Полукровка

Глава 14

22 июня 2469 по ЕГК.

…Защитники Смоленска понимали, чем опасны мониторы, ничуть не хуже меня. Но все четыре попытки атаковать давно устаревшие, но все равно могучие машины не увенчались успехом — на пути от точки выхода из внутрисистемного прыжка до ордера «шоколадок» мы насчитали двенадцать «сфер» из обломков, разлетавшихся в разные стороны.

Да, неслабо досталось и кораблям вояк из АС — тяжелый ударный крейсер проекта «Сен-Дени», последний экземпляр которого сошел с верфей Объединенной Европы в конце прошлого века, пилил на одном движке, чуть более современный «Антверпен» потерял добрую треть оружейных башен и обзавелся двумя здоровенными пробоинами, а один постановщик помех и два фрегата «исчезли». Но тральщики были абсолютно целыми и, что самое неприятное, современными. А остальные корабли шли в достаточно правильном строю — что косвенно подтверждало наличие на каком-либо из них «военных советников» — радиообмен удивлял не столько плотностью, сколько четкостью, а мониторы успели набрать восемьдесят девять процентов скорости, необходимой им для выхода на струну.

Еще один крайне неприятный «штрих» мы обнаружили, подлетев к ордеру на расстояние, с которого заработал оптический умножитель — двигатели от линкоров, присобаченные к мониторам, оказались прикрыты дополнительными слоями брони. Причем настолько хорошо, что я был вынужден отказаться от идеи пропихнуть между ними и прочным корпусом громадин единственный «Смерч», «Тайфуны» или «Гиацинты». Шмалять ракетами в движки со стороны рабочей зоны тоже было бессмысленно из-за мощности выхлопа. Равно, как и «ронять» мины между тральщиками и «Дестроерами»: «Гиацинты» были рассчитаны на пробитие брони крейсеров, а против этих дур не тянули.

В общем, пришлось хорошенечко поизвращаться. В смысле, придумать шесть способов качественно усилить один-единственный более-менее реальный вариант порадовать «шоколадок», потерзать вычислительные мощности искина, забраковать четыре задумки, объединить две оставшиеся в одну и в очередной раз задействовать программатор ПКР. Ну, а потом мы начали хамить — подошли к одному из мониторов вплотную, уравняли скорости, выбрали подходящее место между двумя носовыми орудийными комплексами ближнего радиуса действия, «притянулись» к броне и выпустили наружу ремонтные дроиды.

Ими, естественно, управлял Феникс. Ибо знал, где именно заканчивается наше маскировочное поле, соответственно, был в состоянии гонять «Техников» куда энергичнее, чем я. Вот и оторвался — выгрузил и закрепил «Смерч», затем разместил на его корпусе два «Гиацинта» и активировал их «шапки». Чтобы они гарантированно прикрыли ПКР. Закончив с этим делом, вернул трудяг в трюм, поднял аппарель и проконтролировал уход МДРК в вертикальную «свечку».

Второй монитор «завешивали» втрое дольше, ибо еще одного «Смерча» у нас не было — разместили практически в том же месте три «Тайфуна», присобачили к ним четыре «Гиацинта», активировали «шапки», сочли, что это хорошо, и тихо свалили. Почти на сотню километров и перпендикулярно курсу ордера, ибо очень не хотели встрять.

Следующие шестьдесят семь минут жили в окошке, демонстрировавшем скорость мониторов и промежуток времени, оставшийся до ухода на струну. Ну, или в нем жил я, а искин «Химеры» проверял и перепроверял расчеты, изредка корректировал цифры и убеждал меня в том, что вероятность успешного исхода нашего начинания — сорок четыре целых и семьдесят одна сотая процента — ни разу не пять и даже не десять.

Да, успокаивал в стиле дяди Калле, но это срабатывало. Поэтому к моменту начала последней минуты ожидания я почти не дергался — смотрел на картинку с оптического умножителя, мысленно отсчитывал последние секунды и спокойно ждал. Как оказалось в момент обнуления, не зря: дальний «Дестроер», набравший нужную скорость, активировал гиперпривод на долю секунды раньше ближнего, и Феникс, уловивший и этот импульс, и нарастание плотности какого-то поля, в нужный момент подорвал «Смерч» с «Гиацинтами». И пусть броню они толком не поцарапали, зато чуть-чуть сдвинули монитор с формирующейся струны и… загнали в воистину чудовищный резонанс.

Кстати, начало разрушения гигантского корабля я видел своими глазами — в момент его исчезновения из обычного пространства корпус начало скручивать, как мокрую тряпку, и это выглядело настолько жутко, что не передать словами!

А процесс превращения второго корабля в хрен-знает-что пришлось смотреть в записи и под очень большим замедлением. Но я нисколько не расстроился, ибо всего за четыре тысячные секунды эту дуру раскрыло «навстречу гиперу», как фантастический цветок, и наверняка не «закрыло».

— Все, отлетались. Оба… — уверенно заявил ИИ эдак секунд через пять-семь после того, как выключил воспроизведение. И желчно продолжил: — Что самое обидное, МДРК с такими мощными «шапками», как наша, имеются не только у ССО, и даже тут, в нашей системе, на них могли воевать еще три великолепно подготовленных офицера. Ан нет — либо продались, либо поддались чьему-либо шантажу, либо свалили из системы, либо погибли…

Я утвердительно кивнул, вспомнил о личном счете напарнику дяди Калле и… отвлекся. На веселый смешок Феникса и резко увеличившуюся в размерах картинку со сканеров:

— Согласованность маневров — экстра-класса: оба тральщика и три фрегата ушли в гипер, подранок-«Сен-Дени» зачем-то вырубил маршевый двигатель, все остальные борта тормозят эволюционниками, а корабль-матка уже выпускает истребители…

— Если военные советники находились на «Дестроерах», то это нормально! — философски отметил я, поймал за хвост весьма своевременную мысль и сразу же озвучил: — Кстати, если это действительно так, то почему бы нам не порадовать «шоколадок» снова? Ведь тральщики ушли и не вернутся…

…Радовать «шоколадок» начали с «Сен-Дени»: по уже апробированной схеме «уронили» перед ним кассету «Гиацинтов» и охренели — крейсер впоролся в невидимую вертикальную «сеть» по самому центру, собрал все двенадцать мин и лишился передней трети прочного корпуса! Разнесли и «Антверпен» — подошли к самой большой пробоине, «затолкали» внутрь «Тайфун», свалили подальше и подорвали.

Увы, на этом веселье пришлось закончить: командир целого крейсера принялся сбрасывать масс-детекторы и выпускать с летной палубы истребители; аналогичные машины, но вырвавшиеся на оперативный простор с корабля-матки, закрутили карусель вокруг оставшихся фрегатов и постановщика помех, а малый разведчик внезапно вспомнил об имевшейся в наличии аппаратуре КТК и начал сканировать окружающее пространство на пределе имевшихся возможностей.

Нет, «Гиацинты» мы сбросили все. Но надежды на то, что в них хоть кто-нибудь влетит, не оправдались: крейсер, по инерции двигавшийся тем же курсом, невовремя развернулся движками вперед и сжег «подарки» выхлопами маршевых движков. Вот я и принял решение уходить. Поэтому повел «Химеру» под острым углом к плоскости эклиптики, попросил искин рассчитать курс к «нашему» астероиду и задумался, послушав очередное сообщение Макса, появившееся в открытых каналах:

«Народ, я еще раз прыгнул к кораблям, сопровождавшим мониторы, и даже не знаю, что сказать: „Дестроеры“, вероятнее всего, успели уйти во внутрисистемный прыжок в сопровождении части мелочи, а остальные борта кто-то придержал, разнес сразу два тяжелых крейсера и, судя по отсутствию „пятна“ из обломков, благополучно свалил. Хотя нет, знаю. И обращаюсь к тому, кто тут буйствовал: скажи, почему ты уничтожил НЕ МОНИТОРЫ?»

— Может, добавим защитникам системы мотивации? — поинтересовался ИИ за миг до того, как точно такая же мысль посетила меня.

— Добавляй… — распорядился я и даже придумал закадровый текст: — Только сопроводи его вот каким монологом: «Я прилетел к ЗП-двенадцать ради них. И, конечно же, отправил в небытие. А эти просто подвернулись под руку…»

Весь перелет до схрона — само собой, за вычетом времени, проведенного на струне — читал или слушал комментарии читателей. Абсолютное большинство только злорадствовало. Некоторая часть требовала такой же эффективности и от других защитников планеты. А отдельные личности начали подкидывать новые цели — БДК, высаживавшие десант на окраины небольших городов, небольшие рейдовые группы кораблей, наносящие орбитальные удары, и даже достаточно крупные отряды мародеров. Все бы ничего, но практически за всеми наводками спинным мозгом чувствовались происки «военных советников», и это здорово раздражало. Впрочем, стоило отключиться от всех каналов, сосредоточиться на управлении, провести МДРК в схрон, припарковаться на законном месте дяди Калле, отправить Стражу записи результатов боевого вылета и вслушаться в его монолог, как настроение поползло вверх:

— Думать умеешь. Находить слабости противника и бить по ним — тоже. На рожон не лезешь. И не заигрываешься. А то, что, фактически, копируешь стиль Аллигатора — правильно: абсолютно все операции, спланированные им за время службы на Смоленске, дали требуемый эффект и прошли без единой накладки. К слову, в службе внешней разведки Африканского Союза твоего дядю называли Муравьиным Тигром. За невероятную боевую эффективность.

— А почему «муравьиным»? — спросил я сразу после того, как попросил восполнить потраченный боекомплект.

«Хранитель астероида» рассказал, что муравьиный тигр — или черноногая кошка — считался самым эффективным хищником Старой Земли, ибо, несмотря на скромные размеры, обладал ускоренным метаболизмом, был вынужден есть чуть ли не каждый час, в среднем за ночь убивал порядка полутора десятков животных, многие из которых были намного больше него, и побеждал более чем в шестидесяти процентах схваток.

А для того, чтобы я как следует зауважал этого зверька, привел коэффициенты успешности охоты у других кошачьих. И удивил: оказалось, что у гепарда он составлял порядка пятидесяти процентов, леопард выдавал что-то около тридцати восьми, а царь зверей — от силы двадцать пять!

Я проникся. Поэтому, контролируя загрузку противокорабельных ракет и мин, представлял охотящегося кота-отморозка. После того, как боекомплект был восполнен, плотно поел. Потом заставил себя встать, спустил пустые пищевые контейнеры в утилизатор, поделился со Стражем очередными планами, получил полный одобрямс и снова врубил антигравы…

…К Смоленску-три подошли в шестом часу вечера по внутрикорабельному времени, «сели» на сканеры и расстроились по полной программе: да, все четыре орбитальные крепости еще держались, но выглядели, мягко выражаясь, неважно; большая часть бортов Семнадцатого Пограничного, еще остававшихся в строю — тоже, флота «шоколадок» продолжали атаковать; подступы к последним были усеяны сотнями тысяч новейших масс-детекторов, произведенных в ССНА и ОЕ; обломки военных и гражданских кораблей, орбитальных комплексов и спутников связи окружили Смоленск кошмарной «вуалью», а на ночной стороне планеты светились не города, а пятна чудовищных пожаров.

Немалую толику злости добавил и серфинг по каналам связи ближнего радиуса действия: абсолютное большинство сообщений являлось просьбами о помощи, а остальные — либо уведомлениями о приближении «шоколадок», либо проклятьями в адрес вояк АС, своих ВКС, ВВС, ВМС и армии, родовых дружин аристократов и, конечно же, мятежников. Само собой, периодически появлялись и посты агентов влияния, намерено раздувавших панику, и «наводки» «военных советников», пытавшихся вывести нас на хорошо подготовленные засады, но, в общем и целом, этой дряни было сравнительно немного.

Но больше всего взбесила группа кораблей, наносившая орбитальный удар по городу-миллионнику Кстово: прямо на моих глазах его юго-западная окраина вспухла чудовищным угольно-черным облаком с огненно-рыжими прожилками, а еще через мгновение мощнейшая ударная волна смела здания в прилегавших районах и в пригороде! Увы, эта эскадра работала без дураков — то есть, висела под плотной сетью из масс-детекторов и под надежной защитой постановщика помех, тридцати шести истребителей и аж четырех малых разведчиков — так что атаковать ее было бы форменным самоубийством. Вот я дальше и полетел. А где-то минут через семнадцать-восемнадцать решительно спикировал в атмосферу, на самом малом ходу снизился километров до четырех и подошел к северному краю Самарской агломерации. К тому самому, к которому неспешно снижался БДК «шоколадок».

Кстати, прикрытие было и у него. Аж из шести фрегатов, корабля-матки и малого разведчика. Но эти борта висели на стационарной орбите, а единственное звено древних истребителей, выпущенное на оперативный простор, болталось чуть выше верхней границы термосферы.

Приземляющийся «Термитник» встретили с огоньком. Но недостаточно жарким — все семь ракет, выпущенных из обычных ПЗРК, были сбиты на подлете скорострелками ближнего радиуса действия, а кварталы, из которых отработали «горожане», разнесло боеприпасами объемного взрыва. Что здорово разозлило, но из транса не выбило: я дождался касания, а после того, как борт благополучно сел в какой-то мелкий пруд, выставил гидравлические опоры и плавно опустил широченную аппарель,

с пологого пикирования «закинул» в трюм целую кассету «Гиацинтов».

Стараниями Феникса рванули они практически одновременно. И, судя по гигантским факелам пламени, вырвавшимся даже сквозь десятки сервисных люков прочного корпуса, запекли все его содержимое. Что согрело мою душу. Ведь этот тип больших десантных кораблей был рассчитан на перевозку целого полка планетарной пехоты, то есть, полутора тысяч человек!

А вот «шоколадкам», обретавшимся в космосе, это страшно не понравилось — МР принялся терзать сканеры, звено истребителей упало в атмосферу, фрегаты как-то уж очень быстро начали отстреливать кассеты с масс-детекторами, а корабль-матка выпустил наружу еще четыре пары «птичек», собранных с миру по нитке. Но мы успели отойти достаточно далеко, так что особо не напряглись даже тогда, когда два фрегата зачем-то последовали за истребителями. Более того, я завис над южной окраиной агломерации и прикинул шансы достать хотя бы одну из этих посудин «Смерчем», а мелочь — «Тайфунами». Но пришел к выводу, что, вероятнее всего, не уйду, немного расстроился и решил подождать еще немного. Как оказалось, не зря: стоило этим дурам снизиться километров до двадцати, как по ним отработала батарея ПКО. Сверхскоростными «Анютиными глазками» подземного базирования и из-под небольшого холма, заросшего лесом. И на таком расстоянии, конечно же, не промахнулась: оба фрегата разнесло вдребезги, а ударная волна от одного из них сбила с траектории «Awl» первого поколения. Вот он вторую атаку и зевнул. Поэтому «поймал» ракету «Шелест» и вспух огненным шаром.

Прекрасно понимая, что по вскрытой позиции скоро прилетит по полной программе, зенитчики ударили «Анютиными глазками» и по бортам, висевшим в космосе, но неудачно. Зато сбили еще одно «Шило» и, вероятнее всего, свалили куда подальше. К слову, не забыв скинуть во все доступные каналы связи мини-отчет о своей победе и предупреждение для населения Самарской агломерации. Ну, а мы свалили только из атмосферы, немного подождали, засекли сигнатуры эскадры, прущей к месту гибели трех кораблей на всех парусах, и в темпе засеяли наиболее вероятную траекторию подхода к объему, напрочь «закрытому» масс-детекторами, всеми оставшимися «Гиацинтами». И пусть на этих «подарках», прятавшихся под не особенно мощными, но рабочими маскировочными полями, подорвался только постановщик помех, зато мы выиграли еще немного времени для народа, эвакуирующегося из обреченной части города. И записали лишний борт на мой боевой счет. Что тоже порадовало. Ибо каждая новая «единичка», появлявшаяся в виртуальном списке, хоть немного, да утоляла жажду мести, разъедавшую душу…