Попаданец в Рой Пожирателей. Том V

Глава 100 (часть 1)

«У смерти шесть лап»

Вернувшись с непродолжительной разведки, жуколовы завели собак обратно в собачий фургон и закрыли его на ключ. Дальше они отворили повозку с орлами, стоявшую по соседству, и достали из неё две некрупные бочки. Данные сосуды ловчие отнесли к здоровенному коробу, обшитому листами стали, и затащили их на крышу.

Глаза Роя сосредоточились на происходящем возле фургона на восьми колёсах, ведь это могло дать подсказку, что находиться внутри него.

Двое бокатов в костюмах поставили бочки возле себя и упёрли руки в боки, дожидаясь, пока подойдёт третий с кувалдой. Боец с большим молотом выбил из пазов четыре железных колышка, прижимавыших один из верхних листов. Затем парочка мужчин сняла этот люк и отложила его в сторону. Под панелью оказалась толстая стальная решётка с довольно мелкими клеточками.

«Что же они там хранят, что нужно аж два уровня защиты от окружающего мира⁉» — поразился Фёдор.

Жуколовы вставили промеж делений решётки большую деревянную воронку, открыли бочки и принялись выливать содержимое внутрь короба. То что они сливали можно было описать, как куча тухлых рыбьих потрохов — других аналогий для увиденного перерожденец не находил.

Глаза слуги различили какое-то шевеление в тёмном внутреннем пространстве фургона. Ничего конкретного, просто нечто живое мелькнуло в проёме и тут же исчезло. Парню было безумно интересно узнать кого бокаты там подкармливают. Ведь в конечном счёте они собирались применить это «нечто» против него.

Опустошив бочки, жуколовы вернули люк на место и обратно зажали его колышками, которые забили кувалдой поглубже. Пустые ёмкости они отнесли в птичник на колёсах, после чего данный короб тоже закрыли на ключ. Основная часть Гильдии собиралась заночевать с солдатами на холме. Но где-то двадцать ловчих постелили себе на дороге, около транспортных средств, принадлежащих их организации. Три фургона и клетка с тигровой ящерицей по мнению профи-охотников требовали особой охраны, даже большей чем еда и оружие в повозках.

Своих тягловых баранов жуколовы распрягли, но к общему стаду не отвели, оставив их пастись на обочине. Зато ящерицу, которая тащила бешеннего сородича, они отдали на попечительство государственным ящероводам, так что все свободные от оков рептили расслаблялись в одном месте.

Пока последние отблески дневного света растворялись в вечерней мгле, Фёдор спешил запомнить расположение всех вражеских сил, чтобы потом, в темноте сработать на пять с плюсом…

Глинотел прибывший с подкреплением прилетевшим от материнского гнезда был высажен на болотах, юго-западнее стоянки военных. За счёт небольшого веса и изменяемой формы этот мелкий насекомыш мог без труда передвигаться по засасывающей вниз тине, преодолевая участки где не прошёл бы гуманоид. Делаясь плоским, он переставал тонуть, затем, будто червь, перетекал на следующее место и там вновь расползался в стороны, обращаясь в блюдце. Натыкаясь на заросли рогоза или переплетённые корни деревьев, притворщик, словно жидкость, просачивался через мельчайшие зазоры. Суставы поворачивающиеся во все стороны подстраивались под текущую форму и не мешали. Единственное чего опасался Фёдор, так это водяных, способных за один укус проглотить крохотного жучка. Чтобы не попадаться мерзким болотным тварям, управляющее сознание держалось подальше от воды и предпочитало зыбкую, но сушу.

Летающие сестрицы не могли помочь крошке-шпиону с его миссией, ведь ему была поставлена задача незаметно подкрасться к транспортным средствам жуколовов. Когда до магистрали оставалось метров сто, глинотел скопировал зловоние окружающих топей и начал секретировать его из желез, маскируя свой запах под здешние ароматы. Пускай тренированные ищейки и были заперты в фургоне, мыслительный центр хотел обмануть их острейшее обоняние, поэтому подконтрольный слуга не жалел секретируемого вещества и напрягался по-максимуму, создавая вонь с избытком, будто освежитель воздуха наоборот.

Мало-помалу насекомыш добрался до позиции, с которой уже можно было различить между деревьев силуэты повозок на дороге. Соотнося зрительную информацию с картинкой передаваемой осой в воздухе, текучий лазутчик определил фургон с собаками и двинул в его направлении. Дистанция сокращалась и в какой-то момент глинотел услышал, как животные запертые в коробе активизировались. Пёсики залаяли, заскулили, застучали и зашкрябали коготками по доскам. Данная активность странным образом совпала с приближением представителя Роя.

«Они учуяли притворщика? Не может быть…» — не поверил мыслительный центр.

С земли, один за другим поподнимались бойцы в стёганках. Они переглянулись, прислушались к взбудораженным питомцам за стенкой, а потом все вместе посмотрели в одну сторону. В лес, в котором сидел слуга, если быть точнее. Наблюдатель в небе подтвердил, что все ловчие на грунтовке сосредоточили внимание на одном направлении.

«Невозможно!..» — всё ещё не верил собственным глазам Фёдор — «Ящерица под тентом сидит спокойно. Это не может быть шестое чувство или что-то вроде того… Как они учуяли меня, сидя в замкнутом пространстве⁈ От меня прёт тем же, чем и от соседней лужи!»

Тем временем жуколовы начали делать аккуратные шажочки в сторону чащи. Парочка из них занялась подготовкой факелов для борьбы со сгущающейся темнотой, ещё двоё добывали огонь, а один пошагал открыть фургон.

«Может в стенках повозок есть отверстия, которые мы не заметили?» — рассуждал перерожденец — «Через них внутрь и попадают наружные запахи. Но почему наши глаза их не увидели?.. Может они спрятаны на дне или…»

Пытаясь понять, в чём же дело, насекомыш присмотрелся к горизонтальным доскам, набитым на короба по бокам. Сперва Фёдору показалось, что это просто усиление призванное увеличить надёжность конструкции. Но теперь, при взгляде с близка, парень разглядел, что между досками и стеной имелся небольшой зазор. Фантазия человека дорисовала скрывающуюся за этой планкой прореху, через которую запахи и попадали нюхачам в ноздри.

Взяв это предположение и сложив его с реакцией жуколовов на лай раздавшийся внутри фургона, мыслительный центр пришёл к ошеломляющему выводу:

«А ведь этот короб на колёсах не просто средство транспортировки! Данное изобретение, это большой коллективный противожучий костюм для собак! И ведь точно! Ищейки гораздо более уязвимы к атакам жуков, чем бараны и гуманоиды. Собаку не получится целиком, с головы до лап, нарядить в доспехи. Но что если сделать бронированную повозку, в которой четверолапые друзья будут чувствовать себя в безопасности и в то же время смогут приносить пользу своим чутьём?.. Бинго! Вот и оно! Ведь в таком фургоне можно провезти целую стаю кудлатых охотников к самому гнезду, и только бронерог будет нести им какую-то угрозу. М-м! Как я сразу не догадался⁈..»

Внезапно пришедшее осознание внесло определённые коррективы в планы Роя на грядущее ночное мероприятие.

«Собаки наша первоочерёдная цель. Без них жуколовы слепы. Уверен, они это тоже понимают, а потому ради питомцев пожертвуют жизнями, если потребуется. Именно поэтому мы обязаны действовать жёстко и наверняка. Никаких полумер и надежд на счастливое стечение обстоятельств. Никаких неоправданных рисков… Мы уже однажды утратили возможность одним махом прикончить всех орлов. Нельзя повторять ошибки… Птичий фургон должен быть уничтожен. А вот собачий… Собачий должен доехать до реки.»

Отряд с факелами и собакой выдвинулся от дороги вглубь болотистого леса. Часть бойцов шагала с мечами наготове, а часть с заряженными арбалетами. Ведущий ловчий перед каждым шагом проверял почву впереди лёгкими шлепками подошвы. Поскольку в одной руке он держал палку с горящей промасленной тканью, а в другой поводок, места для трости у него не было.

Глинотел не получил команды отступать к непроходимым топям. Его целью всё ещё оставалась схватка с обонянием ищейки. Насекомыш наполовину погрузился в воду, слился с илистой почвой и продолжил противно вонять, как никогда.

Вскоре собака привела хозяев прямиком к притаившемуся притворщику. Пёсель прижался мокрым носом к коже насекомого, быстро втянул воздух несколько раз, поднял голову и тоненько обеспокоенно гавкнул. После этого мужчина стоящий сразу за факельщиком с поводком, отодвинул ведущего, подшагнул поближе и насадил плоского жука на остриё меча. В отместку слуга сумел лишь дёрнутся и брызнуть болотной водой в глазные прорези на шлеме.

Живьём шпиона к дороге не понесли, а сначала разрубили его на несколько частей, добившись полного умерщвления. После обнаружения единичного врага, небольшой рейд ловчих тут же и окончился. Куски глинотела занесли в фургон и, по всей видимости, скормили собакам, чтобы они успокоились и прекратили бить тревогу.

«Что же, эксперимент показал, что даже наши лучшие маскировщики не способны скрыть своё присутствие от питомцев жуколовов.» — подвёл итог Фёдор — «Новость, надо сказать, обескураживающая, но не трагичная. Наша борьба только начинается, и сегодня мы сделаем первый шаг на пути к завоеванию этого мира… И так, все дети на местах и готовы действовать, инвентарь подготовлен, до полной темноты осталось минут двадцать… И… Поехали!»

На холме, невзирая на большое сосредоточение сноровистых воинов, царила умиротоврённая атмосфера. Мужчины нарезали овощи, курили трубки, весело общались, рассевшись вокруг костров, расслабленно точили топоры или чистили сапоги. Многие жуколовы поснимали шлемы и перчатки. Ящерицы свернулись калачиками на травянистом склоне и кажется пытались уснуть. Мужской смех и треск горящих дров перемежались с овечьим блеянием. Именно в такую обстановку вторглось отдалённое нарастающее жужжание.

Гуманоиды быстро умолкли, поподнимали головы и, не убирая глаз от мрачного неба, потянулись руками к лукам и арбалетам. Шесть ос летели с юга, удерживая в лапах непонятное белое полотнище, на котором лежала чёрная, пропитанная болотным духом коряга. Бокаты зарядили свои орудия, но не спешили стрелять. Цель находилась ещё слишком далеко. В то же время она могла в любой момент достаточно приблизиться и стать доступной для их стрел и болтов. Бойцам на земле было важно не упустить этот момент и не оставить безнаказанной возможную чрезмерную наглость насекомых.

«Ниже… Ниже… Ниже… Чуть назад, вверх… Да, вот так…» — на ходу корректировал высоту полёта Фёдор — «Мы должны подарить им надежду, и при этом не понести потери. Справимся и тут же перейдём к следующему этапу…»

Подлетев к холму на относительно близкое расстояние, осы начали замечать свист проносящихся рядом болтов. Среди большого собрания бокатов сложно было засечь кто именно стреляет, что осложняло и без того непростое, групповое маневрирование. Порывы прохладного ветра били насекомым в морды, мешая поддерживать заданную траекторию. Слуги испытывали страх и постоянно сигналили в центр об опасности исходящей от снарядов несущихся с убийственной скоростью. Королева терпела, как могла, и не отдавала команду подниматься выше.

Невольно, в голове перерожденца заиграла сирена воздушной тревоги.

«Держать позиции! Что значит смерть одного, когда на кону судьба семьи!» — мотивировал он сам себя.

Внезапно один болт по касательной задел крыло летуньи. Оса инстинктивно дёрнулась и вильнула в сторону, но тут же вернулась в изначальное положение.

И тут гуманоиды перешли от стрельбы в разнобой к спланированным одновременным залпам. Инициатором такой перемены выступил не офицер, а какой-то рядовой боец, но остальные быстро согласились и самоорганизовались.

На этот раз от пригорка в небо выстрелило целое облако тёмных чёрточек. Управляющие сознание мгновенно среагировало и попыталось увернуться… Носилки нашпиговало попавшими снарядами, а одну осу пронзило прямо в грудь. Прожив еще секунд десять, она окончательно заглохла, разжала лапки и безвольно понеслась навстречу земле.

Ноша уцелевших сестёр утяжелилась, уменьшив скорость и манёвренность формации. К счастью бомбометатели почти вышли на нужную позицию…

На крик командующего пехотинца из шатра вышел возмущённый командир. Он увидел своих подчинённых поднявших лица в небо и сжимающих в руках луки. Мужчина в расшитом узорами кафтане уже раскрыл рот, чтобы поинтересоваться, что здесь происходит. Как вдруг огромная облепленная ракушками и водорослями коряга с разгону грохнулась на палатку прямо за спиной у офицера. Полководец испуганно подскочил и наполовину вынул меч из ножен, но сражаться с деревом не стал. Его старательно установленное, временное жилище оказалось мгновенно смято и сплюснуто, вместе с содержимым. Отделавшись от первого шока, растерянный бокат посмотрел вверх и увидел причину произошедшего. Ещё пара секунд на осознание и командир принялся раздавать указания. Ближайшие к нему бойцы забегали вокруг раздавленного шатра, доставая вещи из-под тяжёлой деревяшки и из скомкавшейся ткани.

Выполнив поставленную задачу, разведчицы с носилками умчались ввысь, пока ещё одна из сестёр не схлопотала шальную стрелу. Удалившись на безопасную дистанцию, осы полетела на юг, обратно к острову с заготовленными бомбами.

«О, мы неплохо их взбудоражили.» — подумал Фёдор — «Попали прямо по генеральской будке. Одна прислужница погибла, но мы добились нужно эффекта. Переходим ко второму пункту… Группы второй волны на взлёт!»

Заранее составленные команды аэроюнитов взмыли в воздух с носилками в лапах. Всего они несли восемь брёвен готовых отправится в падение на головы средневековым солдатам. Формации выстроились в одну шеренгу с промежутком по двадцать метров между каждой. Именно в таком построении по ним будет сложнее всего попасть.

«Ниже… Ниже… Ниже… Да, ещё ниже!» — корректировал высоту полёта мыслительный центр — «Я понимаю, что вам страшно. Ведь в этот раз мы подлетим к холму ещё ближе, чем в первый. И многие из нас погибнут. Но такова плата за то, чтобы у нас всё получилось!..»

Внезапное происшествие подняло переполох в военном лагере. Но гуманоиды быстро успокоились, ведь в сущности ничего страшного не произошло. Мужчины бродили около повреждённого шатра и оживлённо обсуждали казусную ситуацию. Поднявшие было головы ящерицы, снова улеглись поудобней и лежали совершенно безмятежно. Командир, чьё имущество пострадало, нервно ходил из стороны в сторону и курил чудом уцелевшую трубку.

Бокаты едва успели отложить оружие и вернуться к прерванным делам, как жужжание доносящиеся с юга возобновилось. Теперь звук был громче и насыщеннее, а на фоне тёмного неба угадывалось сразу несколько обособленных парящих объектов. В тот момент в головы бойцов на холме пришло осознание, что отделаться малой кровью им не дадут. Ненадолго включилась обратная перемотка, в которой стрелки снова поднялись на ноги, взяли оружие и футляры со снарядами, натянули тетивы и приготовились к бою.

Судя по картинке вверху, второй налёт обещал быть масштабнее и разрушительнее, но не слишком. Ещё восемь тяжёлых брёвен шандарахнуться где-то посреди лагеря. Да, неприятно, но не критично. Главное не зазеваться и не попасть под ожидаемый и заранее видимый удар.

Все воины обладающие дальнобойным оружием включились в отбитие вражеской атаки. Три офицера больше не были в неведении и раздавали указания в разных концах палаточного городка. Озабоченные сохранностью хрупких ценностей мужчины доставали свои вещи из шатров, перепрятывали их в карманы, подсумки и поясные чехлы, подтягивали личные мешки поближе к себе, чтобы иметь возможность быстро убрать их из-под падающей коряги.

Как вдруг, бокаты обнаружили, что насекомые летят необычайно низко. Гораздо ниже, чем все предыдущие разы. Такая дистанция до земли позволяла им нанести предельно точные удары, и в то же время подставляла их под максимально прицельный ответ. Не веря такой удаче, гуманоиды промедлили дольше, чем могли бы. Но вот командиры проглотили неожиданную радость и наконец прокричали команду «пли».

Нанесённый в моменте стрелками урон был колоссальный. Где-то дюжина ос получила повреждения и как минимум половина из них смертельные. Одна из формаций тут же распалась, и её груз слетел с носилок, ещё даже не достигнув границ лагеря.

Вне себя от счастья, бойцы поспешили перезарядиться, чтобы совершить ещё один залп. Наконец судьба преподнесла им подарок и назойливые жуки сами полезли в зону поражения. Такую возможность нельзя было упускать! Внимание всех мужчин без исключения сосредоточелось на небе. Каждому арбалетчику и лучнику хотелось поразить ещё одну цель. Те же у кого не было нужного снаряжения, болели за успех товарищей.

Стоило первому групповому залпу произойти, как Фёдор подумал:

«Всё ПВО ушло на перезарядку! Дроны-камикадзе, вперёд, вперёд!!!»

Натягивание тетивы арбалета, особенно довольно крупного и мощного, это длительный и непростой процесс. Именно в этот промежуток времени и стартовал третий, сложнейший этап плана, на подготовку которого ушло больше всего усилий.

Спецотряд из одиннадцати ос, спрятавшийся в лесу на западе от двух холмов, активизировался. Прислужницы, коим была уготована особая честь, пасть за свою королеву, понеслись через чащу, прямо навстречу стоянке вражеского войска. Голос коллективного разума в их головах проговаривал:

«Смерть не наступит, покуда жива наша общая мать. А покуда она жива, всему сущему предначертано стать единым.»

Одинадцать ос выпорхнуло на открытое пространство и оказалось непосредственно перед одиннадцатью гигантскими ящерицами, сидящими на западном склоне. Жуколовы тут же заметили вторгнувшихся насекомых и забили тревогу, но… Выстрелить по ним не смогли. Специальные рычаги только-только натянули тетивы, и руки в перчатках ещё лишь тянулись к болтам в футлярах, чтобы вложить их в направляющие. В тот самый миг, Фёдор осознал: «Я победил…»

Не успев подняться на лапы, ящерицы раскрыли пасти и принялись стрелять языками в разведчиц из спецотряда. Каждая летунья намеренно приблизилась к определённой рептилии, отдавая ей преимущество, а затем затормозила, исключая малейшие шансы на промах. Пойманные на липкий язык насекомые одно за другим начали попадать в громадные пасти чешуйчатых монстров. Челюсти смыкались, пытаясь раскусить и прожевать хрупкие осиные тела. И в этот же момент зубы и дёсна ящериц склеивались жучьей слизью, которой были заранее обильно смазаны брюшка и лапки летающих слуг. Проходило ещё мгновение и вкусовые рецепторы рептилий начинали ощущать особое воздействие, вызванное кусками кислотниц наловленных пиявками на дне реки. Именно такую пикантную приправу и доставили осы прямиком в ротовые полости могучих, но не очень умных существ. Адское кисло-горькое жжение, от которого плохело даже всеядным представителям Роя, распространилось у монстров от губ до гортани. Они тут же попытались выплюнуть омерзительную пищу, но не смогли из-за намертво склеенных между собой челюстей.

Сказать, что ящериц охватила паника, это ничего сказать. После первых же неудачных попыток выковырять кислотниц лапами, гигантские твари просто обезумели и пришли в неистовое бешенство! Фёдор отлично понимал, что они ощущают, ведь ему самому, в своё время, хватило одного укуса, чтобы потом минут пятнадцать промывать рот водой. Первая рептилия стала остервенело лупить мордой о землю! От её ударов в почве остались глубокие вмятины. Поняв, что и это не помогает, она перекинулась на спину и, расталкивая сородичей, принялась кататься на спине из стороны в сторону. Другая ящерица замолотила когтями по собственной морде! Разодрав её в кровь и ничего не добившись, от бессилия она набросилась на дёрн под собой. Большие груды грунта полетели во все боки.

Два монстра стрельнули в одну осу одновременно и склеились своими языками. Потянув хватательные отростки обратно в глотки, они сомкнулись пастями в вынужденном поцелуе, дополненном вкусовой палитрой кислотницы. От такого сочетания ощущений и обстановки чешуйчатые твари немедленно пришли к взаимному желанию уничтожить друг друга. Неспособные рассоединиться гиганты схлестнулись в драке не на жизнь, а на смерть, и им было абсолютно плевать на всё, что находится вокруг. Многотонный клубок неистовой ярости покатился через военный лагерь, сминая всё на своём пути!

Ящеровод с глазами уехавшими на лоб выскочил на западный склон. В руках он сжимал большую охапку сонной травы, предназначавшуюся питомцам вышедшим из-под контроля. Не успел гуманоид опомниться, как его снесла ящерица несущаяся на всём ходу. Одна из рептилий предпочла справиться с претерпеваемым стрессом пробежкой. И побежала она прямиком через ряды расставленных на холме шатров. Здоровенные лапищи расплющивали всё попадающее под них, будь то натянутый полог, горящий костёр, кучка бронзовой посуды или чья-то конечность… Затрещали кости, ломающиеся легче соломинок, первые вопли боли раздались на фоне взбудораженных криков смятения и беспокойства. Неостановимый живой вал нёсся вперёд, собирал всё в ком, перемалывал, давил и рвал. Другой монстр с дуру ринулся со склона вниз, протаранил и повалил несколько деревьев, а потом завяз в трясине и начал тонуть. Третий закрутился вокруг себя волчком, вычерчивая когтями борозды в земле и скашивая всё мельтешащим хвостом, будто гигантская газонокосилка! Четвертый почувствовал себя плугом и решил вспахать землю собственной башкой! Застрявшая промеж пальцев ткань вынуждала монстров чаще спотыкаться и катиться боком, увеличивая ширину убийственного пресса.

На спины потерявшим рассудок животным полетели крюки на цепях. Те несколько гениев додумавшихся до такого слетели с ног в одно мгновение. Всё что оставалось бокатам это спасаться, убегая как можно дальше от съехавших с катушек питомцев. Почва у гуманоидов под стопами сотряслась от чудовищных ударов. Ослеплённые болью исполины метались по лагерю, сея хаос, разрушение и смерть. Осколки походного барахла смешались с разорванной плотью и торчащими наружу костями. Вопящие пехотинцы разлетались в стороны с такой лёгкость, будто ничегошеньки не весили. Отделавшиеся одним толчком везунчики блевали кровью от внутренних кровотечений или громко стенали от вывихов и ушибов. Последние что видели такие обездвиженные увечьями воины, это то как с высоты на них несётся здоровенное бревно.

О насекомых в небе просто забыли. Никто больше не пытался по ним стрелять. Речь была уже не о контроле ситуации, а о том чтобы просто выжить. Приблизительно в этот момент на великую равнину и опустилась густая непроглядная ночь. Единственными источниками света в пределах пригорка остались уцелевшие в хаосе костры и далёкие звёзды на небосводе.

«Внимание всем группам, начинаем четвёртый этап!» — скомандовал Фёдор.

Для реализации следующего пункта плана пригодились фляжки с горючим маслом украденные из сумки лекаря золотозубцев. Воспользовавшись темнотой, оса с бутылочкой в лапах вылетела из леса с восточной стороны и очутилась непосредственно перед скоплением сбившихся в кучку, боевых баранов. Не долго думая, прислужница преклонила сосуд и, кружа над стадом, принялась разбрызгивать жидкое вещество на спины рогатым животным.

В то же время, другая разведчица на запад от холма прилетела с такой же фляжкой к стоянке телег с припасами. Сперва она облила крышу фургона с птицами, затем обминула клетку с рвущейся на свободу ящерицей и стала выливать остатки масла на повозки загруженные войлочными мешками. Услыхав столь близкое жужжание, запертые на замок собаки и рептилия забили тревогу. Но их хозяева поголовно находились у подножия возвышенности, лицезрели чудовищное зрелище и не имели сил отвлечься на зов питомцев. Поэтому летунья беспрепятственно опустошила бутылочку и улетела прочь, успешно завершив подготовку зажигательной диверсии.

«Я одолжу?» — издевательски подумал мыслительный центр, хватая горящую ветку из костра на окраине палаточного городка.

Перепуганный гуманоид успел лишь бросить осе вслед металлическую миску. Спустя минуту к этому же огоньку подлетела другая летунья и тоже взяла обуглевшуюся деревяшку. Пехотинец побежал на неё, размахивая топором и яростно ревя, но насекомое было быстрее и просто умчало ввысь.

Гигантские ящерицы никак не успокаивались, но в своём безумном угаре они не болтались на одном месте, а постоянно перемещались кто куда. И так вышло, что, нехило наломав дров, по счастливому стечению обстоятельств монстры все поскатывались со склонов и назад уже не забрались. Две сцепившиеся в драке рептилии жёстко расцарапали друг дружке морды, но в итоге одна тварь откусила язык другой и таким образом окончила их убойный французский поцелуй. Той ящерице, что рассталась со своим хватательным отростком даже повезло больше, ведь вместе с куском плоти от неё отстала и слизь, на которой крепились жёванные кислотницы.

Доведённые до полоумия рептилии хоть были и мощным оружием, но не точным, поэтому имелись области лагеря, которые вообще не пострадали от их беснования. Ошеломлённые бокаты помаленьку приходили в себя и оказывали помощь раненым. Фёдор же не хотел давать им опомниться.

«Так, пожаротушители наготове. Вокруг болота, так что быстро пожар разгореться не должен. Здесь ведь нет торфа, я надеюсь…» — рассуждал перерожденец — «Знаете, ребят, что-то на нашей с вами гулянке мало света. А ведь скоро он вам ой как пригодится. Позвольте сделать этот незабываемый вечер для вас чуточку ярче…»

Оса подлетела и коснулась раскалённой деревяшкой перемазанной в масле шерсти. Вспышка пламени ударила вверх, оплавляя её крылья. Огонь тут же перекинулся на таких же промасленных барашков по соседству. Перепуганные животные рванули во все стороны. Пылающие козероги тёрлись боками о сородичей и распространяли жар по стаду. Вскоре каждая капля горючего вещества, попавшая на шкуры парнокопытным, воспламенилась и начала зажаривать плоть живых существ.

Горящие скакуны понеслись через лагерь, побежали на дорогу и полетели с горы в болото. Не успевшие отойти от первого шока бокаты увидели сей кошмар и ринулись к ним на помощь. Те бараны коих не коснулась участь живого шашлыка тоже не находили себе места и от страха мчались куда глаза глядят. Хаос и сумятица ненадолго покинувшие стоянку военных вновь возвратились. Ревущие от боли рогатые факелы таранили шатры, запутывались в ткани и распространяли огонь. Другие козероги забегали всё глубже в топи, откуда их будет уже не достать.

Как вдруг, ещё одна вспышка пламени разразилась в совершенно другой стороне! Обернувшиеся на неё гуманоиды узрели, как их припасы выданные им на несколько месяцев похода горят прямо в повозках. Масла не хватило, чтобы поджечь их все, но где-то треть телег оказалась во власти огня. А кроме них, чуть с опозданием, загорелась и крыша фургона жуколовов. Зерно, мешки и древесина являлись отличным топливом, так что пожар мог разрастись и до больших масштабов, если с ним ничего не делать. Понимая это, ближайшие бойцы похватали вёдра и побежали к лужам в лесу у подножия холма и по бокам от грунтовки. Лишь у некоторых из них были с собой факелы или фонари. Большинство же вслепую действовало в потёмках…

Мужчина из личной гвардии дэя прорвался через заросли рогоза, упал на колени перед водой и взмахнул ведром в руках, зачёрпывая жидкости по ободок.

«Ну привет!» — подумала королева, напрыгивая осой ему на голову.

Бокат испуганно застонал, выронил ведро и схватил кистями прилипшее к лицу насекомое. Жало на брюшке уже впрыскивало яд ему прямиком в нос. Мыслительный центр приготовился разжимать лапки обнимающие лысую башку и бежать, но похоже этот гуманоид в суете где-то обронил своё оружие. Осознав это, оса не отстала от его головы, а принялась ускоренно нашпиговывать синюю рожу конскими дозами токсина. На сей раз вместо неуверенных стонов, жертва издала пронзительный душераздирающий крик, который был слышен на всю округу.

Этот вопль послужил сигналом для всех собравшихся сегодня здесь воинов — настоящий кошмар начинается только сейчас!

Наездники впопыхах побежавшие за своими баранами на болота услышали нарастающий гул… Спустя пару мгновений десятки огромных шершней набросились на них со всех сторон посреди тёмного леса! Когтистые лапы цеплялись за мягкую плоть на спинах и ягодицах. Рьяные жала грубо били куда попало, пробивая одежду и дырявя кожу. Острые жвала с силой тисков сдавливали плечи, бёдра и шеи, проникая глубоко в тело. Ослеплённые темнотой, окружённые затягивающей зыбью и уставшие после долгого дня бокаты сопротивлялись, как могли. Выхватывая оружие, они кромсали пустоту, сталкивались между собой, спотыкались и падали в воду. На запах крови из тины выплывали водяные, которые облепливали барахтающихся гуманоидов своими мерзкими пастями.

Бойцы на холме не могли увидеть в лесу ничего, кроме огней сгорающих живьём баранов. Но они слышали… Слышали, как десятки голосов их соратников вопят, претерпевая адские муки! Как их жалостливые мольбы о помощи утопают в галдеже носящихся по чаще ос!

«Аха-ха-ха! Теперь вы поняли, почему ваши друзья не вылазят из своих костюмов⁈» — упивалась собственным превосходством мать Роя — «Один укол в задницу и ты срёшь кровавым поносом! Один укол в переносицу и глаза вылазят наружу от внутричерепного давления! Вы и правда думали, что вот так просто припрётесь к гнезду и сможете убить меня? Меня-я⁈ Да вы просто сказочные идиоты! И теперь вы сами все сдохните!!!»

Поняв, что в темноте творится сущий ад, бокаты перестали бегать по одному и начали кучковаться возле источников света, коими в большинстве случаев являлись костры. Гуманоиды забили на тушение козерогов и повозок, выбежали из леса обратно на холм и грунтовку, и все поголовно приготовились к бою, вооружившись топорами, щитами, и арбалетами.

Жуколовы вынесли из полыхающего фургона клетки с орлами, а в вольер с тигровой ящерицей забросили ломоть мяса обкатанный в сон-траве. Иначе бешеная тварь на фоне всего происходящего могла самоубится о внутренние шипы.

Загнав разумных врагов под костры, Фёдор распорядился сбросить на загулявших барашков глинотелов, чтобы быстро и без напряга убить парнокопытных. Затем он послал двадцать прислужниц залететь под негорящие телеги и разгрызть у них всю ходовую. Мандибулы справляющиеся с древесными стволами с лёгкостью повреждали колёса и оси, так что никуда повозки уже не поедут, даже если разобрать завал на дороге. Ну и конечно, перерожденец не собирался отставать от тех аборигенов, что засели у костров в обороне. Ночь только начиналась и до утра было ещё далеко…

Жужжание доносящееся из темноты нарастало, вынуждая раздёрганных за вечер мужчин нервничать. Бойцы покрепче сжимали в ладонях рукояти орудий и выстраивались кругом, спиной к огню. Всего таких островков безопасности на холме было несколько. И ещё как минимум один располагался у фургонов охраняемых суровыми парнями в надёжной броне.

Со стороны склонов на вершину забегали везунчики, которым удалось вырваться из ночного кошмара. Многие из них истекали кровью и страдали от последствий отравления осиным ядом. Встречались и такие, чьи увечья ужасали. Огрызки разорванной плоти болтались на весу, держась на теле за одну кожу. Огромные кровящие гематомы, раздували лица до состояния сплошного синяка. Отдельные индивиды сваливались с ног, не доходя до цели, и в течении пары минут превращались в маскота французской компании Мишлен.

К одному из костров из тьмы вышел мужчина, который выронил перепачканный в гемолимфе топор и обессиленно упал к стопам рослого жуколова. Ловчий присел на колено, отложил оружие и осмотрел состояние сородича. На виске у того зрело сразу три свежих укола. Шишки росли как на дрожжах, вынуждая заплывать глаз и ухо. Под заинтересованными взорами остальных обитателей островка, член Гильдии достал из поясных ножен кинжал и принялся надрезать кожу возле опухолей. Кровь щедро хлынула из порезов, и это помогло сдержать рост гематом.

Лёгкие цели для атак насекомых постепенно заканчивались Гуманоиды группировались и даже начинали опять отстреливаться (пускай и почти в слепую). Одни подбрасывали в огонь дровишек, чтобы горел поярче, другие оказывали раненым помощь, третьи стояли с оружием наготове. Воины твёрдо вознамерились уберечь свой стан от вторженцев шныряющих в воздухе. И на свету у них были отличные шансы. Они уже пожертвовали ящерицами, баранами и повозками. Больше у войска не осталось слабых мест, через которые его можно было уколоть. Пред стаей монстров стояли лишь сами бойцы, опытные и верные своему делу, готовые сражаться до конца. И Фёдор понимал, что нет никакого смысла набрасываться на них, когда они так сплочены и сосредоточены. Любой накат ос на активный костёр, окружённый вооружённой толпой, окончится для Роя огромными потерями и минимальным результатом.

«Все группы аэроюнитов переводятся на бомбометание.» — скомандовал перерожденец — «Заберите дополнительный носилки у слизевика…»

Ненадолго, в пределах военного лагеря установилась тишина. Да, пожары всё ещё трещали, пожирая древисину, ополоумевшие ящерицы барабанили по земле, раненые стонали и кашляли, отхаркивая кровь, а уцелевшие мужчины оживлённо переговаривались. Но самый главный, самый важный для всех шум прекратился. Жужжание крылышек резко стихло, даруя бокатам внезапное успокоение и надежду… Надежду что весь этот ужас окончен, что наконец можно вздохнуть спокойно и зафиксировать потери, что ещё одного жесткого фокуса у разумных жуков не припасено…

Но, как и было сказано выше, вера в лучшее прожила недолго.

Как и в самом начале, нарастающий гул стал доноситься с юга. На фоне мерцающих звёзд, обернувшиеся в одну сторону гуманоиды узрели силуэты парящих на высоте бомбардировщиков. Много силуэтов… «И снова брёвна, попадают нам на головы.» — подумали тогда бокаты. Что же, это не худшее из того, что происходило за сегодня. Да, ночью увернуться от снаряда будет сложнее, но это всё ещё самые обыкновенные деревяшки. Многие воины тогда почувствовали, что такое испытание страшит их гораздо меньше, чем смертельная схватка со стаей здоровенных шершней. Значит самое плохое позади. Выдержать осталось всего-то осадки в виде старых гнилых коряг, а это больше смахивает на детскую игру, чем на серьёзную угрозу жизни.

Так рассуждали те, кто уверенно стоял на своих ногах. Обездвиженные или замедленные раненые не очень-то разделяли их оптимизм.

Насекомые летели низко, поэтому стрелки принялись пулять по ним из своих орудий. О прицельной стрельбе в такой темени не было и речи. Но каждая группа летунов с грузом выдавала своё расположение, тем что заслоняла звёзды. Несколько десятков жучьих квадрокоптеров одновременно заходило на атаку. В сущности это было найкрупнейшее сражение Федо-Роя с бокатами за всю его жизнь.

Наземные бойцы приготовились уворачиваться и отскакивать в сторону от бомб. Решения потребуется принимать быстро и с оглядкой на соратников, стоящих поблизости.

Игра в вышибалу началась!

Первое бревно грохнулось на то место, где пару секунд назад стояло трое окровавленных пехотинцев. Второе промазало и шлёпнулось на палатку, в которой давно никого не было. Стоящие на полусогнутых ногах мужчины сфокусировано смотрели вверх, в ожидании следующей подачи. Их лица сияли азартом, будто у мальчишек получивших возможность поиграть с взрослыми и показать свои навыки.

И тут сверху прилетел не твёрдый груз, а большой объём грязной болотной воды с водорослями. Прилетел не в гуманоида, а прямиком в полыхающий костёр. Зазвучало громкое шипение, вверх ударил столб пара, а на один из островков безопасности резко опустилась тьма.

«А теперь поиграем в догонялки…» — подумала королева.

На пару секунд бокаты остолбенели, осознавая произошедшее. Звуки стремительно приближающихся ос помогли им прийти в себя, сорваться с места и побежать к другому костру. Ориентируясь по топоту ног и едва различимым шевелящимся силуэтам, Рой начал атаковать одиночные цели из числа отступающих гуманоидов.

Сперва на жертву приземлялась одна разведчица. Она определяла является боец служащим регулярных войск или жуколовом в костюме. Если оказывалось, что обнаруженный мужчина не обладает особой защитой, подлетало ещё пять шершней и расправлялось с аборигеном жесточайшим образом.

Не успели воины добежать от потухшего островка света к активному, как на него тоже низвергнулся с высоты разогнанный водный поток. Ещё один оборонный рубеж с невероятной лёгкостью пал, и целая толпа бокатов оказалась дезориентирована.

Глядя на происходящее, оборонцы одного из очагов придумали натянуть поверх пламени тканевый полог. Они удерживали его руками с разных сторон, пока огненный столб медленно прожигал по центру дыру. И естественно гуманоидам не хватило сил сдержать сброс воды с насекомьего квадрокоптера. Их тряпку вырвало из кистей и прибило прямо в костёр, мгновенно уничтожая все признаки горения.

Один из мужчин зажёг факел и поднял его над головой. В следующую секунду четыре осы зависли по сторонам от его головы и потушили огонь дуновениями из-под корыльев.

Дальше костры начали затухать один за другим, и военным лагерем стала быстро овладевать тьма. Каждый затемнённый участок холма превращался в пастбище для плотоядных тварей. Выкрики офицерских команд заглушили вопли убиваемых жуками существ. Единственными кто имел возможность оказывать сопротивление оставались члены Гильдии, но их не хватало, чтобы защитить всех.

И началась кровавая жатва! Рой истязал и жалил каждого до кого удавалось дотянуться. Бокаты сбивались в кучи вокруг фонарей и факелов, группировались в темноте около жуколовов и обматывались в любые тряпки, будь то палатки, одеяла или простыни.

Другие бойцы додумались убежать с пригорка к горящим повозкам на дороге. Хоть так их быстро обращающиеся в прах припасы принесут им какую-то мало-мальскую пользу.

Бороться с толпами под защитой ловчих, Фёдор решил сбросами брёвен, а на факела и фонари перерожденец не пожалел скидывать такой же объём воды, как и на костры.

Ситуация для королевского войска становилась критической: рой доминировал над ним в каждом аспекте; потери были непропорционально высоки.

И тут насекомым хватило наглости сбросить тяжёлый камень прямиком на клетку с тигровой ящерицей. Кажется именно этот ход и стал для Гильдии последней каплей…

Охранники фургонов полезли на крышу огромного стального короба. Там, помимо мелкого люка для кормления, имелась крышка покрупнее, закрывающаяся на здоровенную задвижку с замком. Так вот, в свете трепыхающихся языков пламени, королева увидела, как бокат в стёганной броне становится на одно колено и начинает открывать этот замок.

«О-о-о!» — мысленно восклинула мать Роя — «Они хотят показать нам, что скрывается в самом большом фургоне! Ну давайте! Давайте!!! Выпускайте кракена!!!»

Сняв замок, ловчие отодвинули задвижку, а затем вчетвером принялись откидывать тяжеленную створку, состоящую из решётки и листовой стали. Управившись, они бегом слетели с крыши восьмиколёсной повозки и поспешили спрятаться в фургоне с собаками. Из всех охотников снаружи остался один, и он с размаху влупил кувалдой по стальной стенке открытого короба. Раздался звон сравнимый по громкости с церковным колоколом. Глаза Роя приковались к чёрному зеву проёма, в ожидании того, что явиться оттуда на свет…