Попаданец в Рой Пожирателей. Том V

Глава 80 (часть 1)

Первым из двух пленников Роя проснулся Халима. Вчера он, в отличии от Миару, почти не работал физически, а ещё практиковал послеобеденный сон, поэтому, чтобы выспаться, ему потребовалось меньше времени, нежели одноногому жуколову.

С первых секунд после пробуждения, старик показал, что он не в лучшем расположении духа. Усевшись на гамаке с кислой рожей, дед какое-то время разглядывал пустые стены, освещённые тусклым сиянием биофонариков. Золотое колечко на пальце больше не манило его взор, а стремление подойти к столу и затребовать завтрак, кажется, напрочь отсутствовало.

«Странно, прошедшей ночью я вроде с инвалидом поссорился, а не со старцем…» — подумал Фёдор — «Ну, ладно, бывает… Атмосфера в подземелье всё же гнетущая. Может вывести учителя сегодня побродить по лесу, развеяться?»

Перерожденец вообразил, как выгуливает боката на слизевом поводке, словно собаку.

Впрочем вся хандра хрыча в миг рассеялась, стоило рабочим внести в комнату поднос с целой кучей жареного мяса. Крупные сочные ломти шашлыка тут же вызвали интерес у гуманоида и вынудили его облизнуться.

Камболовый ящер отлично зашёл пожилому мужчине. Набив пузо до отвала, он зычно отрыгнул, затем вернулся на лежанку и минут двадцать провалялся, поглаживая свой живот.

Коллективный разум решил сегодня не форсировать приход образованного пленника в учебную комнату. Вместо этого Фёдор просто понаблюдал за Халимой — что тот будет делать, если его не принуждать работать? После завтрака у старика, вроде как улучшилось настроение, и главенствующее сознание не хотело снова вгонять его в печаль.

Дедуля принялся ходить кругами по комнате, потирать пальцами и что-то бормотать себе под нос. За этим занятием он провёл ещё пол часа. По итогу всех брожений учитель остановился перед проходом в коридор и прислушался. Из помещений бункера доносился цокот жучьих коготков о бетон и грохот перекладываемых/передвигаемых предметов.

Дальше гуманоид вышел из своей камеры и осмотрелся. Слева в дверном проёме ему представилась картинка лежащего в полумраке Миару. Одноногий бокат спал одетый в толстый жиппон и укутанный в баранью попону. Без воздействия сыворотки он начал в полной мере ощущать холод подземелья, поэтому перед провалом в сон усиленно утеплился. Справа протягивался основной логистический узел школы-тюрьмы. Вместо мигающих, приглашающих в аудиторию био-огней, пожилой пленник увидел стабильное непрерывное свечение.

Помявшись с полминутки, Халима осторожно направился в каморку жуколова. Какое-то время он крутился, изучая наполнение помещения, а ещё взял со стола кружку и понюхал её содержимое. Не найдя ничего интересного, старик покинул жилище соседа и вернулся к себе. Отпив из своей чашки немного воды, дед подобрал нож и проверил пальцем его остроту. И тут учителя посетила идея, как можно поразвлечься в этом унылом месте. Он взял созданный слоном, баскетбольный мячик, засунул его на полку и принялся метать в него кортик с другого конца зала. Раза с тридцатого острие вошло идеально в цель и в бункере раздался хлопок. Резонируя в замкнутом пространстве, он прозвучал чрезвычайно громко. Силиконовая сфера лопнула, нож резко отбросило в сторону, ближайшего головастика оглушило до звона в ушах, а Халима подпрыгнул и вскрикнул от испуга. Миару в своей комнате вздрогнул и пробудился.

Разум Роя в этой ситуации возмутило лишь то, что ценный гуманоид мог случайно пораниться.

Человеку стало интересно, чем старик займётся теперь, когда он собственноручно сломал свою игрушку. Ну а дед приземлился задницей на горшок и принялся пыжиться, корча натужные гримасы. Он долго не поднимался, что означало, что у него возникли какие-то проблемы с пищеварением. Неизвестно сколько ему придётся давить из себя глину, но пока учитель не управится, к урокам приступить не выйдет.

Тем временем, после громкого хлопка, пленный жуколов так и не смог снова уснуть. Поломал ему весь режим, этот старый шалун со своими игрищами…

Одноногий ловчий уселся на лежанке с откровенно злым выражением на своей серо-зелёной роже. Мало того что выспаться не дали, так ещё и со вчера осадочек остался. Курительная трава закончилось, а на столе бокат увидел лишь ёмкость с водой и полупустую миску с подвядшим фаршем.

Фёдор надеялся, что обидевшегося инвалида тоже получится подкупить шашлыком. С тем лишь нюансом, что для ампутанта мяса ящера уже не хватит и придётся взять из других запасов…

С помощью костылей Миару пересел за стол и в один присест выпил где-то литр воды. Дальше пленник сурово грюкнул кружкой по столу и, махнув рукой, что-то высказал ближайшему головастику. Халима тоже услышал его, но дед был слишком занят делами туалетными, поэтому не мог подойти и сказать соседу «доброе утро».

Дежурный рабочий забрал у жуколова опустевшую кружку, сходил на пищевой склад и набрал из бочки питьевую воду, доставленную в тюрьму из деревенского колодца. Получив новую порцию жидкости инвалид умылся и прополоскал горло. Если бы разум Роя знал об этом его намерении, он бы набрал воды для мытья, а не для питья. Тюремщики получили распоряжение подготовить для заключённых деревянные тазы с водой из реки, которые будут на постоянной основе размещаться у них в камерах. Пускай запертые в подземелье бокаты имеют возможность обмыться, когда пожелают.

Гусеницы уже подготавливали тарелку с шашлыком для Миару, когда мыслительный центр увидел странное поведение ампутанта. Тот скинул с себя жиппон, а затем, не берясь за костыли, слез с табурета и оказался плашмя на мокром полу. Кряхтя и рыча, одноногий мужчина выполз на центр комнаты и принялся… Отжиматься!

Внезапный порыв ловчего к физкультуре показался Фёдору одновременно смешным и пугающим. То, с каким остервенением усердствовал Миару, вызывало определённую тревогу. Отжиматься с одной ногой, конечно, было гораздо сложнее, чем с двумя. К тому же бытность пленника и недавняя операция измотали организм гуманоида. Но он всё равно стиснул зубы и, не жалея себя, выкладывался на полную.

Очень скоро его грязная кожа покрылась потом. Худосочные конечности задрожали, но не прекратили напряжённо работать мышцами.

Так продолжалось, пока жуколов не упал от бессилья. Передохнув всего пару минуток, он тут же приступил к следующему упражнению — приседания с хватом за стол. Кряхтящие вскрики стали сопровождать каждое повторение. Невооружённым глазом было видно насколько инвалиду тяжело и больно, и всё же он не останавливался.

«Это настолько он зол на нас?..» — предположило управляющее сознание.

Фёдор решил подождать, пока Миару полностью вымотает себя и, тем самым, выпустит пар. Уже после можно будет пробовать договориться…

Растратив большую часть энергии, жуколов пополз к гамаку и попытался на него взобраться. И тут оказалось, что своим импульсивным поведением ампутант загнал себя в ловушку. У него попросту не оказалось сил, чтобы поднять торс с холодного твёрдого бетона. Мучительно стеная, он пару раз приподнимался и оседал. Вернутся в вертикальное положение ему не помогли ни костыли, ни табурет. В итоге пленник с горем пополам стащил жиппон и лёжа укутался в него, чтобы слишком не переохлаждаться.

Пришлось одному слизевику прийти бедолаге на выручку и поднять его на шконку. Ни спасибо, ни вообще каких-либо слов от Миару слон за это не услышал.

— М-и-ита-а… — прорычал жук, напоминая гуманоиду о правилах приличия.

Бокат отмахнулся и отвернулся к стене. Похоже он понял, что его пристыдили.

Закончив свой долгий поход в туалет, Халима решил тут же воспользоваться принесённым тазом с водой, чтобы умыться, а потом и подмыть зад. Дальше старик, не теряя времени, направился к соседу. У Миару в каморке он разместился на табурете, после чего мужчины переговорили. Жуколов рассерженно и возмущённо, что-то высказывал. Дедок тихо, спокойно и обстоятельно отвечал.

«Давай объясни ему, что не все фигурки можно обменять на сладости…» — думал Фёдор, надеясь, что умный гуманоид и правда даст сородичу верную подсказку.

Судя по гневным интонациям инвалида, учитель в итоге не смог его ни в чём убедить. Тяжко вздыхая, пожилой бокатианин ушёл в коридор, а ампутант продолжил валяться на лежбище и злобно гримасничать, пялясь в потолок.

«Не переживай Халима, у нас есть чем его подкупить.» — подумал перерожденец — «В конце-концов, страх смерти он ещё не утратил, я надеюсь…»

На этот раз бездельничающий старик неторопливо побрёл в учебную комнату, сам, без мотивационных тычков со стороны жуков. Королева была удовлетворена таким поведением питомца — довольно ему дурака валять, пора бы уже отрабатывать мясной завтрак.

В большом зале за время сна гуманоидов не произошло особых перемен, кроме того, что Рой немного навёл порядок, после дебоша Миару. На алюминиевом столике уже давно ютилось пять округлых камней с неизвестными рунами. Каждый из символов повторял изображения на шрамированном кустовике, пойманом семьёй неподалёку от тюрьмы. Фёдор чувствовал, что камни на входе в пещеру слепней, бокаты наряжающиеся в кусты и трупы с вырезанными знаками мирх-хана* как-то связаны. Оставалось напрямую расспросить знатока местной культуры и, быть может, выяснить от него полезные сведения.

*(бок.)«бог-змей»

Учитель сразу уселся за раскладной столик и задумчиво поглядел на предоставленные иероглифы. Гусеницы выкрутили яркость сияния на максимум, а два слизевика вошло в помещение, подготавливаясь к предстоящей учёбе. Один из слонов, как полагается, снарядился указкой.

Дед поочерёдно взял каждый камень в руку и покрутил перед глазами, убеждаясь, что на них нет иных изображений. Надзиратель постучал прутиком по демонстрационному постаменту, мол иди показывай что-нибудь. Пожилой мужчина помахал ему рукой, затем отрицательно помотал головой и пожал плечами.

— Вай ир жака. — промолвил Халима с растерянной интонацией.

Он ещё раза три продемонстрировал жест отрицания и в итоге не пошёл к блоку со ступеньками.

Опираясь на прошлый опыт, Фёдор решил принести ему чернила и бумагу. Реакция старика полностью повторилась, и он напористо вернул письменные принадлежности обратно слизевику.

«Значит ни показать, ни нарисовать это он не может…» — подумал парнишка — «По его эмоциям и жестам читается, что он попросту не знает, что это за символы. Но разве есть что-то, чего может не знать такой умник, как Халима? Странно… Камни, кустовик с шрамами и все трупы с восьмёрками были обнаружены нами в лесу на юго-востоке от пересечения большой реки и главной магистрали. Местные тоже должны были встречаться с этими явлениями. Может учитель просто не здешний, поэтому не в курсе? Вероятно, стоит допросить кого-то из речной деревни. Она располагается ближе всего к координатам каждой находки.»

В другом помещении коллективный разум приступил к восстановлению отношений с одноногим пленником. Повелитель слизи вошёл в каморку, неся на подносе кучку шашлыка. Обиженный гуманоид скосил взор на надсмотрщика, а когда заметил мясо уже не смог отвернуться.

Слуга взял один среднего размера ломоть и бросил его в тарелку к прошлодневному фаршу. Дальше крупный жук развернулся и уполз, унося полную миску жратвы с собой. Серьёзный хмурый инвалид остался один на один с угощением (не считая живых светильников). По факту, это было первое жареное мясо, которое он мог съесть с момента собственного пленения. Пробыв в сомнениях всего тройку секунд, Миару поспешил переместиться с гамака на табурет. Для него не имело смысла отказываться от такого дара. Особенно, если он решил подтянуть физическую форму — в таком случае пища животного происхождения крайне необходима.

Кусок шашлыка ампутант слопал буквально за три укуса, после чего судорожно облизал деревянную посуду, подбирая мельчайшие следы жира. Ему определённо очень понравилось блюдо начинающего повара, и особое происхождение мяса он, кажется, совсем не заметил.

Первый этап был пройден и Фёдор продолжил реализацию задуманного плана. В камеру жуколова вошла процессия насекомых принёсшая инструменты и деревяшки нужные для столярного ремесла. Увидев это, гуманоид скривился и что-то недовольно тихо пробурчал. Следом явился слизевик с подносом привлекательной снеди. Миару малость подобрался и приободрился. Теперь он вовлечённо взирал на жуков, пытаясь понять чего от него хотят. Предыдущий уговор между Роем и ловчим был нарушен из-за недопонимания. А значит семье следовало заключить новый и понадеяться на возобновление доверия со стороны мужчины.

В комнату заползло ещё два головастика. Один из них нёс сложенный лист пергамента, а второй держал в хоботке указку. Для начала работяга передал бумажку заключённому. Принимая передачу, тот обрёл слегка озадаченный вид. На пергаменте инвалид увидел рисунки бокатианских богов исполненные Халимой. Фёдор неотрывно следил за мимикой Миару, что позволило ему заметить, как взгляд пленника дольше всего задержался именно на изображении горизонтальной капли с кружочками. Из всех необычных сущностей, именно она смутила жуколова больше всего.

«Совпадение ли, что этот рисунок по-особому заинтересовал и меня в том числе?..» — подумал человек.

Гусень стоящий у ноги ампутанта требовательно забрал листок и вернулся в строй. Слон с подносом, перетянул тарелку сидельца на другой край стола и положил в неё новый ломоть мяса. Затем он забрал указку у маленького подручного и встал так, чтобы бокат хорошо видел его последующие движения.

Кончиком прутика слизевик сперва указал на изображение капли на пергаменте, потом на столярные инструменты, и в конце на посуду с едой. Пока Миару соображал, слуга проделал данную очерёдность действий три раза.

Наглядно сделка выглядела так: «за дефицитную пищу ты должен вырезать из дерева данный предмет». Фёдор хотел, чтобы мастер изготовил статуэтку самого подозрительного божества из списка. И ампутант кажется уловил суть предложенной работы. Жестами он попросил снова дать ему листок.

Гусень выполнил невербальную просьбу.

Миару ещё какое-то время разглядывал каплю, а потом отложил лист на стол, посмотрел в сторону выхода и внезапно закричал:

— Халима-а! Хали-има-а!

Дед услыхал вопли сородича и обернулся. Поначалу учитель замешкался, но, спустя какое-то время, принял решение прервать урок и отправиться на зов. В итоге двое пленников встретились в проходе между коридором и аудиторией. Старец с удивлением поглядел на мужчину с костылями, держащего бумажный свёрток в зубах. Ртом Миару протянул лист Халиме.

Беседуя между собой, бокаты бок о бок вошли в большой зал, неотрывно разглядывая художества пожилого умельца. Всё пошло ровно, как и задумывал Фёдор. Жуколов знает, что рисунок капли сделал лингвист. Соответственно, если дать плотнику задачу вырезать фигурку данного объекта, он тут же пойдёт уточнять у деда, что именно тот там намалевал. Всё это должно помочь проверить теорию перерожденца о том, что Халима на самом деле изобразил белый космолёт управляющий сферическими дронами. Если дело выгорит, ему будет не жалко предоставить Миару ещё один кусок мяса за содействие.

Учитель долго и доходчиво что-то объяснял одноногому собрату, сопровождая слова различными жестами. Инвалид в основном слушал и изредка задавал тихие уточняющие вопросы. Было заметно, как мастер по дереву одновременно растерян и напряжён. Фёдор не вмешивался, понимая, что скорее всего всё движется в нужном русле.

В конце-концов оба гуманоида о чём-то договорились и синхронно обернулись в сторону надзирателя. Миару приковылял к деревянному столу справа от трибуны, решительно постучал по нему ладонью и что-то сказал жуку. Его интонации, мимика и движения говорили о том, что он готов трудиться на благо Роя и что он просит вернуть инструменты в учебное помещение.