Полное погружение

Глава 11 ИИ и историческая достоверность

Когда Стрешнева привела себя в порядок и вышла из гримерки, основная часть презентации уже закончилась. Тусовка разбилась на множество групп по интересам. Одни жевали канапе, другие смаковали результаты замысловатой переработки виноградного сока и плодов вечнозеленого растения трибы Coffea.

Продюсера картины Стрешнева нашла в «морском» павильоне в окружении гостей, державшихся от него на почтительном расстоянии, кроме одного весьма пожилого мужчины, скакавшего растрепанным воробьем вокруг бизнесмена. Какой-то несвежий, потёртый и помятый, со старомодной бородкой а-ля Ильич, которую он выставлял вперед, словно намеревался проткнуть собеседника, этот персонаж не вписывался в круг отглаженных, начищенных, утонченно-учтивых светских тусовщиков.

— Вот что это? Как это? Андрей Викентьевич! — стонал «почти Ленин». — Это ведь уму нерастяжимо, как говорил товарищ Райкин. Ну какие иллюминаторы на подводной лодке времён Первой мировой войны? Тем более такого размера и формы?

— Профессор, я еще раз повторяю, — устало отбрыкивался продюсер, — образы героев, костюмы, декорации и весь сценарий создавал наш искусственный интеллект, опирающийся на сотни исторических документов, список которых утверждали лично вы. Могу показать акт с подписью. И что вы теперь от меня хотите? Если в этот перечень закрался апокриф — найдите и исключите его. ИскИн пересчитает параметры и выдаст новые данные.

— Но голубчик! Мы же с вами умные, образованные люди, имеем собственную волю, опыт и просто обязаны опираться на них… Этот опыт уверенно подсказывает, что на подводных лодках первой четверти ХХ столетия не было иллюминаторов, сонаров, радаров… И пластмасса в качестве отделочного материала — это абсолютный нонсенс!

— Простите, профессор, но насчет обязанности опираться на собственную волю — не согласен, — продюсер, видимо, решил довести ученого до белого каления. — Воля, опирающаяся на субъективный, ангажированный взгляд на мир, способна натворить страшных дел — уж вам ли, как историку, не знать. А искусственный интеллект бесстрастен и неподкупен, в этом его главное преимущество перед нами, смертными. Он не боится усталости, голода и холода, угрозы болезни и смерти. Он требует только корректных исходных данных. Первоисточники подготовила ваша кафедра. Так что всё, что наваяла наша «Матрёшка» — исключительно ваша заслуга… И вообще у меня складывается впечатление, что вы единственный недовольны нашими фантазиями на историческую тему, а вот молодёжь вполне удовлетворена, не так ли? — апеллировал он к собравшейся в полукруг публике.

— Не так! — твёрдо произнесла Василиса, сделав шаг вперед и невольно заслоняя стушевавшегося историка. — Я, например, уверена, что у наших ровесников в начале ХХ века не было такой зацикленности на сексе, как у главных героев этого фильма. Скажу больше — похабщина убивает романтику, и тут даже ретушь не поможет. По-хорошему, её вообще надо убрать с глаз долой, чтобы народ не смеялся.

— А что еще надо убрать с глаз долой? — улыбнулся продюсер, хотя взгляд его говорил о полном отсутствии хорошего настрояния.

— Босс! — раздался голос из-за спины девушки. Чьи-то сильные руки приподняли и бесцеремонно отодвинули её в сторону. — Разрешите, я возьму шефство над нашей очаровательной дублёршей, разъясню порядок и некоторые принципы кинопроизводства.

С последними словами всю панораму Василисе заслонила идеальная фигура в морском кителе.

— Мерзкий! Скотина! — прошипела Стрешнева ему в спину…

— Дублёрша? — удивился продюсер, — та самая, при выступлении которой прямо на презентации завис наш искусственный интеллект? А я был уверен, что разговариваю с Алей Коротич…

— Согласен, удивительное сходство, — кивнул Дэн, — но это всего лишь привлеченный каскадёр, как по форме, так и по содержанию… Так я её забираю?

— Да-да, конечно, — обрадовался продюсер предложению Дэна, — очень рассчитываю на твою помощь. Она нужна нашей очаровательной и такой дерзкой дублёрше, настолько потерявшейся на сцене, что её не хватило даже на простейший ритуал. Надеюсь, что во время съёмок подобных конфузов не случится…

Василиса не успела возразить, как была выдернута из толпы, окружающей продюсера, прижата спиной к стене, а слева и справа от её головы в облицовку упёрлись руки Мирского.

— Послушай, крошка, — голос актёра был полной противоположностью тому елею, который он источал во время разговора с продюсером, — ты со своим перфекционизмом влезла в чужой монастырь, правила которого не знаешь и пытаешься влиять на процессы, смысла которых не понимаешь.

— Это какой процесс я не понимаю? — зашипела Василиса, как рассерженная кошка, — нон-стоп перепихон на фоне красивого артобстрела? Да если бы шестидюймовый снаряд реально шарахнул у тебя за спиной так, как написано в сценарии, тебе бы было не до секса. После второго разрыва ты бы голыми руками скальный грунт копал, а не под юбку лез…

— А после первого?

— Обосрался бы…

— Ну вот что, военспец, — Дэн зашипел в унисон Василисе, — давай договоримся: я с тобой не буду спорить по поводу влияния артобстрелов на мужскую потенцию, а ты просто поверишь, что если из-за твоих инновационных предложений и претензий сумасшедшего профессора съемки будут сорваны или хотя бы отложены, вас на куски порвёт три четверти съемочной группы. Некоторым не до соблюдения исторической правды любой ценой, им просто кушать хочется, у них есть свои обязательства и проблемы, а запуск проекта — один из немногих способов их решить.

Говоря это, Дэн блокировал любые попытки Василисы вырваться и ждал, когда продюсер с сопровождающими лицами покинет площадку. Он настолько сосредоточился на выполнении своей миссии, что вопрос, произнесенный ехидным голосом, застал его врасплох:

— У тебя серьёзные финансовые проблемы?

— А что, непохоже?

— С твоими-то гонорарами? С говноступами стоимостью в месячную зарплату инженера? Не смеши мои кеды, Мирский!

— Если бы ты, Васька, была больше наблюдательной, чем желчной, — криво ухмыльнулся Дэн.

— Хочешь поучить меня наблюдательности?

— Почему бы и нет. Только давай отойдём, а то на нас уже косо смотрят.

— О да! Репортеры жаждут сенсации — с кем это звезда кино закручивает очередную интрижку…

Мирский закатил глаза, и желваки заиграли на скулах. Василиса была невыносима, но именно это его заводило и заставляло продолжать общение, обжигающее, как кайенский перец.

— Предлагаю чашку капучино и 15 минут перемирия.

Василиса, дёргаясь в его руках минуту назад, как под током, неожиданно вздохнула и кивнула.

«Вот и слава Богу, — подумал Дэн, — дело сделано. От босса эту сумасшедшую оттащил. Надеюсь, он заметит и оценит.»

— Пойдём, сестра милосердия, я ставлю…

— Если ты банкрот, то правильнее будет платить мне, — съязвила Василиса.

— Согласен… — легко согласился Дэн, — сегодня ты меня поишь, кормишь и выгуливаешь.

«Ну вот, опять всё вывернул в свою пользу», — с досадой подумала Стрешнева, но спорить было уже поздно. Требовалось до конца выяснить отношения с этим небожителем и расставить все точки на «И». В любом случае, разговора по душам не избежать, а раз так — стоит ли его откладывать?

— Пошли, горемыка. Покормлю, — пригласила Стрешнева.

— Сударыня обещает ужин при свечах?

— Ага, романтическое лечение геморроя…

— Знаешь, Вася, — произнес Дэн, убирая руки и выпуская блондинку на волю, — меня уже трясет от твоих шуточек. Какая же ты… Потрясающая женщина…