Пламя Эгиды. Книга 2

Глава III

Графу Кольцову государственное устройство не нравилось давно и крепко. Естественно, он был не из тех, кто заражён идеями кардинального переустройства общества — к республиканцам дворянин себя не относил даже в страшных снах. Тем не менее, считал, что модернизация стране требовалась давно. И начинать её следовало лет двести назад.

Например, освободив крестьян и наделив их землёй. Или хотя бы передав эту землю в долгосрочную аренду, чтобы селяне могли планировать своё будущее. А не переживать из-за того, что завтра барин встанет не с той ноги и выкинет их куда подальше, всучив крохотную компенсацию.

Да и правила формирования оброка стоило бы урегулировать более жёстко. А не так, как сейчас, когда почти всё отдавалось на усмотрение конкретного помещика.

Боярская Дума аристократу тоже виделась антикварным наследием прошлого. Добрая половина там заседающих дальше столицы, да ещё пары крупных городов, не бывали. И о реальной жизни страны знали не больше, чем заяц о проблемах горных медведей. Но принимали решения, влияющие на десятки миллионов людей. Договариваясь в кулуарах за бокалом чего-то крепкого и в окружении распутных девиц.

Как мыслил граф, если заменить бояр с думскими окольничими на земских дворян, дела бы пошли лучше. Пусть Дворянское собрание каждой губернии делегировало бы по несколько человек в столицу. Каждые три-четыре года обновляя их состав. Среди них наверняка тоже было бы немало тех, кого к власти подпускать не стоит. Но даже они бы лучше понимали губернские проблемы, чем столичные коты, купающиеся в золотой сметане.

Да, за аристократией стояла сила. А любые бунты топились в крови. Только вот этих самых бунтов постепенно становилось всё больше. И не только в глуши вроде дальневосточных губерний. Даже под Омском одно время орудовал мятежный отряд. Одиннадцать дворян успели убить, прежде чем смутьянов выследили, окружили и перебили.

И пусть сам Константин Кольцов об этом напрямую не говорил, но виновником происходящего он считал императорскую династию. У Годуновых хватало власти, чтобы инициировать изменения. В конце концов, именно они когда-то прижали знать и заложили основы нынешнего государственного устройства. Только вот с того времени так ничего и не поменяли. Вместо этого погрязнув в пирах, интригах, да заграничных походах.

Впрочем, несмотря на титул, серьёзного влияния на ситуацию, граф оказать не мог. Даже в пределах Омской губернии. Оба его деда были обычными крепостными. Ничем не отличающимися от других. А вот отец родился Наделённым силой. Да ещё и способным. Настолько, что завербовавшись в имперскую армию, добрался до шестнадцатого ранга. Стал Кметом первой ступени. Сразу после этого получив потомственное дворянство.

А потом и женился на такой же Наделённой в первом поколении, тоже служившей в войсках.

Сам Константин к армии относился прохладно. Возможно, по причине склада ума. А может быть, из-за того, что постоянно отсутствующие родители сразу, как смогли, засунули его в Сибирский кадетский корпус. Куда принимали детей с шести лет и выпускали в двадцать два, поручиками.

Там юный Кольцов сразу осознал разницу между старыми и новыми дворянскими фамилиями. Заодно научившись драться и вызубрив дуэльный кодекс, правил которого кадеты, к счастью старались придерживаться. В противном случае, аристократа во втором поколении попросту убили бы, навалившись толпой.

Выпустившись, он оказался в непрестижных драгунских войсках — офицерские позиции среди гусар, кавалергардов и кирасир были расписаны на годы вперёд. Оставались либо драгуны, либо уланы. Да и для того, чтобы туда попасть, потребовалось вмешаться отцу. Потому как, изначально, Константина хотели отправить в пехоту.

В драгунах, где отпрысков старых родов было поменьше, чем среди кадетов, оказалось не так уж и плохо. И пусть армия молодому офицеру нравиться не начала, но жизнь он находил сносной.

Потом грянул Третий Хорасанский поход. В процессе которого какие-то новаторы из штабов решили, что будет неплохо усилить кавалерию. Сформировав пару конных стрелецких полков.

Автору идеи та наверняка казалась гениальной. Но вот офицеры, что были поближе к самим войскам, уровень угрозы оценили быстро. Так что молодой командир эскадрона был срочно представлен к повышению, а потом рекомендован командовать одним из злосчастных полков.

Да, набирали туда только тех резервистов, что умели обращаться с лошадьми. Только вот подготовку к бою в конном строю они проходили ускоренную — буквально за пару недель. Наделённых среди них не было. Личных артефактов они тоже не имели. Хорошо, если с лошади стрелять вообще могли.

Командиры эскадронов — с гауптвахты. Взводные — вчерашние курсанты. И, естественно, никакого усиления. В штабе считали, что полк всё равно поляжет в первых же боях. И смысла расходовать на него ресурсы не видели.

Учитывая, что воевать им предстояло в горах, которые большинство «конных стрельцов» в глаза никогда не видели, точка зрения была обоснованной. Тем не менее, у Кольцова вышло каким-то чудом не допустить полного разгрома в первом бою. А спустя полгода, под его командованием оказались более или менее умелые солдаты.

С которыми он и спас жизнь брату тогдашнего императора. В ожесточённой битве на перевале Шибар. Той самой, которую вписали в учебники буквально парой строчек. Слишком уж сильно тогда просчитались генералы из знатных фамилий.

А вот полк конных стрельцов показал себя отлично. Мало того, что спас одного из Годуновых, так ещё и удержал сам перевал, не допустив его захвата.

После этого на них обрушился целый поток наград. А Константину Кольцову был пожалован титул графа. Плюс, назначено щедрое денежное содержание и подарены земельные угодья.

Тем не менее, лучше относиться к правящей династии дворянин не стал. Со временем всё больше убеждаясь, что ждать от Годуновых серьёзных перемен не стоит. Пусть каждый новый император и пытался в начале правления что-то сделать, но заканчивали они почти все одинаково. Забыв о своих первоначальных устремлениях и заботясь лишь о балансе интересов между фракциями знати.

Вот и сейчас, слушая своего старого приятеля, который когда-то командовал одним из эскадронов того самого конно-стрелецкого полка, граф убеждался, что ничего не изменилось. Его бывший подчинённый нынче носил генеральский чин и командовал бригадой, активно готовясь занять место в штабе одного из кавалерийских корпусов. И, судя по его рассказам, наверху творился всё такой же бардак.

Сейчас они сидели на открытой террасе городского особняка Кольцовых. Когда-то дарованного лично Олегом Годуновым в благодарность за спасение жизни. Которую член правящей династии, к слову, всё же потерял — погибнув вчера во время появления упырей.

Поддев вилкой ещё один кусок тушёного мяса, генерал взмахнул им в воздухе.

— И ты представляешь, государь к этому делу мертвоборцев не подпускает. Знаешь, кого на месте больше всего? Гусар из дружины Морозовых! Следствие тоже их люди ведут. Формально — Тайный Приказ, конечно. Но мы-то с тобой знаем, как туда людей подбирают.

Двинув рукой, снова остановил вилку в воздухе, так и не донеся до рта.

— Лейб-гвардию свою по тревоге поднял. Борисовский дворец закрыт для посещений. Встречи отменены. Везде солдаты. Страшно пацану. Ой, страшно, командир. Его сейчас Морозовы в бараний рог скрутят, да под свою музыку танцевать заставят. Такие кренделя выделывать наш император станет — вся страна ошалеет.

Генерал всё-таки начал жевать. А вот Кольцов подумал, что коньяк со стола, пожалуй, стоит убрать. Если военный вот так отзывается о государе — значит, солидно перебрал. Настолько, что не опасается воронов из Тайного Приказа.

Повернув голову, кивнул слуге, указав взглядом на початую бутылку. Но, когда тот подошёл, бывший подчинённый повелительно махнул рукой, останавливая лакея.

— Оставь. Трезв я. Слишком важный день, чтобы напиваться.

После короткой паузы, граф медленно кивнул слуге, что ждал его подтверждения. Потом посмотрел на военного.

— Важный день?

Тот как-то странно улыбнулся.

— Да, командир. Важный.

Глядя на него, втянул воздух через стиснутые зубы. Усмехнулся. И заговорил вновь.

— Ты же никогда Годуновых не любил, верно? Как напьёшься, так через раз говорил, что неплохо бы кого порешительнее на трон посадить. Вот мы и посадим. Исполним твою мечту.

Удивления Константин сдержать не смог. Слова, только что озвученные военным, по сути своей были изменой. Тайный Приказ и за меньшее лишал свободы.

— Притормози. Ещё лучше скажи, что пошутил сейчас. И лишнего выпил. Я потом так воронам из Тайного и скажу, в случае чего. Что перебрал ты и ничего крамольного в виду не имел.

Собеседник тихо рассмеялся.

— Ничего ты никому не скажешь, командир. Не сможешь. Да и успехам новой династии порадоваться не успеешь. Мёртвые на такое не способны.

Граф на секунду замер. Окружил себя защитным барьером. Щёлкнул массивными артефакторными перстнями, что занимали все пальцы правой руки.

— Мы вместе на Шибаре стояли. Под пуштунскими пулями не один месяц ходили. Потому, дам шанс объясниться. Но на твоём месте я бы тщательно подбирал слова.

На лице генерала появились улыбка, в которой сквозили одновременно и превосходство, и зависть.

— На перевале том мы и правда вместе бились. Только от меня отделались орденом на грудь и тысячей целковых. А тебя титулом графа одарили. Хотя рисковал я не меньше.

Впившись взглядом в лицо Кольцова, добавил.

— Зато сегодня ты умрёшь, командир. Мне же уготовано место одного из новых князей. Подле самого престола.

Тот факт, что разговор зашёл в полный тупик и никакого выхода не просматривается, Константин прекрасно понимал. Уже собираясь ударить. Обрушить на безумца всю мощь артефактов, добавив к ней силу звёзд.

Но, одновременно с последними словами гостя, пространство вокруг вдруг заполнилось чужой и вместе с тем, до боли знакомой энергией. Той, которую он чувствовал каждый раз, как оказывался рядом с упырями.

Не меньше десятка мощных источников. Потоки силы. Бившие прямо из многоквартирных домов для мещан.

Что самое страшное и одновременно непонятное — такой же энергией потянуло от генерала. Лицо которого исказила зверская гримаса, а глаза засверкали жёлтым.

Спустя секунду, его бывший подчинённый одним движением вскочил на ноги, опрокидывая стол. И на графа обрушился настоящий вал дикой грязной силы, под которым страдальчески завибрировал барьер.

Объём рвущейся в воздух мощи был таким, что предположить естественное появление гнезда навей мог только абсолютный идиот. Все же остальным было очевидно — кто-то целенаправленно атаковал город.

Единственное, чего я не понимал — выбора места нападения. Если в квартале и были захоронения мертвецов, то тех вряд ли было много. Хотя, как знать. Вдруг у них там какое-то старое кладбище, которое решили оставить на месте после расширения Омска?

Ровер отрывисто пролаял, по-прежнему скаля зубы. Я же бросил взгляд в сторону пролётки, где сидела Милослава. Потом глянул на Родиона.

— Скачите к гостинице. Извозчик знает дорогу. Встретимся там.

Молодой бог, секунду подумав, отрицательно качнул головой. А русала попросту выпрыгнула из экипажа. Судя по её эмоциям, тоже не собираясь никуда бежать.

Сам кучер пусть и ёжился так, как будто стоял на морозе, причины нашего поведения не понимал. Пробуждённым он не был и выбросов силы не чувствовал.

Впрочем, в следующую секунду воздух разрезал дикий заполошный крик. Вслед за которых захлопали частые выстрелы. А в небо над одним из домов ударил настоящий столб пламени.

Времени на то, чтобы убеждать эту пару убраться подальше отсюда, у меня не было. К тому же, на поле боя они могли пригодиться. Основной момент — чтобы не переоценили свои силы и не пали смертью храбрых.

Определившись, я перешёл к действиям. Сначала направил лошадь к пролётке и сунув кучеру под нос банкноту в десять рублей, заставил того отвлечься от разворачивающегося хаоса. После чего озвучил инструкцию — добраться до гостиницы и ждать нас там.

Заведение было в нескольких кварталах отсюда и на мой взгляд, туда заражение добраться было не должно. Даже если не брать в расчёт меня и соратников, в городе имелся гарнизон. Да и мертвоборцев с Земской стражей со счетов тоже списывать не стоило.

В качестве дополнительной мотивации обозначил, что если тот довезёт всё в целости, то получит ещё столько же. Ну а если решит украсть, то я обязательно его отыщу. Судя по местным расценкам, двадцать рублей кучер зарабатывал, в лучшем случае, за пару недель. Так что сумма для него выглядела солидной.

Убедившись, что тот всё понял и судя по эмоциональному фону, настроен в самом деле добраться до нужного места, развернул коня обратно. Приблизившись к юному богу, который с явным шоком смотрел в сторону квартала, где уже сверкали всполохи силы и звучала стрельба, спрыгнул на мостовую.

На улицу уже высыпали люди. Так что лошадей мы вручили работнику расположенного поблизости ресторана. Как и в случае с кучером, деньги сработали мощным мотиватором — несмотря на разворачивающийся поблизости хаос, тот сразу же занялся делом.

Родион на уведённую лошадь посмотрел с некоторым сожалением. Но я отлично помнил, насколько хаотичными могут быть нетренированные кони, когда где-то рядом живые мертвецы. И был уверен, что у наших нужный опыт точно отсутствует.

Свой лук и стрелы, до того бывшие в седельных сумках, я уже поместил на их обычное место. У божественного повара имелась пара ножей. А вот русала, если не считать ножа, которым дева прямо сейчас укорачивала своё платье, осталась безоружна.

Стоило про это подумать, как она выпрямилась, отбрасывая в сторону кусок ткани и притягивая взгляды бывших поблизости мужчин. Как выяснилось, голые девичьи ноги интересуют их несколько больше, чем разворачивающаяся под боком резня. Хотя, они могли попросту не осознавать полного масштаба угрозы. Большая часть наверняка вовсе пока не поняла, что именно происходит.

Сама Милослава уверенно шагнула ко мне, уткнувшись взглядом в висящую на поясе шпагу.

— Отец учил меня фехтовать. Одолжишь?

Оружие я снял уже на ходу — двинувшись к узкой улице, которая вела в нужном направлении. Ровер, наконец получивший мою команду, устремился вперёд. А я потянулся Изначальной силой к эйдосам. Быстро выяснив, что птиц в городе погибала масса — выбор был попросту колоссален. Не иди сейчас речь о навах, это могло бы дать нам солидное преимущество.

Подняв в воздух сразу десяток воздушных разведчиков, повернул голову к шагаюшим позади спутникам.

— От меня далеко не отрываться. Прикрывать друг друга. Родион — ты использовал «искру» в бою?

Парень растерянно моргнул. Спустя секунду, озадаченно признался.

— Только для готовки.

Я усмехнулся, вглядываясь в изображение, которое передавали эйдосы.

— Тогда работай ножами. Защиту только выставить не забудь.

Молодой бог хмыкнул, стараясь казаться максимально уверенным. А за моей спиной послышался голос русалы. Которая уже обнажила шпагу и сейчас проверяла оружие, прогоняя через металл небольшие порции силы.

— С клинками я управляюсь хорошо, но вот с упырями врукопашную не сражалась. Мне нужно что-то знать?

Её племя было издавна и тесно связано с природой. Мощь, что сейчас бурлила внутри девы, для навей тоже была убийственна. Не настолько, как жизненная энергия растений. Но тем не менее.

— Просто используй свою силу. Как в обычном бою. И тоже не забывай про защиту.

По-хорошему, им обоим следовало узнать очень многое перед тем, как сталкиваться с живыми мертвецами. Равно как и потренироваться в обращении с жизненной энергией растений. Только вот жизнь внесла в планируемое обучение свои коррективы — первый урок эти двое получат прямо на поле боя.

Естественно, мы могли бы просто убраться отсюда. Бежать, как наверняка поступили многие Пробуждённые, почувствовавшие выброс грязной мощи.

Но сейчас у меня была реальная возможность слегка приоткрыть завесу тайны. Заглянуть за кулисы и получить хотя бы намёк на тех, кто использует навей в своих интересах. Учитывая всё, что я наблюдал в этом городе, рано или поздно с этими людьми мне всё равно предстояло столкнуться. Более того — я фактически шёл по их следу. А сейчас они едва ли не сами решили продемонстрировать мне свои лица.

Брать с собой бога и русалу я поначалу не планировал. Но в обоих случаях прямой приказ не сработал бы. Даже Милослава, несмотря на данное Слово Крови, просто так поле боя не покинула бы. В данном случае, ситуация была из разряда «я не подчиняюсь, чтобы спасти ему жизнь». Забавно, но отталкиваясь от такого концепта, можно было вполне успешно противиться чужой воле.

Картинка, которую передавали эйдосы птиц, была не самой чёткой — мешала концентрация грязной навьей силы. Тем не менее, общий смысл происходящего я уловил. И он мне крайне не понравился.

— Родион, если поймёшь, что нас теснят — прикрывай Милославу, и убирайтесь отсюда.

Достав из колчана стрелу, наложил её на тетиву лука, который уже держал в руках. Быстро оглянувшись на парня, добавил.

— Я Претор Эгиды. Выберусь. Но только если буду один и мне не придётся вас прикрывать.

Тот с неохотой кивнул. Видимо, осознал, что при определённых обстоятельствах, они вдвоём станут для меня обузой.

Вот русала хотела что-то сказать. Но не успела — впереди появилась фигура первого противника. И, строго говоря, навом он был лишь отчасти. На вторую свою половину оставаясь живым человеком. Приём, похожий на тот, что был запущен при помощи артефакта Бередина. Только, в данном случае, речь шла не о Пробуждённом.

Тем не менее, спасти несчастного было нельзя. А его разум уже был мёртв. Потом Ровер покончил и с телом — разорвав то на две половинки, после чего впитал небольшую порцию трофейной силы.

Спустя считанные секунды, мы вылетели на широкую улицу, что опоясывала квартал. И оказались буквально окружены такими же «полунавами». Раздутые тела, перекошенные лица, непропорциональные конечности, вытянутые пальцы — людьми они уже точно не являлись.

Но, при этом, и мертвецами не стали. Плоть пульсировала, лопалась на глазах и видоизменялась. Оставаясь на все сто процентов живой. Если не считать случая с Берединым, такое я встречал впервые.

Ровер принялся носиться кругами, свирепо рыча и буквально выкашивая врагов. Эдакий золотистый вихрь смерти. Я же бросил взгляд в глубину квартала, где вовсю полыхала сила.

Раньше я бы уверенно сказал, что наблюдаю за битвой Пробуждённого и одного из высших навей, что успел обрести разум. Но вот сейчас, видя всё, происходящее вокруг, отнюдь не был в этом уверен.

Пробудив жизненную мощь внутри стрелы, вогнал её в корпус громадного толстяка, который только что вышиб дверь одного из домов изнутри. Подстрелил ещё одного, ранее бывшего слабым Пробуждённым. Уложив на тетиву третью стрелу, оглянулся на русалу с поваром.

— Вперёд. Держитесь за мной.

Ровер за это время успел уложить несколько десятков навей. Но все они были лёгкими противниками — обычными людьми, на которых использовали комплекс, сделавший тех подобными тварями. Настоящие же враги были дальше.

Один сражался с кем-то из местных нобилей в его особняке, постепенно разнося тот в клочья. Ещё двое бились с аристократами на улицах. Вполне успешно их тесня и кажется, побеждая, несмотря на свою малочисленность.

К одному из этой пары я и планировал подобраться. Они казалась слабее своего третьего собрата. А вот информации от них я мог получить столько же. Особенно, если выйдет взять одного в плен.

Вывернув на улицу, что вела вглубь квартала, мы продвинулись на полсотни метров. Ровер успешно истреблял навей, не позволяя тем даже приблизиться и мои спутники немного расслабились, видимо, сочтя, что противник не так уж страшен.

Зря. Как только мы добрались до первого перекрёстка, мои воздушные эйдосы разом погасли.

Спустя какую-то долю секунды, из-за угла дома вылетела настоящая чёрная молния, врезавшаяся в Ровера. Выстрелить я не успел — слишком уж стремительно двигалась эта тварь.

Чёрно-золотистый клубок прокатился по мостовой, поднимая фонтаны каменной крошки. Я же, морщась от ощущения боли, что хлестала со стороны ретривера, ждал. И, как только противники расцепились, спустил тетиву.

К своему удивлению — не попал. Чёрная тварь, внешне тоже напоминающую собаку, успела сорваться с места, скрывшись за соседним зданием. А вот Ровер остался стоять на месте. С разорванным боком, из которого сочилась энергия, повреждённой структурой и кипящим от ярости сознанием.

Отдав ему команду подойти ближе, я наложил на тетиву ещё одну стрелу. И сразу же выстрелил — прямо в окутанное лёгкой чёрной дымкой порождение Пустоты, что спрыгнуло с крыши дома по правую руку от нас.

Этот даже не стал уклоняться. Перехватив стрелу рукой, с показательной небрежностью отшвырнул её в сторону. Ухмыльнулся, скаля белые зубы.

— Вот и всё. Игры в героев кончились. Настало время умирать.

Визуально он выглядел похожим на обычного человека. С той разницей, что вокруг тела плавали клубы тёмного тумана, а глаза светились ярко-жёлтым. Но, в отличие от всех остальных, облик он свой не потерял. Да и разум сохранил. Не говоря о том, что мог использовать силу.

Новая стрела уже дрожала на тетиве, но выпускать я её не спешил. Пытаясь сообразить, как противник смог укрыться и от взглядов эйдосов, и от моего внимания.

Сам же он, не прекращая ухмыляться, задержал взгляд на Милославе. А спустя секунду, выражение лица этой твари изменилось — на нём проступило нечто, напоминающее удивление.

— Вот так встреча. Что ты тут делаешь? Да ещё и в такой компании?

Чуть продвинувшись вперёд, криво усмехнулся. И с отчётливыми нотками гнева добавил.

— Забыла о принесённых обетах?