Петра

Часть 38.2

Закончив инспекцию территории, заглянул к мелким, занявшим четырёхместный кубрик, пару секунд постоял, заложив руки за спину и рассматривая разом насторожившихся детёнышей. Оценил их внешний вид (все трое успели переодеться), разложенные строго по уставу вещи, ровненько заправленные кровати… многозначительно похмыкал, типа «ну-ну», после чего молча удалился.

Пусть помучаются неизвестностью. Инициаторы, блин!

Ладно, раз с обустройством закончили, пора и к куратору. Только рабочую тетрадь прихватить надо.

Коммодор МакКинли оказался высоким сухопарым англичанином. Чопорным, слегка надменным и явно помешанным на уставах с субординацией. Сухо кивнув на моё представление, первым делом он выкатил мне замечание за недостаточно куртуазные манеры: «Курсант, не надо совать фуражку подмышку! Это головной убор, а не дамская сумочка. Выше пояса, слегка прижимая локтем… да, именно вот так и никак иначе. Вы будущий офицер, а не секретарша, извольте вести себя подобающе», и только после этого пригласил садиться.* Ещё один воспитатель на наши головы.

Знакомство с учебным планом двухнедельной практики особых неожиданностей не принесло. Ведь по факту наш школоносец что-то вроде «кукурузника», с которого курсанты прыжки с парашютом отрабатывают, так что никто нас в открытый океан не отправит. Отработаем спуск и подъём через док-камеру, по Японскому морю походим, на кораблики посмотрим, большой воды попробуем… прогулка, короче, небольшой отдых от школьной рутины. Реальные выходы в океан вообще только со второго курса начнутся, но там нас на полноценный носитель определят. А на третьем уже будут вывозные — припишут к эскадре опытных дев и те нас вдоль черты сумрака потаскают, в сам сумрак сводят, возможно даже и пострелять дадут, если мелкая стая попадётся.

Однако, прогулка прогулкой, а пока утрясал планы, составлял проекты боевых приказов, заполнял журналы, согласовывал вахты… (короче, занимался всем тем, чем положено заниматься целому штабу эскадры, а не одному несчастному флагману, которому куратор лишь на откровенные ляпы указывает), подошло время обеда. Так что, торопливо извинившись, подхватил распухшую от заметок тетрадь, папку с бумагами, журнал, планшет, и галопом помчался к себе в каюту, переодеваться.

Вихрем пролетев по палубам и перепугав стоявших на входе в наше девичье царство морпехов… ну, в самом деле, несётся девица с полубезумным взглядом и охапкой бумаг в руках — то ли шпионка, секретный сейф ломанувшая, то ли ещё хуже, ведь на боевых кораблях мирного времени не бывает в принципе**, я вломился в свою каюту и прямо кучей запихал документы в сейф, одновременно сдирая с себя рубашку.

Вот чёрт, белая рубашка только с длинным рукавом, а значит, к ней обязательно нужен галстук.

На минуту зависнув, попытался вспомнить, какой именно галстук нужен в этом случае — женский галстук-бант или обычный? Яп-понский городовой! Понапридумывают всякой хрени!

Чувствуя зарождающуюся панику пометался взглядом между двумя предметами гардероба, но тут сообразил, что у нас в эскадре есть верная последовательница Харуны, то есть ходячий справочник, и с воплем «Кира!!!» выскочил в коридор. Потому как даже неизвестно что хуже: явиться в кают-компанию как попало одетым или опоздать.

На любом корабле кают-компания — это не просто столовая, то есть помещение, где принимают пищу, а закрытый офицерский клуб, наподобие берегового Дома офицеров, только с ещё более строгими правилами, традициями и ритуалами, нарушать которые весьма чревато. Офицерское собрание, конечно, не может своей волей выкинуть тебя с корабля, но может закрыть доступ в кают-компанию. Что в принципе одно и то же. Ибо означает, что на корабле тебе не место и служить с тобой никто не хочет. После чего останется только писать рапорт о переводе… на берег. Потому что морские офицеры — это каста, и о причинах, по которым тебя выперли с одного борта, тут же узнают на других. А если причины серьёзные, то лучше уж сразу проситься в отставку, иначе будешь до пенсии тюленей пасти, где-нибудь за Полярным кругом. Без шуток. Прецеденты имеются.

К счастью, прибежавшая на мой вопль Кира поняла проблему с одного взгляда. Что неудивительно — я так беспомощно хлопал глазами, сжимая в каждой руке по галстуку… Аккуратно забрав у меня одну из чёртовых удавок, Кира в своей обычной негромко-укоризненной манере принялась читать лекцию о правилах ношения формы (оказывается, галстук-бант надевается только с юбкой, с брюками же исключительно классический), одновременно повязывая вокруг моей шеи строго уставным узлом тёмно-серую тряпичную ленту галстука.

Закончив, поправила мне воротничок, сделала шаг назад, окинула с ног до головы внимательным взглядом, тихо вздохнула. Ну вот ни дать, ни взять, примерная супруга, собирающая благоверного на службу.

Выдавив из внезапно пересохшего горла «Спасибо», я резко развернулся, торопливо зашагав на выход.

Эх, девчонки, девчонки… вам бы дом свой, мужиков нормальных, детишек ораву, а не вот это вот всё.