Призрачный отель

Глава 22

— Обмен, — повторил Маэстро.

Глаза Кондратия закатились, и он упал ничком. Над ним остался стоять Маэстро. Призрачный. В облике седобородого пенсионера. Он протянул руку к Стасу.

Тот, дрожа, как осиновый лист, двинулся к Маэстро. Губы Стаса шевелились, шепча обрывки молитв.

Освобожденный Кондратий застонал и приподнял голову, пытаясь сообразить, что к чему.

Когда Стас приблизился к Маэстро, я приготовился отдать приказ пятерым пустышкам. Пан или пропал! Не похоже, что Маэстро ждёт атаки…

Он панибратски обнял Стаса за плечи, что-то тихо сказал. Ну, сейчас или никогда…

Команда не успела прозвучать в моём сознании. Неожиданно для всех, в том числе и для Стаса, его черты засветились. А с неба упал ослепительный луч.

— Нет! — заорал Маэстро и шарахнулся.

Прыжком взлетел на парапет, огораживающий площадку на вершине кургана.

А Стаса окутало сияние. Оно разгоралось всё сильнее. Стас улыбался — как человек, который довёл до конца сложную, тяжелую работу. Решил головоломную задачу, сделал всё, что мог — и теперь безоглядно, бесконечно счастлив. Маэстро глядел полными ужаса глазами на то, как Стас, сияя улыбкой, исчезает в луче.

— Пошли, — шепнул я, первым придя в себя.

Пятеро пустышек налетели на Маэстро, вцепились в него. Он завертелся на месте, отбиваясь.

— Запомни хорошенько! — повысил я голос. — Нанесёшь удар — мы ударим вдесятеро сильнее. Не пытайся даже разевать рот на видящих и на души, с которыми мы работаем!

Маэстро потерял равновесие и, облепленный пустышками, полетел вниз. Я бросился к парапету, перегнулся и успел заметить, как Маэстро упал в огонь. В тот же миг пламя Вечного огня взметнулось, едва не опалив мне брови. Я с криком отшатнулся. А когда посмотрел вновь, внизу было пусто. В смысле — никакого Маэстро. Он исчез. Пустышки тоже.

— Может, сгорел? — предположил я. — Всё-таки, место тут такое… мощное.

Я вдруг понял, что чувствовал энергетику таких мест и раньше, когда не был видящим. То есть, видящим-то был, получается, всегда, просто не знал, что я видящий. И поэтому чувствовал энергетику. Или не поэтому? Или энергетика воздействовала так, что я в итоге стал видящим? Сложно, блин, всё…

— Не, — прокряхтел Кондратий, навалившись на парапет рядом со мной. — С этой тварью так запросто не сладить. Ушёл.

— Ничего, ещё свидимся.

Прозвучало почти добродушно. У меня не получалось злиться. Как и в случае с Лизой, я чувствовал какую-то правильность, завершённость. И удовлетворение от проделанной работы.

Поднял руку, посмотрел на запястье. На шнурке образовалась вторая бусина. Ещё один синий камень грубой огранки, с сияющей искрой внутри. И вот это было то, что на самом деле важно.

— Тимур, ты всё это спланировал? — спросил Кондратий. Выпрямился и посмотрел на меня с каким-то даже страхом.

— Нет. Процентов пятьдесят, — честно признался я. — Я рассчитывал на пустышек. На то, что как только Маэстро вас отпустит, вы оклемаетесь, а пустышки бросятся на него. Тогда мы и вас отобьём, и Стаса не отдадим. Ну, при удачном раскладе — если у пустышек хватит пороху справиться с Маэстро. Когда Стас вознёсся, офигел не меньше, чем Маэстро. Этого уж точно не предполагал.

— Давай-ка на «ты», — предложил Кондратий. Узнав, что со Стасом мне просто повезло, он расслабился. — Я из простых людей. Выканье не люблю.

— Давай, — согласился я.

— Пустышки, значит, бросятся, — задумчиво повторил Кондратий.

Он спустился с кургана вниз, пошёл по аллее к выходу из парка. Я шагал рядом. Кондратий оглянулся. За нами топали пустышки.

Мне показалось, что их прибавилось. Хотя, по логике, должно было стать меньше — пятеро ведь сгорели вместе с Маэстро? Фигня какая-то. Чудится, наверное, на почве недосыпа. Вон уже рассвет скоро, небо светлеть начинает… Я зевнул.

— А ну, покажь, как ты это делаешь, — потребовал вдруг Кондратий. Остановился.

— Что? — Я тоже остановился.

— Пустышками командуешь.

Я вздохнул. Повернулся к пустышкам.

— Бегом по аллее — марш!

От толпы отделились несколько серых теней и рванули вперёд. Прочие так и остались колыхаться позади нас.

— Вот, — ткнув рукой в сторону убежавших, сказал я. — Вот как-то так и… — Я осекся.

По аллее бежало семь пустышек. Хотя до сих пор мне подчинялись только пять.

— Стоять! — рявкнул я. — А ну, ко мне!

Пустышки остановились. Развернулись, побежали обратно. Остановились передо мной.

Я ещё раз их пересчитал. Не ошибся. Семь.

— А было пять, — сказал Кондратий.

— А ты наблюдательный, — буркнул я.

— Я — обходчик. Работа такая. Понимаешь, да, как так получилось?

— Догадываюсь. Вознесение?

— Именно. Вознесённая душа влила в тебя силы. И, выходит, ты с каждым разом будешь становиться всё сильнее. Вон, глянь — ещё один к твоему берегу гребёт.

Кондратий махнул рукой. От входа в парк нам навстречу спешила новая тень. Через минуту влилась в шеренгу, застывшую передо мной.

— Хотя ты и был-то — не слабак, — продолжил Кондратий. — Оружие есть?

— А как же. — Я начал злиться. — Файерболы, джедайский меч, Вальтер PPK. На крайний случай ещё пулемёт держу. В отеле, под кроватью.

— Я о призрачном оружии. Не говори, что не видел! У Дениса — сабля, у Вана — палка. Что видящему сподручнее, то у него в руках и появляется. У тебя — какое?

— Э-э-э…

Я сообразил, что оружие в руках коллег и впрямь видел только в призрачном мире. Объяснимо, в общем-то — по городу с саблей или двухметровой палкой не больно побегаешь. Если не ментов, то психиатричку вызовут. Хотя Денис, конечно, мужик способный, такую отмазку вымутить может, что ещё и до дома проводят со всем уважением. Но тем не менее.

— Никакое. Нет у меня оружия.

Кондратий хитро усмехнулся.

— Есть. Вот оно, — кивнул на стоящих передо мной пустышек. — И я тебе так скажу: из всего, что я видел, твоё, пожалуй, самое мощное. Рано или поздно, глядишь, и впрямь удастся Маэстро одолеть. Только ты, это.

— Что?

— Не убейся раньше времени, вот что! А то больно уж горячий.

Пустышек я в итоге разогнал. Надобность в них отпала, а маячащая за спиной толпа действовала на нервы. Кондратий сказал, что это ничего. К часам, мол, или к обручальному кольцу тоже не сразу привыкают.

Разогнать пустышек оказалось просто, хватило единственного грозного окрика. Сил у меня, видимо, и впрямь прибавилось. Правда, рявкнул я в реальном мире. Не сообразил, что надо бы переместиться в призрачный.

Дядька средних лет в спортивном костюме, который в этот момент появился у входа в парк, услышав «Проваливайте!», аж подпрыгнул. Смерил меня и Кондратия настороженным взглядом и свернул на другую дорожку.

— Спортсмены, блин, — проворчал я. — Не спится же вам…

К выходу подошёл, тоскливо глядя на информацию от приложения такси: «машина прибудет через 20 минут» и решая в уме мегасложную задачу — ждать такси (которое может появиться через три раза по двадцать минут), или плюнуть и топать до отеля пешком. Опять. Есть у меня знакомые, которые меряются друг с другом шагами. Я такой фигней не занимаюсь, но если бы занимался, сегодня все рекорды бы побил. Суммарно, наверное, уже половину города оббегал.

Но оказалось, что терзался зря: у выхода из парка стоял знакомый Haval. Мигнули фары — Ван, сидящий за рулём, не рассчитывал на мою наблюдательность.

Честно говоря, правильно делал, зевал я всё шире. Усевшись в машину, тут же вырубился. Что рассказывал Вану Кондратий, уже не слышал.

Проснулся оттого, что в лицо светило солнце. Задвинуть шторы в половине шестого утра как-то не сообразил. А солнце, фигачащее в окно, означало, что день перевалил за середину.

Я перекатился на другую сторону кровати — туда, куда солнечные лучи не доставали. Благо, площадь позволяла.

— Доброе утро.

Я поднял голову и увидел Изольду, которая, сложив руки на груди, стояла в дверном проёме.

— Ну, такое, — отозвался я. — А ты как тут?..

— У меня ключ есть универсальный. Я всё-таки работаю в этом отеле, забыл?

— Это я догадался. Что заставило тебя прийти в комнату к спящему одинокому мужчине? Возможно, голому?

— Почему голому?

— Ну а откуда тебе знать, что у меня нет привычки спать голым. Я читал в одной умной книге — кажется, это был пост в Just Stories, — что спать без нижнего белья полезно для здоровья. Оно постоянно передавливает нам кровоток в течение дня, а мы и ночью отдыха не даём. Так что если человек ещё и не живёт активной половой жизнью, заставляющей его периодически раздеваться, то он вообще находится в зоне страшного риска. Тромбы. Некрозы. Импотенция…

Спал я в трусах и футболке, традиционно. Трусы Изольду не смутили. Я потянулся за джинсами и зевнул.

Голова была чугунная. Ещё и это отвратительное ощущение, что день на пятьдесят процентов продолбан. Конечно, мне не надо обслуживать по пять клиентов в день, и Никита не позвонит с воплями, что я не открыл магазин вовремя. Ну, это разумом понимаешь. А сердце всё равно — тук-тук! Что-то не так, Тимур, сбой системы, сбой системы, ты ходишь по очень тонкому льду!

— Очень познавательно, — сказала Изольда. — Мне выйти, чтобы ты оделся?

— Да не принципиально. Тут, собственно, ничего такого нет…

Я встал, натянул джинсы, застегнул ремень и всё ещё мутноватым взглядом уставился на Изольду.

— Так чем обязан?

— Хотела извиниться.

Она вошла внутрь спальни, села на стул.

— Внезапно. За что?

— Вчера… моё поведение могло показаться странным. Просто хочу, чтобы ты понимал, давай расставим точки над i. Я действительно никогда никого не учила, не брала такую ответственность. И я толком не могу понять, как вести себя с тобой.

— А как ты с клиентами управляешься? — не понял я. — Ну, в смысле, с этими. Настоящими клиентами.

— В основном — слушаю. Потом даю советы. — Изольда дёрнулась, скривилась как от боли, но тут же взяла себя в руки. — Мстислава прекрасно знает, что мне трудно с живыми людьми. Знает, что я с трудом допускаю кого-то в своё личное пространство. И всё равно поручила мне тебя.

— Если это прям такая проблема — я могу пожаловаться Мстиславе…

— Что я тебя сексуально домогалась? Нет, спасибо, эта шутка и в первый раз была не очень смешной.

— Эм… Изольда. Ты вошла ко мне в спальню, когда я спал. Где-нибудь на загнивающем Западе это уже повод для судебного иска. Ну ладно, шутки в сторону. — Я заметил, что взгляд Изольды потемнел и вспомнил, как жёстко она ночью вцепилась Денису в ухо. — Серьёзно, мы же не в брак вступили в девятнадцатом веке. Ну нет — значит, нет. Пусть меня Денис обучает.

— Он тебя научит плохому.

— Ой, а я вот прям такая невинная нерастленная душа! — усмехнулся я. — Напугала ежа…

— У каждого из нас — своё понимание… всего. Мира, смысла, жизни, смерти. Денис — прекрасный человек, отважный, ради друзей готов на всё, но если Мстислава выбрала меня, значит, у неё были на то весомые причины. Значит, именно я должна быть с тобой. Возможно, это больше нужно мне, чем тебе…

Изольда задумалась, будто совсем выпала из реальности. Я с затаённой грустью посмотрел в сторону туалета. У кого что, а у меня — утро. У меня потребности. Насколько это вежливо — пойти в туалет при Изольде? Которая: раз — красивая девушка, два — моя наставница, три — воспитывалась в высшем обществе и четыре — вломилась ко мне в спальню… Гремучий коктейль. Девушка-загадка.

— В общем, я просто хотела извиниться. — Изольда встала и расправила юбку. — Прости. Я буду над собой работать.

— Слушай, у меня — вообще никаких претензий, — поднял я обе руки. — Мне всё нравится. Свидание было отличным, хоть и странно закончилось.

— Свидание? — Изольда как будто смутилась и озадачилась своим смущением. — Ты… так это воспринял?

— Ну, когда парень и девушка сидят в баре и откровенничают…

— Мы говорили о работе.

— Да, но специфика нашей работы такова, что…

— Да, такова. Но… это было не свидание. Хорошо?

— Да ради бога. Слушай, не подумай, что я тебя прогоняю, но мне нужно…

— Конечно, — кивнула Изольда. — Встретимся у Мстиславы. Всем будет очень интересно узнать, как ты управился со Стасом.

— А тебе не интересно?

Изольда загадочно улыбнулась.

— А я, в отличие от остальных, понимаю, что мы никогда не знаем точно, почему получилось. И почему не получилось — нам тоже не узнать. Если у тебя получается — прекрасно, я не хочу это портить. Если будут трудности — тогда, надеюсь, ты придёшь ко мне. Ну, или к Мстиславе.

Когда Изольда ушла, я перевёл дыхание и отправился осуществлять утренний туалет. Попутно думая, что наставницу мне таки дали странную. Которая явно к такому была не готова, хорошо хоть сама это понимает.

Но, видимо, такова уж моя судьба. Когда в аквариумный устроился, у меня в первый же день попросили взаймы сотку. А когда мы с Коляном (он потом уволился) приехали на мой первый аквариум, Колян — опытный специалист! — вытащив фильтр, спросил у меня, как его разбирать, он, мол, такую модель в первый раз видит.

В целом, Изольда, конечно, права: пути Мстиславы неисповедимы. Да и претензий у меня действительно нет. Осваиваюсь в новой жизни? Да, осваиваюсь потихоньку. Приятно мне проводить с Изольдой время? Ну, не будем врать — очень.

Я улыбнулся, вспомнив её улыбку, и тут же себя одёрнул.

Придержим пока коней. Долбанутая натура — это, конечно, для девушки большой плюс, это гораздо лучше, чем какая-нибудь пустышка Алина. Но эту натуру хорошо бы узнать поближе, прежде чем пускаться во все тяжкие.

В кафе меня ждали все, кроме Вана. Он, как я понял, на собраниях присутствовал в принципе нечасто. Сидели за нашим столиком. Изольда выглядела профессионально, даже кофе из чашки пила — профессионально. Хоть для рекламы снимай.

— Ну что, начнём разбор полётов? — сказала Мстислава.

Для разнообразия она была без своей неизменной трубочки, ограничивалась чашкой кофе. Я тоже себе налил, подвинул тарелку с пирожками. Подумал ещё, что с питанием надо будет чего-то решать. Выпечка — это, конечно, хорошо, если ты весь из себя такой крутой независимый чел, который плевать хотел на весы и гастроэнтеролога. Во всех иных случаях надо о себе заботиться.

Раньше моя жизнь представляла собой нескончаемый круговорот хаоса, где если я что-то успел сожрать — уже молодец, голодным не остался. А что именно это было — дело десятое, главное — выжить.

Сейчас я вроде бы должен был работать в одном месте, без разъездов и беготни… Ну да, пока что без разъездов и беготни не очень получалось, но я всё же надеюсь, что это было такое временное стечение обстоятельств.

— Начнём, — выдохнул я, отхлебнув кофе.

— Ты как это сделал⁈ — начал Денис.

— М-м-м… что именно?

— Твоё второе вознесение! Ты с душой часа не провёл! А я, между прочим, с этим Стасом уже неделю выплясываю. И так его, и эдак. Не понимаю, чего ему не хватает. А ты его просто забрал — и сразу вознесение. Как⁈

Ответ на этот вопрос интересовал всех. Только Мстислава ждала ответа с лёгкой иронической улыбкой.

— Да я ж ничего не делал. Он сам…

— Он — сам, Лиза — сама! — Денис пытался подавить злость, но получалось у него так себе. — Может, мы тут вообще не нужны? Может, нам всем разойтись по домам и предоставить всему идти своим чередом? — Тут он внезапно остыл и задумчиво добавил: — Может, и правда…

— Но-но! — погрозила ему Мстислава. — Вот эти мысли из головы — сразу прочь. Как без нас бывает — мы хорошо знаем. Что же до Тимура, то я могу две вещи сказать. Первая: новичкам везёт. И вторая: в конечном итоге не мы выбираем душу, с которой работать, а душа выбирает нас. Души чувствуют, кто им может помочь. Наша задача это увидеть и правильно понять. Я видела, что ты, Денис, не очень-то подходишь, но…

Она не договорила, однако все прекрасно поняли. Я только появился, ничего не знал, и отдавать мне душу в безраздельное пользование никто не хотел. К тому же, это бы резко попортило иерархическую субординационную структуру.

— Один раз — совпадение, два — закономерность, — продолжила вещать Мстислава. — Говорю официально: Тимур, ты — хороший видящий. Нос задирать не вздумай, на работе это плохо сказывается.

— Да нос задирать как будто бы причин особых нет, — сказал я. — Девчонка по-прежнему у пожирателей. И, раз уж мы все тут собрались, такие красивые и выспавшиеся, то я бы хотел узнать, что мы собираемся по этому поводу предпринять. Дама в беде — это сильный художественный приём. Возможно, он далеко не нов, возможно, он многих раздражает, но если…

— … но если ты настоящий мужчина, — подхватил Денис с огнём в глазах, — то твоя святая обязанность — прийти на помощь. Пусть даже ценой собственной жизни. Пусть ценой жизни твоих товарищей. Да пусть хоть весь мир запылает в последней агонии! Невелика цена, когда речь идёт о материях, на которых стояла, стоит и стоять будет вселенная!

— Вот! — Я показал пальцем на Дениса. — Вот, видите? Посмотрите на этого человека. Именно такого друга мне не хватало всю мою сознательную жизнь. Был бы у меня такой друг, я, может, уже давно вознёсся бы, а не сидел тут. Куда они делись из жизни? Почему у всех вокруг в головах только унылая логика пополам со шкурными интересами? Где вы, лихие авантюристы, ставящие честь и достоинство превыше жизни?..

— Расстреляны в революцию, — припечатала Мстислава.

— Вот не надо! — вскочила Изольда. — Перегибы тогда, конечно, были, но никто не убивал людей исходя из их человеческих достоинств. Это была битва мировоззрений, попытка создать совершенно новое общество, и, разумеется, реакционные силы…

Через пару столов от нас заплакал ребёнок. Изольда осеклась, вспомнила, что говорит в реальном мире, а не в призрачном, и села на место, чинно сложив ладони на коленях.

— Высказалась? — зыркнула на неё Мстислава.

— В общих чертах — да. — Изольда поджала губы. — И я согласна с Тимуром. Помимо прочего, если мы сейчас уступим Маэстро, он обнаглеет. Пожиратели — это уже проблема, а скоро они станут проблемой ещё большей.