Предчувствие опасности

Глава 33

Иааиуиэль и сама не понимала, что на нее нашло, чего она так разволновалась. С самого детства ей смутно хотелось чего-то большего, чего-то иного, но она не могла облечь это знание в слова, так как не знала иной жизни, кроме поселения в джунглях. Смутное томление привело ее в пограничные стражи, и там она увидела, что мир не ограничивается лишь темными эльфами. Могучие обезьяны ростом с двух эльфов, авианы, парящие в небесах, русалы из озер и морей, кикиморы и игруны — обитатели топких южных болот, неутомимые гномы с Белой горы, и многие, многие другие.

Иааиуиэль не сразу поняла, но столкновение с другими расами и светлыми эльфами, разговоры и стычки, жизнь на границе постепенно изменили ее, а размышления позволили осознать смутное томление внутри. Многообразие рас и их внешности, отличия в строении тела, укладах жизни, языках — рассказы об их родных местах, Иааиуиэль хотела увидеть все это, ощутить и потрогать.

Вот только начала она не с того.

Надо было вначале уйти, потом менять себя — но крепки корни эльфов, трудно отрывать себя от родного леса, и Иааиуиэль решила вначале изменить себя, стать кем-то иным. Эльфийкой, но в то же время с возможностью быть не эльфийкой. Поэтому она приберегла для себя кусочек оборотня, вживив особым ритуалом.

О да, она не просто ощутила себя иной, она стала иной, вот только ее изменения ощутили и все остальные. Выучка стража, хитрость, лицемерие, инаковость, развившаяся в Иааиуиэль за годы службы на границе позволили ей усыпить бдительность охранников и сбежать. Никто не собирался ее изгонять, ее хотели казнить, ритуалом Плотоядного Болота, и Иааиуиэль сбежала, прокляв напоследок родные места и поклявшись никогда туда не возвращаться.

Ее пытались догнать, но оборотничество, навыки и желание повидать мир пересилили — Иааиуиэль ушла от погони, прошла через пустыни, горы и болота, выжила и добралась до огромного-огромного моря. Там она упала на песок, омыла свое лицо в водах моря и долго радостно хохотала, потому что именно такого ей и хотелось. Она добралась до ближайшего портового города, пестрой мешанины всего подряд, где всем было плевать, что она темная эльфийка, приживившая себе кусок монстра.

Она ходила по морю с купцами, плавала с пиратами, затем высадилась в одном из городов на севере моря и отправилась в степи кентавров. Жила среди них и да, спала с кентавром и не одним, благо оборотническая часть ее нового тела позволяла многое. Иааиуиэль побывала среди гоблинов и гномов, стояла на окраине драконьих гор и общалась с элементалями, жила среди людей и нанималась на грязные работы к великанам. Выбрала себе постоянную форму, с оттопыренной задницей и огромной грудью — назло сородичам-эльфам, чтобы отличаться от них, потому что Иааиуиэль хотела отличаться от них.

Ну и немного потому, что эльфийке с огромной грудью легче было жить.

Светлые эльфы, живущие по эту сторону моря, не плевали ей вслед, не пытались казнить, но все равно смотрели косо и это только добавляло обиды и желания не подходить к ним. В остальном же жизнь Иааиуиэль была именно такой, какой она ее себе и представляла в мечтах — повидать мир, объездить, увидеть всё, измениться самой и изменить все вокруг.

Также, попутно выяснилось, что ей нравится — возможно, назло учениям из детства — спать с мужчинами разных рас, всех рас, какие ей только встречались на пути. С великанами, правда, неловко вышло, и до драконов Иааиуиэль еще не добралась, но верила — у нее все впереди! Также выяснилось, что ее, как магнитом, притягивает к сильным мужчинам, а уж при виде героев так вообще теряет волю.

— Прикрывай меня сзади, — наставлял Гатар Марену, под мерное вжуканье точильного камня, — а я прикрою тебя спереди.

Марена смотрела влюбленно, разве что язык не вывешивала и слюну не пускала. Да, когда-то Иааиуиэль по этой же причине отдалась Гатару, сильному, смелому, могучему, от которого так вкусно пахло кобыльим молоком. Орк, покинувший степи, дабы стать могучим воином, не возражал, и они так и остались вдвоем: не как любовники, но как напарники и соратники.

В сердце Гатара жил идеал орчанской девы из степей, способной остановить на скаку коня, в одиночку поставить круглый походный шатер, прибить волка, если тот начнет задирать скот. Что, конечно, не мешало ему спать со всеми, кто хоть немного соответствовал идеалу, так что Марене тут ничего не светило, впрочем, не ей первой, не ей последней.

— Минт, тебя бы стоило пустить вперед, — продолжал рассуждать Гатар, — чтобы ты выполнил свой обет перед богиней, но мы не знаем, что нас там ждет, какого уровня будут монстры.

— Да я и сам не рвусь, — поежился юный бард. — Я вас песней сзади поддержу!

На лице Гатара отразилось сомнение, Минт содрогнулся. Иааиуиэль давно дала бы пинка этому молодому хаму, но мужская часть команды возилась с ним. Гатар хотел быть бардом — разумеется, чтобы сразить в будущем сердце этой самой своей идеальной девы: зеленокожей, мускулистой, пахнущей степной травой. Бран же… возможно, Минт и правда был его внуком? Иначе объяснить терпение старого торговца было невозможно.

«РУРРРРАААА» докатился издалека могучий рык.

Тело Иааиуиэль вскочило раньше разума, тревожно дернулось — ведь рык доносился как раз с той стороны, куда ушел Бран! Она уже хотела рвануть туда на помощь, но остановилась.

Воля +1!

Повышение атрибута помогло — Иааиуиэль словно холодной воды в лицо плеснули. Уж она-то не была новичком, знала, как повышаются атрибуты тренировками и преодолением себя, и рост Воли прямо указывал: она очарована Браном.

И это было ненормально.

Старый, а не молодой, никакого могучего тела, старческие морщины и дряблость, не Воин и иже с ним, а Торговец, не 200-й уровень, а лишь 103-й, меньше чем у Иааиуиэль. Ни одного совпадения по соблазнительным для нее параметрам, и в то же время тело едва заметно подрагивало, готовое мчаться на выручку, а в голове мелькали соблазнительные картинки. Как она спасет Брана, прильнет к нему, а тот в ответ наконец-то не устоит, крепко сожмет ее томящееся любовным жаром тело.

Иааиуиэль моргнула, пытаясь сосредоточиться.

Ее так и тянуло подпрыгнуть, охватить ногами ветку, руками ствол — прибегнув к традиционной эльфийской позе для медитаций. Много лет вдали от дома, а привычки из детства лезли и лезли. Иааиуиэль сражалась с ними, нарочито вела себя не как эльфийка. Даже более того, отбеливала кожу — когда дело доходило до ситуаций «расплата натурой» — и в упорно курсирующих слухах о том, что светлые эльфийки шлюховаты и с радостью дают любому, а также прячут под одеждой «огромные дойки» имелась заслуга Иааиуиэль.

Мелкая, но такая приятная месть!

Так чего же она теперь рвалась на помощь этим самым светлым эльфам? Чего она рвалась на выручку Брану, подтекая, словно увидела какого-нибудь Пиллара Две Секиры? Зов леса и готовность спасать эльфов? Эльфов!!! Впору было расхохотаться безумно и удариться головой о дерево.

— Ты пойми, я пою о любви! — втолковывал Минт. — О любви! А ты мне предлагаешь на поле боя выйти и петь о смерти!

— Пой о любви! — хлопнул себя по колену Гатар. — О любви к соратникам, как у них растет боевой дух! А потом уже дойдем до того места, где твои песни будут ослаблять врагов!

Минт нахмурился, пытаясь придумать аргументы в ответ, увильнуть от становления боевым бардом. Иааиуиэль не сочувствовала, нет, злорадствовала — если уж Гатар втемяшил себе чего в голову, так не отступится (собственно, так они и оказались в Таркенте), и была отчасти рада. Возможно, если Минт начнет выходить на поле боя, поддерживать, то переносить его будет легче — настоящий соратник, как никак. Она и Гатар давно обсуждали идею взять кого-то третьим в команду, но как-то никто надолго не задерживался почему-то.

Пока Минт морщил лоб, Иааиуиэль подала знак орку.

— Что случилось? — встревоженно спросил Гатар, едва они отошли в сторону.

Хвала всем богам и Филоре в частности, восстанавливать ману можно было сидя, лежа, прыгая, сражаясь. Конечно, медитация в лесу могла ускорить все в разы, но Иааиуиэль решила не торопиться, тем более, что эта торопливость тоже была плохим знаком.

— Ты же знаешь, что я не люблю своих сородичей, — произнесла тихо Иааиуиэль, — тебя не удивило, что мы торопимся им на помощь?

— Да не особо, — пожал плечами Гатар. — Лес не эльфийский, Зов Леса опять же для вас священен, да и у местных остроухих есть всякая летающая живность, которая поможет нам сократить путь за пределы Стордора.

Разумное объяснение, подумала Иааиуиэль, но лишь отчасти.

— Я готова отдаться Брану под ближайшим кустом, — сказала она.

— Он спас нас и тебе всегда нравились всякие экзотические мужчины. Нет, нет, твои пристрастия и любовная жизнь — твое дело, я не осуждаю, мы же давно об этом договорились! — взмахнул рукой Гатар.

Иааиуиэль еще хотела сказать, что раньше они не бегали впятером, но тут же поняла — орк сошлется на тюрьму и совместный побег и прочие обстоятельства.

— Я подозреваю, что на нас воздействуют, — прямо сказала она.

— Ого, — нахмурился Гатар.

Выслушав объяснения Иааиуиэль, он нахмурился еще больше. Минт отпадал, разве что за воздействие считать желание прибить его (Гатар нахмурился еще сильнее, но промолчал), Марена не вызывала эмоций. Оставался только Бран.

— Помнишь, бард трепался о воздействии на монстров какой-то вонючей гадостью, кто сказал, что у этого старика нет в запасе еще чего-нибудь? Незаметно воздействующего на разум, в обход проверок Воли?

— Но смысл? — почесал лоб Гатар. — Если бы он хотел подружиться, то больше общался бы с нами. Если бы хотел повалять тебя, так не отстранялся бы.

Иааиуиэль цокнула досадливо.

— Да, это слабое место, но все равно — мое поведение ненормально, ты согласен?

— Согласен, нужно выбираться отсюда быстрее и разбегаться в разные стороны, — кивнул Гатар.

— Только не говори, что ты намерен взять барда с собой!

— Нам нужен третий, я потихоньку мотивирую его повышать атрибуты, чтобы ты ему дала, а для проверки можно будет затащить его в храм, раз уж он сейчас выполнит обет и станет боевым бардом. Ты же сама сказала…

— Ладно, — оборвала его Иааиуиэль, — возможно и сработает. Марену тоже нужно будет предупредить, помнишь, она не хотела с Браном иметь дел, а тот ловко повернул все так, что ей пришлось принять его заботу?

Конечно, он спас их из тюрьмы, но раз уж столько говорил о заботе — мог бы помочь и без условий.

— Но сейчас он нам нужен, — резонно указал Гатар. — Торговец, разведка, опытный боец — вон он как все вывернул, что они вдвоем Рысь завалили!

— А может он нам наврал про Амадеум, чтобы сблизиться с Мареной, — мрачно изрекла Иааиуиэль, ощущая, как портится настроение.

Отдельного оттенка порче добавляло то, что ей по-прежнему, до дрожи в коленках, хотелось Брана.

— Может, но сейчас не время ссориться, — резонно заметил Гатар. — Не перед лицом монстров, опасности и необходимости помочь местным, иначе улететь не сможем. Сколько мы вместе? Пять дней? Думаю, все потерпит пять часов, пока вломим монстрам да поторгуемся за виверну или чем тут возят. Ты как, Иа? Потерпишь несколько часов, не будешь убивать эльфов, лезть в штаны Брану? За команду?

— За команду, — откликнулась Иааиуиэль.

Не в первый раз ей приходилось совершать неприятные вещи, но! Но! То, что ее незаметно принуждали бежать на помощь другим эльфам, пускай и светлым, бесило, бесило просто невероятно.

— А злость можешь выместить на монстрах и нашем барде, — предложил орк.

— Тогда он не войдет в команду.

— Но ты же видишь, как он сопротивляется? Пара живительных пинков от тебя и он помчится впереди собственного визга, а уж если ты ему покажешь грудь… у-у-у-у-у.

— Обойдется пинками, — слегка повеселела Иааиуиэль. — Значит, решено? Помогаем и улетаем?

— Да, а по прибытии в Тарбад разбегаемся.

— Но не сразу, — дополнила Иааиуиэль. — То есть от Брана уйдем сразу, а из государства гномов — нет. Снаряжения прикупим, насчет найма покрутимся, чем свои деньги на порталы выбрасывать, может нам еще и заплатят, за путешествия и подъем уровней. Марену надо предупредить. В это же время посмотрим на реакцию Брана и если что, сразу его властям сдадим!

— Стоит ли соваться к властям? — усомнился орк. — В Стордоре мы нашумели, в городах наши Статусы, а Стордор и Тарбад давние союзники.

— Ты прав, мой зеленый друг, — оскалилась Иааиуиэль, — ты прав. Значит, просто сбросим его с хвоста, да посмотрим, что выйдет. Если же он и правда замыслил нехорошее… кто мешает нам написать в Стордор? Пока оттуда прибудут, нас уже и след простынет.

Гатар кивнул и Иааиуиэль выдохнула облегченно. Если бы все попали под влияние Брана и соглашались с ним, было бы намного тяжелее, а так есть шансы побарахтаться. Перетерпеть несколько часов, улететь, разбежаться и забыть.

— Вставай, судьба зовет! — пропела она Минту, злорадно ухмыляясь. — Путь боевого барда ждёт!