Пришлые и ушлые

29.

Некоторое время, которое для Галяэль тянулось мучительно долго и показалось просто часами, хотя конечно прошло всего несколько минут, патруэльные стражи разглядывали восхищенно трофеи, напоминая при этом не свирепых и умелых мужчин, а маленьких детишек в лавке игрушек. Лежа на полу, в растрепанном и неприличном виде, недопустимом для любой порядочной илитиири, да еще под взглядами троих незнакомых дроу, лекариня физически страдала, вдвойне - оттого, что все рухнуло. Это - конец. Самый настоящий конец всему. Всей жизни. Даже мелькнула мысль - может быть, было лучше остаться в долине, в виде думающего зомби, или как назвать мертвяка, сохранившего свой разум... Даже заскрипеть зубами не получалось, полная обездвиженность, как ни напрягай мышцы.

Оторвавшись на минутку от восторженного обсуждения наград за успешную победу, маг-ученик липким взглядом не торопясь мазнул по обнаженному телу распластанной женщины и, хохотнув, сказал:

- Спорю, что она сумеет себе оторвать пару костных выступов!

- Принимаю! Она не настолько сильна, чтобы у нее это получилось.

- Пять серебрушек?

- Я в доле! - вмешался третий.

- Поднимаю!

- Эй, эй, только без твоих штучек! Магия тут - спору конец, ты в прогаре! - встревожился воин-спорщик.

- Я правила знаю - обиженно надулся маг.

- Вот и отлично - весело кивнул третий.

- И калечить нельзя, ты это тоже помни, третьего дня приказ читали про дураков из 18 патруэля, так что имей в виду! - напомнил второй воин

- Да что вы дуете мне в задницу! Не первый выход! Всех сдадим в лучшем и надлежащем виде!

- Кстати толстый вроде как дохнуть собрался - тревожно заметил один из воинов.

- Это я сейчас поправлю - покладисто заметил маг, потер ладони, разогреваясь перед заклинаниями и подойдя к постели с раненым, достаточно умело провел пассы лечения, восстановления крови и заживления ран. Лекарка не могла не признать, что этот, хоть и мужчина, а понимает в магическом ремесле лечения весьма неплохо.

- Шорг Невинный взгляд, он же Бархатные глазки у меня не помрет, он у меня прибудет в Подземелье Справедливости целеньким и крепеньким. Что молчишь, жирная тварь? Ответить не можешь? Конечно, не можешь. Ничего, у Искателей Справедливости будешь птичкой петь, там вашу крысиную людскую породу любят. Потрошить. Ладно, куда красотку положим? На полу грязно и жестко, а тут вся постель в кровище.

- Чистоплюй, право. И не жестко на полу, она вон какая подстилочка. Мягонькая.

- Ну, мы же не орки и не людишки. Должна же быть культура, в конце-то концов! Даже среди мужчин! Особенно - военных! С концами!

Двое остальных заржали. Словно шутник отмочил невесть что смешное. Наверное, это было куском из какого-то неизвестного эльфийке анекдота. Сердце у нее сжалось от тоски и ужаса, потому как воин тряхнул покрывало с постели раненого, одним махом расстелил его на свободном куске пола, перед этим носком сапога заботливо и старательно откинув в сторону обломки стула и всякий прочий мусор, потом переглянулся с магом.

- Сталактит, сталагмит, озеро?

- Три серебрушки - и я начинаю?

- А не пойдет, не люблю после тебя купаться!

- Если по три на каждого? - ехидно спросил веселый воин.

- Нет, тогда играем, дорого.

Галяэль замерла, не понимая, что они там делают, то есть понимая - для чего, но, не понимая - что. Так страшно ей не было даже в Долине, там все-таки можно было бороться за себя, хоть и понимая, что силы противостоят невиданно более мощные, а это состояние бессилия сковывало мозг ужасом беспросветным. И отвращение, и брезгливость и тоска безысходная...

Оба воина ругнулись, горделивый маг, чуть ли не облизываясь, подошел к лежащей навзничь женщине, оглядел ее похабным сальным взглядом и позвал своих сослуживцев:

- Помогите ее расположить как надо!

- Разложить, разложить. Умничаешь все, умственность разводишь, ученость ходячая - хохотнул воин, цепко схватив эльфийку за щиколотки. Ее подняли и понесли. Положили.

Галяэль даже молиться не могла, все оцепенело в ней. Только чувствовала спиной и затылком всякие неровности пола, которые не скрыло покрывало. Выигравший первенство в этом гнусном состязании ученик магической школы, не торопясь, смакуя каждую секунду, подошел поближе, словно бескостной теплой рукой даже почти нежно провел по бедрам лежащей перед ним. Только вот глаза у него были никак не соответствующие этой вроде бы нежной ласке, содрогнулась Галяэль, встретившись с глазами мага. Явно не без сноровки патруэль порасстегивал застежки и ремешки эльфийской одежды сначала у женщины, потом у себя, наглядно показав, что его мужское естество готово в дело. Видно было, что он гордится своим органом. Но его спутники смотрели не на него.

- Недурная титяндра! - заметил из непросматриваемой зоны воин.

- Это да. Не рожала еще! - довольно отозвался выигравший.

- Ну, начнет сейчас тесто месить - отозвался воин.

- Любит он это дело - согласился второй.

Покряхтывая от удовольствия, ученик пристроился между раскинутых ножек эльфийки, действительно больно схватил ее за груди. Судя по звукам - воины сели на пол, беда для эльфийки обещала быть долгой.

Маг вдруг отжался на вытянутых руках, оргиастически блаженно изогнул спину, оскалился на все свои зубы и запрокинул голову.

- Но он же еще не вошел? - удивилась как-то отстраненно эльфийка. Ей казалось, что все это не с ней, не может быть, чтобы было с ней!

Насильник плашмя грузно, словно бурдюк с водой, рухнул на жертву.

- Да он же не дышит! - опять же словно о чем-то постороннем подумала Галяэль. Повернуть голову она не могла, потому не видела, что происходит сбоку, только прошуршала солома под чьими-то сапогами. Потом хозяин сапогов не спеша вошел в просматриваемую зону. Третий воин патруэля, тот, который был самым незаметным. Не обращая внимания на неестественную замершую парочку, он прошел, не теряя времени к постели с толстяком.

- Ухорез тебя ждет. Поэтому сейчас буду снимать заклы, а ты уж будь любезен не веди себя глупо - сказал он лежащему. Пассы руками он делал совершенно незнакомые, но толстяк скоро зашевелился, попытался что-то сказать.

- Не спеши чесать языком, еще некоторое время язык будет не слушаться тебя. Идти сможешь сам? - спросил воин.

Трактирщик неуверенно встал на ноги, его шатнуло сначала в одну, потом в другую сторону. Он попытался сделать шаг, но вынужден был шлепнуться на постель. Печально пожал плечами.

- Давай старайся - жестко сказал эльф. Только сейчас Галяэль заметила у него в руках грисс. С лезвия медленно падали темные шарики капель.

Трактирщик, тихо застонав, снова поднялся. Сжав зубы, шагнул, перекосился лицом, скрипнул зубами, шагнул еще раз. Постоял, приходя в себя и с трудом удерживая равновесие. Потом сделал еще шаг.

- Тащить тебя некому - не сможешь идти - попадешь в Справедливость. Так что хоть обосрись, а через несколько минут - идти будешь - непреклонно заявил воин. Его непреклонная жесткость странно не вязалась с юным и свежим личиком.

С деловым видом эльф шагнул туда, где безмолвно валялась Экка, но тут толстяк возмущенно и испуганно замычал, замахал руками - ну, насколько его култыхание можно было назвать 'маханием руками'.

- Что? - остановился эльф.

- Снчала хзяку! Элфку сначла! - роняя слюну, выдавил трактирщик. Видно было, что ему трудно было раскрыть рот, а теперь так же трудно закрыть.

Воин дернул плечом, но спорить не стал. Подошел к растерзанной эльфийке, совершенно не обращая внимания на ее прелести стащил с нее мертвого мага и проделал те же пассы, что и над толстяком.

Немного очумевшая от всего происходящего Галяэль чуть не застонала, когда все тело оказалось словно онемевшим и теперь по нему понеслись мурашки. Когда такое получается с рукой или ногой - и то неприятно, а тут все конечности и туловище туда же!

- Сейчас будем уходить отсюда. Быстро уходить. Чем быстрее соберешься - тем лучше - словно гвозди в стенку вбил эльф. Галяэль попыталась встать хотя бы на четвереньки, не смогла. Постаралась перевернуться на бок. Почти получилось.

- Кда? - через силу пошевелился язык во рту.

- А туда. Где безопаснее - отозвался воин. Шурша своими доспехами присел над Эккой.

- Я уж думал тебе стрелу в затылок пустить - раздался откуда-то сверху странно знакомый голосок.

Воин моментально переместился, прикрываясь тушей Шорга. Трактирщик запыхтел, залопотал:

- Сн! Сн!

Это почему-то сразу успокоило эльфа и он усмехнулся, не вылезая, впрочем, из-за укрытия. Наверху что-то щелкнуло, зашуршало.

- Не ширежуй, кучедасик, иса каяя раковня! - отозвался голосок и с чердака ловко и гибко спрыгнул тот самый наглый юнец-полукровка. В руках у него был самострел, не эльфийский, а скорее человеческого производства, а может и орочьего даже. Мощная штуковина.

- Не ожидал. Почему-то думал, что у тебя лук будет. А ты вон - с арбалетом! - наконец вышел из-за толстяка воин. Теперь он улыбался во весь рот.

- Так бы ты мне и дал бы тетиву натянуть! Запрыгал бы по комнате, что твой мяч, поди попади! - невесело осклабился полукровка.

- Пожалуй - кивнул веселый воин.

- Есть у дроу слабость - все время забывают вверх смотреть - ответно скаля зубы, заметил юнец. Галяэль завозилась, стараясь непослушными руками привести в порядок одежду, но получалось это крайне неудачно - вот натянула платье на коленку - и в декольте вывалилась остроконечная грудка. Трепыхнулась прикрыть сосок - платье свалилось, открывая бедро, гм, до пояса.

Проклятый полукровка и не подумал отвести глаза, пялился с видом знатока. Это взбесило лекариню. Но сделать она ничего не могла - просто очень быстро убедилась, что все магические способности так же онемели. Как и язык. Как все тело. Хорошее заклинание, надо бы узнать и выучить, пригодится - отстраненно подумала Галяэль, воюя с одеждой и мимолетно допуская совершенно кощунственные мысли, вроде такой, что в чем-то простоватая одежонка людей даже и лучше бывает. Не всегда - но вот сейчас как раз было бы легче.

- Кто ты? - наконец удалось ей хоть что-то сделать - хотя бы и спросить.

Воин усмехнулся, отвесил изысканнейший до полного шутовства глубокий поклон и сказал:

- Всетотжея к вашим услугам!