Проданная. На стороне солнца

Глава 25. Механическое сердце

«Скачок в науке позволил королевству Ризолд первому создать не только небесные лодки, печи и машины, но и протезы, которые активно используют лекари. Однако далеко не все протезы работают безупречно. Умельцам, которые хотят менять утраченные органы на механические, предстоит еще много работы».

Шаг в новую эру. Первое издание

Окна в бальном зале закрыли светонепроницаемыми шторами и зажгли свечи. Теперь зал выглядел зловеще и тревожно. Темнота здесь напоминала о том вечере, когда Рафаэль заполучил силу Воя Ночи. Тени вились вокруг него плащом, дрожали за спиной, будто крылья…

А теперь он лежал мертвый у колонны, где я его и оставила. Вокруг столпились незнакомцы. Вида громко завывала, сидя на коленях перед Рафаэлем.

— Не покидайте меня! Господин! – рыдала она, хватаясь за изорванную рубашку и прижимаясь лицом к груди, испачканной кровью. – Я люблю вас!

Меня передернуло от ее слов. Тени в зале будто сгустились и забрались в мою душу. Все во мне бурлило, так хотелось взять Виду за волосы и оттащить от Рафаэля!

В сопровождении стражников мы все ближе подходили к толпе, собравшейся вокруг тела. Наше присутствие заметили, и теперь меня сверлили десятки пар глаз. И в каждой я видела подозрение или даже презрение.

— Это она, — шепнула Вида, указывая на меня пальцем. – Она убила господина!

— Откуда такая уверенность? – больше из интереса, чем из попытки встать на мою сторону, спросил кто-то.

— Тиа! – Вида, шатаясь, поднялась на ноги. Ее глаза покраснели, губы дрожали, как и палец, которым она указывала на меня. – Ты всегда ненавидела Рафаэля, пока он в тебе души не чаял! Только с тобой он мог быть так неосторожен, чтобы позволить себя убить! И только ты могла этой слабостью воспользоваться!

Она бросилась на меня, явно намереваясь выдрать мне все волосы и выцарапать глаза. Только вот Вида забыла, с кем имеет дело. Я отродье, а значит – сильнее. Я маг-отступник, и уж точно не простому человеку со мной тягаться.

— Смейся, — процедила я приказ. – Смейся так, чтобы тело свело судорогой!

Все в зале застыли с распахнутыми глазами и ртами, когда Вида на полпути ко мне остановилась. Сначала из ее рта вырвался слабый смешок, больше похожий на икоту. Бедняжка сама не поняла, что случилось. Но следующий порыв стал громче, дольше – Вида звонко закатилась, ее губы растянулись в омерзительной улыбке. Но глаза продолжали сверкать злым огнем.

— Что с ней? – встревожено шептались собравшиеся в зале люди и вампиры.

Кто-то подошел к Виде, коснулся ее плеча в бесполезной попытке привести в чувства. Та отмахнулась и вдруг упала на пол, забилась в приступе дикого хохота. Из ее глаз лились слезы, Вида хваталась за живот, который наверняка свело.

«Жаль», что пока она не может поделиться впечатлениями.

— Кто-то еще хочет обвинить меня в том, чего не делала? – я прошла мимо Виды и встала перед столпившимися вокруг Рафаэля.

Я старалась не смотреть на него, чтобы не потерять уверенность, без которой меня затопчут незнакомые маги, и не утратить концентрацию на заклинании. Не хотелось бы, чтобы Вида пришла в себя и снова попыталась вонзить в меня когти.

— Нападение на нашу соратницу не доказывает твою невиновность! – поджала алые губы незнакомая вампирша. Судя по медовым волосам, она первородная. Только зубы и глаза выдавали ее природу.

Значит, Рафаэль и правда собрал под своим крылом и людей, и вампиров всех титулов. Причем добился такого положения, что над его трупом горюют, а не празднуют даже те, кто выше его по происхождению.

Невероятно…

— Тогда допросите меня. Наложите чары, мешающие лгать, если знакомы с такими. Могу предложить свое заклинание – клеймо души, но только если вы будете готовы для надежности испытать его на себе. Вы должны понимать на собственном примере, что носитель клейма может говорить только правду.

— Не нужно, — вперед вышел низкорослый мужчина. Волосы вокруг его головы походили на грозовую пышную тучу – они клубами вились на висках и затылке, оставляя макушку блестеть от огней свечей. – Я сам тебя допрошу.

— И кто же вы?

— Это тебе знать необязательно. Просто помни, что соврать не выйдет. Моя магия помогает улавливатьзапахчувств иэмоций.

— И откуда мне знать, что вы не солжете, чтобы подставить меня? – я сложила руки на груди.

Кожу покалывало от чужих взглядов. Все смотрели на меня. Даже Вида, которая до сих пор каталась по полу от смеха. Я услышала, как незнакомые дамы шепчутся о ней. Все ли будет в порядке с бедняжкой? Будет. Но немного позже.

— Придется довериться, — развел руками чародей. – Мне нет смысла врать. Если ты союзник, то пригодишься нам.

— Пригожусь, — уверено кивнула я. – Во-первых, потому что у меня есть идея, как вернуть Рафаэ… В смысле, господина Карстро.

Мужчина втянул носом воздух и моментально выдал:

— Правда. Ты действительно хочешь ему помочь. Почему?

Почему?

Почему я хочу спасти того, кого не так давно больше всего на свете желала отправить к Пустоши? Хороший вопрос.

— Он – моя семья, — подумав, произнесла я то, что считала правдой. – Мы можем не ладить, ссориться, но это не изменит главного – ближе друг друга у нас никого не будет. У меня не осталось никого, кроме Рафаэля.

Я заметила, как собравшиеся женщины как одна недовольно скривились.

— Я думала, дело в любви! – пряча рот за ладонью, шепнула одна.

— И я! А дело в простом страхе одиночества?

— Как эгоистично! Как неправильно!

Их слова вонзились под кожу, как занозы. Я отвела глаза, следя за тенями, что дрожали на мраморном полу.

— Правда, — в некотором замешательстве кивнул допрашивающий меня чародей. – А теперь самый главный вопрос. Как так вышло, что господин Карстро, несгибаемый воин и наш лидер, оказался в таком состоянии?

— Долгая история. И я вам обязательно ее расскажу, но сначала должна кое-что сделать. Ради господина, — я посмотрела на Рафаэля. Так странно видеть его лежащим на полу в окружении десятков людей столпившихся у его тела…

— Нет. Мы не можем так просто ее отпустить! – какая-то дама взволнованно прижала руки к груди, где на платье виднелись крохотные влажные пятна. Неужели слезы? – Пусть сначала расскажет обо всем, а потом мы решим, можно ли верить этой Тиа!

Столпившиеся закивали, кто-то поддержал плаксивую даму громким возгласом. Какая трогательная сплоченность! Жаль, что она сейчас больше мешает и злит, чем помогает.

— Сначала дело, потом – разговоры. Не отнимайте у меня время! Я хочу помочь!

— Это уже нам решать, что тебе делать, — ощерилась вампирша с медовыми волосами.

Никогда не думала, что осмелюсь оскалиться на первородную, но именно это я и сделала, шагнув в ее сторону.

— Не смотрите, что я отродье. Будете мне мешать, и я заставлю всех вас кататься по полу, как она! – я указала в сторону Виды. Той очевидно уже было плохо от неудержимого смеха, но я не спешила сбрасывать концентрацию. И без Виды проблем хватает. Она просто станет еще одной.

Я блефовала. Не верила, что мне хватит сил поразить магией такое количество людей, но держала лицо. А потом услышала, как маг возле меня шумно втягивает носом воздух…

Гнилой переплет! Он сейчас выдаст мою ложь!

Сердце норовило сломать ребра, так сильно оно билось. Я ждала, что маг-нюхач вот-вот объявит всем, что я вру. Тогда мне не оставят выбора. Заставят долго и нудно пересказывать все, что знаю о драконорожденных, Солнцеликой и их войне с Воем Ночи. И все ради того, чтобы пояснить, почему у нас с Рафаэлем есть дочь и какого дьявола она убила отца и съела его сердце.

Слишком долго. А я боялась, что каждая секунда сейчас на счету. Рафаэлю нужно вернуть сердце. Или дать его замену.

Прошло несколько мучительных мгновений, а тяжелую тишину так никто и не осмелился нарушить. Тогда я попятилась к выходу из зала. Взгляд скакал по бледным лицам и часто возвращался к Рафаэлю.

«Я верну тебя, — пообещала я. – Я не позволю оставить меня одну!»

— Если с телом Рафаэля что-то случится к моему возвращению, я лично выпотрошу виновного! – пообещала я и выбежала из зала. Меня никто не остановил.

По уже знакомому коридору я рванула туда, где нашла вход в подвал. Солнце садилось, света становилось все меньше…

— Тиа! – окликнули меня, и я обернулась, сцепив зубы.

Только не это. Не смейте меня останавливать!

В пустом коридоре мы были вдвоем. Я и маг-нюхач.

— Мне некогда. Я же сказала!..

— Я хочу проводить тебя, — оборвал он и торопливо двинулся в мою сторону. – Только скажи, куда.

— Хотите помочь мне? Почему?

Поравнявшись со мной, он усмехнулся.

— Я же сказал, что чувствую запах любых эмоций и чувств.

Я испугалась, что он обвинит меня во лжи и пустом запугивании. Отвернулась и уверено направилась по коридору. Но мужчина ковылял рядом, не отставая.

— И твои эмоции пахнут, как сладкая роза, присыпанная красным перцем. Необычное сочетание.

— И вы поэтому тащитесь за мной? Нравится запах моих эмоций?

— Нравится, что сейчас ты пахнешь так же, какон, — с улыбкой на губах произнес маг и с хитрецой посмотрел на меня. – Но в отличие от тебя господин Карстро знал, как это чувство называется.

Я не стала задавать вопросов, хотя в груди все горело. Будто кто-то рассыпал тот самый перец, о котором маг говорил.

— Скажи, куда тебя проводить? Я хорошо знаю дворец. Был лекарем прошлого короля.

— Пока Рафаэль его не убил?

— Эран был трусом и поплатился за это.

Он говорил об этом так спокойно… Будто и не жалел о перевороте на престоле и в жизни.

— Мне нужно в подвалы. Точнее, в темницы, — с некоторым сомнением все же поделилась я.

— Тогда ты идешь не в ту сторону. Пойдем за мной.

И он резко повернул в совершенно новый для меня коридор. Я шла за мужчиной, но сомнения росли во мне, как сугробы в самые снежные зимние дни.

— Если пытаетесь увести меня подальше от Рафаэля, чтобы ваши люди успели с ним что-то сделать…

— И как тебе такое в голову пришло? Во дворце собраны приближенные господина – самые верные и лояльные. Никто не посмеет его даже тронуть.

— Хорошо, если так. Иначе я за себя не ручаюсь.

Он покачал головой и с укоризной поднял палец:

— Господин месяцами трудился, чтобы избавить людей от предрассудков о полукровках! Говорил, что они ничем не отличаются от людей и заслуживают нормальной жизни вместо страха и косых взглядов! А ты вот так просто хочешь разрушить это?

Я только сейчас задумалась и поняла, что никто во дворце не сделал акцент на моем происхождении. Меня не шарахались, не обзывали рогатой, а если и смотрели косо, то явно не из-за этого.

Не ожидала, что Рафаэль займется восстановлением репутации полукровок. С чего бы ему?..

— То-то же, — фыркнул маг в ответ на мое задумчивое молчание. – Ломать не строить! Но об этом потом подумаешь, — он указал на дверь в конце темного коридора, которая становилась все ближе. – Сейчас тебе пора спасать свою любовь.

— Что? – опешила я.

— Роза и перец, Тиа! Какое еще чувство это может быть? – рассмеялся мужчина и подтолкнул меня за дверь, где ждала винтовая лестница к темницам.

За мной он не пошел, но я, сбегая по ступенькам, еще долго прокручивала его слова в мыслях.

Роза и перец. Любовь. И запах – один на двоих.

***

Кто-то замолвил за меня словечко с помощью зачарованного письма, потому что солдаты пропустили меня без споров. Посмотрели с подозрением, но на дороге не встали. А у одного из стражников я заметила клочок бумаги – наверняка то самое письмо с предупреждением о моем визите.

Плутать по подвалу долго не пришлось. Здесь не было ветвистых ходов и сложных лабиринтов. Длинный коридор, вдоль которого – множество камер, большая часть из которых пусты.

Нужные мне пленники ждали в конце коридора. Рафаэль как-то заикался, что изобретатель заперт в соседней с Гекаром камере. Его-то я и высматривала среди незнакомцев, но в итоге узнала не по лицу, которое видела лишь пару раз, а по длинным, ниже поясницы черным волосам. Ведь лицо Гекара почти полностью было скрыто за железным шлемом.

Мы оба не сразу узнали друг друга. Я застыла напротив его клетки, потому что покрылась липкими мурашками от ужаса. Его на меня всегда нагоняли рассказы об этих пыточных «украшениях» из особого металла блокирующего магию. А уж видеть его вживую – непередаваемый кошмар.

Гекар же сначала не отреагировал на мой приход. Сидел полубоком к прутьям камеры и пальцами собирал по тарелке остатки гречки. Лишь поняв, что смотрю именно на него и не собираюсь уходить, он наконец поднял глаза, что смотрели сквозь прорези в шлеме. Даже так я видела, что они удивленно распахнулись.

— Ты, — выдохнул он, жадно изучая мое лицо. – Что с тобой стало?

— Могу задать тот же вопрос. Но сначала…

Я приблизилась к следующей камере и заглянула в нее. На куцей лежанке дремал старик. Сухой, как щепка, скрюченный и почти окончательно облысевший.

— Эй! – позвала я, но старик не реагировал. Тогда я вцепилась в увесистый замок, что висел на двери, и потрясла им, специально ударяя о прутья. – Просыпайтесь!

Старик тут же подскочил, схватившись за грудь и тяжело дыша. Мне на миг даже стало стыдно, но я напомнила себе зачем явилась и жестко произнесла:

— Вы понимаете всеобщий язык? Мы можем поговорить?

Старик хмурился и качал головой.

— Вы из Ризолд? – спросила уже на другом языке, который знала со школы. – Я могу поговорить с вами?

Глаза старика радостно сверкнули. Похоже, он не часто слышал родной язык.

— Смотря о чем будет наша беседа, - произнес он, и я удовлетворенно кивнула.

— Прошу меня извинить, — Гекар встал и подошел к прутьям. Цепи, обвивавшие его тело змеями, звякнули. Четкое напоминание, что Гекар – пленник, хоть и держится, как важный член круга луны, которым когда-то был. Теперь мы стояли лицом к лицу. – Я не помню, как тебя зовут.

— Тиа. Но ты ведь не об этом хочешь спросить?

— Не буду юлить, — кивнул Гекар, — у меня к тебе конкретный вопрос. Где сейчас Антинуа? С ней все хорошо?

У меня из-под ног будто почву вырвали. И Гекар это заметил.

— Она хотя бы жива? Тиа!

— Я… Я не знаю, — со стыдом тихо призналась я и на всякий случай отошла от камеры подальше.

Гекар не мог использовать чары, не мог призвать на помощь свое божество, заключенный в антимагические цепи. Но он все еще был сильным мужчиной и вполне мог схватить меня, подтащить к прутьям и попытаться передавить мне шею цепями.

— Как? Как ты можешь этого не знать? – бледные пальцы сомкнулись на прутьях. – Вы же подруги. Я был уверен, что она сбежала к тебе! Я передал Карстро информацию о готовящемся нападении, предал своих, только чтобы помочьей! И ты говоришь, что все это время не знала, где Антинуа?!

— Не все время, — я мотнула головой. Хотелось треснуть себя по лбу за эти глупые оправдания! Лучше прикусить язык и получить порцию заслуженного порицания, но я слишком слаба.

Морально ничтожна.

— Последний раз я видела ее месяцев семь или восемь назад. С ней все было хорошо.

— Где она?

— Сейчас? Не знаю.

«И не знаю, жива ли она вообще. Солнцеликая получила удобное тело, которое не горит под солнцем, но обезумела, едва коснулась сердца, в котором была заточена сила Воя Ночи. Возможно, мы все скоро умрем», — подумала я, но вслух не смогла выдавить ни слова.

— Где вы виделись в последний раз? Тиа, скажи мне!

Я поджала губы. Мне не хватало смелости сказать ему в глаза, что его невеста на другом материке.

— Тебе не понравится правда.

— Но я хотя бы буду знать. Неужели ты не понимаешь, что неопределенность страшнее всего? Вспомни, как все маги боятся распределения. Вспомни, как мы волновались на каждой проверке рыцарей круга луны. Не скакнул ли уровень силы выше позволенного?

Неопределенность пугает до дрожи, до тошноты, до темноты перед глазами… Я знала это, как никто другой. И ощущала прямо сейчас, погрязнув в мыслях о смерти Рафаэля, которую надеялась обратить вспять.

— Антинуа на острове драконорожденных, — собрав волю в кулак, я говорила, глядя Гекару в глаза.

— Где?! – Гекар подался вперед и вцепился в меня удивленным взглядом. Он явно не верил тому, что услышал. – Как вы там оказались? Зачем? Почему вас не убили?

— Это долгая история… Мне придется рассказать ее сегодня, когда разберусь с одним делом, — я кивнула на старика. – Приходи послушать.

Гекар сухо рассмеялся.

— Увы, но мои покои открываются только с одной стороны.

— Я раздобуду ключ и освобожу тебя, — на эмоциях пообещала я. – Рафаэль говорил, что не убил тебя из благодарности. А я освобожу тебя, потому что этого бы хотела Антинуа. Один ты все равно мне не противник. Ты не сможешь никому навредить, даже если я сниму с тебя цепи. Ты один, а нас много.

— Я не собираюсь нападать ни на тебя, ни на кого-либо еще. Идеалы, которые я нес вместе с волей старого короля, теперь вне закона. Сейчас свободу ценят выше контроля. К тому же… Антинуа давно перешла на другую сторону. Может, и мне пора?

— Твой бог будет не в восторге. Он лишит тебя силы.

— Скорее всего. Но я сижу в этих кандалах давно и не слышу его голос. Уже отвык. Думал, что и с Антинуа будет то же самое. Но скоро год, как она сбежала, а я все никак не могу выкинуть ее из головы.

Гекар тяжело вздохнул и отошел от прутьев. Сел на пол, прижался спиной к стене. Я бы сделала то же самое, если бы не сгорала от самых разных эмоций – темных, ядовитых и жгучих.

– Гекар…

Я опустилась на корточки напротив него, по другую сторону решетки.

— Мы с Антинуа прибыли на земли драконорожденных вместе, но нам пришлось разлучиться. Когда мы прощались, с Анти все было хорошо. Позже… Позже я предала драконорожденных и с Анти больше не виделась. Мы поссорились, я и не пыталась выйти с ней на связь. Думала, что не нужна Анти и, наверное, это действительно так.

— Глупая, — смешок был похож на кашель. – Анти наверняка ненавидит меня, но если бы я имел твою силу, писал бы ей каждый день.

Я подумала, что Гекар мог бы попросить кого-то отправить Анти зачарованное письмо, но вспомнила, что ее считали отступницей. Одна такая записка – и Гекар тоже открыто оказался бы вне закона.

— Я ведь предал ее. Приказал бежать, когда понял, что она отступница, хотя должен был принять ее сторону. Ее гнев оправдан. Я ошибся. Но я люблю ее и ни за что бы не отказался от нее так просто. Несмотря ни на что, я искал Анти и ищу до сих пор. За свое нужно бороться.

Он говорил о моей подруге, а я неосознанно мыслями возвращалась к Рафаэлю.

Какова вероятность, что он думал так же, как Гекар?

— Ты бы пошел за ней, даже зная, что Анти тебя ненавидит?

— Я бы сделал все, чтобы это исправить.

Как в тумане я поднялась, кивнула. В груди разверзлась пылающая бездна.

Я не могла перестать думать, что только что через слова Гекара заглянула и в душу Рафаэля.

— Я освобожу тебя чуть позже, когда решу кое-какой вопрос. А пока…

Я вынула из кармана листок бумаги, который успела затолкать туда утром, и протянула его вместе с кусочком грифеля Гекару.

— Напиши письмо для Анти. Обещаю, что отправлю его сразу, как попросишь.

Он придвинулся и сквозь прутья принял скромный подарок. На душе стало чуточку легче. Однако секундное умиротворение сменилось ураганом, когда я снова встала перед стариком.

— Мне сказали, что вы умеете делать протезы, — начала я на ризолдском, и старик закивал. – Где ваши материалы и инструменты?

— В мастерской на втором этаже, — прошепелявил беззубый старик. – Меня провожают туда, когда требуется протез.

— Сколько времени нужно на изготовление?

— Часы. Порой дни. Обычно я работаю быстро.

— Значит готовьтесь, скоро это нужно будет продемонстрировать. Если уложитесь до утра, я договорюсь, чтобы в клетку вас больше не возвращали.

Глаза старика, которые до этого казались блеклыми и сухими, засверкали надеждой. Когда я уже направилась прямиком к стражникам, чтобы попросить открыть камеру и сопроводить нас в мастерскую, старик крикнул:

— Что я должен изготовить? Леди!

— Сердце, — набегу бросила я.