Рожден быть опасным

Глава 21

Солдат со временем начинает понимать, что вынужден выполнять приказы тех, кто ниже его во всех смыслах.

Джо Холдеман. 11 тезисов военнослужащего Холдеыана

— Мэдлэнно руки подными, — потребовал резкий картавый голос.

Я подчинился. Такой вариант мы не предусмотрели. Как обычно, самое очевидное оказывается в корзине «невероятное». А из оружия на голом теле осталось только одно…

Среди одежды, телепортированной ранее, лежал десантный нож. Единственное оружие, которым каждый боец нашего отряда запасся на операцию. Я видел его рукоять на полу подле кабины. Задача отряда заключалась в обезвреживании конференц-зал, где содержались заложники. Там нам и предстояло разжиться огнестрельным оружием, чтобы поддержать второй отряд спецназа, призванный обезвредить остальные группы террористов. Они войдут в здание, после того как через вентиляционную систему пустят по этажам усыпляющий газ.

— Мэдлэнно выходи, — потребовал «первоземелец».

Я сделал шаг вперед, лихорадочно пытаясь найти выход из неприятной ситуации.

— Мэдлэнно на колэни, — раздалась новая команда.

Это нельзя ни в коем случае делать. Нельзя показывать беспомощность. У меня лишь доли секунды на сопротивление, но в этой ситуации я не видел для себя шансов. Я сомневался и продолжал стоять.

— Каму я сказал. На колэни, — ожесточив голос, потребовал бородач.

Меня спасла вспышка света, заполнившая вторую ТЭФ‑кабину. Когда свет свернулся и погас, в ней нарисовался Марк Крысобой. Бородач на долю секунды отвлекся. Этим я и воспользовался. Я покрыл расстояние до бородача одним прыжком. Через две секунды на полу лежало тело террориста со сломанной шеей.

Я бросился к одежде. Со скоростью метеорита я стал одеваться, краем глаза наблюдая за Крысобоем, который следовал моему примеру.

— Что это за хмырь? — спросил Марк.

— Не время, — коротко отрезал я. — Слушай меня внимательно, пока мы одни.

ТЭФ‑кабины заполнились вспышками света. После них остались лишь стопки одежды.

Я натянул «Хамелеон» и убедился в том, что Крысобой в него тоже облачился.

— Я не могу после операции вернуться с вами. Меня попытаются ликвидировать. Я буду уходить сам.

Крысобой молчал.

— Я уже знаю, как уйду. Так что не волнуйся, брат.

— Как мы встретимся?

— У меня есть документы на капелланскую должность, на имя Ларса Русса. Я приписан к семнадцатому звездно‑десантному полку «Крест и Молния». Там ты меня и найдешь. — Помолчав, я добавил: — Если захочешь.

Я застегнул «Хамелеон» и проверил, как удобно достаются из ножен десантные ножи.

— Проследи, чтобы Ренатку нашли, — попросил я.

Кабины вновь заполнились светом. Еще два солдата появились в подвале и тут же, без разговоров, начали одеваться.

— Я с Гоевина не слезу, клянусь задницей лорда Джудда.

На переброску отряда ушло минут десять. Я потратил это время на исследование дверных замков. Спилив замки, я приоткрыл двери и убедился, что путь свободен.

Когда последний солдат выскочил из кабины и оделся, я приказал активизировать «Хамелеоны». Мы исполнили это почти синхронно и пропали для окружающего мира. В то же время видели друг друга только в виде расплывчатых силуэтов. Стоило кому‑то из солдат сделать движение, как позади него оставался цветовой последыш, постепенно тающий в воздухе.

Я нагнулся над телом мертвого бородача, подобрал автомат и повесил на плечо. С мертвецов я собрал хороший урожай — два метательных ножа, три сюрикена и четыре запасные обоймы к автомату.

— Двинулись. Идем бесшумно. Разговоры запрещены, — отдал я последние указания.

Я возглавил отряд. По правую руку от меня встал Марк Крысобой. По левую — капитан Джим Орсон Клайд. Мы неспешно заскользили вверх по лестнице, на первый этаж Библиотеки.

В конференц-зал двадцать третьего этажа мы вошли, неспешно, словно и не боевая операция вовсе, а прогулка с любимой девушкой. Точно пантеры перед прыжком, мы разбрелись по залу, занимая выгодную для себя позицию, так, чтобы в поле действия каждого бойца находилось по два, а то и по три террориста. Но все равно оставались неохваченные точки, их предполагалось подавить огнем. Автоматами и пистолетами мы разжились по пути к конференц‑залу.

Заложники выглядели удручающе. Изможденные лица, осунувшиеся, с бледной кожей. Синяки под глазами от переутомления. В рядах между кресел валялись пустые пластиковые бутылки из-под воды. Никто не удосужился накормить заложников; как ни предлагали и ни настаивали службы СБЗ и Международный Красный Крест, но пища к плененным людям не поступала. Только витаминизированная вода, чтобы их поддержать и не дать умереть от жажды.

Разглядывая заложников, я в сотый раз порадовался, что в этом зале не было детей. Они бы не вынесли такого напряжения. И, понимая это, руководство СБЗ не стало бы начинать освободительную операцию до тех пор, пока последний ребенок не будет отпущен. Так было в Москве на заре мирового терроризма.

Я сглотнул подступивший к горлу ком и тут же отдал команду на штурм обеим группам спецназа.

Операция прошла стремительно. Никто из бородачей не успел отреагировать на внезапно изменившуюся ситуацию. Как по мановению волшебной палочки, восемь ножей возникли прямо из воздуха и вонзились в головы самых опасных террористов. Оставшиеся в живых ничего не могли понять. Откуда в зале, где никого, кроме них и заложников, нет, возникли прицельно бьющие ножи? Но обдумать эту проблему у механмэнов не было времени. Секундная пауза между полетом первой партии смертоносных жал и второй, взвившейся в воздух.

Метнув нож в бородача на сцене, я, не останавливаясь, бросил три сюрикена, и, не медля, открыл огонь, сдернув с плеча автомат. Я бил одиночными выстрелами, стараясь попадать сразу в головы, чтобы не вызвать ответного огня. Я зачищал зал, уничтожая тех, до кого не дотянулась сталь. Меня поддержал огонь еще четырех точек.

Вскоре помещение было очищено.

Я пересек конференц‑зал и вылетел в холл. Бойцы последовали за мной.

Вторая группа спецназа, отравив дымом первые этажи Библиотеки, ворвалась в вестибюль и приступила к планомерной зачистке захваченного врасплох противника. Мы ударили в спину растерявшимся бородачам, которых еще не затронул бой, разгоревшийся внизу. В считанные минуты с ними было покончено. Оставил двух бойцов, включая и человека‑стену, возле дверей конференц‑зала, я приказал остальным спускаться.

Перепрыгивая через ступеньки, я отматывал лестничные пролеты.

22 этаж.

Короткий отстрел бородачей.

И новый спуск.

21 этаж.

Схема повторяется.

В моих руках плясала стальная коса. Ей я планомерно выкашивал ряды врагов.

14 этаж.

Легкая перестрелка.

Новый спуск.

12 этаж.

Пустота. Ни души.

Несемся вниз.

И мы все-таки напоролись. Пуля чиркнула возле головы, оторвав кончик уха. Я прицельными выстрелами разнес голову зазевавшегося бородача. Возле меня упал один из невидимок. Случайный веер пуль намертво пришил к его животу «Хамелеона». Утратив целостность, он выдал хозяина. Потерявший невидимость мертвый боец остался лежать на восьмом этаже.

Со второй группой мы соединились чуть ниже. Чтобы не перестрелять друг друга, мы отключили «Хамелеоны». Только я остался невидимым. Воспользовавшись суматохой и понимая, что теперь обойдутся и без меня, я махнул рукой Крысобою. Марк, ответив мне, отключил «Хамелеон». Я бросился к лифтовому комплексу.

Возле лифтов никого не было, за исключением трех неподвижных тел в камуфляже. Хватило одного беглого взгляда, это не наши ребята, а террористы. Одна из кабин была открыта. Она хлопала дверьми и никак не могла их закрыть. Мешали ноги в камуфляже и военных ботинках, подкованных железными гвоздями. Я наклонился, впихнул ноги в кабину и запрыгнул внутрь. Двери закрылись, и лифт ушел вниз.

У меня была небольшая фора по времени. Пока спецназовцы проведут зачистку всех этажей, пока заглянут во все двери, пока подойдут специалисты со сканирующей аппаратурой, пока убедятся что здание не минировано. К этому времени я буду уже далеко.

Лифт остановился.

Я заблокировал трупом створки дверей. Обогнув ТЭФ‑кабину, я вбежал в комнату с будкой и замер. Двадцать секунд передышки на перезарядку автомата. Перекрестившись (отдавая дань уважения своей новой биографии), я открыл дверь и вступил в темноту.

Я включил фонарь на лбу «Хамелеона».

Луч света залил уходящий вдаль туннель.