Повелитель Теней. Том 2

Глава 15

— У меня мурашки от этого места, — негромко поделилась со мной своими ощущениями Лаурель.

За все то время, что прошло с момента нашей встречи, столь явный испуг и дискомфорт я слышал в ее голове всего второй раз.

Первый был как раз при нашей встрече.

И не скажу, что не разделяю ее мнение.

— Не самое подходящее место для пикника, — вынужден был согласиться я, закидывая в фургон гномий топор. — Трогай, мы прорубили дорогу.

В идеале этот лес считался непроходимым.

Магус, описывая суть нашего задания, так прямо и сказал.

Дескать, день пути в ту сторону, ориентир такая то роща, потом углубляетесь в нее и в самом центре найдете вход в подземелье.

А на деле же…

Рассматривая уродливые деревья, скрюченные, с ветвями, похожими на пальцы хищников, складывается впечатление, что здесь кто-то «баловался» довольно серьезной магией.

Еще на границе с Великим лесом и территорией Восточной Провинции, я заметил, что человеческие леса совершенно не похожи на то, что составляет зеленые насаждения на территории людей.

Если у эльфов можно было встретить высокие и стройные деревья, которым не одна сотня лет уж точно, то на территории людей…

Я не знаю что нужно сделать с местной природой для того, чтобы так изуродовать целые леса.

Весь путь до намеченной цели пролегал сквозь заросли уродливых деревьев, которые порой превращались в целые стены из веток и переплетенных воедино стволов.

Земля представляла из себя сплошное полотно корней различных размеров, оттенков и диаметров.

Крайне неоднозначное и тягостное впечатление создается.

И чем глубже мы пробирались в лес, тем труднее становилось.

Если сперва мы запросто могли проехать на телеге меж негусто растущими деревьями, то после километра-полутора такого путешествия, пришлось впервые проработать лесниками.

Олегус, с ревом и треском лопающейся кожи, хрустом деформируемых костей раз за разом обращался в медведя, чтобы выламывать встающие перед нами корявые деревца, после чего только фургон двигался дальше.

Можно было бы, конечно, бросить наш транспорт на границе леса, продолжив путешествие пешком, но мне не внушало доверие то, что здесь крайне зловещие и безлюдные места.

Порой раздавался вой, похожий на волчий, что заставляло и рабочих лошадей, и коней, на которых ехали Паладин и его бессменный Слуга, вздрагивать и шарахаться в сторону.

Пару раз нас едва не понесло, но обошлось.

Оборотень приструнил тогда лошадей, после чего мы продолжили свой путь с центру этого дьявольского местечка.

К концу первого дня пути мы добрались до мест, где даже Олегусу была необходима помощь в том, чтобы проложить дорогу.

Поэтому я, Фратер и Слуга брались за топоры.

Для меня и Паладина было уготовано совершать рубку леса при помощи гномьих топоров.

И, скажу, это то еще удовольствие.

Не сильно-то приспособлено рубящее оружие у тому, чтобы рубить ту самую просеку, по которой мы надеялись пробраться к нашей цели.

Ребристая рукоять никак не хотела нормально держаться в ладонях, норовя выскочить или как минимум не позволить вытащить из дерева внезапно застрявшее там оружие.

Паладин хмурился, наверняка матерился про себя, думая обо мне, решившем применить артефактное оружие подобным образом, много «хорошего», но продолжал работать наравне со Слугой.

Я, ожидаемо, выдыхался быстрее всех, и тогда орудие гномьего сумрачного гения хватал в свои лапищи передохнувший Олегус и от деревьев только щепки и стволы летели в разные стороны.

Окружающий нас лес ощутимо так давил на сознание, словно пытался склонить, повергнуть на землю и заставить сжаться от страха.

Несколько раз ловил себя на мысли, что хочется плюнуть на все это и свалить подальше.

Но каждый раз заставлял себя подобрать слюни-сопли и продолжить начатое дело.

На кону мало того, что имелась возможность прикоснуться к истории, а возможно, что и к артефактам Практиков, возможно оставленным здесь еще во времена Последней Войны, так еще и имелся шанс закончить наши дела с Магусом Кривым.

Ему необходимо было все, что мы можем найти в этом лесу ценного, после чего он готов был обсудить вопрос, ради которого мы с ним вообще и связались, будь проклят тот день.

Впрочем, в ситуации завязли по уши.

И дрянное дело что-то там выговаривать Лео, дескать, она нас свела с таким мутным типом.

Сам виноват.

Хоть и в армии не служил, но, помнится, отец говаривал, что за «косяки» подчиненных ответственность несет его начальник.

Кто виноват в том, что не самая интеллектуальная из знакомых мне, действуя из лучших побуждений, ошиблась?

Да, никто, собственно, кроме меня.

Заварилась вся эта каша исключительно с моей подачи — Лео лишь подсказала возможный вариант упрощения нашей аховой ситуации.

Завалившись на дно фургона, размышлял на тему того, что моя ситуация как никогда лучше подходит к еще одному отцовскому высказыванию.

«Лучше удлинить путь, чем сократить жизнь».

Идею обмануть Магоса и удрать, воспользовавшись трехдневной форой, я отмел сразу.

Был бы он в самом деле каким-нибудь придворным магом без своих скелетов в шкафу, это одно дело.

А у нас тут комбо — и чиновник, и матерый преступник, который славится тем, что умеет затыкать рты и не допускать лишней болтовни о себе.

Теперь, поле знакомства с гарпиями, даже начинаю догадываться как именно настоящий Посредник избавляется от тех, кто так или иначе может представлять для него опасность.

Приятного в этом мало.

Работать с теневой частью «сильных мира сего» вообще то еще удовольствие, надо признать.

Каждый преследует свои интересы.

И не нужно быть гением, чтобы понять простую истину — так просто этот маг не отвяжется.

Что бы он не хотел добыть нашими руками в этом местечке, если единственная угроза — это лишь гнетущая аура этого места, то тут явно могли бы справиться какие-нибудь психически устойчивые парни.

Таких просто не может не быть.

Поэтому, вариантов, почему меня отправили в этот гнетущий уголок Восточной Провинции всего три.

Первый.

И он же меньше всего мне нравится.

Этот лес отнюдь не так прост, и мы еще даже не добрались до самых больших проблем.

Второй.

Этот нравится чуть побольше.

Поход в эту чащу — нечто вроде проверки на профессиональную пригодность в первую очередь меня.

Маг продемонстрировал свою заинтересованность мной как Практиком, на остальной отряд ему вообще плевать было.

Олегус как-то вскользь упомянул, что во время Последней Войны на Востоке Практики создавали нечто вроде лагерей и опорных пунктов.

Можем ли мы отправляться в подобное место?

Хороший вопрос.

А, главное, какой своевременный-то!

Сарказм по отношению к собственным умственным способностям буквально так и клокочет внутри.

Ну, и третье.

Магус отправил меня сюда подальше с глаз долой.

Маловероятно, что он хотел от меня избавиться и послал куда-то где даже с пулеметом лучше в кустики по нужде не ходить.

Слишком уж он… тщательно пытался меня обработать.

Нет, скорее всего он решил что неплохо было бы проверить чего я стою, перед тем, как продолжить свои попытки вербовки.

И, что грустнее всего, если мы тут выживем и добьемся успеха, настоящий Посредник с моей шеи не слезет как пить дать.

Что ж…

Надо признать, что задание, предполагавшее «легкую прогулку», стало куда как опаснее.

И намного протяженнее.

Удлиняем путь, но не сокращаем жизнь.

Логично, что нет никакого смысла ломануться вперед, в Гиблые Земли, рвать жилы и держать за спиной ватагу наемников, которые не продохнуть ни поспать не дадут.

Уверен, что среди марионеток Посредника есть не только кадры вроде Лео.

Да и Милена, уплетая замороженные пирожные вчера ночью, говорила, что у него есть в подчинении сильные маги, опытные головорезы и еще несколько чудовищ, которых она в глаза не видела, но слышала по ночам их вой.

Конечно, девушка тот еще источник информации, и доверия она особо не вызывает.

В благородство Магуса, который якобы решил не возвращать на нее и ее сестер рабское заклинание, я не верю.

Но и скоропостижных выводов делать не буду.

Вернемся из этой вылазки (если вернемся, конечно же), буду наблюдать за гарпиями и самим Магусом.

Если он и за несколько дней не вернет чары на место, то уже возникнет вопрос, а может ли он это делать.

Милена говорила, что рабские заклинания пропали, когда я поджарил того мага, который стоял на лестнице.

Может ли быть так, что Кривой просто не настолько умен или силен, чтобы применять такое заклинание?

Хотя, как послушаешь рассказы Олегуса и Фратера о работорговле, то создается впечатление, что накладывать подчиняющие чары может едва ли не каждый второй маг в Хейме.

Аур же…

Тут предпочитают по большей части держать рабов под угрозой расправы, нежели чем с помощью магии.

По крайней мере оба — Паладин и оборотень — в этом уверены.

Лео лишь пожимает плечами, дескать, она вообще подобной информацией особо не интересовалась, поскольку у нее не было достаточно денег, чтобы прикупить себе еще раба.

Она и ее покойная подружка любили кутить, так что, деньги улетали просто в трубу.

У эльфов с подчиняющими заклинаниями вообще какая-то неразбериха, ибо Лаврик утверждает, что о подобном никогда не слышала.

Естественно, в контексте применения эльфами по отношению к другим представителям своей расы.

Людей же они просто убивали, не задавая лишних вопросов.

То, что меня сперва решили избить и обыскать, а не перерезали глотку, большая удача.

Обоснованная тем, что они свято верили в то, что именно я убийца их принцессы.

Наверное, мне была уготована роль участника показательного судилища, раз не убили на месте.

Ладно, дело это десятое теперь.

Работа руками практически оттеснила на задний план серое вещество, которое только лишь сейчас, воспользовавшись экспрессом эстонского производства, достигло просветления.

И родило несколько вопросов.

— Олегус, — негромко окликнул я оборотня, правящего повозкой, то и дело переваливающейся на древесных корнях.

— Да, мой господин, — не отвлекаясь от дороги, поинтересовался медведь-оборотень.

— Ты как-то сказал, что армия демонов воевала в этих краях, — напомнил я наемнику его же слова.

— Да, господин, — от меня не укрылось, что после его слов Лаврик слегка побледнела, а Лео начала что-то шептать на своем языке.

— Знакомое место? — спросил я.

— За тысячелетия все изменилось, господин, — со вздохом произнес оборотень. — Я практически никогда не был в этой части Восточной Провинции. Северо-восток, как-никак, это вотчина местного лорда, здесь не терпят наемников. С трудом можно сопоставить по памяти что-то незначительное, вроде лесов…

Оборотень, использующий, против своего обыкновения, не фразы в лоб, а какие-то витиевато-обтекаемые словарные конструкции…

Ну разве может это не вызывать подозрений, м?

— И почему мне кажется, что ты лукавишь? — зевнув, поинтересовался я, демонстративно вынув из-за спины один из мифриловых клинков.

Демонстративно принялся протирать его подвернувшейся под руку тряпочкой, насвистывая всем известную песенку про зайцев.

— Я не уверен, господин, — сказал Олегус. — Когда бушевала Последняя Война, никто особо не церемонился с местными лесами. Их выжигали огненным штормами, вместе с вражескими войсками, укрывшимися в чаще. Здесь было построено немало форпостов, чтобы следить за передвижениями противника и удерживать занятые территории. Но леса вокруг них обычно вырубаются или выжигаются, чтобы никто не имел возможности приблизиться к укреплению незамеченным. Возможно, что этот лес возник уже много позже, чем мы ушли отсюда…

— И что представляют собой эти твои форпосты? — поинтересовался я, не прекращая своего занятия.

— Небольшие гарнизоны, рассчитанные максимум на тысячу человек личного состава…

Тысячу человек.

Небольшой гарнизон.

О, средневековое фэнтези, мне кажется я зря думал, что в прошлом банда в пару сотен вооруженных голов уже считалась армией.

— Что-нибудь интересное можно найти в этих развалинах?

— Наверняка, — подумав, согласился Олегус. — Награбленная добыча, пленники, захваченные артефакты и оружие всегда проходили через такие гарнизоны. На вражеской территории по ночам лучше находиться за крепкими стенами, чем лагерем встать в выжженном поле.

Логично, конечно, звучит.

Раздалось ржание лошадей Фратера и Слуги.

Как и было оговорено заранее, Лаврик схватила лук и уже приготовилась стрелять по целям впереди телеги, Лео и некоторым промедлением повторила ее действия, но уже на противоположном конце фургона.

Олегус удерживал лошадей, готовясь в любой момент начать метаморфозы своего тела.

Я же, почувствовав неладное, пригляделся, воспользовавшись «Пожирателем Душ» и магическим зрением.

Увидев перед нами неравномерный магический фон, что есть силы крикнул в сторону держащихся в полусотне метров впереди нас Паладина и Слуги, привлекая их внимание требованием остановиться.

— Чего орешь-то? — недовольно поинтересовался Шовель, придерживая свою переступающую с ноги на ноги коняшку, по которой было видно, что она отнюдь не желает продолжать движение вперед.

Несмотря на то, что перед нами относительно просторный и не привлекающий внимания участок местности.

Ничуть не хуже, а даже получше и попроходимее того, что осталось за нашими спинами.

Поискав глазами Фратера и его раба, увидел, что они застыли на краю опушки, где клубился какой-то крайне нехороший туман.

Образовавшийся словно из-под земли.

В одно мгновение.

Отчего лошади наших всадников начали откровенно нервничать и пятиться назад.

Выглядел туман как обычная мгла, словно растворенное в воде сухое молоко, ничем не примечательное на вид.

Вот только туман этот висел выше деревьев и имел четкие границы, что маловероятно для природного явления.

— Дай угадаю, — обратился я к оборотню, — тумана ты не видел, пока он себя не проявил, так?

Потому как на мне это сработало именно так.

Судя по выражению лица Лаурель — она тоже ничего не видела, пока не отреагировали кони, на которых наши всадники, развернувшись, спешили назад, к фургону.

— Да, господин, — кивнул Олегус, настороженно озираясь по сторонам. — Морок, какой-то…

Угу.

Скорее изобретательная ловушка, рассчитанная на то, чтобы неосторожный путник в нее попался.

Вот только как-то странно она сработала.

Зачем вообще раскрывать ловушку для первого же, кто к ней приблизился и давать узнать о ней тем, кто двигается позади него?

Чертовщина какая-то.

— Мне это категорически не нравится, Глеб, — сообщил подскакавший к нам Паладин. — Туман словно из-под земли вырос.

— А то я не знаю, — с ворчанием выбрался из фургона и медленно побрел в сторону тумана.

То, что на него среагировала моя чуйка, а магическое зрение определило его неестественную природу, прямо указывало на то, что это ловушка.

Как минимум — безобидный туман, чтобы отогнать любопытных.

Как максимум — маскировка чего-то, что порвет нас на куски.

Было бы интересно, если б не было так грустно.

Почему приближение к туману смог почувствовать только я, а никто другой, например Лео?

Чувствовать колебания магии могла и Лаурель, но здесь и она оказалась среди догоняющих.

Да и Фратера почему-то его любимый Бог не предостерег…

Или ему плевать?

Или же здесь все завязано на Магии Теней, а единственный, кто может ее хоть как-то направлять, это я?

Остановившись рядом с границей тумана, посмотрел на него под разными углами.

Ничего.

Непроглядное молоко.

Вернув эльфийский клинок в ножны, снял перстень Гекаты и взял в руки «Пожиратель Душ».

Стиснул зубы от неприятных ощущений, обратился к магическому зрению, наблюдая перед собой полотно светящихся искр, сквозь которое невозможно было ничего различить.

Кроме одного.

Словно по волшебству граница тумана отступила на добрых несколько метров, давая увидеть…

Кое-что неприятное.

Вздрогнув, вернул оружие в ножны.

Удостоверился в том, что магическое зрение меня не обмануло, хотя нормальными глазами увидеть это едва ли возможно, если не знать куда смотреть.

Но эксперимент удался — граница морока отодвинулась.

— Дело рук твоих товарищей-Практиков? — спросил подошедший ко мне Фратер, словно невзначай положив ладонь на рукоять своей сабли.

— Ну, таблички «Не влезай — убьет!» на демоническом я тут не вижу, а вот кое-что интересное — да, — недвусмысленно указал Паладину на переплетающиеся корневища перед нами.

Соратник несколько секунд приглядывался, после чего, тихо выругался, еще крепче сжав рукоять сабли.

Как будто она могла ему в чем-то помочь.

Туман отступил, обнажая следы того, о чем я не так давно думал.

Мы здесь явно не первые «смельчаки».

В грязи и гнили меж толстыми корнями пораженных Магией Теней деревьев, можно было различить остатки тел, попавших в зону тумана.

Обломки мечей, разорванные легкие доспехи, проломленные черепа и буквально измочаленные чем-то очень тяжелым щиты, больше похожие на догнивающие деревяшки.

Пустые глазницы умерших смотрели куда-то ввысь.

Ни на одном не осталось даже клочков кожи или мяса — ими уже полакомились ползающие по костям стремные насекомые и мерзкого вида жуки.

— Трупоеды, — пояснил Фратер.

— А мне кажется, что это солдаты местного Лорда, — заявил я, указывая на блеклый рисунок на куске щита, сквозь который пророс толстенный корень.

Вот только дальше он нашел себе дорогу через рот павшего воина, разорванного пополам.

Отойдя в сторонку, присел и, взглянув под другим углом, заметил, что затылок у черепа отсутствует.

Судя по лежащим тут же кусочкам кости, явно пробит этим весьма чудным и милым растением.

Была бы голова расколота ударом снаружи, то костные образования находились бы внутри.

Толщина корня несоизмерима с размерами дыры в затылке, так что вариант того, что обломки выбросило наружу просто не принимаются.

— Какая прекрасная местная флора, — пробормотал я, взглядом указывая Паладину на увиденное.

Тот ни слова не сказал, но поморщился.

Оно и понятно — мы уже тысячи таких корней за собой оставили.

Правда и трупов не видели.

— Не хочу даже думать о том, что мы бродим по отросткам какого-нибудь тентаклевидного монстра, который притворяется лесом, — произнес я, пробарабанив пальцами по рукояти демонического клинка.

Марево — это магическая завеса.

Стоило нам приблизиться — она отступила.

Вот только я не ощутил прибавления магии в мече.

Вывод какой?

Завеса не впиталась в оружие.

Она сделала «шаг назад».

И что-то мне подсказывает, что существует вариант, когда она реализует «два вперед».

— И, что делать-то будем? — с нетерпением и опаской в голосе поинтересовался Фратер.

Не легко быть лидером отряда.

— Можем вернуться и забыть это все как страшный сон, — предложил я, поднимаясь с корточек.

— А через пару дней за нами будут охотиться все убийцы Мунназа и Восточной Провинции, включая тех четырех гарпий, о которых ты рассказывал? — уточнил Паладин.

— Угу, — кивнул я.

Двигаться дальше вообще никакого желания не было.

Ловушкой от этого места так и пахло.

Волосы на загривке дыбом встают от увиденного.

Можно, конечно, потешить себя мыслью о том, что раз эта ловушка установлена Практиками, то мне не должно быть причинено вреда.

Вот только есть у меня спутники, которые такими же талантами не обладают.

И лишиться их в этом проклятом лесу из-за задания какого-то там мага, мне не очень хотелось.

В голову пришлось, что это могла быть как раз четвертая причина, по которой нас сюда отправили — избавиться от моих спутников.

И что я тогда смогу один в этом мире?

— Возвращаемся, — приказал я, продолжая рассматривать тела убитых местных воинов.

Что бы их не уничтожило, это произошло в тумане.

Хм…

Мое внимание привлек небольшой драгоценный амулет, который болтался на шее одного из воинов.

Впрочем, по искусно выполненному и украшенному нагруднику, пробитому в нескольких местах, можно было предположить, что это явно не простой солдат.

В магическом зрении это украшение отзывалось искорками магии.

Слишком слабыми, чтобы навредить.

Прикинув, что необходимо сделать всего шаг, чтобы завладеть хотя бы утешительным призом, подумал, что хоть немного ценностей, но получить с этого рейда необходимо.

Деньги тают как вода.

— С радостью уберусь отсюда, — сказал Фратер, развернувшись и направившись к фургону.

Забираться за границу тумана мне не хотелось, поэтому я, не отводя взгляда от вещички, крикнул Паладину.

— Принеси веревку с крюком. Кажется тут есть кое-что…

Ответа не последовало, поэтому я обернулся.

Хотелось выругаться, но предчувствие беды заставило меня отложить в сторону словесную констатацию происходящего.

С тихим звоном принялся вытаскивать из ножен «Пожирателя душ», испускающего из себя колебания магии.

Пространство вспыхнуло мириадами красно-зеленых магических огней, сообщая, что ловушка захлопнулась.

Вокруг меня клубился белоснежный туман.

А сквозь него донеслись леденящий душу рев вышедшего на охоту чудовища.