Рюрикович 5

Глава 21

— Да прямо как птица Феникс, — пробормотал голос поражённого Годунова. — Её сжигаешь, а она восстанавливается….

— Птица Феникс… — буркнул я в ответ и крикнул что есть мочи. — Эй, курица безмозглая! Какого хрена тебе ещё надобно?

— Мне всего один хрен нужен! И хрен этот — ты, царь! — послышался противный голос, сменившийся мерзким хихиканьем. — А пока ты сам не выйдешь против меня, я…

Тень метнулась к собору Василия Блаженного. Там послышался дикий крик, а потом…

Домовичка снова возникла в десяти шагах, но на этот раз она держала в руке за косу женскую оторванную голову.

— Ты не меня вини, дитя, а вон царя своего, — проговорила домовичка прямо в распахнутые женские глаза. — Это он тебя подвёл под такую судьбу. Это он виноват, он — злыдень такой сякой…

Я метнул в неё очередной огненный шар и снова мимо! Она успела исчезнуть, но… На небольшую долю секунды затормозила. Всего лишь на миг, но я успел этот миг заметить!

И если она чуть затормозилась, то это могло означать только одно — она стала слабеть! Пусть сейчас и хорохорится, но движения стали всего на чуть-чуть, но медленнее. И это значит, что её можно победить!

— Сверкающие, готовь сеть! Вечно эта тварь не сможет восстанавливаться!!! — скомандовал я. — И у Бездны есть дно! Надо только доковырять до него!!!

Мои воины тут же начали плести знакомые кружева, вытаскивая наружу магическую сеть. Я же начал прикидывать — какой магией будет сподручнее на этот раз шарахнуть живучую сволочь?

— Ну что же, если ты сам не хочешь, а слуг своих заставляешь, то и я своих служек позову. А то залежались они в тесноте да в обиде… Эге-гей! Вставайте, слуги мои верные! Пора пришла за хозяйку заступиться, а то обижают её тут всякие!!! — зычно прокричала домовичка, повернувшись к Кремлю.

Под ногами ощутимо вздрогнуло. Красная площадь дёрнулась и затряслась.

Кремлёвская стена внезапно задрожала, будто её сотрясал внутренний гнев. По стене побежали трещины, вниз посыпались кирпичи. Из-под ровной кладки на свет полезли кости, черепа и целые скелеты. Иные были выбеленные временем и обглоданы-облизаны червями до белоснежной чистоты, а другие ещё хранили остатки сгнившей плоти. Лица мертвых застыли в выражении вечного страдания, в глазах мерцал нездоровый зелёный свет.

Они выползали один за другим, вставали в полный рост, поблёскивали доспехами или шелестели обрывками ткани. Страшные в своём новом рождении. Пробуждённые от вечного сна и поэтому невероятно разозлённые.

Сколько их вылезло? Сотня? Две? Три?

Так взглядом и не окинешь…

Домовичка парила над ними, сверкая фиолетовыми всполохами, с диким торжеством наблюдая за происходящим.

— Тебе казалось, что ты победил, дурачок-другачок? — завыла она громко, смеясь. — А вот не угадал ты и никогда не угадаешь! Моя сила остаётся в Кремле навеки! Пока в сердце Руси лежат трупы — никогда русским людям не будет жизни!

Зловеще улыбаясь, домовичка подняла руку вверх, жестом отдавая приказ армии мертвецов. Она послала их в нашу сторону!

Черепа начали скрипеть и шевелиться, собираясь в стройные ряды. Их шаги отдавались тревожным гулом по всей площади. Со стороны собора Василия Блаженного послышались крики ужаса.

— Ладно, не впервой упокаивать! — процедил я сквозь зубы, окидывая взглядом приближающихся скелетов.

Годунов бросил взгляд на неторопливо приближающихся мертвецов, зашептал молитву.

— Готовьте вашу магию, ребята, — приказал я, поворачиваясь к бойцам. — Утром выясним, кто сильнее: живой дух или полусгнившие кости.

Вокруг ведарей и Сверкающих возникли свечения и дуги энергии, готовые встретить нападение армии нежити. Несколько подошедших колдунов создали защитные купола, но я понимал, что они долго не продержатся против орды вновь пробудившихся.

При виде мощных магических щитов домовичка презрительно усмехнулась и повелительным движением вызвала новые отряды погибших защитников Кремля, двигавшихся хаотично, но целенаправленно.

Мы встали между людьми собора и двигающимися мертвяками. Отступать было некуда…

Позади живые люди, впереди ожившие мертвецы. И если мы отступим, то мертвецы могут пойти и дальше по Москве…

— Стоять! Никуда не отступаем!! — рыкнул я, напрягая волю и поднимая щит магической защиты повыше.

Сверкающие повторяли моё движение, формируя барьер, которого хватало, чтобы сдержать первый ряд неприятелей. Да, это не водяная сеть, про неё пока забыли. Важнее было сдержать первый напор и организовать защиту, а уже потом…

Скелеты набросились на нашу защиту, целясь костлявыми пальцами в серебристую поверхность. Щит завибрировал, по нему пробежали трещины, но натиск выдержал.

Я слышал голос Годунова, читающего молитвы, хотя непонятно было, насколько они эффективны против такого противника. Может, только изжогу и вызовут. Толпа мирных жителей прижималась ближе к собору, ища укрытия от адского вторжения.

За спиной развернулись стрельцы, прижимающие оружие к плечу, готовые выпустить первые залпы. Движения медленные, осторожные, но уверенные. За долгие годы службы многие из них привыкли бороться с разными угрозами. Не побежали, не дрогнули! Всех приставлю к награде!

Если выживем…

Первым ударом боевая линия едва заметно дрогнула, но вовремя появившиеся магические кольца колдунов помогли стабилизировать ситуацию. Новый отряд скелетов попытался прорвать фронт слева, но защита выдержала и там.

— Пли! — гаркнул я. — Вали их, братья!

Стрельцы грянули залпами, целясь выше голов. В воздух взметнулись осколки костей. Некоторые мертвецы рухнули навзничь, сраженные меткими выстрелами. С флагнов колдуны и ведари применяли зачарованные боеприпасы, заставляя противников рассыпаться на мелкие кусочки.

Но до некоторых всё же дотянулись мертвые пальцы. Упавшие тут же скрывались под напором дорвавшихся до живой плоти мертвецов.

Домовичка повисла над полем боя, дико довольная происходящим кровопролитием. Казалось, она управляла каждым отдельным скелетом, давая команды на атаку или оборону. Напор мертвецов продолжал нарастать, поддерживаемый силой нечеловеческой воли…

Вторую волну удалось вновь отбросить и тогда…

— Всем огонь! — заревел я, послав сигнал атакующим.

Передовые линии стрелков выпустили новые залпы, упали десятки неприятельских фигур. Магические круги колдунов усиливали защиту, позволяя нашим бойцам удерживать позиции. Колдуны и ведари выпустили дополнительные волны энергетических ударов, сметавших целые роты нападающих.

Но… Мертвецы даже когда падали с разбитыми ногами, всё равно продолжали ползти. Они не чувствовали боли, не жалели ни себя, ни окружение. Им дали приказ, и они его выполняют.

Следующий этап битвы оказался ещё сложнее. Некоторым скелетам удалось прорваться сквозь нашу линию обороны. Защитные щиты рухнули, рассыпавшись тающими осколками. Началась жестокая рукопашная схватка. Воины прикрывали друг друга, использовали в основном холодное оружие. Из-за тесноты практически перестали метать огненные шары, творить магические удары. Повсюду раздавались звон стали, хруст костей и крики умирающих.

Третья волна нападения смогла пробить щит и теперь скелеты старательно разделяли нас на два лагеря. Чтобы можно было зайти в тыл и ударить по уставшим воинам…

— Да куда ты лезешь, херня пустоголовая? — вопил Ермак, с увлечением гвоздя по оскалившемуся мертвецу. — Я тебе не стоматолог, чтобы кариес лечить!

— А ты ему песню спой, колыбельную! — крикнул я.

— И так уснёт! Неча Ермака кусать, щёлкни зубом, да и спать! — проорал Ермак, раскалывая башку противника.

Ряды наших войск постепенно таяли. Потеря каждого солдата становилась ощутимой утратой. То один, то другой скрывались под наползающей гнилью.

Я оглянулся. Собор Василия Блаженного становился всё ближе. Мы отступали, но… За спиной же мирные люди!

Ещё немного, и мертвяки возьмут верх, а потом пойдут в разнос. И, судя по тому, как домовичка начала поднимать уже павших бойцов, поражение нам обеспечено.

Да, мы пока ещё сражались, но осталось совсем немного до того момента, как кости мертвецов застучат не только по брусчатке Красной площади, но и по улицам Москвы…

А в домовичку всё равно было не попасть. Она металась над побоищем и впитывала души павших, заставляя их костяки подниматься и присоединяться к своей армии. И дальше будет только хуже!

Нас становилось всё меньше, а мертвяков всё больше. Вон и Годунов пару раз упал на колено, но успел отбиться от наседающего упыря. А дальше?

А дальше всё. Край… Оставалось только одно!

— Стой, тварь! Останови своё войско! Давай сойдёмся один на один! — завопил я, перекрикивая лязг, крики боли и скрежет костей.

Домовичка в тот же миг махнула рукой и её послушное воинство остановилось.

— Иййй-яаааа! — крикнул разошедшийся Ермак и снёс подобранным где-то мечом голову застывшего противника.

Черепушка покатилась по мостовой, весело подпрыгивая по пути. Сам же костяк взмахнул уцелевшей правой рукой, вроде бы даже показал оттопыренный средний палец, а после рухнул под ноги Ермака.

— А давай, другачок! — выкрикнула домовичка и ещё раз взмахнула руками. — Давай один на один! Ух, как же долго я этого ждала поединка с достойным противником! Почитай пятьсот с лишним лет! И вот дождалась! Но прежде я всё-таки должна спросить — ты не хочешь присоединиться к Великой Нерождённой?

Пока она говорила, скелеты медленно отступали назад, образуя нечто наподобие круга. Они подбирали по пути части тел и осколки костей, очищая пространство. Уцелевшие воины и стрельцы тоже отошли, помогая раненным отползти прочь.

В центре оказалась большая арена, залитая красным. Ринг для боя двух существ…

— Я в очередной раз откажусь от такой чести, — буркнул я в ответ.

— Тогда победитель забирает всё! — захихикала домовичка и ринулась вниз, встав напротив меня.

— Согласен, — ответил я, скинув с боевого ножа ошметки какого-то трупа.

— Ну что ж, начнём, — сказала противница низким, проникновенным голосом. — Давай проверим, чья магия сильнее.

Она взмахнула рукой, выпустив стремительное облако тёмного дыма. Оно почти накрыло меня плотной завесой. Но я не растерялся и тут же призвал защитный купол на пустое место, а сам ринулся в сторону.

Как я и предвидел, домовичка ринулась следом за облаком. Она ударила в купол со всей дурью, думая, что я нахожусь внутри.

Два различных вида магии столкнулись друг с другом, вспыхнул яркий фейерверк разноцветных всполохов. Хорошо ещё, что я успел зажмуриться, когда сработала ловушка. Моё зрение быстро восстановилось, и я увидел домовичку, лежащую в нескольких шагах.

— Забавно, — прошипела она. — Как же забавно.

— Веселье продолжается, — процедил я, готовый продолжить поединок.

Жёлтые огоньки ненависти блеснули в глазах домовички. Я сделал глубокий вдох, концентрируясь на предстоящей битве. Сущности из запасов почти подошли к концу, а она пока не собиралась сдаваться…

Мы находились на расстоянии хорошего прыжка, и каждый следующий ход мог определить победителя. Домовичка скривилась и начала неторопливо подниматься.

Куда же подевалась её расплывчатая скорость?

Решив применить стратегию неожиданности, я выпустил серию небольших, но мощных огненных шариков. Они взвились высоко в воздух, прежде чем упасть смертельным дождём вниз.

Противница мгновенно отреагировала, создав пузырь магической защиты, отразившей большую часть огненных сфер. Остальные угодили в землю поблизости, покрывая её слоем горячего пепла.

Тварь не стала ждать следующего хода и контратаковала собственной магией. Огромная ледяная стрела полетела прямо в меня, увеличивая скорость полёта. Уходя от попадания, я нырнул вправо, выбросив вперёд маленькое озерцо огня, которое частично повредило стрелу.

Посмотрев на противника, я заметил, что она постепенно слабела. Даже поглощенных душ не хватало для боя со мной. И всё же она снова выпустила из рук туманное облако, полетевшее в меня с невероятной скоростью.

Опять за старое? Ну на этот раз я сделаю нечто иное… Этот момент стал моим шансом. Быстро вызвав технику управления энергией, я создал копию самого себя, призванную служить приманкой.

Ушел перекатом в сторону и…

Полетел наземь от мощного хука слева. Удар был такой силы, что в голове загудело так, как будто находился внутри Царь-колокола, и кто-то особо одарённый от души влепил по расписной боковине.

Я кубарем покатился по брусчатке, ударил ладонями по камням, вскочил на ноги и тут же полетел снова, на этот раз от хука справа. Гул в башке усилился.

Ещё один перекат, попытка блока, но домовичка была быстрее…

Апперкот, и я взлетел, как мне показалось, выше зубцов кремлёвской стены. Рухнул на спину так, что мышцы отдались жалобным стоном.

— И это я только разминаюсь, — прошипело слева.

Обалдевший я кое-как поднялся — противница успела умчаться прочь и теперь пританцовывала в десятке метров.

Чёртова скорость!

Неужели она всё это время притворялась? И только показывала, что ослабела, а на самом деле…

Понял, что физическое воздействие бесполезно, ибо её атаки были невероятно быстры и сильны. А значит… Додумать домовичка не дала, ринувшись в бой.

Я только успел выставить блок перед очередным мощным ударом сверху. Руки обожгло болью, но я устоял на ногах!

— А теперь попробуй ты, другачок! Покажи, на что ты способен! — хихикнула домовичка.

Она даже издевательски сделала полупоклон, пародируя манеры при дворце. Насмотрелась, блин. Её армия скелетов начала аплодировать, как будто предводительница отмочила офигительную шутку. Жуткое зрелище, честно говоря, эти самые хлопающие мертвяки.

Но, если она сама предлагает, то… Теперь пришла моя очередь атаковать! Вперёд! В атаку!

Но как это сделать, если от огня она ускользала, под напором воды просто растворялась и появлялась за волной, от молний легко уворачивалась, а корни не могли её удержать даже на секунду. Я попытался сдержать её всеми возможными ухищрениями, но она лишь смеялась надо моими жалкими попытками.

Блин, какой же мощью она обладала… Ничего эту суку не берёт!

А ещё эти зловещие оскалы мертвецов… Они как будто ржут над моими усилиями!

В тот миг, когда все виды живицы были использованы, домовичка снова растворилась в воздухе и оказалась передо мной. Я увидел только вспышку в глазах, а через несколько секунд жёсткий удар в спину дал понять, что моё тело вновь оказалось на брусчатке.

Надо встать! Надо! Не дело это царю перед своими подданными жалким червяком валяться!

Попытка встать и… на грудь словно накатилось колесо Царь-пушки! Это опустилась нога домовички, не дающая мне подняться.

— Вот он ваш царь! Вот он, надёжа и опора! Смотрите, люди, кому вы присягали на верность! — визгливо прокричала домовичка, не снимая тяжеленой ноги с моей груди.

В её лапах появился чёрный меч. Похожий на тот, которым она пронзила грудь Владимира, приняв его за меня. Или это был тот же самый меч?

И сейчас она исправит свою ошибку?

От гнева, от бессильной злобы кровь в ушах зашумела сильнее, заглушая боль в теле. Я попытался сдёрнуть ногу с груди, но… Легче было сдвинуть застрявший в глине «БелАЗ». Неужели это всё? Сейчас меч опустится и ещё одна жизнь окажется потерянной по воле слуг Бездны…

В тот миг, как меч начал движение вниз, неожиданно луч солнца ударил в глаза домовички, заставив её отшатнуться. Луч солнца бил от креста на макушке самой высокой башни собора Василия Блаженного, с верхушки церкви Покрова Пресвятой Богородицы. Он на долю секунды ослепил домовичку, и я понял, что этот шанс дарован сверху.

Ещё мгновение назад я чувствовал полное отчаяние, но теперь во мне поднялось чувство такое сильное, что смог выбросить вперёд руку, превратив её в стальной стержень. Сердце билось бешено, но сознание было ясным, остатки сущностей влились в тело, укрепляя его и трансформируя, наподобие предыдущего Патриарха. Рука удлинилась, став подобием лома.

И этот лом ударил точно в сердце домовички! Пронзил и вышел со спины!

А она… Она смотрела туда, откуда ударил последний луч солнца. Смотрела и… улыбалась. Я тоже невольно бросил туда взгляд.

Какой-то худощавый старец в рваной накидке на бёдрах стоял возле креста и радостно скалился. Он помахал нам рукой, как старым знакомым, и я невольно помахал в ответ свободной рукой. Да, прямо вот так, лёжа под ногой противницы, пронзая её тело стальной рукой… из такого положения и помахал потому… потому что захотелось!

— Я не того разбудила, — с трудом проговорила домовичка. — Не того…

Её тело сотряслось мелкой дрожью, тусклая оболочка покрылась трещинами и рассыпалась пылью, оставшейся плавать хлопьями пепла в воздухе. Острый клинок, предназначенный для моего убийства, вонзился в щель между плитками брусчатки и задрожал, словно раздосадованный потерей хозяйки.

Стоило только успокоиться звону упавшего оружия, как мертвецы тут же начали распадаться пепельными хлопьями. Я видел, что они теперь не злобно скалились, а улыбались почти по-доброму. Насколько по-доброму могут улыбаться скелеты.

Стоящий возле креста старец ещё раз помахал мне рукой, перекрестил на прощание и медленно растворился, словно сотканный из облака.

Толпа снизу смотрела на происходящее широко раскрытыми глазами, поражённая происходящим. Шепотом распространялись истории о чудотворении, народ перешёптывался между собой, восхищённо глядя на стоящего победителя.

Да, я был ранен, истощён, почти повержен. Но победил! Победил же, жёваный крот! Пусть и с нежданной помощью, но победил!

Конечно, я догадывался, кем был тот возникший на верхушке купола старец. Если домовичка сказала, что разбудила не того, то этим самым «НЕ ТЕМ» мог быть только сам Василий Блаженный… отвлекший и позволивший нанести такой нужный удар…