Пришествие князя тьмы

Глава 19

Я не спешил заходить в комнату, мне нужно было как следует обдумать сложившуюся ситуацию. Однако сосредоточиться на мыслях мог помешать оглушительный храп моего соседа, который отчетливо доносился даже из-за закрытой двери. Впрочем, его присутствие могло оказаться полезным — в конце концов, он провел в академии уже целый учебный год и наверняка знал все местные порядки и тайные лазейки.

Главный вопрос, терзавший меня — как не выдать себя на завтрашнем турнире, ведь носителям меток строжайше запрещено участвовать в подобных состязаниях. Может, стоит раздобыть маску, чтобы скрыть лицо? Но где ее достать посреди ночи, да еще и так, чтобы не привлечь ненужного внимания?

Поразмыслив еще немного, я решительно толкнул дверь и вошел в комнату. В нос сразу ударил спертый запах мужского общежития, смешанный с ароматом потных носков Грома. Я поморщился, но целеустремленно направился к кровати соседа.

— Подъем, соня! — я бесцеремонно пихнул храпящего Грома в бок. — У меня к тебе дело государственной важности.

Тот недовольно заворочался, приоткрыл один глаз и хрипло просипел:

— Ваня, ты охренел? Я вообще-то сплю. Дай хоть часок покемарить, сил моих больше нет!

— Выспишься потом, дело не терпит. Я тут заключил пари с Шереметьевым? Побился об заклад, что завтра на арене уделаю любого перста.

— Ну да, ты псих. И чего?

— А того, что мне категорически нельзя светить свою метку и лицо. Иначе вылечу из академии как пробка. Нужно срочно придумать, как замаскироваться.

Гром резко сел на кровати, вытаращив глаза:

— Маскироваться? Посреди ночи? Ты совсем умом двинулся, Ванька! Где ж ты маску собрался искать?

— То-то и оно, что надо пошевелить извилинами. Ты же старожила, наверняка знаешь какие-нибудь секретные схроны. Подскажи, где по-быстрому разжиться маскировкой.

Гром скептически хмыкнул, но все же напряг память. Спустя минуту на его лице проступило просветление:

— Есть идея! В кладовой за актовым залом хранится реквизит для спектаклей. Там точно должны быть какие-нибудь маски и прочая бутафория.

— Гром, да ты гений! — я одобрительно хлопнул приятеля по плечу. — Веди скорее.

— Эй, эй, с чего бы это я попрусь с тобой среди ночи? У меня, между прочим, режим.

— Ой, все, хорош трепаться. Пошли уже! — я нетерпеливо дернул приятеля за рукав.

Так мы и выскользнули из комнаты, старательно пряча лица от случайных свидетелей. Путь наш лежал по темным коридорам академии, освещаемым лишь тусклым мерцанием скрученных до минимума ламп. Гром недовольно сопел и то и дело спотыкался спросонья, а я напряженно прикидывал в уме стратегию завтрашнего боя.

Наконец мы добрались до заветной кладовки. Гром осторожно подергал тяжелый засов, но тот не поддался.

— Твою ж дивизию, закрыто на замок! И что теперь? — досадливо прошипел он.

— Пусти-ка… — я решительно отодвинул приятеля и поднес руку к замочной скважине. Повертев немного разные комбинации сувальд и солдатиков, вскоре послышался еле слышный щелчок — и дверь бесшумно отворилась. — Временами полезно пользоваться магией Гром!

Мы прокрались внутрь и начали торопливо обшаривать полки, заваленные всяким театральным барахлом. В тусклом свете, едва сочащимся из коридора, рассмотреть что-либо было трудно. Внезапно что-то с грохотом обрушилось за моей спиной.

— Ай, блин! — сдавленно пискнул Гром. — Кажись вазу уронил. Или кубок. Черт, больно-то как!

— Да тише ты! — прошипел я. — Всю академию сейчас на уши поднимешь!

Гром сунул мне в руки нечто тяжелое и холодное. Я поднес находку к тусклому свету, сочащемуся из коридора, и с удивлением обнаружил, что держу литую металлическую маску. Она была массивной, с толстыми стенками и основательными креплениями. Грубая работа. В такой выстоять полноценный бой будет очень непросто.

Я задумчиво повертел маску, прикидывая, как бы получше приспособить ее к лицу, когда вдруг раздался звонкий мелодичный голос:

— И что это вы тут делаете, позвольте спросить, господа заговорщики?

Мы с Громом одновременно вздрогнули от неожиданности и резко обернулись. В дверном проеме, освещенная мерцающими магическими лампами, стояла Анна Велишанская. Прелестная двоюродная племянница самого императора.

Роскошные золотистые локоны спускались на ее точеные плечи, едва прикрытые полупрозрачной ночной сорочкой с кружевной отделкой. Атласная ткань нежно облегала соблазнительные формы девушки, заставляя гадать, что скрывается под ней. Анна стояла, изящно сложив руки на груди, и смотрела на нас с легким прищуром изумрудных глаз. На ее губах играла лукавая полуулыбка.

— Я наблюдаю за вашими приключениями уже довольно давно, — продолжила она, — и должна сказать, шуму от вас на весь этаж! Если так пойдет и дальше, точно перебудите всю академию.

Гром при ее виде мгновенно стушевался и лишь нервно сглотнул. Еще бы, не каждый день тебя застает врасплох одна из самых желанных девушек академии, тем более в столь пикантном наряде. Я же прекрасно знал, что Анна не из тех, кто станет докладывать преподавателям. Единственное, о чем стоило беспокоиться — как бы она не проболталась своему дружку Шереметьеву.

— Тебе-то какое дело, Велишанская? — грубовато осведомился я, стараясь держать лицо. — Мы тут по своим делам, не мешали бы. Или красавицам не спится в одиночестве?

Анна лишь тихонько рассмеялась в ответ и грациозной походкой направилась в кладовую, позволяя сорочке обрисовать точеный силуэт. В слабом освещении проступили очертания ее стройных ног и упругих ягодиц. И тут уже я тяжело сглотнул.

— Да расслабьтесь вы, заговорщики, — промурлыкала Анна, остановившись прямо передо мной. Я невольно отметил, какие у нее полные влажные губы. — Я вообще-то хочу насладиться завтрашним зрелищем. Неужели вы думаете, что я все расскажу Дмитрию?

С этими словами Анна игриво подмигнула и ловко выдернула маску из моих рук.

— Ого, да она чертовски тяжелая! — нахмурилась девушка, прикидывая маску на вес. — В такой и пары минут не продержишься. Еще и внешний вид оставляет желать лучшего.

Я недоуменно воззрился на Велишанскую. С чего вдруг ей печься о моем удобстве? Уж не запала ли на меня часом эта высокородная? Я бы не удивился — демоническая харизма кого угодно с ума сведет.

На ее губах заиграла многообещающая улыбка, а изумрудные глаза вспыхнули опасным огоньком. Неожиданно ее изящные пальцы озарились ослепительно-белым сиянием, словно раскаленный металл. Я ощутил исходящий от ладоней девушки жар.

Спустя мгновенье маска в руках Анны тоже раскалилась добела. Лишний металл начал плавиться и стекать на пол сияющими каплями, быстро застывая потеками. Анна сосредоточенно хмурилась, колдуя над маской. На ее точеном лице играли всполохи магического света, придавая коже золотистый оттенок. Я невольно залюбовался ее ювелирной работой и совершенной красотой.

Спустя несколько минут напряженного труда Анна удовлетворенно выдохнула и протянула мне преобразившуюся маску. Теперь это было настоящее произведение искусства — устрашающий череп с острыми загнутыми рогами, идеально подогнанный под форму моего лица. При этом маска стала заметно легче и удобнее, готовая хоть сейчас в бой.

— Вот, эта куда больше подойдет такому колоритному типу, как ты, Ведьминов! — промурлыкала Анна, обольстительно улыбаясь. — Считай, что теперь ты мой должник.

Она небрежно положила раскаленную маску на каменный подоконник, подмигнула мне и, призывно виляя бедрами, двинулась прочь по коридору. Я невольно залип на ее соблазнительной фигурке, плавно покачивающей под тонкой сорочкой. Проклятье, человеческие физиологические потребности сводили меня с ума!

— Премного благодарен! — галантно крикнул я ей вслед. — Учту ваши бесценные старания. Теперь я просто обязан завтра победить!

— Смотри не подведи, Ведьминов! — донесся из темноты ее насмешливый голос.

Я удовлетворенно ухмыльнулся, подхватил остывающий шедевр Анны и повернулся к обалдевшему Грому:

— Ну что, впечатлен?

Гром только головой покачал:

— Ты, Ваня, часом не зарвался? Велишанская, конечно, первая красавица академии и любимица императора. Но у Шереметьева на нее планы. Да и как бы сам не обжегся — у этой ведьмочки того гляди не только маски плавятся!

— А мы и не боимся рисковать! — беспечно бросил я. — Не впервой играть с огнем, что смертным, что демоническим. Моя шкура еще и не такое выдержит.

Мы торопливо покинули кладовую и направились обратно в свою комнату. По пути я то и дело посматривал на маску в своих руках. Надо же, сама Анна Велишанская снизошла до помощи!

Когда мы вернулись, за окном уже забрезжил рассвет. Сквозь мутное стекло пробивались первые лучи солнца, окрашивая комнату в розоватые тона. Гром тяжело плюхнулся на кровать и застонал:

— Вот же незадача! Теперь точно не усну. А ведь скоро завтрак, потом сразу собираться на праздник. Ох и тяжкий сегодня выдастся денек!

— Не ной, — усмехнулся я, плюхаясь рядом. — Лучше порадуйся, что твой друг сегодня надерет всем зад на арене.

Гром только вздохнул и отвернулся к стене, всем своим видом показывая, как он не завидует моей предстоящей схватке. Ну и пусть дуется, решил я. Главное, самому не оплошать.

Я встал и подошел к окну, наблюдая за подготовкой к празднику. Ворота академии уже открыли и во двор в ожидании торжественного открытия заезжали вереницы телег и карет, груженных всевозможным товаром. Торговцы и уличные артисты спешили занять лучшие места, громко перекрикиваясь.

В дальнем углу двора уже вовсю кипела работа по сооружению арены для турнира. Мускулистые работяги споро сколачивали помост из толстых досок, вбивали опорные столбы и натягивали канаты, формируя границы будущего ристалища. В стороне пыхтел небольшой паровой двигатель, снабжавший энергией подъемные механизмы. Чуть поодаль устанавливали трибуны для зрителей, украшая их гирляндами разноцветных ламп. Все готовилось к грандиозному зрелищу.

Я отвернулся от окна и принялся собираться. Достал из шкафа потрепанный холщовый рюкзак и сложил туда маску, а также свободную одежду, в которой будет удобно биться — просторную рубаху, штаны и мягкие сапоги. Закинул рюкзак на плечо и в последний раз глянул на Грома:

— Ну все, я пошел. Увидимся уже на арене. Не проспи мой триумф!

Гром только неразборчиво буркнул в ответ и натянул одеяло на голову. Я ухмыльнулся и вышел из комнаты, тихо прикрыв за собой дверь и уверенно зашагал по оживающим коридорам академии.

Я решил пропустить завтрак в общей столовой и сразу отправился на площадь, где уже вовсю шумела ярмарка. От обилия красок, запахов и звуков разбегались глаза — торговцы горланили, расхваливая свои товары, в воздухе витали ароматы экзотических специй вперемешку с дымком жаровен, звенели бубенцы и дудки уличных артистов. Пестрая толпа горожан и гостей столицы текла мимо лотков и шатров, выискивая диковинки и развлечения.

Проходя мимо одного из лотков, я приметил аппетитно поблескивающие расстегаи с визигой — старинное лакомство, которое надолго утоляло голод. Прожаренное тесто таило в себе щедрую начинку из нежнейшей рыбы с душистыми специями. Сторговавшись с купцом, я взял парочку румяных пирожков и не спеша двинулся вдоль торговых рядов, с любопытством разглядывая невиданные прежде диковины.

Многое из того, что я видел, невольно грело душу и будило полузабытые светлые воспоминания. В памяти то и дело всплывали картины из детства Ивана, когда он еще совсем мальчишкой носился по подобным ярмаркам с матушкой. Тогда весь мир казался необъятным калейдоскопом радостных открытий, полным волшебства и восторга. Никакой тьмы, никаких взрослых забот — только теплая мамина ладонь в руке и безграничный простор для фантазий. Того что у меня демона никогда не было!

Я встряхнул головой, отгоняя лирические образы бывшего хозяина тела. Вот еще, раскис как сопливый мальчишка! Сейчас не время расслабляться. Нужно трезво обдумать стратегию предстоящего поединка. Без сомнений, пронырливый Дмитрий выставит против меня свою Снежку. Уж больно горд и заносчив этот аристократишка, чтобы просить перста у кого-то еще.

Значит, придется работать с тем, что есть. На поддержку некромантии вряд ли стоит рассчитывать. Тут некротики нет, а если и есть то старая и слабая! Нет, полагаться придется исключительно на собственную демоническую силу и отточенное мастерство телекинеза.

Опасаться стоит лишь собственного гнева — как бы он не затмил разум в пылу сражения! Выпустить джинна истинной сущности наружу на глазах у всего честного народа будет равносильно полному провалу. От такого конфуза не отмоешься и за сто лет. Придется балансировать на острие, но деваться некуда — слишком многое стоит на кону.

С этими мыслями я как раз добрался до деревянного помоста, где шла регистрация участников турнира. Здесь в очереди томились горожане вперемешку с магическими перстами, горящие желанием помериться силами с академическими выкормышами. Я терпеливо отстоял свою череду и, наконец, очутился перед столом распорядителя.

Помедлив секунду, я размашисто вывел в учетной книге первый попавшийся псевдоним — Яромир Белый. Насколько я помнил из учебников, род Белых некогда славился своей доблестью, но к нынешним временам почти сошел на нет. Самое то, чтобы не привлекать лишнего внимания к персоне участника.

Разделавшись с формальностями, я поднялся на арену, намереваясь скоротать время до начала турнира в благословенной тени трибун. Увы, желанный покой длился недолго. Внезапно на площадь влетела роскошная карета, запряженная четверкой гарцующих вороных коней. Толпа зевак с воплями шарахнулась в стороны, спасаясь от копыт и колес. Экипаж с грохотом затормозил прямо перед помостом.

Изукрашенная золотом дверца распахнулась и на землю ступил не кто иной, как сам Граф Ростислав Вадимович Шереметьев. Отец моего заклятого врага Дмитрия и по совместительству один из наиболее влиятельных царедворцев. Длинные платиновые волосы графа, достойные лучших красавцев Европы, сияли в лучах солнца. Точеные черты породистого лица излучали неприкрытое высокомерие и презрение к окружающему плебсу.

Я застыл. Вот же сволочь белобрысая! Неужели Димка так испугался поражения, что в панике кинулся за подмогой к влиятельному папеньке? Похоже на то.

Но дальше произошло нечто, повергшее меня в еще больший шок. Шереметьев-старший, небрежно оттолкнув плечом прочих участников, подошел к регистрационной книге и собственноручно вписал туда имя своего отпрыска! А в графе «Перст» жирно вывел одно-единственное слово: «Тугарин».

Тем временем слуги графа с натугой подтащили к арене тяжеленный железный фургон, укрытый плотным брезентом. Даже сквозь толстую ткань были слышны зловещий лязг многочисленных цепей и бешеное клокотание, от которого волосы вставали дыбом. Не приходилось сомневаться — в фургоне бесновалось нечто воистину чудовищное и огромное.

Брезент ходил ходуном, того гляди лопнет. Толпа испуганно отпрянула, опасаясь даже смотреть в ту сторону. Дети в ужасе прятались за родителей.

Старший Шереметьев удовлетворенно обвел взглядом сгрудившихся людишек, наслаждаясь произведенным эффектом. На породистом лице застыла ухмылка злорадного превосходства. На миг наши взгляды скрестились. Граф ехидно ухмыльнулся, заметив мое замешательство, и издевательски поклонился — мол, выкусил

Что ж, сами напросились. Хотите грязной игры? Будет вам грязная игра. Мое лицо исказила гримаса бешенства. Я почувствовал, как черная ярость демона закипает, требуя немедленной расправы над обидчиками. Велиал жаждал вырваться наружу и утопить этот прогнивший мирок в кошмаре и боли заглушая человеческие чувства.

Усилием воли я подавил рвущуюся на волю тьму. Нет, месть подождет. Сейчас мне нужно сосредоточиться на главном — во что бы то ни стало выиграть эту битву. Посрамить напыщенных аристократов, уничтожив их зверушку на глазах у всего города. Заставить Шереметьева-старшего захлебнуться собственной желчью от унижения. А затем… затем можно будет подумать и о большем.

Над ареной раздался оглушительный рев боевого рога, возвещая о начале турнира. Ликующая толпа взорвалась приветственными криками, готовая к незабываемому зрелищу. Я натянул маску и стиснув кулаки спустился к остальным участникам.