый, и он из-за этого аж раздувался от гордости. Всем, кто хотел слушать и кто не хотел (никто не хотел) он рассказывал, что мог уже в этом году поступить в Клеверный Ансамбль, но они с родителями посовещались и решили, что ему стоит отучиться еще один класс в начальной школе, поскольку тогда его образование будет более полным.

Тем временем Майно Дегатти вместе с попугаем Матти и енотом Ихалайненом рассчитывал семейный бюджет. После подарка для старшей дочери и совсем уж бестолковой покупки со стороны некой расточительной демоницы тот заметно просел. Дегатти неплохо подработал, остановив мор скота, но уж никак не на двести пятьдесят орбов.

Такое большое поместье требует регулярных расходов. Академическое пособие, назначенное ученым советом, достаточно щедро, но одного его на все не хватает. И даже мамины бриллианты теперь не продашь — из них выстроили свои корабли астридианцы.

— Какие мы неудачники, — произнес вслух Дегатти. — Вот я вроде уже и деньги не проигрываю, а они все равно куда-то утекают. А, Лахджа?..

Ну слушай, это демон, он полезный.

Полезный?! Чем?!

Ну я вернусь, и мы вместе с ним поговорим! Не отвлекай меня!

Дегатти угрюмо уставился на бутылку с фархерримом. Они ее все еще не распечатали. Демон колупал пальцем стекло со своей стороны и вроде что-то говорил, но сосуд ему достался повышенной непроницаемости, и никаких звуков наружу не доносилось.

Однако побеседовать все-таки можно, особенно для хозяина сосуда. Разумеется, перед тем, как выпускать демона, следует все с ним обговорить, Артубба не продает котов в мешке.

Хозяйка сосуда — Лахджа. А значит, и Майно тоже. Он положил ладонь на стекло и услышал то же самое, что и раньше:

— Выпусти меня!

Настоящие переговоры они пока не начинали. Пленный фархеррим чувствовал, что его купил сородич, и был полон оптимизма, но Дегатти не собирался выпускать его просто так.

Теперь у него уже… сколько уже демонов у него в доме? Волосню продать не удалось… хотя ее можно продать позже. И уж конечно, он не будет выпускать этого новенького просто так. Зачем он ему?

Зачем он тебе, вернее!

— Ладно, кто ты такой, как попал в бутылку и что у тебя есть? — перешел к делу волшебник.

Ответа не последовало. Лишь презрение к жалкому смертному. Это не он купил его, демон знал.

— Тебя купил мой фамиллиар, так что это все равно что я.

Демон угрюмо молчал. Несговорчивый типчик.

Ничего, заговорит, если хочет когда-нибудь покинуть бутылку. За него двести орбов плачены, так что «спасибо» не отделается.

Лахджа и Астрид вернулись довольно быстро. Бумажный Вепрь — это Доктадис, Ученый День. Да, во всех школах начинаются занятия, но именно сегодня они чисто номинальные. Уроков как таковых не было, а было только торжество, куча горланящих детей, угощение, воздушные шарики и знакомство с классной наставницей, так что Астрид вернулась домой предовольная, ошибочно полагая, что вот так теперь будет каждый день.

— Меня попросили первое время ее провожать, — сказала Лахджа, входя в кабинет и беря бутылку. — А то она демоненок, мало ли… Так, этот сказал что-нибудь?.. Послушай, парень…

— Не говори с ним, — потребовал Майно.

— Почему?!

— Ну есть у меня мыслишки, почему ты его купила, — закинул ногу на ногу Майно.

Лахджа уставилась на него, как на вонючий сорняк. Долго смотрела, ни разу не моргнув. Муж выдержал ее взгляд и холодно сказал:

— Лахджа, я все-таки не Хальтрекарок. У меня всего одна жена и другой не будет. Я с тобой навсегда связан.

— Поэтому ты так зол? — догадалась Лахджа. — Не из-за денег?

— И из-за денег. Он не стоит двести орбов! Это совершенно бесполезная покупка! Думаешь, твои братья и сестры тебе за это гостинцев пришлют?

— А кто говорил, что я это делаю ради гостинцев? Можно заключить договор. У меня будет свой агент в Паргороне. Будет присылать мне весточки.

— Это рядовой фархеррим, — забрал у нее бутылку Дегатти.

— Но он может находиться в Паргороне — а я нет, — выхватила ее назад Лахджа.

— К нам Совнар все время на чай захаживает! Он банкир, он может куда больше!

— Я не могу приказывать Совнару! Дай выпустить брата!

— Бра-а-ата?!

Драка за бутылку перешла в активную фазу. Но они просто толкались и пихались — Лахджа не метаморфировалась, а Майно не применял фамиллиарный контроль.

Если начать конфликт всерьез, то это может стать концом семейной жизни. Из любящих, хотя и временами ссорящихся супругов они действительно превратятся в волшебника и фамиллиара. Ненавидящих друг друга, но при этом скованных незримой цепью хозяина и раба.

— Что ты обо мне думаешь?! — возмутилась демоница. — Думаешь, я просто купила первого попавшегося фархеррима, потому что мне нестерпимо хочется мужика своего вида?!

От Дегатти пошла волна стыда. Все еще смешанного с подозрением, но стыда.

— Ты переверни ситуацию! — мстительно продолжила Лахджа. — Представь, что ты, человек, живешь в мире демонов! Ты что, притащишь домой первую попавшуюся тетку просто потому, что она тоже человек?!

— Мой отец бы так и сделал, — огрызнулся Майно, но уже только чтобы оставить за собой последнее слово.

Но потом он представил себе эту картину и не сумел сдержать улыбки. Лахджа тоже ухмыльнулась. Лед был растоплен.

— Это хорошая покупка, — уже спокойно сказала Лахджа. — Нам пригодится кто-то не враждебный, кто время от времени сможет оказывать нам услуги. Чтобы не приходилось его умолять, как Совнара. Сейчас я помирилась с родней — но мало ли что они потом замыслят? А так я всегда буду в курсе, что у них происходит.

— Сомневаюсь, что тебе это будет полезно. Самое важное все равно знают только апостолы, а этот точно не из их числа.

— Кроме того, он сможет доставлять мне из Паргорона… некоторые вещи. То, о чем я бы не посмела просить Совнара. Ну пожалуйста!..

Бутылка водрузилась обратно на стол. Майно прикинул, как лучше ее открыть. Сургуч очень волшебный, запечатано надежно… возможно, сам Артубба и запечатывал. Делай такую покупку Майно, обязательно спросил бы, у кого и при каких обстоятельствах он этого демона приобрел… хотя ничего и не мешает, вообще-то.

— Номер Артуббы?.. — спросил он, доставая дальнозеркало.

— Тр-ри девять пять семь тр-ри пять! — с готовностью ответил попугай.

Майно подышал на стекло, набрал номер и сказал:

— Мир тебе, Артубба, тут моя благоверная у тебя купила кое-что…

— Майно, если хочешь вернуть товар, удержу всего десять процентов, — тут же ответил торговец. — Только для тебя. И только если ты его еще не выпустил. Потом не приму.

Дегатти невольно задумался. Вернуть аж сто восемьдесят орбов… вообще-то, отличное предложение. Видимо, у Артуббы есть на примете другой покупатель, раз он так расщедрился…

— Нет, я о другом хотел спросить… — все же наступил жадности на горло Майно.

Лахджа тем временем расспрашивала самого фархеррима. Вчера-то времени не было, они до позднего вечера лечили бегемотов от ящура, пока Астрид и Вероника пили чай с Зуктой. А утром Лахджа собирала в школу дочь, и ей тоже было не до какого-то бутылочного пленника.

Сквозь стекло она не могла разобрать, с кем имеет дело. Фархеррим, да. Мужского пола. Точно не апостол, у этих аура заметно мощнее. Но на этом все, а сам демон оказался скуп на слова и только повторял, как заевшая пластинка: выпусти-выпусти-выпусти-выпусти. Лахджа даже усомнилась, что от него будет какая-то польза.

Артубба тоже поведал немного. Да, молодой совсем демон. Да, усмиренный. Ему продали… кто, он не скажет, это коммерческая тайна… а он запечатал в надежный сосуд и как следует приковал. Наложил все нужные заклятия — если сорвать печать, демон не сможет причинить вред и будет обязан исполнить три желания, как подобает. Или просто отслужить определенный срок — это уж как договоришься.

— Его имя — Ахвеном, — сказал Артубба напоследок, и стекло погасло.

— Ну что, выпускаем Ахвенома? — спросила Лахджа.

— Давай снаружи, — поднялся из-за стола Майно. — Я Артуббе верю, но вдруг он все-таки буйный.

Они вышли на задний двор. Там, между домом, сараями, цветником и колодцем была большая лужайка — этакий мини-полигон для испытания сомнительных чар. Лахджа устроила тут огромную песочницу для детей, но места осталось еще порядочно.

— Ну что, выпускаю? — спросила она.

— Нет, дай-ка я, — забрал бутылку Майно.

— Ты обо мне беспокоишься или хочешь зажилить три желания?

— Родная, я просто люблю такие моменты. Я же волшебник.

— Ох… давай.

Майно срезал сургуч ножом и ловко поддел пробку. Из горлышка потянулся сизый дым, а потом на траву шлепнулся фархеррим. Действительно, очень молодой.

Лет этак двенадцати на вид.

— Да, Майно, тебе стоило беспокоиться! — едва не рассмеялась Лахджа. — Наш брак в опасности!

— Ну Артубба!.. — закатил глаза Майно. — Двести орбов за пацана?!

Ахвеном не без труда поднялся на ноги. После заточения в бутылке он был дезориентирован и помят. Слегка пошатываясь, он расправил крылья, дернулся вверх, но тут же споткнулся и едва не упал.

Он угрюмо уставился на волшебника с бутылкой, перевел взгляд на Лахджу — и его лик просветлел.

— Отшельница! — воскликнул он. — Слава Древнейшему!

— Вообще-то, Изувер, — поправила Лахджа. — Пусть меня боятся, а не отталкивают.

— Три желания, — с отвращением произнес Майно. — Какие?.. Слетать за хлебом?..

— Госпожа… дин, — с трудом выдавил последний слог Ахвеном. — Я… не очень много могу… но я… я могу верно служить апостолу!

— Не надо, — отказался Майно.

— Пока не вырасту и не смогу расплатиться!

— Не надо!

— Да ладно, чего ты? — развеселилась Лахджа. — Пусть за хлебом летает.

— Для этого демон не нужен, — сунул ей бутылку муж. — Делай с ним что хочешь. И в следующий раз смотри лучше, что покупаешь.

Ахвеном оказался из «бронзовых». Золотисто-коричневая кожа, серо-стальные глаза, пепельный оттенок волос. Нескладный паренек в начальной стадии подростковости, будто состоящий из одних локтей и жил.

На Лахджу он смотрел с преданностью собачонки, которую вытащили из воды. Особенно после того, как ушел ее муж-волшебник.

— На Парифате все делается за презренное золото, — задумчиво произнесла демоница. — И я заплатила за тебя кругленькую сумму. В связи с этим я не могу тебя просто взять и отпустить, хотя ты мне ничем и не полезен.

— Я могу быть полезен, — поспешил заявить Ахвеном. — Я многое умею. А если не умею — научусь.

Лахджа принялась его расспрашивать, и он действительно оказался смекалистым парнишкой. Конечно, демонической силы у него было еще с гулькин нос, но он уже умел самостоятельно ходить через Кромку. Собственно, поэтому и угодил в бутылку — слишком много о себе возомнил и попался какому-то колдунцу, который, не будь дурак, продал его Артуббе.

— Слышишь, Астрид?! — крикнула Лахджа.

Астрид высунулась с балкона детской. На Ахвенома она смотрела недобро.

— Чо я, у меня паспорт есть! — огрызнулась девочка. — А у него есть?!

— Дураки у тебя паспорт не спросят! — ответила Лахджа. — Увидят — хорошая девочка-демоненок, гуляет где-то одна… как кошелек найти!

— Артубба знает, что у меня паспорт! — отпарировала Астрид.

— Не все пойдут продавать тебя Артуббе! Могут и просто на ингредиенты пустить!

Астрид с противным звуком высунула язык и скрылась у себя в комнате.

— Ты, наверное, пару душ хотел заарканить? — с интересом спросила Лахджа, пока Ахвеном прятал взгляд. — Принести, показать другим, какой ты уже молодец? Такой маленький, а уже охотишься.

— Я не маленький, мне двенадцать с половиной.

— Кстати, да. Надень что-нибудь. У нас тут не принято так ходить, местные зашоренные очень.

Когда подошло время обеда, Ахвенома тоже усадили за стол. Астрид была этим крайне недовольна и бурчала себе под нос, что всякие там и в углу могут есть, из корытца, но папа решил не третировать мальчишку, который лично им ничего не сделал.

Еще за стол без приглашения уселся волостной агент Кустодиана. У него тут уже был собственный комплект приборов. Прихлебывая суп, он известил, что на семью Дегатти в очередной раз написали кляузу.

— Когда?! — поразился Майно.

— А вот только что, — развернул бумагу мэтр Аганель. — Ну я тут недалеко был, сразу ее и получил. Говорят, вы тут прибежище для демонов устроили. Базу организовываете для грядущего Пятого Вторжения. Вам есть что сказать?

— А это племянник мой, — хлопнула Ахвенома по плечу Лахджа. — Кузен Астрид.

Волостной агент пристально на нее уставился. Он умел распознавать ложь, но технически Лахджа даже не соврала. Да, правда выходила немного с душком, но все же правда.

— Большая у вас семья-то, я смотрю, — вздохнул он. — Очень.

Кто кляузу так оперативно настрочил, никто не стал даже спрашивать. К этому злу все давно привыкли.

По законам Мистерии волшебникам не запрещено призывать демонов, владеть демонами, принимать демонов в гостях. Последнее, пожалуй, дурной тон, но это разрешено, за это никак не наказывают. Паспорт волшебного существа демону нужен только для перемещения самостоятельно, без волшебника, который за него ручается. Так что Аганель лишь напомнил о правилах поведения и с удовольствием развернул припасенную для него плитку Marabou. Спиртного волостной агент не употреблял, а вот сладкое любил очень.

— Ладно, расскажи что-нибудь о себе, — вздохнула Лахджа, когда Аганеля спровадили, и умиротворенный Майно закурил трубку.

— Что рассказывать, госпожа? — немного занервничал Ахвеном. — Я из второго поколения. Из самых первых. Отца не знаю. Маму Наиллой звали. Она погибла, когда мне было семь, я теперь один, кручусь как могу.

— Разве ж мои родственники не заботятся обо всех детях? — усомнилась Лахджа. — Темнишь.

— Ну, я… да, заботятся, учат, дают пищу, кров… Но мне нужна демоническая сила.

Майно выпустил особо черный клуб дыма. Ему не понравился хищный блеск в глазах демоненка. Все же понятно — охотился, щенок, души жал. И ладно еще если третью категорию, или как там у них принято классифицировать. Всяких выродков и подонков, которыми не жаль кормить демонов.

Но ведь не факт. Сам же правду не скажет.

— Ты еще мал, зачем тебе сейчас большой счет? — спросила Лахджа, которая все верно поняла. — Ты же попадешь в неприятности… уже попал.

— Да… — поник хвост Ахвенома. — Но вот мы встретились. Я сижу за столом апостола. Счастливый конец.

Он поболтал ногами. А Астрид аж щеки надула от гнева — так уж ей не нравился этот мальчик. Скользкий он и подлый, а мама не видит.

— Ну и что мы с тобой будем делать? — задумалась Лахджа. — Я могу отпустить тебя прямо сейчас… но с незаполненным чеком. Ты будешь должен мне… сколько там полагается? Три услуги. Три раза я тебя позову, скажу, чего хочу, и ты ответишь: яволь, госпожа.

— Что отвечу?..

— Слушаюсь.

— Хорошо, — без раздумий согласился Ахвеном.

— Вот так просто? Какой ты незамутненный.

— Госпожа, ты же апостол.

Он сказал это так, как будто Лахджа — безусловный авторитет, которому нужно заглядывать в рот и делать все, что скажет. А уж если она до тебя снизошла и взяла как бы в подручные, то вообще радуйся и веселись.

Лахджа невольно задумалась, все ли фархерримы так воспринимают апостолов. И если да, то… хотя нет, они же у нее дочь украли. Да и этот, честно говоря, не так-то прост. Вот вроде и ничего пока не сделал, смирненький, поддакивает все время, а чувствуется в нем затаенная бесовщина.

Демонам доверять нельзя, это Лахджа лучше всех знала. Даже маленьким.

Вон как этот Ахвеном смотрит. Глаза — как две ледышки. Вроде лицо человеческое, легкая полуулыбка, поза расслабленная, складка на веке поднимается в добродушном прищуре… но сами глаза — будто дырки в иное пространство. Зловещую сумеречную зону.

У меня тоже такие глаза?

Нет. Ты была человеком, это чувствуется. Он не был.

Астрид тоже не была…

Она живет среди людей.

— Ладно, мы тебя выпустили, ты поел, — поднялась из-за стола Лахджа. — Договор заключен. Можешь идти.

— Госпожа!.. — вскинулся Ахвеном. — Я не могу вернуться так, я должен хоть чем-то отплатить!..

— Ты отплатишь. Потом. Когда я придумаю, что мне от тебя нужно.

— Я могу подождать тут. Я могу служить тебе. Это может быть первой услугой — служить тебе.

— Нет, — резко ответил Майно.

Ахвеном бросил на него быстрый взгляд, и на мгновение его лицо стало очень злым. Он быстро взял себя в руки, но Майно Дегатти понимающе улыбнулся.

— Госпожа, у меня нет покровителя, — поковырял землю пальцами ног Ахвеном. — Я сирота, я никому не нужен, я…

— Из меня был бы очень плохой покровитель, — ответила Лахджа. — У меня нет счета, я не могу вернуться в Паргорон, я апостол-изгой и не принадлежу сама себе. Тебе лучше совсем без покровителя, чем с таким.

Кажется, аргумент оказался веским, потому что взгляд Ахвенома слегка изменился. Возможно, он думал, что у нее все-таки есть какие-то связи или сбережения, но вот он еще раз оглядел усадьбу, посмотрел на лопающую шоколад Астрид, на мерзкого ублюдка-полудемона и его смертного папашу…

— Я понял, — кисло сказал он. — Мое истинное имя — Ахвеном, а Слово Вызова… его я скажу только тебе. На ухо.

Шепнув Лахдже свое Слово, демоненок убрался. У него не сразу вышло пересечь Кромку, опыта мальчишке явно не хватало, но после нескольких попыток он все-таки растаял в воздухе.

— Думаю, мы его больше не увидим, — подытожила Лахджа. — Но теперь у нас есть задолжавший нам демон.

— Двенадцатилетний демон, — сказал Майно.

— Ну это пока. Он же вырастет.

— Да, вырастет… если не пришибет никто.