Проклятый целитель

Глава 14

Глава четырнадцатая. Разговоры и проклятия.

Сидя в подсобке в заброшенном крыльце больницы, я листал книгу, которую одолжил в библиотеке Общества святой Гидры. После общения с главой сего культа, Марком, у меня остались довольно смешанные ощущения. Одному в Обители слишком опасно, но у меня хватало здравого смысла, чтобы понимать, что даже поход в горы лучше совершать среди людей, которым ты МОЖЕШЬ доверить свою спину.

Тихо вздохнув, я перевернул страницу. Книга, которую я одолжил в библиотеке, была старой и странной. На корешке было написано: «Война Дорог, 1450–1580 гг.», а на первой странице был штамп второго Рейха: «подверглось цензуре», на немецком. Я не совсем понимал, кому вообще могла понадобиться эта книга, поскольку она содержала в себе довольно сомнительные сведения, которые кто-то, видимо отец Марка, уже успел перевести на японский.

Некий Уиллис-Форд подробно описывал войну Дорог. Я специально проверил даты, хоть я и не был историком, но я вполне мог понять, что все описанные события не могли происходить, скорей всего, это какой-то оммаж на настоящую историю, которая происходила в те далекие времена, либо же… сие событие произошло не в нашей истории…

Из книги были убраны многие страницы, а имя издателя и вовсе было закрашено. Записка «Урезано», прикрепленная на обложку рядом с именем Уиллис-Форда, выглядела и вовсе зловеще. Создавалось ощущение, что кто-то отчаянно пытался скрыть правду, суть, которая от меня, честно сказать, несколько ускользала.

«В прошлом было создано по меньшей мере два десятка Вечных. Они заключили мир с Кузней Дней, и этого хватило, чтобы направить Англию на путь ранних завоеваний и последующего падения. Величайших из них поглотила сама кузня.»

Согласно этой книге Уиллис-Форд утверждал, что члены королевской семьи Англии стали Суверенами Укрощённого Пламени, чтобы это не значило, после чего они разгромили или преобразили своих врагов, покорили Европу и воздвигли роскошные соборы в честь Святой Искры. Вскоре стали заметны последствия от союза с Кузней. Вот только последние несколько глав отсутствовали.

Последние строки гласили:

«Под крутыми склонами гористых пустошей раскинулась подёрнутая туманом гладь озера. До прихода римлян здесь стоял сдвоенный алтарь; легенда гласит, что для его осквернения сюда некогда был послан змей…»

По всему эта книга больше походила на какую-то легенду из прошлого, чем на реально происходящие события. Думаю, я бы запомнил, если бы Англия сумела каким-то чудом захватить ВСЮ Европу. Нет, все это выдумка, стоило искать скрытый подтекст, но из-за вырванных страниц и отсутствующего конца, весь смысл истории оставался не до конца ясен, возможно, столь варварская цензура для того и была совершена, но при этом полностью книгу все же не стали уничтожать.

— Странная полумера… — тихо вздыхаю, откинувшись на стуле.

Посмотрев на свою потрескавшуюся руку, я подумал, что, если верить Марку, то окаменение не пройдет, пока не снять проклятие червей, а для этого их нужно изгнать из нашего мира. Он обещал мне помочь с этим делом, но я все еще помнил то чувство, что где-то в Фукусиме от долгой спячки проснулось это проклятие. Оно вытягивает радиацию из земли, чтобы восстановить свои силы. В этом смысле мне остается лишь догадываться, сколько древних существ из Мансуса пробудилось, после взрыва на АЭС.

В этот момент я замер, а ведь я и сам «пробудился» незадолго после этой аварии… доходит до меня.

Додумать мне не дала скрипнувшая дверь. На пороге моей каморки появился Марк, судя по взгляду он хотел со мной поговорить. Серая жилетка, белая рубашка, волосы, заплетенные в небольшую косичку сзади. Лидер Общества святой Гидры производил приятное впечатление, но я видел его алую пульсирующую ауру, отблески его настоящих мыслей.

— Я знал, что найду тебя здесь, — с теплой улыбкой начал он, проходя в подсобку.

Поднявшись со стула, отложив книгу на столик, я пристально посмотрел на Марка.

— Проходи, раз уж пришел, — киваю ему. — Присесть и выпить не предлагаю, сам видишь, в темноте да не в обиде…

Довольно кивнув, Маркус подошел к столу, посмотрев на книгу, которую я читал, после чего он облокотился о него, а его тон стал серьезнее:

— Тебе никогда не казалось, что вся наша жизнь — это не более чем сон? — наклонившись вперед. — Ты смотришь его, но он все не заканчивается, словно заевшая в старом магнитофоне пленка. Ты спишь, осознаешь, что спишь, но все никак не можешь проснуться…

— Нет, — качаю головой, — я знаю, что этот мир более чем реален.

— Откуда такая уверенность? — с удивлением посмотрел на меня Марк.

— Иначе наша жизнь лишь затянувшийся кошмар и поутру мы его даже не вспомним. Все наши решения, все наши поступки окажутся не важны, — сухо заканчиваю.

Про себя же подумав, что не имеет разницы, сон — это или нет, живем мы здесь и сейчас, что будет дальше нам в любом случае неведомо. Думая, что наш мир не более чем сон, мы не только обесцениваем его, но и обесцениваем себя, зачем стараться, ведь все это нереально?

— Завидую твоей уверенности, — грустно улыбнулся Марк. — А вот я с раннего детства ощущал, что с этим миром что-то очень сильно не так. Он казался мне ненастоящим. Как будто ты живешь чужой жизнью. Это чувство… оно не даёт мне покоя. Оно грызет меня изнутри, словно заноза в разуме…

— Именно поэтому ты рвешься в Мансус? — с любопытством уточняю.

— Я хочу знать, что это такое, — согласно кивнул он. — Обитель она повсюду. Она окружает нас. Даже сейчас она с нами рядом. Ты видишь ее, когда смотришь в окно или включаешь телевизор. Ты ощущаешь ее, когда работаешь, идешь в церковь, когда платишь налоги. Не можешь объяснить, но чувствуешь. Я всю жизнь жил с этой мыслью: что за границей реальности скрывается нечто большее. Это чувство привело меня к тебе. Ты откроешь перед нами двери, и я преследую за отцом, пройду путь, который не смог пройти он…

Слушая речи Марка, я будто впал в транс. Я видел, о чем он говорит. Белая Дверь стучалась в моем сознание. У Обители нет стен, но ее окружает лес. Эти слова из сна вновь вспыхнули в моем сознании. Там за фиолетовой дымкой облаков над лесом скрывалась Обитель, которую спрятали за Белой Дверью. В моем разуме она приоткрылась, и я увидел свет, который осветил нескончаемое пространство, мириады лестниц, ведущие в никуда, парящие двери, мосты, и огромную скалу, что нависла над всем этим пространством. Где-то за ней виднелись лучи света, которые символизировало знание, но я все еще находился в тени Обители, блуждая во тьме.

Меж тем Маркус продолжил:

— Правда такова, что в реальном мире материя первична, мы по факту рабы наших тел, они, словно цепи, сковывают наше сознание. Мы все с рождения в цепях. С рождения в тюрьме, которой не почуешь и не коснешься. В темнице для разума. Но Мансус… — глаза Марка заблестели: — В Мансусе мысль первична, отчего его невозможно объяснить привычными словами, ты должен увидеть это сам, чтобы понять. Порой слова лживы, именно поэтому прошедшие через Белую Дверь не могут говорить, ведь они не знают ничего, кроме лжи…

Марк замолчал, словно до сих пор переживая каждое сказанное им слово. Что, самое важное, он действительно во все это верил. В Мансус он хотел попасть не только для поисков отца, не только для этого, казалось, он также, как и я сам, ищет ответы на свои вопросы. В этот момент я стал немного лучше понимать его мотивы. Он хотел ответов, как и я сам.

— Попадем мы в Мансус, и что дальше? — со вздохом вывожу Марка из задумчивости. — Что это нам даст?

— Возможность использовать силу Мансуса в реальном мире, — уверенно ответил он. — Способ избавиться от проклятия червей. Без нашей помощи ты окаменеешь. Проклятие прогрессирует. Ты уже чувствуешь, как трещины расползаются по твоей коже… Это только начало. Если ты останешься один, то станешь статуей. Каменным напоминанием о том, что не сумел пройти свой путь.

Он как-то влиял на меня с помощью своего голоса, в какой-то момент доходит до меня. Путь Сердца…

Выпрямив спину, я холодно посмотрел на Марка:

— Я не люблю быть марионеткой, — сухо произношу.

— Ты ею не станешь, ты слишком важен, — приподнявшись, он сделал два шага вперед, положив руки на мои плечи: — Кацураги, помоги мне пройти путь по Обители, ты действительно НАМ нужен, я сейчас не пытаюсь юлить или недоговаривать, но ты ВАЖЕН, НУЖЕН НАМ! Мы вместе с тобой узнаем насколько глубока эта кроличья нора. Просто дай мне шанс доказать тебе, что МНЕ МОЖНО ДОВЕРЯТЬ!

— Ладно, я дам тебе шанс, но запомни: я работаю с вами, а не на вас. Если попытаешься использовать меня, то я уйду вместе с ученицей… — предупреждаю его.

В ответ Марк вполне искренне улыбнулся:

— Я не смею тебя просить о большем, — сделав шаг назад.

После чего он протянул свою руку. Пару секунд разглядывая ее, я все же пожал протянутую ладонь. Я все же решил дать шанс Марку доказать мне, что он действительно никак не виноват в произошедшем со мной за прошлые дни, а заодно доказать, что он не какой-то фанатик, что он ЗНАЕТ, что делает, что мы с Ханой не станем для него разменной монетой.

Когда Марк ушел, я еще какое-то время смотрел на закрывшуюся за ним дверь. Возможно, я совершаю глупость, но я действительно решил дать ему шанс. Со скрипом сжав руку, я снял перчатку, наблюдая за сколами в черном мраморе, которым стала моя плоть. Мне нужно усилить свое проклятие в руке, а для этого мне необходим новый пациент.

Достав из кармана телефон, я пару секунд его разглядывал, после чего отправил сообщение Айко с просьбой о встречи. Возможно, она поможет мне найти нового клиента, я бы мог попросить Маркуса, думаю, он бы не отказал в помощи, но я все же позвонил Айко. По какой-то странной причине ей я доверял куда больше, чем ее мастеру.

Спустя пару минут она мне перезвонила:

— У нас хватает пациентов, — сразу перешла она к делу. — Я сейчас на ночном дежурстве, я могу вас провести по палатам, но вы должны понимать господин Кацураги, что никто из них вам не заплатит, поскольку будут спать. Если вам нужен состоятельный клиент, то вам лучше обратиться к Марку… — было начала она, но я ее перебил:

— Нет, мне нужно срочно усилить проклятие в руке, сейчас не до денег, — поспешно отвечаю. — Госпожа Айко я буду крайне благодарен вам за помощь.

— Не нужно официоза, можете называть меня просто Айко, — раздалось из трубки.

— Тогда и вы называйте меня просто Кацураги, — с ухмылкой произношу.

— Почему не по имени? — спустя пару секунд с любопытством спросила она.

— Не самые приятные воспоминания, так меня называли родители, пока… мы с ними еще общались, — тихо вздохнув, все же признаюсь.

— Понятно, — спустя пару секунд раздалось из трубки. — Я сейчас к вам подойду Кацураги, — с этими словами она отключилась.

Посмотрев на телефон у себя в руках, я убрал его в карман. После чего какое-то время сидел молча на стуле, медленно перебирая мысли в голове. После разговора с Марком я чувствовал внутри неопределённое напряжение, будто меня втягивали в какую-то игру, правила которой были известны только Марку. Но выбора у меня все равно не было. Проклятие в моей руке действительно меня беспокоило, мне совсем не хотелось лишиться руки, и, если Общество святой Гидры действительно знает способ справиться с ним, то отказываться от их помощи было бы глупо.

Я посмотрел на свою подсобку: потёртый футо́н, начерченная пентаграмма на полу, старый треснувший телевизор в углу, сломанное кресло. Всё это выглядело жалко и заброшено, словно здесь жил не человек, а беженец из прошлого. Я вздохнул, решив привести хоть какой-то порядок перед приходом Айко. Свернув футо́н и спрятав свои грязные кроссовки под стол, я надел пиджак и коротко глянул на себя в зеркало. Темные волосы, бледное лицо с едва заметными следами синяков, аккуратно застегнутый костюм. Выглядел я… почти нормально. Только вот глаза всё ещё хранили усталость и напряжение.

— Это не свидание, Кацураги, — пробормотал я себе в ответ на собственную нервозность. — Чего ты так разволновался?

Мои размышления прервал стук в дверь. Я быстро проверил, чтобы не оставил ничего такого на открытом виде, и открыл дверь. На пороге стояла Айко в белом халате. Она посмотрела на меня с любопытством, потом окинула взглядом подсобку, явно увидев, что я немного прибрался.

— Ты готов? — спросила она, входя внутрь и оглядывая помещение. — Нужно будет провести сюда электричество, я попрошу Марка позаботиться об этом.

— Может еще установить камин и полки под личную библиотеку? — усмехнулся я, закрывая за ней дверь.

— Когда мы очистим подвал, тебе это не понадобится, — загадочно произнесла она, после чего перешла к делу: — Тебя интересует какой-то конкретный пациент? И зачем тебе вытягивать из него проклятие, если он даже не заплатит? — вопросительно посмотрев на меня. — Я еще не общалась с мистиками на пути Стука, так что я мало что знаю о вас… — извиняюще разведя руками.

В этот раз девушка ощущалась немного иначе. Передо мной была не собранная девушка с дробовиком в руках, а немного милая и наивная медсестра. Такой переход меня немного удивил, но я не был против, в конце концов, я видел ее настоящую и мне она понравилась не меньше.

— Нужно просто найти пациента и забрать его проклятие, — с этими словами показав ее потрескавшуюся каменную руку. — Я сдерживаю проклятие червей другим проклятием, но после драки с Безгласым Мертвецом оно ослабло, от чего больше не может сдерживать окаменение руки, здесь уже не до денег, — вполне честно признаюсь.

Айко внимательно посмотрела на меня, будто хотела что-то сказать, но лишь кивнула:

— Пойдём. Я знаю, где сейчас можно найти тех, кто спит крепче обычного. Больница работает круглые сутки, и пациенты у нас… разные, — тихо вздохнув, — некоторые могут спать лишь под наркозом…

Мы вышли в коридор, и я последовал за ней. Шаги эхом отдавались в пустом крыле больницы. По пути мы почти не разговаривали, лишь пару раз Айко указала мне направление и предупредила о ночном враче, который мог задать лишние вопросы. Я же думал о том, насколько могу доверять этой девушке. Она помогала мне, но её связь с Марком и Обществом святой Гидры оставалась неясной.

Вскоре мы вошли в освещенное крыло больницы. Здесь пахло лекарствами. Проходя по палатам, я искал нужное мне проклятие. Пациенты мирно дремали, некоторые стонали во сне, другие просто лежали, подключенные к капельнице, словно замерев между жизнью и смертью. Я чувствовал их болезни, как черное мерцание в воздухе, исходящее из-под одеял, сочащееся из пор в коже, но зачастую их проклятия были слишком сильными даже для меня, отчего я не мог им никак помочь.

— Ты можешь выбрать любого, — шепнула Айко. — Но лучше не затягивай. Ночные медсёстры делают обход каждые полчаса.

Я кивнул, прежде чем осторожно зайти в очередную палату с пациентами. Я чувствовал, как моя рука отзывается на чужие проклятия. Черная клякса внутри хотела перекинуться на кого-то другого, сбежать из каменной ловушки, но защитная печать надежно удерживало ее.

— Как там Маюми? — спустя какое-то время, тихо спрашиваю у Айко.

— Она пошла на поправку, — тихо сказала она, подходя ко мне ближе, отчего я даже смог ощутить ее духи. — Лечащий врач не понимает, как такое возможно.

Я молча кивнул. Возможно, моя способность видеть проклятия не так и бесполезна, если малышка выживет, то я хоть что-то хорошее совершил в своей жизни.

— Я рад, что с ней все хорошо, — облегченно вздыхаю.

— Может, заглянешь к ней позже? — предложила Айко. — Она спрашивала о тебе…

Я нахмурился и отвел взгляд.

— Не стоит, — качаю головой.

Айко хотела что-то сказать, но я уже двинулся дальше. Мое внимание привлекла другая палата. Там, в самом углу, лежал мужчина лет сорока, с бледным лицом и запавшими щеками. Рак. Сильное проклятие, но еще не успевшее достаточно разрастись. То самое, что я искал. Я подошёл ближе. Перчатка соскользнула с правой руки, обнажая каменные пальцы. Я протянул их над телом пациента, и почувствовал, как проклятие начинает тянуться ко мне, словно туман, втягиваемый в пасть чудовища.

Тьма в моей руке с жадностью проглотило чужое проклятие, после чего трещины на моей коже буквально на глазах стали зарастать. Посмотрев пару секунд на мужчину, из чьей ауры исчезли черные пятна, я вышел из палаты, тихо закрыв за собой дверь. Моя теория, что два проклятия нивелируют друг друга, фактически подтвердилась.

Кивнув Айко, я двинулся в сторону заброшенного крыла. Стоило нам покинуть работающую часть больницы:

— Ты не доверяешь Марку? — спросила Айко, её голос был тихим, почти шепотом.

Я пожал плечами, краем глаза посмотрев на девушку:

— Я его не знаю, разумная осторожность еще никому не навредила, — так же тихо отвечаю.

Айко кивнула, поправляя халат. В отличие от меня, она, казалось, совсем не сомневалась в Марке. Интересно, давно ли она в Обществе? И почему связала свою жизнь с этим культом? У меня было довольно много вопросов к ней, но так мало ответов.

Помолчав немного, я решил проверить одну идею:

— Скажи, Айко… ты занята сегодня? — осторожно уточняю.

Она слегка замедлила шаг и удивлённо посмотрела на меня.

— Почему ты спрашиваешь? — приподняла она бровь.

— Просто интересно, — я старался говорить как можно более небрежно. — Если нет, могу составить компанию… ты могла бы мне больше рассказать об Обществе святой Гидры…

Она улыбнулась:

— Сегодня… Да, я занята. Но если хочешь, можешь отправиться со мной. Только предупреждаю — это не прогулка по парку. Я должна кое-куда съездить.

— Звучит крайне интригующе, — поспешно произношу. — Во сколько встречаемся? — опасаясь, что она может передумать.

Айко улыбнулась и кивнула, довольная этим ответом.

— Тогда договорились, вдвоем будет веселей, — сказала она. — Я заеду за тобой четыре, постарайся хоть немного поспать перед поездкой…

Похоже это воскресенье обещало стать крайне интересным, даже немного жаль, что это не свидание. Обсудив детали, я проводил удаляющуюся Айко взглядом. Темные волосы, красивое лицо, плавная походка. Мне бы хотелось, что это было свиданием, а не деловая поездка.

— Раскатал губу, — с глухой усмешкой качаю головой, возвращаясь в свою подсобку.