Пришлые и ушлые

23.

Ночь прошла спокойно и плодотворно, наконец-то глаза эльфов отдохнули от неприятного света дня, илитиири многое успели сделать. И одежду подобрали из запасов погибшего каравана, стараясь при этом, чтобы не опознал никто эту одежку в городе, потому взяли не самое богатое и броское, но - добротное и качественное. И по размеру подогнать получилось - и - наконец-то - эльфийка смогла выполнить свое давнее желание и помыться. Немножко это вышло не так, как хотелось, купаться в озерце охоты не было, хотя тролль и выволок оттуда все трупы, но - не хотелось. Потому илитиири просто раскинул на песке нарубленные сухие пальмовые ветки, положил сверху чей-то кожаный плащ, чтобы острые сухие листья не укололи босые ножки супруги, приволок пару бурдюков с нагревшейся за день водой (при любом раскладе событий оставшейся от каравана воды хватило бы с избытком на оставшуюся дорогу) и старательно помогал в купании, выполняя все распоряжения лекарки, поливая любимую супругу из тяжелых бурдюков почти горячей водой. Тут же вертелась и Экка, недовольная тем, что ее помощь вроде как и не очень нужна, и кошак пепельный почему-то приперся, сел неподалеку, смотрел желтыми глазами.

- Еще только тролля и трактирщика не хватает в зрители - посмеивалась Галяэль, наслаждаясь от теплых струй и жмуря от удовольствия глаза.

- Один на охране того конца лагеря, другой свалился без задних ног - ответил муж, откровенно любуясь своей женой.

- Какой ты скучный и прагматичный - рассмеялась эльфийка.

- Ну, так ведь мы же не дома, приглядывать приходится - стал оправдываться муж. Заткнулся, когда посмеивающаяся супруга плеснула в него горстью теплых брызг. Молча любовался лунными бликами, мягко скользившими по женской коже.

- Эй, эй, где вода? - вернула его в настоящее Галяэль. Оторвав взгляд от мягко и упруго колыхавшихся грудей, Вила'Рай спешно полил мокрые и тяжелые жгуты волос на откинутой назад головке жены.

- Ах, как хорошо! - воскликнула та.

И на сердце эльфа стало сразу тепло и уютно.

Закутавшаяся после купания в пушистое покрывало, найденное в поклаже погибших, Галяэль глянула из-под влажных локонов темным и загадочным взглядом на супруга и потянула его за руку в шатер, успев при этом цыкнуть на Экку. Больше всего не хотелось эльфу, чтобы каким-либо приземленным или житейским словом его прекрасная жена нарушила эту волшебную минуту и та словно почувствовала. Только под утро, когда уже впору было спать, спросила о том, как собирается трактирщик расплачиваться по взятому добру.

Благодарный ей за то, что она не превратилась из богини в домоуправительницу в самый чуткий момент, Вила'Рай внятно и разумно успел сообщить, что по принципу наемников на войне, трактирщик все продаст, через своих знакомых, а вот уже деньги будут поделены. Так проще и надежнее. А те вещи, по которым легко опознать можно, будут проданы особо - например, богато расшитые золотыми и серебряными нитями одежды Верхней Бабы, то есть конечно же Верховной Жрицы, будут отданы выжигам, которые спалят ткань, а металлические нити возьмут по весу. Конечно, это потеря части денег, зато проверенный и безопасный метод. Успокоенная Галяэль уснула, положив на плечо мужа свою прекрасную головку с тяжелыми и пышными волосами. Наступало утро, самое время отдохнуть.

Боясь потревожить ее сон, эльф спал вполглаза, словно и не брался дежурить тролль. Так все-таки спокойнее, свой глаз - алмаз, а вообще надо бы уходить из этого испакощенного оазиса, неуютно тут.

Спящая внезапно вскочила с жалобным аханьем, невидяще уставилась в белый свет широко распахнутыми - на поллица глазами.

- Что с тобой, милая? - подхватился и эльф. Ясно, что привиделось что-то во сне. Не мудрено, запашок-то в воздухе все-таки витает, да и последнее время не с чего было хорошим снам сниться.

- Ох! Мне такое приснилось! - прошептала странным сдавленным голосом супруга.

- Страшное? Но ты ведь храбрая!

- Сама не знаю.

- А что там было?

- Пещера. Огромная. И очень много илитиири. Жрицы, охрана. Эти... Драуки. Много. И ты там, среди них.

- А ты?

- А я с другой стороны. С другими. Я не знаю, кто это такие, я видела только спины этих воинов. По виду - вроде как на гномов похожи. Низкие квадратные... Но совсем другие доспехи. У гномов все такое квадратное, прямоугольное, а эти... Другие... Все в черном и доспех как лизанный.

- Словно у слуг пришлых?

- Да, похоже. Но черное все. Как уголь. И они очень слаженно действовали. Как единый механизм. Я видела, как в первой шеренге каждый второй грохнулся на колено, сгорбил спину, а те, кто был сзади рявкнули 'Харра!' и прыгнули с короткого разбега - на спину впереди стоявшему, а оттуда - оттолкнувшись - прямо в толпу дроу! И мечи у них были странные, тоже никогда не видела! Без лезвий! Без острия! Такие стержни железные, словно прутья. Или дубинки. И вот они так сверху посыпались на головы илитиири! И тут же хруст костей и вой предсмертный! И наверху словно это жуткое солнце полыхнуло! Ужас! Я проснулась, вскочила - а ничего не вижу.

- Это сон, всего лишь сон.

- Я понимаю. Но все было так детально, все так. Словно вживую. И ты - там с эльфами. А я с другой стороны. Ты ведь меня не предашь? - внимательно взглянула она ему в глаза. Вила'Рай опешил от такого вопроса, он и подумать о таком не мог!

- Да нет конечно!

- Ох. Надо уходить отсюда. Хотя бы и днем. Нечего нам тут делать - решительно сказала эльфийка.

- Но ты совсем не выспалась! И сейчас солнце будет жарить в самую силу. Да и не собрались мы толком.

- Все равно. Надо собираться и уходить! Экка! Где ты там?

Вместо Экки в шатер сунулась печальная серая морда с желтыми глазами. В первый момент эльф даже подумал, что кошак слопал гоблиншу, но тут призванная явилась, не без опаски протиснувшись мимо ирбиса.

- Звала, хозяйка?

- Да, собирай вещи. Мы покидаем это место.

- Как, прямо сейчас?

- Как соберемся.

Гоблинша кивнула, отчего кончики ее ушей качнулись вперед и назад.

Эльф вздохнул. Если супруга сказала - так и будет.

Провозились, впрочем, до вечера. Больно много было поклажи, утащить все то, что было на вьючных траматарах одному троллю было не по силам, да к тому же и так на нем был груз из драконьих чешуй. Выбирали то, что нужнее, что ценнее. Все равно оказалось многовато. Опять выбирали. Тролль кряхтел, но мужественно терпел когда навьюченный на него груз несколько раз снимали, перекладывали, вьючили - и снова снимали. Все прекрасно помнили, что выскочили из Долины голы, как соколы. То, что подвернулось так удачно под руку, жаль было бросать до слез. Наконец и тролль забухтел недовольно. Его заткнули, напомнив, что с помощью товарищей он смог добыть свою драгоценную трубу-дубину и только благодаря товарищам он сейчас жив здоров - и - как ядовито вякнула Экка - сыт, наконец-то. Взяли в итоге для себя еду и всю воду, один шатер на всех, потому как до города надо было еще дойти, почти все оружие и доспехи, потому как они ценились выше всего, все остальное пришлось оставить. Трактирщик скорбно глянул на гору оставляемых вещей и выпросил все же время - они вместе с троллем вырыли яму и туда аккуратно свалили то, что унести было совсем не под силу. Эльфийка на всякий случай тоже запомнила ориентиры этого клада - склада. Помимо тролля и остальные набрали себе сумок, только эльфийка, как положено госпоже илитиири, не стала брать ничего, кроме чьей-то изящной флиссы, да четырех колчанов со стрелами, неся груз, который никак ее не мог опозорить, а остальным все же стало полегче.

- Мало ли что случится потом, куда нас забросит - подумала Галяэль и еще раз оглядела местность. Плотно поели перед дорогой, немножко отдохнули - и тронулись дальше. Только кошак не нес ничего, хотя жрал перед выходом вполне себе успешно.

Получилось, что шли всю ночь. День провели в тени шатра. Следующей ночью уже вышли на караванную тропу, где были следы недавно прошедших и людей и траматаров. До следующего оазиса, который носил странное имя Воваву, добрались без приключений. Вода там и впрямь была не очень вкусной, но вполне годилась для супа, а уж тем более - для помывки. Теперь и мужчины смогли смыть с себя смрад и копоть. Здесь уже начинались спокойные земли, и даже откровенные бандиты не очень-то рисковали устраивать всякие гадости, тем более по старому обычаю территория самого оазиса была как бы нейтральной. На радостях - а отчасти для того, чтобы идти было полегче - толстяк приготовил практически пир.

Разумеется, при этом он приговаривал, что и посуды недохватка и костер - никак не плита на кухне и вообще разъяснял, что в его трактире все было бы куда как вкуснее, но, тем не менее, пир удался. Несколько омрачило веселье то, что к вечеру ближе явился отряд не шибко с виду порядочной публики и некоторое время эльф держал свой лук поблизости, Экка не выпускала из лапок мешок, где спал ее кинжал, а тролль - так тот просто и открыто вытянул из поклажи свою трубу-дубину. Но, то ли сыграло свою роль знакомство трактирщика с известными этим сорви-головам людьми, то ли совместный хлеб-соль, а может и близость города - но все обошлось без конфликта и драки. Конечно, внимание ловцов удачи привлекла и дубина из металла, очень уж похожего на сплав мифрила, и стопка драконьих чешуй (трактирщик их тщательно упаковал в парусину, но тут были такие жохи, что быстро поняли, что за груз.

Глаза у них разгорелись, но атаман вполне внятно дал понять своим прохвостам, что трогать тут ничего не нужно. Может быть еще и потому, что прохвостов этих было немного - всего с десяток, а звезда с троллем - в открытой драке - была бы неприятна и если б даже удача улыбнулась - команда сильно бы проредилась, и как бы не сточилась вся. Рассчитывать же, что удастся подкрасться незаметно ночью - не позволяли два темных эльфа, про чуткость которых известно всем было. Да и кошак пепельный смущал гостей изрядно - такую животину да вблизи видеть было как-то неуютно. Особенно когда животина зевала, обнажая невзначай на удивление громадных размеров пасть с острыми клыками.

К тому же трактирщик не стал скрывать того, что произошло в Долине и видение бесхозных сокровищ затуманивало разум. Осторожное замечание эльфийки о том, что там может быть очень опасно, было встречено легкомысленно. Дикие степи - всегда опасны, а вот поля и поселки с мертвецами, где все добро осталось - это приз для мародеров очень большой.