Семья волшебников. Том 2

Глава 18

— Значит, ты умеешь не только призывать, но и изгонять, — ходила вокруг Вероники Астрид. — Неплохо. Совсем неплохо. Видишь эту инкарну? Это мэтресс классная наставница. Завтра я снова пойду в школу. В третий класс. Будет просто кудесно, если, знаешь… с ней что-нибудь случится.

Вероника непонимающе уставилась на Астрид. Ей было всего три с половиной, она еще не понимала такие сложные намеки.

— Ну же! — сунула ей под нос инкарну Астрид. — Помоги сестре!

Вероника хлопала глазами. Астрид вздохнула и решила, что все равно ничего не получится. Во-первых, мэтресс классная наставница — не демон, и изгнать ее можно разве что к ней же домой… что тоже неплохо, но это придется делать каждый день. Во-вторых, если мама с папой пронюхают о гениальном плане Астрид, попе будет больно. Ну и в-третьих… Вероника слишком тупая, чтобы помочь.

— У тебя мозг с фасолину, — ткнула сестру в лоб Астрид. — Почему именно тебе достался такой дар? В твоем возрасте я была гораздо умнее!

Вероника скуксилась, не понимая, почему Астрид ругается.

— Уйди, — сердито сказала она.

— А…

Астрид изумленно моргнула, оказавшись у себя в комнате. А потом ее охватил гнев. Ее… ее что, изгнали?! Изгнали, причем не какой-нибудь великий волшебник, вроде хотя бы папы, а эта шмакодявка, самое великое достижение которой — освоение горшка?!

Астрид распахнула окно, спланировала на землю и полетела обратно в сад, где осталась Вероника. Та не успела убрести далеко, но при виде Астрид спряталась за дерево и снова сердито сказала:

— Уйди.

— Нет-ты-моя-младшая-сестра-ты-моя-сестра-а-а-а!..

Вокруг снова выросли стены детской. Астрид раздраженно посмотрела на коллекцию принцесс-волшебниц и перемахнула через подоконник.

На этот раз Вероника встретила ее без малейшего страха. Она даже ждала, когда Астрид подлетит поближе. А когда та приземлилась — указала своим игрушечным посохом и выкрикнула:

— Уйди!

— Не-е-е-е-ет!!! — взвыла маленькая демоница. — Ты не авторитет для меня, я ста-а-а-арша-а-ая!!!

И… ничего не произошло. Астрид с огромным трудом, но удержалась на том же месте.

— Ну все, тебе конец, — злорадно сказала она.

— И-и-и-и!.. — пустилась наутек Вероника.

Астрид легко ее догнала. У Вероники коротенькие ножки. Маленькая жалкая сестра с единственным тупым фокусом. Астрид схватила ее за плечо, развернула… и Вероника истошно выкрикнула:

— УЙДИ ДАЛЕКО!!!

Воцарилась тишина. Астрид растерянно уставилась на усатого волшебника в банном халате. Незнакомого, совершенно незнакомого… а вот комната была знакома! Астрид уже не очень помнила эту квартиру, но… да, точно, они тут с мамой и папой жили раньше!

В те счастливые беззаботные времена, когда она еще была единственным ребенком в семье! Без всяких Вероник!

— Демон, — изумленно произнес волшебник, только что вышедший из ванной.

— Извините… — пробормотала Астрид. — У меня паспорт есть! Я случайно!

Волшебник, узнав, что Астрид раньше жила в этой квартире, и ее как бы… изгнали, успокоился. Дело житейское, когда кого-то изгоняют, то подобное случается. Неприятно, конечно, но хорошо хотя бы, что он успел накинуть халат.

— А где ты живешь, девочка? — спросил он. — Ты дочка… как их… Дегатти?..

— Откуда вы знаете?! — насторожилась Астрид.

— Да вы же раньше тут жили, — пожал плечами волшебник. — Мне вашу квартиру передали, когда твой папа в академ ушел.

— Ладно… а что мне делать?..

— У тебя знакомые в Валестре есть?

— Мамико! — обрадовалась Астрид.

А ведь все кудесно получилось! Более чем кудесно, ведь сегодня у Астрид день рождения! И она проведет его в Валестре, с Мамико!

Правда… к обеду придут гости, и торт тоже остался дома… ну подарки-то Астрид потом все равно получит, но… тля, она не все продумала.

Ну и ладно. Если ты хотел яичницу, но жизнь дает тебе лимоны, брызни ей в глаза лимонным соком и забери ее яйца. Забери у нее все.

— А как отсюда пройти на Липовый бульвар? — спросила Астрид.

…Лахджа украшала именинный торт. Енот приготовил все остальное угощение, но торт для дочери она испекла сама. Украсила его свежей земляникой и как раз заканчивала писать кремом большую восьмерку. Теперь только воткнуть свечки… этого обычая на Парифате не знали, но детям он очень понравился.

Огоньки на угощении! Кудесно! И не волшебные, а настоящие, опасные! Еще кудесней!

В кухню деловито протопала Вероника. Подтянулась повыше и уставилась на торт фиалковыми глазенками.

— Немножко позже, моя хорошая, — сказала мама. — Без именинника нельзя начинать. Это невежливо. И гости еще не собрались.

— Лядна, — кивнула Вероника, садясь на стульчик.

Правила есть правила, законы есть законы.

— Патиму када я говою ухади, все всегда уходят, а босе никто дьюгой не делает так? — задалась она очень сложным вопросом.

— Такой у тебя талант, — рассеянно ответила мама. — Особенный. Кто-то рисует хорошо, кто-то истории придумывает, а ты вот… перемещаешь что хочешь.

— Пнятно. А у тебя какой тялант?

— Я превращаюсь во всякое.

— А исё?..

— Ну вот тортик красивый сделала.

— Дя, кьясивый… мозя?..

— Пока нет. Без Астрид нельзя.

— Ой.

Тут в кухню широким шагом зашел Майно. Донельзя удивленный, со светящимся дальнозеркалом. Из него на Лахджу смотрела Сидзука.

— Привет, Лахджа! — раздался немного высокомерный голос подруги.

— Привет, Сидзука, — вымыла руки демоница. — Астрид, это тебя!..

— Нет, это тебя, — ответила Сидзука, передавая дальнозеркало… Астрид?!

— Ма-а-ам!.. — проныла из-за стекла старшая дочь. — Меня Вероника изгнала в Валестру!

Лахджа несколько секунд молчала. На лице Майно отражалась вся гамма чувств. Они медленно осознавали, что Вероника начала изгонять и призывать членов семьи.

Иными словами — случилось страшное.

— Вероника, — присела на корточки Лахджа. — Как ты могла?

Она умело заморгала, как бы пряча слезы, тяжелеющие на ресницах. А потом утерла протянувшуюся по щеке дорожку влаги и подавила всхлип.

— Мам?.. — начала расстраиваться Вероника. — Ниплакай… я тозе плакаю…

— Астрид бывает несносной, я понимаю, — сказала мама. — Но вы сестры. Разве можно ее изгонять как кого-то чужого или вещь? Далеко, она там одна…

— Неть?.. — еле слышно предположила Вероника.

Она поняла, что ненароком нарушила правила, и действительно заплакала. Личико быстро начало краснеть.

— Ну-ну, моя хорошая, я понимаю, ты не специально, — обняла ее мама. — Но больше так не делай.

— Хаясё. Ниплакай!..

Майно уселся за стол, налив себе виски. Рановато, пожалуй, но он тоже перенервничал, внезапно узнав, что одна его дочь изгнала вторую. Надо немного успокоить нервы… а где виски?..

Хвост Лахджи деловито кренил стакан, выливая драгоценную жидкость в раковину. А сама Лахджа все еще обнимала дочь, накачивая ее чувством вины.

А Астрид в дальнозеркале смотрела настороженно. Она не возмущалась, не кричала и никого не обвиняла, потому что уже успела понять, что ей еще относительно повезло. Если бы Вероника зашвырнула ее еще дальше по… привязкам памяти, она бы угодила во дворец Хальтрекарока. А там не удалось бы сходить в зверинец и потусить с Мамико.

Обратно Астрид привела Сидзука. Раз уж так вышло, Вератор перебросил ее вместе с Астрид и Мамико, и уговорил остаться до вечера. Таким образом Сидзука и Мамико тоже стали посвящены в секрет Вероники, и Сидзука преисполнилась самой черной зависти.

— …Да, я просто не хотела афишировать, — вздохнула Лахджа, сидя рядом с подругой, пока дети играли в огробег. — Такой талант, знаешь, его надо оберегать от недоброжелательных взглядов… от завистливых слов… Ну ты и сама понимаешь.

— Да-да, конечно, — согласилась Сидзука, и они с Лахджой фальшиво улыбнулись друг другу. — А мы и не замечали… такой талант, и не видно было…

На самом деле Мамико заметила давно. Она еще в прошлое лето обнаружила некоторые странности Вероники, но не подавала виду, потому что если ей не рассказывают, то и нечего лезть. Если она что-то знает, а другие не знают, что она знает, то у нее преимущество. Непонятно пока, зачем и в чем, но никакая информация лишней не бывает, мама учила этому Мамико с раннего детства.

До конца дня рождения Астрид немного сторонилась Вероники, а Вероника, уразумев, что обидела сестру, таскалась следом с жалким видом.

— Хотись кафету? — предлагала она.

— Нет, — гордо отказывалась Астрид.

— А… а зюка?..

— Нет… ух ты, какой!.. нет!

Хотя жука Астрид хотела.

— А сяик?

Астрид уставилась на стеклянный, переливающийся всеми цветами радуги шарик.

— Ну ладно, можно, — смилостивилась она. — И жука.

— С днем язденья.

— Это что, мой подарок?! Спасибо!

Астрид решила простить сестру. Она маленькая и глупая. К тому же благодаря ей на день рождения пришла Мамико. И хотя лучше бы она изгнала так мэтресс классную наставницу, но… еще не вечер. Веронику нужно обучать. Нужно объяснять ей, как правильно использовать свой дар.

Кто еще это сделает, если не мудрая старшая сестра?

— Давай разберемся с тем, что ты умеешь, — сказала Астрид, придя назавтра из школы. — Только не призывай снова Фурундарока или сальванского дедана. Лучше призови гору золота.

— Гоюзоита?.. — не поняла Вероника.

Астрид взяла сестру за руку, подняла ее повыше, растопырила ей пальцы и потрясла в воздухе.

— Призываю гору золота! — выкрикнула Астрид погромче.

Вероника растерянно смотрела. Ничего не произошло. В качестве волшебной палочки Веронику использовать не получается, а жаль.

— Повторяй за мной: призываю гору золота, — терпеливо сказала Астрид, отпустив сестру.

— Пьизываю гою… — пробормотала Вероника. — Гоюзоита… Пьизываю гоюзоита!..

В воздухе хлопнуло. Вспыхнуло. Ветки колыхнуло ветром, и в укромном закутке сада, где притаились девочки, объявился какой-то уродец. Ростом чуть выше Астрид, с четырьмя кривыми ножками и длинными щупальцами вместо рук.

— А?.. — завертел головой он.

— Мир вам, — насторожилась Астрид. — А вы чо тут делаете?

— Меня призвали… кажется, — утер фиолетовый пот… демон. Точно демон. — Я великий Гоюзоит, и меня призвали… о, смертное дитя!..

Вероника взвизгнула и задрожала. От Гоюзоита изошел холодный пар, вокруг стало как-то зябко и промозгло, а сестру Астрид как будто потянуло к нему, но она при этом осталась на месте…

Астрид долго не раздумывала. Тоже ужасно перепугавшись, она вскинула руку и завопила:

— Умри!!!

Зайчики полыхнули так, что Гоюзоита располовинило. Четыре ноги все еще стояли, а остальное упало на траву и задымилось. Отовсюду текла фиолетовая жижа, все дымилось, а Астрид прислушивалась — не бежит ли сюда со всех ног мама?

Вроде нет. Кажется. Астрид специально увела Веронику подальше, чтоб не мешали экспериментировать. Даже фамиллиаров поблизости не было — Токсин и Матти спят, Снежок и Тифон ушли по важным делам, Ихалайнен стряпает, Сервелат в конюшне. Прямо сейчас их никто не палит, а такие моменты не так часто удается улучить.

А какие мощные у нее зайчики! Этот Гоюзоит же был великим демоном, он сам так сказал! Значит, Астрид убила великого демона… перкеле, он еще дышит.

Астрид выстрелила еще раз. Все, теперь не оживет. Конец ему окончательный.

— Ладно, научим тебя сначала внятно говорить, а уж потом наколдуем гору золота, — сделала вывод она, успокаивая напуганную Веронику. — И не дрожи, с тобой Астрид Непревзойденная. Я кого хошь заборю.

— А мозя иссе пьизвать? — застенчиво спросила Вероника, ковыряя кончиком посоха останки Гоюзоита.

— А давай, — кивнула Астрид. — Только говори четко: го-ра-зо-ло-та.

— Пьизываю гоязоэта! — выкрикнула Вероника.

Бумкнуло. В воздухе повисло… нечто. Жуткий пузырь с намалеванной на нем рожей и вертящимися вокруг кольцами. Он издал гудящий звук, медленно поворачиваясь к Астрид… к Веронике…

— Это не то, — сказала Астрид. — У тебя мозг не с фасолину, у тебя мозг с чечевичину.

В отличие от Гоюзоита, Гоязоэт не напал на девочек. Он покачался из стороны в стороны, посмотрел на разложившийся труп предшественника и снова что-то прогудел.

— Я не понимаю, — взмахнула руками Астрид. — Скажи ему уйти.

— Ухади, — велела Вероника.

Гоязоэт со свистом исчез. Втянулся в какую-то воронку и испарился.

Астрид презрительно фыркнула. Подумаешь, демоны, подумаешь, призывы. И чего волшебники из-за них так переживают? Астрид кого хочешь Лучом Солары сожжет. Или Вероника просто обратно прогонит. Вот этого прогнала, он и пискнуть не успел.

Нечего и бояться.

— А, тля, вдруг у него гора золота была! — спохватилась Астрид.

— Позна, — вздохнула Вероника.

— Давай еще раз. Го-ра-зо-ло-та. ГО-РА-ЗО-ЛО-ТА.

— Го… я… зо… лта… пьизываю!

— Нет, не надо… а-а-а!..

Гоязолт оказался огромным. Размером почти со слона, с серой шершавой кожей и мощными ручищами. Опершись на них, он приподнялся и раскатисто произнес женским басом:

— Я Гоязолта. Кто вы, демонятки?

— Я Астрид, а это Вероника, — печально сказала Астрид, целясь в Гоязолту. — Я прошу ее призвать гору золота, но она не может выговорить.

— Ничем не могу помочь, малышки, я не логопед. Горы золота у меня тоже нет. Есть гора черепов.

— Кудесно! — обрадовалась Астрид. — Целая гора?!

— Да. Это мои враги. И враги моих друзей.

— А можно стать твоим другом?! У некоторых моих врагов есть черепа!

— Какие у тебя враги, малышка? — пренебрежительно спросила Гоязолта. — Я не охочусь… на школоту.

— У меня есть и сильные враги! И у мамы!

Гоязолта немного повертелась, оглядывая сад. Снова уставилась на оживившуюся Астрид и ковыряющую в носу Веронику. Демоница-великанша вздохнула и спросила:

— Дети, кто меня призвал?

Астрид указала на Веронику с ее посошком.

— Не полутяется, — вздохнула та. — Я нихатю больсе звать золото.

— Вот! — завопила Астрид. — Получилось же! Золото! Просто скажи снова!

— Не может быть, — прищурилась Гоязолта. — Так… ты что, можешь призвать кого хочешь?.. Призови Амахреда. Я… давно хочу поговорить с ним по душам.

Слоноподобная демоница достала из воздуха огромный искрящийся молот. Астрид посмотрела на него и поняла, что если тут начнут драться такие вот дылды, от сада мало что останется. Возможно, и от дома.

А значит, мама будет пороть ее долго.

— Нельзя, — торопливо заслонила она Веронику. — Нам запрещено, мама будет ругаться.

— Но меня же вы призвали.

— Случайно! — высунулась Вероника.

— Ну тогда призовите случайно еще и Амахреда. Тогда я вас не убью и не уничтожу все, что вам дорого.

— А можно не сюда? — спросила Астрид. — Можно, мы у деда Инкадатти его призовем?

— Можно, — смилостивилась Гоязолта.

Астрид закусила губу. Деда Инкадатти не так жалко. Но… он маме нажалуется. И она все равно напорет их обеих.

Астрид посмотрела на свою ладошку. Эта Гоязолта здоровенная. Луч Солары ее не сожжет, наверное. Она просто разозлится и расплющит Астрид.

А мама ее может и не победить. Астрид верила в маму, но со здоровым скептицизмом.

И даже если мама победит, половину сада все равно разломают, так что Астрид все равно конец.

— Вероника, прогони ее, — велела она.

— Ухади, — вытянула ручку Вероника.

Огромная Гоязолта вздрогнула, немного поплыла, почти совсем исчезла… а потом не исчезла. Снова стала четкой, да еще и вскинула над головой молот, продолжая второй рукой опираться на землю.

— Не уйду!.. — выдохнула она. — А еще раз попытаетесь меня изгнать — раздавлю, как букашек!

Мысли Астрид заметались. Совнара же Вероника легко изгнала! Это что же, Гоязолта сильнее Совнара?! Тогда им конец! Или она не сильнее Совнара, а просто очень не хочет уходить, и Вероника не справилась?! Астрид ведь тоже она почти не сумела изгнать, когда Астрид очень захотела не уходить! Может, она и Совнара-то сумела изгнать только потому, что Совнар не ждал и не успел не захотеть?!

Как все запутанно! Астрид едва сама успевала понимать свои мысли, да и то половину все-таки не понимала. А еще она со страхом смотрела на искрящийся молот, и думала, чего бы еще придумать, чтобы их не раздавили, как букашек.

Что, все-таки зайчиков пускать?!

— А можно мы не Амахреда призовем, а тебя к нему отправим?! — придумала она.

— Что?! — испугалась Гоязолта. — Нет! Ни в коем случае! В его доме я… могу и проиграть. Так что… призывайте Амахреда, и все будет хорошо.

— Но…

— Сейчас же.

— Пьизываю Амахьеда! — воскликнула Вероника.

— Амахре… кто это?..

Амахьед появился в огненной вспышке. Он был не таким большим, как Гоязолта, и… и он был красивым, очень. Похожим на дракона, только двуногим и двуруким. Сзади извивался элегантный хвост, за спиной были распахнуты крылья почти как у Астрид, шипы и чешуя переливались золотым блеском, янтарные глаза сверкали на солнце, а морда была совсем как у Токсина, только на ней играла завлекательная улыбка.

— Я Амахьед, вестник порока и разложения! — наполнил воздух мелодичный глас. — Кто призвал меня, и для какой игривой цели?

— О, это была я… — немного виновато пробубнила Гоязолта. — Через посредство вот этой… у девочки плохая дикция.

Поняв, что Амахреда Вероника ей не вызовет, пока не научится выговаривать букву «р», Гоязолта посмотрела на нее с разочарованием. Но с другой стороны, если ребенок уже сейчас может призвать вообще кого угодно…

— Чьи вы дети? — осведомилась она.

— Так, я не понял, — произнес Амахьед. — Красавица, что происходит? Что это за дети? Где положенные дары?.. гм… и где сдерживающий круг?.. меня призвали без сигилов?..

Змеиные глаза расширились. Амахьед хищно улыбнулся. Астрид поняла, что погружается в неприятности все глубже и глубже.

Вот Вероника не волновалась. Она старательно трудилась над буквой «р».

— Й-й-й-й-й-й!.. — бормотала она. — Й-й-й-й-й!.. Пьизываю…

— Давай! — кивнула Гоязолта. — Амахреда!..

— Пьи… пьи… пьи…

— Не надо! — жалобно попросила Астрид. — Она сейчас опять невесть кого призовет!

— О да, всегда мечтал начать апокалипсис где-нибудь на выселках! — рассмеялся Амахьед, усаживаясь на траву и сворачивая крылья. — В компании незнакомцев!.. и прекрасных незнакомок. Давай, девочка, жги! Заберу тебя потом к себе — будешь моей любимой обезьянкой!

Астрид стало немножечко страшно. Эксперименты вышли из-под контроля. Даже если прямо сейчас прибегут мама с папой, то еще неизвестно, кто победит. Из всех, кого можно сейчас позвать на помощь, точно сильней этих двоих разве что…

— Сейчас я ей помогу немного! — пообещала Астрид и зашептала Веронике на ухо: — Призови дядю!

— Какого еще дядю? — подалась вперед Гоязолта.

— Моего! — выкрикнула Астрид.

— Пьизываю тваиво дядю! — послушно повторила Вероника.

Бумкнуло. Воздух наполнился скверной, вокруг воцарилась кромешная мгла. И из этой мглы раздался грохочущий рев:

— КТО ПРИЗВАЛ ВЕЛИЧАЙ… А-А-А, ОПЯТЬ ВЫ?!

Тьма рассеялась, и теперь уже три демона озадаченно смотрели друг на друга. Фурундарок окатил Астрид и Веронику злющим взглядом и пригрозил:

— Я все расскажу твоей матери, Астрид. Все расскажу.

— Не надо, она меня напорет! — заволновалась Астрид. — И на кольях заставит стоять!

— Наконец-то она занялась твоим воспитанием. Или пытками… неважно, мне нравится. А теперь… вы кто такие?

— Дядя Фурундарок, оно само! — спряталась за его спину Астрид. — Они сами сюда пришли!

— Что?! — возмутилась от такой лжи Гоязолта.

— Мы золото звали, а приперлись они!

— Зачем тебе золото, маленькая дрянь?! — яростно прошипел Фурундарок. — Ты демон!

Астрид поняла, что, возможно, не все продумала. Фурундарок не такой дядя, который заступится за племянницу. Не исключено, что стало даже хуже. Фурундарок может ее просто сожрать… а потом он сожрет маму, дом и весь мир.

Только Веронику не сожрет, потому что клялся ее не трогать.

— Ты самый байсой и сильный, — вдруг сказала Вероника. — Созьи их, позялюста, и пойдем пить маяко.

Фурундарок неожиданно смягчился. Он почти благожелательно посмотрел на Веронику и грозно сказал:

— Очень много молока. Скисшего.

Гоязолта и Амахьед медленно отступали. Они видели ауру Фурундарока и не собирались глупо на него нападать.

— Я не умру от руки младенца, я не умру от руки младенца!.. — взвыл Амахьед, поднимаясь в воздух.

— Ты сдохнешь первым! — гневно сощурился Фурундарок.

И открыл рот.

Через несколько секунд все было кончено. Из трех демонов остался один… ну и Астрид, конечно. Фурундарок утер рот, в котором только что исчезли два чудовища, и снова почти милостиво сказал:

— Неплохое подношение. Высокоэнергетические, хорошо.

— А что здесь происходит?.. — раздался изумленный голос.

Астрид устало посмотрела на маму с папой. Явились наконец-то. Вечно они там где-то играют в тайной комнате, а тут пусть хоть всех дочерей сожрут — им наплевать.

— Вот, пожалуйте, дети хулиганят, призывают демонов, — объяснил Фурундарок, зависая перед лицом мамы. — Потом призывают меня, чтобы я этих демонов сожрал. Доколе, Лахджа? Почему я должен это терпеть? Почему я?

— Наверное, ты авторитет для них, — предположила Лахджа. — Видят в тебе образ силы.

— Какая дешевая лесть.

— Мы обязательно их накажем, — заверил Майно, прижимая к себе перепуганных девочек.

— Папа, ты слишком стискиваешь плечо… — взмолилась Астрид.

Фурундарок в этот раз провел в гостях даже больше времени, чем в прошлый. Он опустошил холодильный сундук, долго ворча и рассуждая, что нынешние дети — это какой-то ужас, и вот лично он детей заводить не собирается никогда. А Лахджа ему поддакивала и подливала кислого молока.

— Чертополох, куриный помет и вериги, — кивал Майно, листая старый подарок Вератора. — Астрид, не мы начали это. Ты что, хочешь всех нас убить?

— Нет, — огрызнулась Астрид, с ненавистью глядя на злую книжку.

Она ее читала. Мама всегда доставала ее, когда сердилась, и грозилась сегодня же начать следовать ей от точки до точки.

— А, сочинение мэтра Артуббы? — неожиданно узнал книгу Фурундарок. — Очень разумные советы. Вы им следуете? Это правильно.

— А куда деваться? — вздохнула Лахджа. — Еще и на колья поставим.

— Нелишне, — согласился Фурундарок. — Иначе… Лахджа, я тебе искренне симпатизирую, ты мне нравишься больше, чем… почти все. Я понимаю, что в таких условиях тяжело растить детей. Вдали от дома, от своей культурной среды. Но пойми меня и ты правильно — если это повторится, я тебя сожру.

— Очень надеюсь, что нет, — жалобно произнесла Лахджа. — Но я не знаю, как препятствовать… призывам. Они императивные. Всегда.

Вероника сидела на детском стульчике, обхватив ладошками кружку с какао. Фурундарок пристально на нее посмотрел и сказал:

— Это отвратительно. Дети не должны быть колдунами. Хотя бы научите ее пользоваться этой силой… но даже в этом случае мне вас жаль. Такое могущество бесконечно ее развратит, и она плохо кончит. Возможно, именно так начнется Пятое Вторжение, что меня, конечно, не может не радовать.

— А разве ты не предпочитаешь сидеть дома и спокойно заниматься хозяйством? — спросил Майно.

— Иногда мне почему-то мешают! — зло глянул на него демолорд.

Когда он наконец удалился, мама и в самом деле претворила угрозу в жизнь. Астрид поставили на колья… вернее, на сухой горох, потому что колья надо было еще сделать и вкопать. Мама пообещала потом этим заняться, а пока что вспомнила наказание, которое в ее родном мире применяли в добрые старые времена, когда дети были куда благовоспитанней.

— Ма-а-ам, я больше не буду! — проныла Астрид, украдкой лопая горошины. — Можно я не буду стоять… на горохе?!

— Это тебе вместо горы золота! — откликнулась мама из гостиной. — Еще чего выдумала — использовать сестру для обогащения!

— Что б ты потом делала с этим золотом? — спросил и папа. — Призванное золото в Мистерии не принимают!

— Что?.. — растерялась Астрид.

— Ну а ты думала? Да куча волшебников умеет его призывать. Если б его принимали, оно б давно стоило дешевле меди.

Пока Астрид не слишком смиренно принимала кару, а Вероника хныкала в углу, Майно и Лахджа в очередной раз обсуждали, что со всем этим безобразием делать.

— Слушай, может, Кустодиан ее примет? — устало предположила Лахджа. — Хотя…

— А что сделает Кустодиан?

— Не знаю, помещение предоставит, следить будет…

— Корониевую камеру? Снова возвращаемся к тому же? Мы отлучились всего на часок. Она почти все время у нас на виду, но… эх.

— Лучше б она была пиромантом. Или телекинетиком.

— Ага, чтоб она, играя, усадьбу зашвырнула на Луну? Дар такой мощности в таком нежном возрасте — это катастрофа в любом проявлении.

— Даже у целителя?

— Ну разве что. Но и то… целители, знаешь, не только лечат.

— Может, немтыря заставить за ней ходить?

— А она скажет ему «уходи» — и нет твоего немтыря. Они развеиваются по щелчку пальцев.

— Ну кому-то из фамиллиаров поручи.

— Мы это уже проходили, фамиллиары и так за ней постоянно присматривают. Просто иногда случаются моменты, когда каждый думает, что сейчас за ней смотрит кто-то другой… и эти засранки сразу начинают Пятое Вторжение!

Как следует все обсудив, Лахджа и Майно демонстративно простили Астрид. Они решили еще больше усилить пригляд за Вероникой, хотя и поняли уже, что пригляд тут особо не помогает, потому что не запретишь же ей разговаривать?

А Лахджа все-таки применила легкую гипнотическую установку. Мэтр Паганотти в свое время просил этого не делать, потому что может сказаться на развитии, но это всего лишь предположение, ничем особо не подтвержденное. А речь идет уже о жизни и смерти, причем далеко не только Вероники.

— Ты никого не будешь призывать, — говорила Лахджа, глядя в глаза дочери. — И изгонять тоже никого не будешь. Пока я или папа тебе не разрешат, или ты не поступишь в Клеверный Ансамбль.

— Дя, — кивнула Вероника, серьезно глядя на маму.