Проклятый целитель

Глава 1

Глава первая. Черви под кожей.

Город ночью казался другим: пустым, притихшим, будто затаившим дыхание. Улицы, по которым днем сновали люди, теперь лежали в тени, освещенные лишь редкими фонарями. Я всегда любил это время: ночь скрывала мои проблемы, делая их меньше, почти незначительными.

В такие моменты хочется просто гулять по улице и не думать ни о чем. Вот только черная клякса у меня в голове продолжала пульсировать, пытаясь ослабить мою ауру, которая уже стала неторопливо переваривать проклятие. Проклятия лично для меня можно сравнить с лекарством, от малой дозы не будет особого толка, а, если переборщить, то можно и отравиться.

Путь шамана напоминал мне путешествие по канату над пропастью. Ты балансируешь, стараешься не упасть, да только люди вокруг так и норовят толкнуть тебя локтем, совершенно не беспокоясь о том, чем это для меня может закончиться. Все мы в той или оной мере эгоисты, думаем лишь о себе и своих близких. Это неплохо само по себе, но порой меня тошнит от лицемерия некоторых людей, которые оправдывают свои поступки семьей и собственным благополучием.

Хана шла рядом, молча кусая губу. Я хотел что-то сказать, ободрить ее, но из горла вырвался лишь хрип. Проклятие, которое я поглотил у Маюми, все еще сжимало мое горло, как удавка. Наш сосед выбрал самое неудобное для меня время, чтобы принести домой проклятую землю.

«Откуда учитель вообще ее достал?» — вертелось в голове.

Черви под кожей — это не просто проклятие. Обычные проклятия убивают, калечат, но не превращают людей в инкубаторы для чего-то живого. Впервые за три года я столкнулся с чем-то настолько… непонятным. И это пугало. Чего я еще не знаю о собственных силах? О проклятиях? Мне будто дали черную коробку, забыв положить инструкцию. Я ее трясу, совсем не представляя, что на самом деле находится внутри.

Тяжело вздохнув, я посмотрел на приближающейся здание. Школа в темноте выглядела зловеще. Трехэтажное здание с черными окнами, скрипучие ворота, которые Хана ловко перелезла, даже не задумываясь. Я выбрал более прямой путь — пинок под замок. Дверь сдалась после третьего удара, распахнувшись с противным скрипом.

— Что мы будем делать, если учителя здесь нет? — прошептала Хана, озираясь.

Я не ответил. Вместо этого достал телефон:

[Проверим кабинет. Если его нет — уходим.]

Она кивнула, но в ее глазах читался страх. Мне и самому было чертовски страшно, ведь, если мне не удастся изгнать проклятие более простыми методами, то мне придется САМОМУ его поглотить, а это довольно рискованно с учетом уже пульсирующей кляксы в голове. Моя доза «лекарства» и так уже на грани, даже небольшая доза сверху может стать для меня фатальной, вот только и медлить нельзя, я видел, как стремительно энергетика Ханы покрывается черными пятнами. К утру ее уже будет не спасти.

Коридоры были погружены в темноту, лишь лунный свет пробивался сквозь окна, рисуя на полу бледные прямоугольники. Наши шаги гулко отдавались в тишине. Если нас поймают… то мне будет сложно объяснить, что я делаю в школе ночью с битой и в компании с несовершеннолетней. Связываться со всем этим изначально плохая идея, но я уже дал свое согласие.

Кабинет учителя оказался на втором этаже. Дверь была прикрыта, но не заперта.

— Повезло! — Хана толкнула ее плечом.

Внутри был обычный класс: парты, доска, шкафы с книгами. Но на учительском столе…

— Бинго! — она указала на банки.

Те же самые. Черная земля, бледные черви, шевелящиеся в такт, будто связанные невидимой нитью. Я подошел ближе. Энергетика от них исходила странная — не проклятие, но и не просто грязь.

Чем больше я изучаю проклятия, тем больше понимаю, что практически ничего о них не знаю. В оккультной литературе довольно много чего написано, но мне довольно трудно понять, чему можно верить, а что является выдумкой автора. Мне нужна правдивая информация, да только где ее достать?

Осмотрев банки с червями на столе, я перевел взгляд на Хану.

[Где банка, которую ты взяла?] — Спросил я.

Девочка потупилась:

— Она… разбилась у меня в комнате, — несмело улыбнулась она.

Я сжал кулаки. Конечно она ее разбила, разве могло быть иначе? Этот день будто поставил перед собой задачу убить меня. Похлопав руками по карманам, я вспомнил, что выкурил последнюю сигарету по пути в школу. Тяжело вздохнув, я напечатал:

[Значит, черви вылезли из банки и полезли на тебя?] — Решаю уточнить.

— Ну да… — она потерла руку, где под кожей шевелилось нечто. — Ты же можешь это исправить, да? — с надеждой заглянув мне в глаза.

Я не ответил. Взял одну из банок, пригляделся. Черви были почти прозрачными, двигались синхронно, словно единый организм. Я еще ни с чем таким не сталкивался, это точно какое-то проклятие, но оно совсем нестандартное…

Приглядевшись, я понял, что на самом деле ошибся, здесь не одно проклятие, а целых два. Земля была проклята, вот только черви вытягивали это проклятие, словно я сам, поглощая его они становились сильней, но, как показала практика, человеческое тело также вполне подойдет в качестве пищи.

Мне нужна информация, в какой уже раз мелькает мысль, хоть какая-то. Не из воздуха же появились эти банки с землей, учитель откуда-то их привез, нужно выяснить хотя бы это, а там уже решить, что делать дальше. Если верить оккультным текстам, то проклятие можно уничтожить, если сжечь основу, либо запечатав. Вот только где находится эта самая основа для проклятия?

[Проверим стол.] — Написал я на телефоне.

Хана рванула к ящику, но он был заперт. Ожидаемо.

— Держи! — она протянула скрепку, которую нашла здесь же на столе.

Я уставился на нее нечитаемым взглядом.

— В фильмах это работает! — уверенно заявила она.

В ответ я лишь хрипло вздохнул, достал нож и вскрыл замок. В фильмах работает, ворчал я про себя, в фильмах также есть человек паук, который спасет тебя от монстров, вот только у тебя Хана есть лишь я, шаман недоучка, который не представляет, как с тебя снять это чертово проклятие. Нет, один способ у меня есть, но как бы самому не отъехать от него.

Внутри лежала тетрадь. Открыв ее, я стал изучать записи учителя.

[Легенда из Фукусимы: деревня грабителей, которые закапывали своих жертв в землю, полную белых червей. Черви выросли в огромного червя и сожрали деревню.]

— Что это? — Хана заглянула через плечо.

Я листал дальше. После легенды шел исследовательский дневник уже самого учителя. Его беспокоило радиоактивное заражение, после событий на Фукусиме. Я слышал немало теорий, что продукты из той префектуры продаются по всем рынкам, страны, что правительство специально скрывает данные о радиоактивном заражении, чтобы не вызвать панику среди населения.

Учитель, наслушавшись всех этих теорий решил лично отправиться на Фукусиму и взять образцы почвы. Собственно, рядом с какой-то заброшенной деревней он и обнаружил этих червей. Здесь даже была запись про это:

[Черви мутировали после аварии. Они… реагируют на радиацию. Но что-то не так. Они ведут себя как единое целое.]

Понимая, что обнаружил новый вид червей, он накопал их и привез вместе с собой. Он собирался их получше изучить. Последняя запись была сегодняшнего числа, он решил препарировать одного из червей, но тот проник ему под кожу. Он хотел вызвать скорую, но сперва ему требовалось спрятать все банки с червями, чтобы никто случайно их не нашел. Это была последняя его запись.

Задумавшись, в моем сознании стали складываться все известные факты. Хана видела учителя, который нес банки с землей к себе в комнату. После чего мы осмотрели его жилище, но там никого не было, со слов девушки он не возвращался, вот только у меня был один вопрос, а он вообще уходил?

[Нам нужно вернуться в его комнату.] — Пишу Хане, с мыслью, что нужно будет сюда позже вернуться и уничтожить банки с землей, но пока это может подождать, сначала нужно избавиться от проклятия.

Перед уходом я сфотографировал банки и забрал тетрадь. В голове вертелась назойливая мысль. Если это действительно радиация, то почему она чувствуется как проклятие? И разве может одно проклятие питаться другим? Все это в один миг стало так запутанно, что я уже не знал, что об этом всем думать. Проклятие, которое питается радиацией, звучит как какой-то бред.

Возвращаясь в жилой комплекс, я чувствовал, как проклятие в моей голове пульсирует в такт шагам. Опухоль на лице сдавливала скулу, а горло будто перетянуто проволокой. Мне бы прилечь отдохнуть, но я упорно иду по темным улочкам в поисках источника проклятия. Самое мерзкое, что у меня закончились сигареты.

Хана шла рядом, нервно теребя руку, где под кожей шевелились черви.

— Кацураги… — она вдруг остановилась. — Меня уже не спасти? — не смотря на меня.

Глядя на эту школьницу, которая своим любопытством прокляла себя, мне хотелось лишь тяжело вздохнуть. Замедлив шаг, я положил руку ей на плечо. Она подняла на меня взгляд полный надежды. Нет для меня более мерзкого чувства, чем надежда. Все мои клиенты полны этого сраного чувства, когда приходят ко мне, вот только я недоучка шаман, который и сам не знает, как можно исцелить человека, при этом самому не отъехать.

[Не сдавайся. Надежда есть всегда.] — Соврал я ей, с помощью телефона это оказалось сделать довольно просто.

— Спасибо, — вытерев выступившие слезы, поблагодарила она.

Мне же захотелось нестерпимо закурить, мигрень раскаленной иглой впилась мне в мозг. Я отдавал себе отчет, если сейчас попробую поглотить ее проклятие, то ничего хорошего меня не ждет. Но я лишь кивнул ей, пообещав то, что не в моих силах исполнить. Пожалуй, меня заслуженно называют аферистом, вот только совсем не за то, за что стоило бы.

Дальше мы двинулись молча. Хана выглядело уже не так испуганно, вот только мое лицо напоминало все больше уродливую маску. Когда, спустя пару минут, впереди показался наш жилой комплекс, я невольно подумал, что вполне возможно, что это последнее, что я увижу.

Дверь в квартиру соседа была приоткрыта, внутри на первый взгляд ничего не изменилось, вот только мы еще кое-что не проверили, а именно дверь в ванную. Взглядом показав Хане остаться на месте, я двинулся к уборной…

Хана схватила меня за рукав.

— Может, не надо? — испуганно посмотрев на меня.

Покачав головой, я двинулся дальше. Если мне удастся уничтожить проклятие, без его поглощения, то это единственный наш шанс обоим пережить эту ночь. Если не повезет, то мне придется рискнуть своей жизнью, в конце концов, это моя работа.

Я толкнул дверь. Тьма. Тишина. И этот запах, моментально въевшийся в ноздри. Сладковатый, гнилостный. Как мы его сразу не почувствовали? Ведь ванную ограждает от комнаты лишь тонкая дверь. Достав фонарик из кармана, включаю его. Луч света выхватил из мрака ванную с телом, плавающим внутри.

— О боже… — Хана прижала ладонь ко рту, ощутив аромат, после сего она увидела тело, хотя я ясно ей дал понять, что ей не стоит сюда заходить.

Чем больше я смотрел на тело учителя, тем больше я жалел, что вообще сегодня вышел из дома. Тело было распухшим, словно пролежало тут неделю, кожа у трупа была сине-багровой. Лицо, нет, скорей маска из вздувшейся кожи, покрытой буграми. И глаза… их не было. Пустые глазницы, из которых тянулись тонкие белые нити. Как паутина. Как следы выползающих червей.

Хана резко развернулась и выбежала, ее рвотные позывы послышались из коридора. Я остался, впитывая детали: на полу разбитые банки, хотя раньше в них ползали черви. На стене календарь с пометкой: «Фукусима, участок № 7». В раковине перчатки, пропитанные землей чем-то бурым.

Картина произошедшего сложилась у меня в голове. Он привёз их. И они его съели. Тихо вздохнув, я ощутил в ванной сгусток проклятия, оно было настолько мощным, что даже пожелай я его поглотить, даже будучи «чистым», то оно бы все равно сожрало меня изнутри. Оно уже сожрало учителя, оставив лишь гнилую оболочку.

Увидев достаточно, я вышел из ванной, прикрыв за собой дверь. Хана стояла на коленях в коридоре, трясясь всем своим телом. Когда я подошел ближе, фонарь выхватил из темноты ее лицо: бледное, покрытое испариной. Она медленно подняла руку к левому глазу.

— Кацураги… — ее голос дрожал. — Мне кажется… они собрались у меня в левом глазу, я чувствую, как они там копошатся…

Я резко наклонился, схватив ее за подбородок. В уголке глаза, под нижним веком, шевелилось что-то белесое. Тонкие, почти прозрачные нити. Мой желудок сжался в комок. Ведь помимо этого я увидел, что черное пятно в ее ауре стало стремительно распространяться. Время уже пошло на часы, прежде чем Хана повторит судьбу учителя.

[Не двигайся.] — Написал я на телефоне дрожащими пальцами.

Хана замерла, ее дыхание стало частым и поверхностным. Я поднял руку, ощущая, как моя энергия, с таким трудом собранная, собирается в ладони. Если я смог поглотить проклятие у Маюми… то справлюсь и с этим. О последствиях в этот момент мне совсем не хотелось думать.

Дотронувшись до ее века пальцем, я ощутил вибрацию проклятия. В этот момент я бы мог вызвать скорую и передать ее врачам в смутной надежде, что они смогут ей помочь, но я отдавал себе отчет, что она просто умрет в больнице, попутно заразив персонал.

Стоило моему пальцу коснуться ее века, как черви словно почуяли опасность. Они резко дернулись, выступая из зрачка, пытаясь заразить и меня. Я еще никогда такого не видел, а потому замешкался на секунду.

— А-а-а! — Хана закричала, вцепившись мне в запястье, не давая отдернуть руку, казалось, проклятие взяло над ней контроль.

Черви стали проступать через кожу, я ощущал их: скользких, живых, впивающихся в плоть. Моя рука начала неметь, но я ничего не делал, даже дышать, казалось, перестал. Кожа на пальце стала стремительно чернеть, а под кожей поползли черви, найдя более лакомую цель, чем одна недоучка из старшей школы.

Кожа под воздействием червей на руке стала темнеть, становясь грубой, а по текстуре больше напоминать камень. Но я наоборот потянул проклятие на себя, вытягивая оставшихся червей из тела Ханы. Спустя десяток секунд, я без сил упал на пол, наблюдая, как стремительно чернеет моя рука. Черви проникли под кожу, поглощая мою духовную силу и плоть. Мне точно пиздец. Моя аура не справлялась.

Чего я не ожидал, что черная клякса в голове внезапно нападет на одного из червей, став его стремительно поглощать. Два проклятия встретились, чтобы тут же начать пожирать друг друга. Мигрень на время отступила, клякса перестала пытаться продавить мою ауру, перекинувшись на более опасного для нее врага.

Я сжал окаменевшую ладонь, как вдруг почувствовал, как две тьмы внутри меня схлестнулись в последней схватке. Черви извивались, пытаясь сбежать через трещины в камне, который еще минуту назад был обычной кожей, но клякса сжимала их, как удав добычу. На мгновение боль стала такой, что мир побелел…, а потом меня отпустило. Только тяжесть в руке и странное знание: где-то в Фукусиме что-то проснулось.

С усилием приподнявшись, я посмотрел на Хану. Ее левый глаз налился кровью, став кроваво-красным. Девушка рухнула на пол, рыдая от облегчения. Проклятие покинуло ее, но, чего она не знала, что в данный момент черви боролись с кляксой у меня в теле, пожирая друг друга.

Убедившись, что с Ханой все в порядке, черные следы исчезли, я перевел взгляд на свою руку. Пальцы почернели, словно покрылись коркой вулканического камня. Когда я попытался пошевелить ими, они двигались, но медленно, с трудом.

[Скорая. Сейчас.] — Написал я.

Пока Хана слабо кивала, я набрал номер, отправил анонимный вызов. Затем схватил ее и вынес на улицу. Ночь встретила нас холодным ветром.

— Твоя рука… — прошептала Хана, глядя на мои почерневшие пальцы.

— Не обращай внимания, — хрипло произношу впервые за вечер.

Черная клякса переместилась в руку, сожрав всех червей, после чего своей волей я заблокировал ее там. Если она вернется обратно в голову, то мне точно пиздец. Вынеся Хану на улицу, я вызвал скорую. Мне бы и самому стоило туда обратиться, но мне там не помогут, разве что попросить отрезать руку.

Скорая забрала Хану через пятнадцать минут. Я стоял у подъезда, наблюдая, как мигалки растворяются в ночи, и сжимал свою окаменевшую руку. Этот вечер я каким-то чудом пережил, но у меня оставалось одно незаконченное дело. Возвращаться в квартиру соседа мне вот совсем не хотелось, но нужно было избавиться от зараженного червями тела. Найти какую-нибудь кислоту, и залить все это в ванную.

Да и в целом нужно подчистить комнату, вдруг там остались улики, связывающие нас с Ханой с этим местом. Я медленно поднялся по лестнице, каждый шаг давался с трудом. Я чертовски устал, и мне приходилось прилагать усилия, чтобы сдерживать черную кляксу в руке. Мне стоит нанести защитную печать на руку, у меня была заготовка на такой случай, подсмотрел в одном из синтоистских храмов.

Дверь в квартиру 304 теперь была распахнута настежь. Пройдя внутрь я понял одну простую вещь. Ванная была пуста. Ни трупа, ни следов червей, только мокрый пол, словно по нему что-то ползло в сторону окна и разбитые банки, черви исчезли. Даже запах гнили исчез, будто его и не было здесь.

Сжав свою окаменевшую ладонь, я вдруг подумал, что, желая спасти свою непутевую соседку, я упустил основу для проклятия, плюс чуть не умер от отравления негативной энергией. Окаменевшая рука на этом фоне смотрелась уже не так и страшно.

Я резко закрыл окаменевшую ладонь. В голове всплыли слова из дневника: [Когда черви насытятся — они возвращаются в землю. Чтобы вырасти. Чтобы стать Единым.] Возможно, в ближайшее время на Факусиме исчезнет очередная деревня, но я уже никак не могу с этим помочь, даже осколок этого существа чуть не убил меня. Остается надеяться лишь на правительство и местные власти, что они знают о проклятии и успеют спасти людей.

Очистив комнату учителя, как и свою ни разу не чистил, я вышел на улицу, где первые лучи солнца золотили крыши домов. Обычный город. Обычные люди. Никто и не догадывался, что наш мир не совсем такой, как мы все привыкли думать. Впрочем, оно и к лучшему, знать и не иметь возможности ничего сделать, звучит как сущий кошмар.

Посмотрев на свою окаменевшую руку, я решил, что мне нужно купить сигареты и немного вздремнуть, но сперва нанести защитную печать на окаменевшую плоть. Для начала сойдет и несмываемая ручка.

— Эта ночь, наконец, закончилась… — устало произношу. — Не без потерь, но жить буду… наверное…