Попаданец в Рой Пожирателей. Том V

Глава 80 (часть 2)

Пока гусеницы тащили столярные принадлежности обратно в учебный кабинет, Халима положил листок с рисунками на трибуну и снова обратил внимание на пять камней с рунами. Фёдор уже собирался убрать их на склад до лучших времён. Но тут старый хрыч взял один и продемонстрировал его стоящему напротив Миару, сопроводив это какими-то комментариями. Жуколов принял голыш и, хмурясь, рассмотрел иероглиф высеченный на твёрдой поверхности. Инвалид какое-то время сосредоточённо, молча взирал на символ, а потом, не отрывая взгляда, еле слышно что-то прошептал.

Складывалось впечатление, что жуколову откуда-то известно данное изображение. Он не спешил возвращать камень деду и похоже пытался что-то вспомнить.

Старик переложил на трибуну и другие четыре находки Роя, вынудив соседа повернуть голову и взглянуть на них, в том числе. Ознакомившись с рисунками, ампутант заговорил, обращаясь к учителю. Фёдор не понял большую часть слов, но парочка из них оказалась знакома. Словосочетание «мирх хан» отчётливо прозвучало в речи гуманоида.

Дальше столяр отложил камень и поковылял к стене с слизевыми табличками. На ней он указал на соответствующую запись. Арабская восьмёрка или же символ бога-змеи оказалась в фокусе всеобщего внимания.

«Ага! Значит изуродованные трупы в лесу это таки дело рук кустовиков!» — тут же сложил дважды два мыслительный центр — «Скорее всего, они оставляют на телах убитых сородичей символ божества, которому поклоняются. На бокате в листовой маске восьмёрки не нашлось, зато были шрамы изображающие пять рун. Вероятно, символ мирх-хана, это специальная отметка, предназначенная исключительно для тех, кого приносят в жертву.»

Человек вспомнил, что видел восьмёрку на ещё живом Дикаре. Значит ли это, что его тоже хотели принести в жертву? Наверное, ему удалось каким-то образом улизнуть от кустовиков и за счёт этого избежать ужасной участи. Вернее, отсрочить онную до встречи с Федо-Роем…

Также подозрительным показалось то, что Халима не внёс восьмёрку в свой список богов.

Хотя дед и с рунами был не знаком. Вероятно, он действительно не местный и многого не знает о здешней культуре. Вот Миару, например, сразу дал наводку, хотя он явно тупее старика.

Мужчины ещё что-то обсудили между собой, после чего учитель неуверенно посмотрел на слизевика. Похоже он рассуждал над тем, как объяснить жукам то, что он узнал от соседа.

Но в действительности, в этом не было необходимости. Фёдор и так обладал достаточными сведениями, чтобы сделать правильные выводы. Племя дикарей пользующихся особой маскировкой орудовала в юго-восточных лесах. И они убивали всякого непричастного к их обществу. Беглый драконовец, рыбак отшельник, Вождь — все они пали от рук кустовиков.

Тюремщики унесли из аудитории камни с резьбой. Тогда пожилой бокат понял, что вопрос с их акцентированием отпал и незачем ломать голову.

Столяр получил свои принадлежности и, перед тем, как приступать к работе, ещё раз взглянул на рисунок старца. Миару задал пару уточняющих вопросов, на которые слегка растерянный Халима постарался ответить.

Тем временем слизевик возле настенной таблицы вписал два слова на бокатинаском и замахал рядом с ними указкой. Старик заметил это и поспешил усесться за металлический стол. Работа в подземной тюрьме стартовала.

Щурясь, учитель прочитал словосочетание «талри фагор». Судя по его мимике, пожилой бокат оказался одновременно удивлён и возмущён. Фёдор дал ему немного времени сосредоточиться и обдумать ответ.

— Талри фагор. — прочитал образованный пленник.

Затем он замахал руками, словно крыльями, и в то же время заблеял, как баран.

— Бе-е-е…

В конце гуманоид пожал плечами, как бы намекая, что насекомые спрашивают у него какой-то бред.

Миару обратил внимание на странные звуки и поглядел на собрата. Они переглянулись и о чём-то переговорили.

— Талр-р-ри фагор-р-р. — произнёс слизевик с указкой.

Бокаты тотчас умолкли и обернулись на него. Большой чёрный жук подполз к фигуркам со стикерами, взял статуэтку козерога и принялся играться ею, изображая полёт.

— Талр-ри фагор-р… — снова сказал слон, рисуя игрушечным барашком волны в воздухе.

Тут одноногий пленник округлил глаза, схватился рукой за лоб и покрутил головой. Кажется, он тоже был чем-то возмущён.

Ампутант снова направился в уголок с заметками. Там он взял фигурку бронерога и выставил её на всеобщее обозрение.

— Фагор и-и! — громко и чётко вымолвил бокат.

Затем он указал пальцем на слизевика и сказал:

— Талри фагор и-и.

Тогда до Фёдора дошло, что имел ввиду жуколов, называя слона летающим бараном. Халима обозвал бронерога «рогари и-и», что переводится как «большой жук». А профессиональный ловчий нарёк бронерога «фагор и-и», что можно перевести как «жук-баран». В данном случае, больше верилось Миару, который по долгу службы должен разбираться в классификации насекомых Вархата и-и.

Слизевика инвалид прозвал «талри фагор и-и», что по сути означало «летающий бронерог». И правда, ведь повелители слизи среди всех детей Роя больше всего походили именно на бронированных рогачей. Самым же явным их отличием являлось умение летать. А Миару должен был хорошо запомнить тот полёт в коконе под шестиметровым слоном. Он тогда вопил как резаный…

«Не похоже, что талри фагор и-и, это официальное название слизевика…» — подумал Фёдор — «Скорее походит на личную придумку жуколова образованную по аналогии с уже известным ему видом насекомых. Ещё одно подтверждение того, что Миару ранее никогда не видел слонов, и в Гильдии ему о них не рассказывали… Пожалуй уже можно делать оперделённые выводы, но… Хотелось бы проверить нашу гипотезу на практике, чтобы знать наверняка. Если у пленной матки инороя не родятся слизевики, значит… Значит… Видение показанное второй пирамидой придётся анализировать с оглядкой на данный факт…»

Тюремщик стёр из таблицы три слова, чтобы обсуждение этого вопроса в учебной комнате прекратилось. Гуманоиды вернулись за свои столы, и Миару занялся созданием 3-D модели рисунка. Халима сосредоточился на действиях ассистента. Тот нёс к нему силиконовую сферу, явно плотную и тяжёлую, а не надувную, как лопнувший сегодня мячик.

Не разрушая форму слизи, слон вынул из сферы одну серебряную монету, а затем положил её на металлический стол. Старик облапал и рассмотрел монетку с разных сторон, после чего жуку пришлось вырывать её из его пальцев. Дальше денежная единица отправилась на демонстрационный постамент, в результате чего дед без раздумий выложил из деталек одну последовательность символов.

— Сокат. — прочитал он её из таблицы.

Услыхав это слово, Миару поднял взгляд от заготовки, поглядел на стену, потом на соседа и отпустил какой-то комментарий.

Фёдор сделал слизевую табличку и вместо перевода наклеил на неё ту самую монетку. Следующей он показал учителю и отнёс на акцентированные медную копейку. Её пожилой мужчина прозвал «локат», с отличием от серебрянной всего в одну букву. Вторая силиконовая заметка с валютой добавилась сбоку от первой.

«Сокат, локат…» — мысленно перечислил перерожденец — «… а золотой монеты у нас нет, но в будущем возможно появится.»

На третью итерацию, Фёдор вынул из сферы уже две серебряные монеты, показал их старику и положил на постамент.

Халима написал слово «сокатоа», а слева от него поставил две чёрточки, изобразив таким образом римскую цифру два.

— Рау сокатоа. — прочитал дед собственную надпись.

Управляющее сознание сделало табичку, на которой изобразило римскую цифру два, затем транскрипцию людскими буквами «рау», а графе перевода указало просто арабскую двойку.

«Интересно взглянуть на другие числа.» — подумал человек — «Если система счисления бокатов во многом совпадает с римской с Земли, то запомнить её будет не так уж сложно. Я умею записывать римские числа вплоть до сотен…»

Слизевик положил третью монету на бетонный блок. В ответ на это учитель ничего не стёр, а лишь добавил третью вертикальную чёрточку, рядом с первыми двумя. Получилась римская цифра три.

— Кон сокатоа. — прочитал престарелый мужчина символы в таблице.

Пока один слуга делал табличку, другой слон доложил четвёртую монету и посмотрел, что будет. Миару обеспокоено крутил головой и никак не мог сосредоточиться на работе. Рядом считали валюту и без его участия. А жуколову не хотелось пропустить ни одного вопроса, связанного с деньгами, за которые можно приобрести ложечку чудесного угощения или кусок шашлыка.

Халима убрал три вертикальных чёрточки и вместо них выложил римскую цифру пять. Это стало неожиданностью для перерожденца. Именно римская пятёрка служила у бокатов обозначением числа «четыре».

— Конка сокатоа. — озвучил запись старик.

«Ладно.» — подумал Фёдор — «Продолжим идти по возрастанию и посмотрим к чему это нас приведёт…»

И так, пять монет позволили получить уже римское число шесть.

— Крон сокатоа. — сразу прочитал дедок.

Шесть валютных единиц были обозначены римской семёркой и названы словосочетанием «кронка сокатоа». Число семь изображалось у бокатов, как римская восьмёрка и звучало как «ракун». А вот число восемь, внезапно, оказалось на вид точно таким, как римская десятка, то бишь крестик или икс. Голосом учитель произнёс его как «зару».

«Интересно…» — подумал человек — «Идём дальше…»

Тюремщик возложил на низкий пьедестал девятую монету, после чего старый пленник изобразил сбоку от слова «сокатоа» римское число одиннадцать.

— Зинзар сокатоа. — спокойно промолвил морщинистый гуманоид.

«А вот теперь мне нужно как-то переварить увиденное…» — растерялся парнишка. Пораскинув мозгами, он начал пытаться приходить к каким-то выводам — «Система счисления у бокатиан символьно похожа на римскую. Только у них отсутствуют числа четыре и девять. Сразу после восьмёрки идёт десятка, а после десятки счёт следующего разряда начинается сначала. Получается… Получается вместо десятков у них восьмёрки… Смена разряда идёт, после семи, а значит каждый десяток бокатов вмещает восемь единиц. Для человека привыкшего пользоваться десятичной системой счисления, это сложно осознать и воспринять… Эта раса во многом культурно очень похожа на людей. Почему же в области математики у них произошло такое существенное отклонение от намеченного человечеством пути?»

Подсказку дали глаза гусеницы сидящей на металлическом столе. Они были прикованы к кистям Халимы, потому что следили за тем, что он выкладывает из деталек. Так вот Фёдор на мгновение представил, как бокатианин показывает пальцами число четыре и число пять. Тогда-то у него в голове и сложились все пазлы.

Чтобы показать число четыре бокату была необходима одна ладонь, а чтобы показать число пять уже две. Всё потому, что на каждый руке у них было всего четыре пальца. Пальцы на ладонях человека в сумме составляли десяток, а на ладонях боката восьмёрку. Отсюда и рождалось символьное обозначение римских и бокатинаских чисел. Пятёрка или четвёрка, в зависимости от планеты, это ничто иное, как раскрытая кисть показывающая пятёрку или четвёрку пальцев. Раскрытая ладонь плюс один палец на второй руке у человека дает в сумме шесть, а у боката пять; раскрытая ладонь плюс два пальца на второй руке у человека дает в сумме семь, а у боката шесть, и так далее…

«Так значит у людей десятичная система счисления из-за десяти пальцев на руках!» — вдруг осознал Фёдор — «А раньше я об этом не задумывался! Но ситуация с восьмеричной системой у бокатов вынудила меня прийти к этому открытию!»

Ради подтверждения собственных выводов, перерожденец продолжил исследовательскую работу в заданном направлении и доложил на постамент десятую монету.

Халима изобразил на столе римское число двенадцать и назвал его «раузар».

«Для людей десятка, это две кисти, а для бокатиан две кисти и два пальца, отсюда разница в записи, всё сходится!» — подумал парнишка.

Разум Роя продолжил двигаться вверх по численному ряду. Одиннадцать монеток получили обозначение в виде икса и трёх чёрточек справа от него.

— Конзар сокатоа. — произнёс дед.

Коллективный разум позвал в аудиторию третьего слизевика и ещё пару гусениц, чтобы они помогли делать новые таблички с напоминалками в ускоренном режиме. Фёдор на всякий случай конспектировал транскрипцию, перевод и бокатианскую запись буквально для каждого числа.

«Если мы так продолжим, то на голой стене быстро закончится место под стикеры.» — подумал человек — «Будем складывать таблички стопками. Особенно те, что касаются имён числительных. Их вообще можно собрать вместе и разместить, отдельно от других заметок.»

Бокатианское число двенадцать выглядело, как римское «пятнадцать» или же икс и латинская «Ви» справа.

«Чтобы показать двенадцать, бокату нужно три ладони. Получается икс это две ладони и плюс ещё одна…» — мысленно проговорил землялин.

Пара слонов производящая таблички едва поспевала за темпом работы филолога и его ученика. Проволочки с заметками ощутимо замедляли общую скорость обучения, но Фёдор не спешил лететь вперёд паровоза, опасаясь запутаться, что-то забыть или упустить.

Когда на пьедестал легла шестнадцатая монета, старик изобразил на столе два икса или же аналог римской двадцатки. Это также ложилось в концепцию восьмеричной системы, где два «десятка» или же четыре ладони, являются шестнадцатью для десятичной системы.

Дойдя до двадцати четырёх, коллективный разум узрел три икса, что на римский манер означало тридцать. Перерожденцу нетерпелось дойти до тридцати двух, ведь тогда по общей логике должен появиться новый символ. Например у людей сорок записывалось, как пятьдесят минус десять, или же слева икс, а справа латинская «Эль». Ну а тридцать два у бокатов, это как раз аналог сорока для человеческой системы, так что по аналогии с римскими числами, у местных счетоводов должна была возникнуть необходимость ввести новый иероглиф, чтобы не путаться и не удлинять запись.

И тридцать вторая монета на постаменте действительно преподнесла сюрприз. Учитель стёр запись отвечающую за число тридцать один (ХХХVIII) и вместо неё выложил из палочек восьмиконечный крест или же восьмиконечную звезду.

— Конкару сокатоа. — назвал данный символ старик, не забывая напоминать о том, что считают они именно серебряные монеты.

Наименование данного числа образовывалось по тому же принципу, что и названия других чисел второго разряда. Бралось название соответствующей цифры и добавлялось окончание «ру». Тридцать два это четыре восмёрки, а значит следует взять цифру четыре и посмотреть её транскрипцию. Фёдор заглянул в заметки и увидел на табличке с четвёркой, в графе звучания запись «конка».

«Ужас, как не привычно…» — подумал парнишка — «Получается, что для меня сто, то для бокатов восемьдесят, что для меня тысяча, то для гуманоидов восемьсот. Значит, если потребуется с кем-то торговаться, логичнее будет предлагать суммы кратные восьми, а не десяти. Для бокатиан такая постановка вопроса будет выглядеть привычнее…» — тут Фёдор вспомнил о руках, увиденных на заставке кирпичеобразного гаджета. На них было десять пальцев, так что на этой планете можно будет встретить существ и с более понятной для человека математикой. Далеко не факт, что это сильно поможет, учитывая умственные способности Фёдора. Вряд ли, выкрав чертежи продвинутых технологий он сможет самолично их воссоздать. Но разобраться в каких-то вещах может понадобиться, хотя бы в небольшой мере. Как говорится, знание — сила, а незнание — тьма.

Человек намеревался двигаться по системе счисления дальше и увидеть трёхразрядные и четырёхразрядные числа. Для такого могло потребоваться научить Халиму арабской системе. Не выкладывать же на постамент тысячу монет, вручную, под зорким наблюдением старца.

Но тут, от увлекательного занятия ученика и учителя отвлёк столяр. Оказалось, за это время, он успел выполнить жучий заказ, о чём Миару и сообщил во всеуслышание, как только внёс последний штрих в свою деревянную модель. Внимание Роя и старика сконцентрировалось на результатах его труда. И то, что Фёдор увидел там, сулило открытия ещё более занимательные, чем бокатианские числа…