Призрачный отель

Глава 23

— Верно говоришь, — вздохнула Мстислава. — Все верно говорите. И девчонку жалко, и Маэстро… Пусти козла в огород, как говорится.

— Ну, мы всё же щёлкнули его по носу, — заметил Денис. — Вернее, Тимур щёлкнул. От нашего имени. Щупальца он теперь приберёт.

— Ой, вряд ли. Скорее придумает план поизощрённее, — поморщилась Мстислава. — Такие, как он, не отступают. Хуже всего даже не то, что у него в плену душа. Хуже всего то, что у него в городе карманный убийца. Который будет продолжать снабжать Маэстро душами.

Все замолчали, будто придавленные озвученными фактами. Я выждал несколько секунд, дожёвывая пирожок, потом запил его кофе и откашлялся. Все посмотрели на меня.

— Моя прежняя работа научила меня многому. И среди важнейших вещей — умению делать так, чтобы несколько процессов шло одновременно. Когда я только начинал, приходя к клиенту, я чистил грунт, потом мыл фильтр, потом отбеливал декорации… Это всё занимало уйму времени. С опытом всё изменилось. Сначала достаём декорации, заливаем отбеливателем. Пока они доходят, чистим стёкла и идём мыть фильтр — тем временем оседает взвесь. Чистим грунт, собирая сразу всю эту взвесь и сливая воду. Прокидываем шланг, заливаем аквариум, а тем временем моем декорации…

— И как нам это поможет? — не выдержала Изольда.

— У нас три проблемы, — со вздохом отбросил я метафоры. — Первая — убийца среди людей. Вторая — душа в плену Маэстро. Третья — сам факт существования Маэстро в этой вселенной. Если мы будем решать проблемы по одной, то плюхаться будем вечно и не факт, что вообще когда-нибудь закончим. Нужно разработать план. Действовать одновременно в трёх направлениях.

— Как ты это видишь? — поинтересовалась Мстислава.

— Я? Лично я — никак. Я в этом мире новичок, из того, что я не знаю, можно ещё один отель построить, покруче этого. Конкретно тут я бы исходил из опыта, который должен подсказать возможные действия. Но, так, навскидку. Кондратий обмолвился, что у него есть связи в полиции. Может быть, можно как-то повлиять на эти связи, чтобы они искали убийцу более интенсивно? Может быть, с нашей стороны можно как-то поспособствовать? Дальше. Пожиратели где-то держат душу. Надо подумать, где они могут закрепиться, найти это место, разведать подходы. Собрать информацию, проанализировать её, а уже потом действовать. Я понимаю, что раньше вы ничем подобным не занимались. Но жизнь меняется. И если мы хотим продолжать жить, нам нужно отвечать на эти изменения. Иначе она просто сметёт нас.

Я поймал взгляд Изольды и признался:

— Мне приходилось слушать мотивационных спикеров. Конечно, всем им далеко до Арагорна с его «За Фродо!», но по сути ведь дело говорят.

Мстислава поднялась, собрала пустую посуду на поднос.

— Свяжусь с Кондратием, обсудим. Вы все — не расслабляйтесь. Если уж ввязываемся, отсидеться не получится. Изольда.

— Да? — встрепенулась задумавшаяся девушка.

— Проводи юношу к его первому настоящему клиенту и проинструктируй. Пусть привыкает к нормальной работе. А то повезло два раза — будет думать, что так и дальше пойдёт. По часу на каждую душу, через месяц туда-сюда миллионер…

— Войдите, — послышалось из номера после стука.

Я, воспользовавшись универсальным ключом, который выдала Изольда, открыл дверь и переступил порог. Не с лёгким сердцем. Всё-таки действительно, первые два достижения я получил, сам не ведая, как, на автопилоте. А теперь от меня требовались осмысленные действия.

В стандартном номере на стуле сидел неопределённого возраста мужчина. Консистенции он тоже был какой-то бесформенной. Толстым не назвать, худым — подавно. Мешковатость одежды усиливала впечатление аморфности. Средней длины чёрные с проседью волосы уныло торчали в разные стороны, мечтая о шампуне и расчёске. Очки в тяжёлой роговой оправе гармонично завершали образ.

— Доброго дня, — поздоровался я. — Меня зовут Тимур, я буду вашим куратором.

— Садись.

Тут нужно заметить, что перед мужчиной стоял журнальный столик (в чём не было ничего удивительного, наши постояльцы могли получить практически любой каприз, просто позвонив по телефону) с шахматной доской. Судя по всему, мой клиент напряжённо играл с самим собой — фигуры стояли в какой-то позиции, а некоторые уже вовсе покинули доску.

Я сел. Прокрутил в голове полученные от Изольды инструкции. Шаг первый — познакомиться, завоевать доверие клиента. Пока он не назвал мне своего имени, мы никуда дальше не уедем.

— Как вас зовут? — Я не придумал более мягкой формулировки и решил, что спросить напрямик — это не хамство.

Но клиент вопрос проигнорировал. Он сказал:

— Ходи.

— Че… Куда?

Я посмотрел на доску.

Суть игры была мне понятна, как двигаются фигуры, я знал, но вот так, с бухты-барахты делать какие-то ходы посреди партии…

— Куда считаешь нужным, — последовал ответ.

Пожав плечами, я переместил на несколько клеток чёрного слона. Клиент, кажется, только того и ждал. Схватил ладью, переставил к моему королю и сообщил:

— Шах и мат.

— Окей, — улыбнулся я. — Может, всё-таки познакомимся?

— Люди делятся на три типа, — отозвался клиент. — Первые, оказавшись в сложной ситуации, анализируют её и действуют наилучшим образом. Вторые предпочитают сразу действовать решительно, надеясь на счастливую звезду. А третьи создают видимость действия, на самом деле занимая выжидательную позицию. Демонстрируя отсутствие решимости и желания или умения анализировать.

Пояснительной бригады не требовалось. Я понял, что меня отнесли к третьему типу, и это нифига не комплимент.

— А вы — профессионал, да? — решил я зайти с другого бока.

Мужчина вместо ответа сноровисто расставил фигуры в исходную позицию и перевернул доску. Передо мной оказалась белая армия.

— Твой ход.

Мысленно вздохнув, я, как великий гроссмейстер Остап Бендер, выдвинул пешку с е2 на е4.

Из номера я вышел в восемь вечера с гудящей головой. Успехи были весьма скромными. Своего имени клиент мне не назвал, но заставил испытать на шахматной доске все пытки камасутры. Наверное, что-то я делаю не так… Завтра попробую сменить стратегию.

На полпути к лифту у меня в кармане загудел телефон. Номер был неизвестным.

— Да? — ответил я.

Голос Кондратия узнал сразу же.

— Привет, Тимур. Я тут катаюсь по городу, пытаюсь угадать, где мог залечь Маэстро. Если хочешь, можешь присоединиться, две головы — лучше, чем одна. Через десять минут буду проезжать мимо отеля. Мстислава не против, я пообещал, что к чёрту в пасть не полезем.

— А перекусить куда-нибудь заедем?

— Легко.

— Выхожу.

Судя по всему, желание Кондратия залучить меня в стройные ряды обходчиков за минувшую ночь окрепло. Я, в свою очередь, не возражал против того, чтобы лучше освоиться в новом для себя мире, посмотреть на него с разных сторон. Сказать «нет, спасибо» никогда не поздно, в конце-то концов. А может, и не придётся. Может, я действительно лучше покажу себя в обходчиках. Они-то не должны мучиться со всякими отбитыми шахматистами…

— К себе вербовать не стану, не бойся, — это было первое, что сказал Кондратий, когда я уселся на пассажирское сиденье фургона.

— Эх. Жаль. А я уже торговаться настроился, чтобы продаться подороже.

Кондратий улыбнулся, давая понять, что шутку оценил. Пояснил:

— Мы с Мстиславой — давние друзья. И давно поняли, что всяк хорош на своём месте. А уж где его место, это он пусть сам решает. Бывало, что с постоялого двора ко мне в Обход переходили. Бывало, что мои обходчики — к ней на постоялый двор…

— В отель, в смысле? — уточнил я.

— Ну да. В отель. Что ни век, то названия меняют! Такая суета — тьфу. Поди в голове удержи. Суетятся, суетятся… А чего суетятся, спрашивается?

— Тоже никогда не понимал, — поддержал беседу я.

Кондратий солидарно кивнул и продолжил:

— Если мы с Мстиславой и пытались чего делить, то давно прекратили. Никого не уговариваем, никого не держим. По сути-то — одно ведь дело делаем. Хотя обидно, конечно, если уходят. Денис, вот, к примеру, из обходчиков к Мстиславе ушёл. Жаль мне было, сильный видящий. И вояка — каких поискать. Недаром полком командовал.

— Денис из обходчиков ушёл? — изумился я.

— Ну да.

— Я скорее бы поверил, что он просился к вам, но вы не взяли. Склад характера у него… не сказать чтобы склонный к ведению задушевных разговоров. Как-то с первого взгляда понятно, что морды бить приятней и привычнее.

— А ты с первого взгляда не суди, — улыбнулся Кондратий. — Ты вторым погляди. Потом третьим. А потом, может, и понимать начнёшь чего-то. Ихнее благородие не так просты, как кажутся. А насчёт разговоров — Ван, к примеру, вовсе помалкивает. Делает вид, что русского не знает. А спасенных душ у него на счёту — поболе, чем у многих.

— А он знает русский?

— А кто ж его знает, — Кондратий рассмеялся. — Это ж Ван.

Фургон неспешно катился по Гагарина в направлении центра.

— Мы куда едем-то? — спросил я.

— Да просто район объезжаем. Сообразить пытаюсь, куда Маэстро лёжку свою перетащил. И ты тоже по сторонам поглядывай. Вдруг почуешь чего — как в тот раз девчонку почуял.

— Угу. А пожрать мы заедем? А то у меня на голодный желудок чуйка барахлит.

— Обязательно. Я и сам с утра не евший. Тут вот, на Советской, трактир скоро будет, туда и зайдём.

В момент, когда Кондратий, припарковав фургон возле «трактира», вылезал из машины, у него зазвонил телефон.

— Алло?

— Степаныч! — слышимость была превосходной. — Маэстро вернулся! Со всеми своими падальщиками. Чего делать-то?

Кондратий застыл, сидя на водительском кресле боком.

— И девка с ним?

— Да откуда ж мы знаем?

— Понял. Сейчас буду.

Кондратий развернулся к рулю. Захлопнул дверь. Я захлопнул свою.

Через четверть часа мы стояли возле дома-коммуны, примерно в том месте, где Изольда схватила меня за руку и заставила остановиться.

— Ну? — напряжённо спросил Кондратий.

Рядом топтался Ким — он был оставлен возле обиталища Маэстро на посту. Сообщить, если тот вернётся. Собственно, вот и вернулся.

Я покачал головой:

— Ничего.

— Может, поближе подойти? — азартно спросил Ким.

— Да не, без толку. В прошлый раз я, получается, её услышал гораздо раньше. А сейчас почти вплотную подошли — и хоть бы хны. То есть, либо Маэстро усилил защиту — и в этом случае я ничего не услышу, даже если под дверью буду стоят. По логике. Когда мы лезли сюда, целью Маэстро было нас запутать — и поэтому он увёл своих. Он знает, что мы ищем девчонку. Знает, что не успокоимся. Но зачем ему искать новое логово для пожирателей, если можно перепрятать её одну? Запереть где-нибудь, а самому вернуться. Нам ведь не драка с пожирателями нужна, а похищенная душа. Полезем сейчас к ним — Маэстро скажет, что девчонки в здании нет, и, скорее всего, не соврёт. Ну, то есть, мне кажется, что гораздо проще перетащить душу куда-то, где мы даже не подумаем искать, чем городить мегасложную защиту.

— Согласен, — вздохнул Кондратий. — Снимай засаду, Кимушка. Чего уж.

В кабак Ким поехал вместе с нами. Сказал, что на обед у него была сосиска в тесте. По дороге Кондратий поглядывал на наручные часы. Толстый металлический корпус, на белом циферблате — крупные цифры, красная звездочка и ещё какой-то рисунок. Я подумал, что если бы у меня был живой прадедушка, он мог бы носить такие часы. В молодости. Когда ехал в танке на Берлин.

— Мы торопимся? — спросил я.

Кондратий вздохнул.

— Уже да… Ну, ничего. Обождёт.

Как выяснилось вскоре — обождал.

В ресторане девушка-хостес поздоровалась с Кондратием, как со старым знакомым, и провела нас в отгороженное помещение в глубине зала. Такие называются отдельными кабинетами. Мне в них заглядывать до сих пор не доводилось.

В «кабинете» за столом сидел мужчина, на вид — ровесник Кондратия. Вкушал из глиняной миски борщ. Перед мужчиной стояла опорожненная рюмка, на большой тарелке лежали тончайшие, заворачивающиеся вверх ломтики сала, зелёный лук и ржаные булочки. Отдельно стояла крошеная вазочка со сметаной.

Когда мы вошли, мужчина поднялся. Протянул руку Кондратию, потом Киму. На мои дреды посмотрел с непроницаемым выражением лица.

— Новенький, — объяснил Кондратий.

— Понял, — сказал мужчина. Протянул мне руку. — Николай.

— Тимур.

Не сказать, чтобы мне так уж часто доводилось сталкиваться с представителями структур, но почему-то сразу стало ясно, что Николай — из их числа. Если он, конечно, Николай.

— Что слышно? — усевшись за стол, спросил Кондратий.

Мы с Кимом взяли по книжке-меню и начали делать вид, что изучаем.

— Зацепок пока ноль, — отозвался Николай. Он снова принялся за борщ. — Боюсь, что ничего и не найдём. Район — условно один и тот же, орудие убийства и почерк схожи. Но это всё. Ничего, что могло бы указывать на убийцу.

— А связь между девчонками?

— Никакой. Слава тебе, господи.

— Почему?

— Потому что, была бы связь — пришлось бы предположить, что будут и другие жертвы.

Кондратий мрачно вздохнул.

Николай встрепенулся:

— Ты мне не каркай тут!

— Да я даже не сказал ничего…

— Знаю я тебя, ага! Что там у вас случилось? Мне докладывали, что тебя на рассвете в Реадовке видели. С каким-то патлатым парнем, — Николай посмотрел на меня.

— Да активировался один псих, — проворчал Кондратий. — Ни с того ни с сего! Три года спокойно сидел и вдруг как с цепи сорвался.

— Обезвредите?

— А чем, по-твоему, сейчас занимаемся?

— Понял. Помощь нужна?

— Пока нет. Надо будет — обращусь.

— Уж обращайся. Лови своего психа поскорее. А то мне только ещё одного серийника не хватало, от Сигнальщика-то едва отдышаться успел… А у меня, между прочим, отпуск в конце июля. Имей в виду.

Кондратий кивнул:

— Опять в Астрахань? На рыбалку?

— Ага.

Николай отодвинул опустошенную миску. Попрощался и ушёл.

— Капитан? — глядя ему вслед, спросил я.

— Майор, — буркнул Кондратий. — Скоро должен подполковника получить. Если всё нормально будет.

— Но он…

— Нет. — Кондратий покачал головой. — Не видящий. Вообще. Даже не как ваш Даниил Петрович, чтоб он был здоров.

— А почему же тогда?..

— Сынишка у него видящий. Ну, как сынишка… Сейчас-то взрослый парень. А когда способности прорезались, ему лет пять было, малой совсем. Понятное дело, тут же побежал родителям рассказывать — про то, что рядом с собой непонятных людей видит. Родители — к врачам. Бегали-бегали, добегались до Вадика. Ну, с Заднепровья который, ты его знаешь. С взрослым человеком другой бы разговор был, а тут пацанёнок. Исключительный случай, я про такое не слыхал. И Вадик тоже — не знал, как к нему подступиться-то. А папаша — мент, сыскарь от бога. Мигом сообразил, что с Вадиком нечисто. К стенке припёр — Вадик и раскололся.

— А Николай так вот запросто ему поверил?

— Ну, при другом раскладе — вряд ли поверил бы, конечно. Сразу-то обычно никто не верит. Ты тоже поначалу не верил. Но тут, выходит — либо соглашайся с тем, что призрачный мир существует, либо с тем, что ребёнок у тебя чокнутый, и дурка по нём плачет.

— Н-да. Такой себе выбор.

— Вот именно… Ну, в общем, выдали мы пацану амулет, чтоб пустышки его не трогали, научили, как от них отмахиваться, да зажил он себе спокойно. Думали, повзрослеет — к нам придёт, но не срослось. Николай с его матерью разошёлся, та второй раз замуж вышла, в Москву уехала. И пацана забрала, само собой. Что уж там дальше, не знаю, Николай не говорит. Но, кабы пацан в видящие подался — сказал бы, наверное.

— Наверное. А сам он, получается, теперь с вами?

— Да не то чтобы с нами, но помогает помаленьку. Должность-то у него в милиции — серьёзная уже.

— Ясно. А вообще, много в городе таких? Обычных людей, которые знают о призрачном мире?