Пришествие князя тьмы

Глава 7

Железная хватка духовных братьев была словно стальные тиски, когда они волокли меня прочь из столовой. Я сопротивлялся, но не физически — мой разум работал, просчитывая варианты, пока я отпускал колкие замечания:

— Господа, неужели вы настолько ослеплены своей верой, что готовы нарушить собственные священные заповеди? Во имя любви к ближнему вы готовы причинить ему боль. Не боитесь, что ваши действия привлекут внимание сил куда более могущественных, чем вы можете себе представить?

Мои слова падали в пустоту. Фанатики, не обращая внимания на мои речи, целеустремленно тащили меня через лабиринт коридоров. Вскоре мы оказались в темном помещении, где меня бесцеремонно швырнули на каменный постамент, который, несомненно, служил алтарем для их ритуалов.

Ситуация становилась все более напряженной. Эти люди, ослепленные своей верой, были готовы преступить любые границы. Как иронично — те, кто должен защищать души, сами погрязли в ереси.

— Позвольте заметить, вы совершаете фатальную ошибку, — произнес я, удерживая в голосе нотки спокойного превосходства, несмотря на свое положение. — Выбрать меня в качестве жертвы… не лучше найти куда более благочестивого студента? Я воплощение всего, что вы считаете грехом. Разве не логичнее было бы искать душу более… непорочную?

— Молчать! — прорычал рыжеволосый инквизитор, нанося мне удар. — Твое сопротивление лишь усугубит твое положение. Мы проведем ритуал экзорцизма, и если окажется, что ты чист — так и быть, мы отпустим тебя. Но если продолжишь противиться — пеняй на себя.

С этими словами он кивнул своим приспешникам, и те распяли меня на алтаре, словно готовя к жертвоприношению. Их лица, искаженные фанатичным рвением, нависли надо мной.

Ирония ситуации не ускользнула от меня. Если бы они только знали, КОГО они собираются подвергнуть своему примитивному ритуалу! Их жалкие молитвы обратились бы в прах от одного лишь осознания истины.

Заметив среди инквизиторов двух молодых послушниц, я решил разбавить напряженную атмосферу:

— Леди, не желаете ли взять на себя более… интимную роль в этом ритуале? Уверяю вас, мое присутствие может оказаться куда более просвещающим, чем вы можете себе представить.

Девушки, как я и ожидал, смутились, но фанатики оставались непреклонны. Они с удвоенным рвением принялись за свое дело, окружая меня свечами, крестами и сосудами с якобы святой водой. Воздух наполнился монотонным гулом их латинских молитв.

Я позволил себе легкую усмешку. Какими бы ни были их намерения, они не представляли, с какими силами имеют дело. Эти фанатики, ослепленные своей верой, действительно надеялись изгнать меня своими примитивными ритуалами?

Их голоса взвились в унисон, пронзая затхлый воздух подземелья:

— Изыди, нечистый дух! Назови свое имя, коль посмел вселиться в это тело! Барбатос? Буер? Агарес? Отвечай!

Они взывали к мелким демонам, даже не подозревая, кто на самом деле лежит перед ними. Их невежество было почти… очаровательным.

Я решил натянуть маску невинности:

— О чем вы говорите? Я не демон, просто обычный парень. Да, у меня есть некоторые способности, но разве не этого вы ожидаете от мага? Пожалуйста, отпустите меня!

Но кошмар только начинался. Один особенно рьяный экзорцист выступил вперед, размахивая массивным распятием перед моим лицом:

— Силой Христовой заклинаю тебя, нечистый дух! Изыди, повелеваю!

Гнев начинал разгораться, заставляя кровь кипеть. Их жалкие попытки «изгнания» лишь разжигали мою ярость. Кусок дерева и несколько капель воды? Наивные глупцы!

Когда очередной фанатик окропил меня «святой водой», резкий запах обжёг ноздри. Я почувствовал, как капли скатываются по коже, оставляя за собой жгучие следы.

— Да очистится плоть сия от скверны дьявольской! — вопил он, размахивая флаконом. — Да отступят козни бесовские!

Решив подыграть, я изобразил мучения:

— О-о-о, как жжет! Помогите! Спасите!

Мой театральный крик эхом разнёсся по помещению, заставив экзорцистов на мгновение застыть. В воздухе повисла напряжённая тишина, нарушаемая лишь тяжёлым дыханием присутствующих.

Рыжеволосый лидер, видимо решив, что пора заканчивать этот фарс, выступил вперёд. Его голос, полный напускной важности, прогремел:

— Молитесь, братья! Неисповедимы пути Господни, но милость Его безгранична. Вот и ныне явил Он нам чудо — избавил сего юношу от лап дьявольских. Так восславим же Его, аминь!

— Аминь! — эхом отозвались остальные, лихорадочно крестясь.

И тут моё терпение лопнуло. Довольно игр!

— МОЛЧАТЬ! — мой голос, сотряс стены. Каменная кладка задрожала, а свечи погасли, погрузив комнату в полумрак.

Сосредоточив всю свою силу, я напряг мышцы. Одним мощным рывком я освободился, отбросив двух ближайших экзорцистов к стене. Они врезались в камень с глухим стуком и осели на пол.

Поднявшись одним плавным движением, я почувствовал, как моя аура наполняет комнату. Тени на стенах заплясали, принимая демонические очертания.

Лица экзорцистов побелели, глаза расширились от ужаса. Я видел, как их вера рушится перед лицом истинной силы. Ещё мгновение, и они будут готовы бросить свои реликвии и броситься наутёк. Но нет! Я недооценил их упорство. Рыжеволосый фанатик, казалось, черпал силы из самого отчаяния. Он выставил свой крест, словно щит, и его голос, дрожащий от страха, зазвенел в воздухе:

— Изыди! Да воссияет сила Господня! Да низвергнутся полчища адовы!

Его слова были последней каплей. Одним плавным движением руки я призвал свою силу. Невидимая хватка телекинеза сомкнулась вокруг горла рыжего, поднимая его в воздух. Он задёргался, как марионетка на нитях кукловода, ноги беспомощно болтались в воздухе.

Я сжал кулак, и рыжий захрипел, отчаянно хватая ртом воздух. Его лицо начало синеть, глаза выпучились. Часть меня жаждала завершить начатое, раздавить его жалкую глотку. Но я сдержался. Нет, не сейчас.

С небрежным жестом я отбросил его в сторону. Рыжий пролетел через всю комнату и с оглушительным треском врезался в деревянный шкаф.

Медленно повернувшись, я окинул взглядом оставшихся экзорцистов. Они сбились в кучу. Некоторые пытались прикрыться крестами и иконами, другие беззвучно шевелили губами в молитве.

— Кто следующий? — усмехнулся я, чувствуя, как демоническая сила пульсирует в каждой клетке моего тела. — Или вы наконец поняли, с кем имеете дело?

Но прежде чем кто-либо успел ответить, звук шагов привлек мое внимание. Медленные, хромающие шаги, эхом отдающиеся в коридоре. Я узнал их мгновенно. В дверном проеме появилась фигура отца Григория, того самого священника, что приходил к нам домой. Его присутствие наполнило комнату холодом, от которого даже у меня пробежал озноб по спине.

— Что здесь происходит? — прогремел его голос, пронизывающий до костей.

Я встретил его взгляд, чувствуя, как во мне растет смесь страха и вызова:

— Ваши ученики решили поиграть в экзорцистов, святой отец. Не по вашему ли наущению они действовали?

И тогда Григорий улыбнулся. Эта улыбка… она была хуже любого оскала демона, которого я когда-либо встречал в Аду. Кривая, холодная, она не достигала его глаз, которые оставались темными омутами.

— Ах, Иван, — произнес он, и его голос был подобен шороху сухих листьев. — Или мне следует называть тебя… иначе?

Григорий сделал шаг вперед.

— Я здесь, чтобы убедиться, что некоторые двери остаются закрытыми… — добавил он, а потом откашлялась и сменил тон. — В Духовной Академии использование магии строго запрещено. Да и не только в духовной, использовать магию в бою против однокурсников строжайше запрещено! Я уже упоминал об этом в разговоре с вашей семьей, Иван. Мои ученики дают обет. Магия — это путь лукавого. Пусть колдовством занимаются язычники, а не истинные христиане. И неужели вы действительно подумали, что я подстрекал своих учеников? Как… прискорбно. Я лишь поделился своими некоторыми наблюдениями. Кто же знал, что они решат действовать столь… опрометчиво.

Григорий окинул притихших экзорцистов пронизывающим взглядом:

— Я разберусь с этим инцидентом, не сомневайтесь. Виновные будут наказаны. А вам, юноша, советую поторопиться на трапезу. Вечером нас ждет заседание приемной комиссии. Идите!

Он махнул рукой, отпуская меня. Я почувствовал, как внутри закипает гнев, но сдержался. Ничего, отец Григорий, мы еще посмотрим, кто кого.

Я направился в столовую, все еще кипя от возмущения после стычки с экзорцистами. Гнев пульсировал в висках, а руки непроизвольно сжимались в кулаки. Массивные дубовые двери столовой распахнулись от моего толчка, ударившись о стены с гулким эхом.

Стоило мне переступить порог, как гул голосов стих. Сотни глаз уставились на меня. Я медленно обвел взглядом просторный зал, отмечая группки студентов, сбившихся за длинными столами.

В дальнем углу я заметил Грома, своего нового знакомого. Он сидел в одиночестве, сосредоточенно уплетая харчи. Решительно расправив плечи, я направился к нему, игнорируя шепотки и косые взгляды.

Едва я опустился на скамью напротив Грома, как произошло нечто удивительное. Словно по невидимому сигналу, большая часть студентов вскочила со своих мест и бросилась к выходу. Скрип отодвигаемых стульев и топот ног наполнили помещение какофонией звуков. Кто-то в спешке опрокинул поднос, и суп растекся по каменному полу.

— Что за черт? — пробормотал я, озадаченно наблюдая за этим массовым исходом. Гром, не отрываясь от своей тарелки, тихо произнес:

— Не оборачивайся. Это Дмитрий и его шайка. Хочешь нарваться — вперед. Я лучше понаблюдаю со стороны.

Я стиснул зубы. Но решил последовать совету Грома. В конце концов, у меня есть дела поважнее, чем тратить силы на этих напыщенных индюков. Мое тело требовало еды, к местным раздражителям добавился и стенающий живот.

Однако судьба, похоже, имела другие планы. Внезапно я почувствовал удар в затылок, и что-то холодное и склизкое потекло за воротник. Медленно протянув руку, я коснулся липкой массы. Пюре. С подливкой.

За спиной раздался взрыв злорадного смеха. Я узнал надменный голос Дмитрия:

— Эй, деревенщина! Как тебе наше фирменное блюдо?

Его прихвостни загоготали, явно довольные выходкой своего лидера. Я услышал, как кто-то из них предложил:

— А давайте теперь супчиком его окатим! Для полного комплекта!

Я медленно поднялся, чувствуя, как каждая мышца в моем теле напрягается, готовясь к схватке. Повернувшись, я увидел Дмитрия и его банду — пятерых крепких парней в дорогих мундирах. Они стояли полукругом, ухмыляясь и явно ожидая моей реакции.

— Достаточно, — процедил я сквозь зубы, сжимая кулаки. — Пора показать вам, сосунки, с кем вы связались.

Воздух в столовой, казалось, сгустился от напряжения. Оставшиеся студенты замерли, предвкушая зрелище. Я сделал шаг вперед, готовый преподать этим зарвавшимся аристократам урок, который они не скоро забудут.

— Что, Дмитрий? — процедил я сквозь зубы, встречаясь взглядом с ухмыляющимся аристократом. — Решил поиграть?

Я чувствовал, как моя сила пульсирует под кожей, требуя выхода.

Часть меня жаждала выпустить её на волю, показать этим самодовольным снобам истинное значение слова «страх». Но другая часть напомнила о словах отца Григория. О запрете на магию. О том, что на кону стоит моё будущее в Академии. Я стоял на перепутье, балансируя между гневом и здравым смыслом.

— Ну же, выродок, — прошипел Дмитрий, — покажи, на что ты способен. Или ты только языком молоть горазд?

Я сжал кулаки, чувствуя, как ногти впиваются в ладони, и резко встал, намереваясь броситься в сторону Дмитрия. Гнев пульсировал в висках, затмевая разум. Но не успел я сделать и пары шагов, как что-то заставило меня замереть на месте.

Холодная, словно лёд, рука коснулась моего камзола, и в мгновение ока ткань покрылась тонким слоем инея. Пронизывающий холод стремительно распространялся по телу, грозя заморозить кровь в жилах. Я почувствовал, как мои ноги словно примёрзли к полу.

Опустив взгляд, я встретился глазами с невысокой девушкой. Хрупкая, словно фарфоровая статуэтка, она излучала ауру невероятной силы. Её длинные волосы цвета первого снега каскадом спадали до талии, обрамляя точёное лицо с высокими скулами. Аметистовые глаза, обрамлённые густыми ресницами, казалось, пронзали меня насквозь.

Всё в ней — от белоснежной кожи до бледных, но чувственных губ — напоминало ожившую ледяную скульптуру. Стройная фигура, облачённая в облегающее платье цвета морозного неба, подчёркивала её грациозность и неземную красоту. Она источала холод и отчуждённость, но в то же время в ней чувствовалась какая-то магнетическая притягательность.

И тут меня осенило. Перст! И, судя по всему, принадлежащий Дмитрию.

Она стояла неподвижно, преграждая мне путь. В её глазах плясали льдистые искры, а губы изогнулись в едва заметной, но загадочной улыбке. Я чувствовал — одно неверное движение, и эта ледяная дева обратит меня в ледяную статую. Но в то же время было в ней что-то… манящее, словно она сама была не до конца уверена в своих действиях.

Ситуация резко изменилась. Если эта снежная королева действительно защищает Дмитрия, мои шансы на триумф стремительно таяли. Нужно было действовать осторожно, не теряя лица.

— Какая встреча! — воскликнул я, переводя взгляд на Дмитрия, но не в силах полностью оторваться от завораживающего образа девушки. — Неужели папенька наконец расщедрился на персонального Перста для любимого сыночка?

Я заметил, как лицо девушки на мгновение омрачилось, а в глазах промелькнула тень обиды. Похоже, моё пренебрежительное обращение задело её за живое. Её рука, всё ещё лежащая на моём камзоле, чуть дрогнула, но не отпустила.

Дмитрий рассмеялся, но в его смехе чувствовалась напряжённость.

— О такой «игрушке» тебе только мечтать и остаётся, Ванюша! Что, завидно стало?

Я почувствовал, как внутри снова закипает гнев, но сдержался, понимая, что девушка-Перст не может пойти против воли своего хозяина, как бы ей этого ни хотелось.

— Знаешь, Дмитрий, — сказал я, стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно и уверенно, — я думаю, не стоит отзываться об этом прекрасном создании как о вещи. Она явно заслуживает большего уважения.

Я снова посмотрел на девушку, встретившись с ней взглядом. На мгновение мне показалось, что лёд в её глазах начал таять, уступая место чему-то более тёплому и человечному.

— А вы, прекрасная леди, простите мою грубость. Я не хотел вас обидеть. Уверен, вы гораздо больше, чем просто «игрушка» для кого бы то ни было.

Девушка-Перст слегка вздрогнула, а в её глазах промелькнуло удивление. Казалось, мои слова задели какую-то струну в её душе.

— Прошу прощения, — произнесла она тихо, но твёрдо. — Я не могу прияинить вам вреда, но и позволить вам приблизиться к господину Дмитрию тоже. Если конфликт продолжится, я буду вынуждена вступиться и нарушить правила. За тем последует моё наказание. Однако… — она на мгновение замолчала, словно собираясь с мыслями, — я бы могла сразиться с вашим Перстом, когда он у вас появится.

В её голосе чувствовалось странное смешение долга и… любопытства? Интереса? Я не мог точно определить, но это явно был не просто вызов.

— Что ж, договорились, — кивнул я. — Когда придёт время, мы встретимся на равных. И поверьте, это будет достойный поединок.

Я сделал шаг назад, не сводя глаз с девушки. На мгновение мне показалось, что между нами проскочила искра понимания. Возможно даже уважения.

Дмитрий, явно недовольный тем, как развивается ситуация, прорычал:

— Хватит болтать, Ванька! Убирайся отсюда, пока цел!

Я усмехнулся, решив, что пора отступить — по крайней мере, на время.

— Не переживай, Дмитрий, я ухожу. Но запомни — это только начало.

Схватив с ближайшего стола булку, я быстро направился к выходу из столовой. Позади раздался смех и возмущённые возгласы, но меня это уже не волновало. Покидая столовую, я размышлял о предстоящих испытаниях. Академия явно не собиралась давать мне передышку — от фанатичных экзорцистов до высокомерных аристократов с их могущественными Перстами. И, конечно, нельзя забывать о приёмной комиссии, ожидающей меня вечером.