Петра

Хиэй (Омак)

— Пётр Великий…

— Петра, — со вздохом поправил я поджидавшую меня прямо на выходе из корпуса Хиэй, но послушно остановился, выжидающе глядя на школьную опору устава и правопорядка.

Третьекурсница шевельнула рукой, отбрасывая волосы за плечо, и пронзила меня недовольным взглядом.

— Ты снова нарушаешь распорядок. Это недопустимо.

— На этот раз в чём провинилась?

— Алана «Аляска» со второго курса.

Я лишь пожал плечами.

— Извини за пошлую фразу, но она первая начала.

— Она стреляла из вспомогательного калибра! А ты отправила её в лазарет своими ракетами!

— Так ведь я не «Гранитами» её отоварила, а из «Форта». Такой вот у меня вспомогательный калибр. С чем даже инструктор согласился. И полученные наряды я не оспариваю, хоть и считаю, что их не заслужила.

— То есть, ты ещё и пострадавшая?

Я тяжело вздохнул. Вот как мне не нравятся подобные объяснения, кто бы знал. Позадолбало уже оправдываться.

— Хана, скажи, пожалуйста, сколько у тебя броня?

— Какое это имеет значение?

— А всё же?

Третьекурсница, секунду помявшись, надменно вскинула подбородок:

— От семидесяти до трехсот сорока в эквиваленте.

— А у меня сто. И лишь вот тут и тут, — я похлопал себя по голове и по груди, напротив сердца.

— Хм… — Хиэй задумчиво прикусила губу.

— Я понимаю, когда вы, линкоры, друг дружку из вспомогательного на трассе обстреливаете. Это круто, кровь будоражит, высокоранговость тешит… Ну а если даже и прилетит кому случайно, так, подумаешь — синяк, пройдёт.

— Ты могла сообщить инструктору, и он бы остановил тренировку!

— Нажаловаться инструктору? — Я вскинул брови, зло рассмеявшись. — Ты серьёзно? Хана, как у нас поступают с теми, кто инструкторам стучит?

— Это совсем другое дело! Если у тебя нет брони…

— Ага, и потом за каждой бегать, объясняя, что я не такая, что просто нежная и хрупкая? Кстати, ТТХ всех курсанток есть в школьной сети.

Хиэй недовольно поджала губы, но крыть было нечем. По идее все Девы знают, кто есть кто и на что способен. Но по факту первокурсницы никому из старших неинтересны, поскольку в школьные учебно-боевые эскадры не входят, а числятся в «детских», и их даже по красной тревоге в бой посылать нельзя.

— Хорошо… — она раздраженно дернула рукой, снова отбрасывая волосы за плечо. — Я поговорю с Аляской. Но на этом инцидент полностью исчерпан. Это касается вас обеих.

Блин, всё же шикарная у неё грива, прямо, зависть берет — роскошная темно-каштановая.

— Даже не думала его продолжать, — равнодушно пожал я плечами. — Мне и здесь хорошо, на «Чукотку» переводиться не собираюсь.

Поправив подмышкой свою неизменную папку, Хиэй молча кивнула и величественно зашагала к штабному корпусу.

Скользнув машинальным взглядом по стройной фигурке третьекурсницы и в который раз завистливо полюбовавшись доходящей аж до самой талии волной каштановых волос, стянутой посередине маленьким кокетливым бантиком, я уже собрался в родную общагу, как в моей голове возникла мысль. На редкость безумная и вообще непонятно откуда вылезшая, но… почему нет? С однокурсницами у меня отношения всё равно не сложились (да я особо и не старался), старшие же нас, «килек», в большинстве просто игнорируют… Не то чтобы это как-то огорчало или задевало — не лезут и ладно — но иногда хотелось просто с кем-нибудь посидеть, поболтать.

— Хана, подожди секунду.

Хиэй замерла, выжидающе обернулась.

— Что?

— М-мм… разреши личный вопрос?

— Спрашивай.

— У тебя кто-нибудь есть?

Хиэй непонимающе сдвинула брови.

— Что значит «кто-нибудь есть»?

— Ну, ты с кем-нибудь встречаешься? С парнем или девчонкой?

Третьекурсница от подобного вопроса откровенно растерялась, а затем, столь же явно разозлилась.

— Зачем тебе это?

Ух какой тон, прямо морозом обожгло.

— Хочу пригласить тебя в кафе.

— К-куда?! — И кто сказал, что у японок глаза узкие? Вон, какие прожекторы.

— В кафе. На свидание.

— В кафе?!

— Ну не в школьную же столовую, где мороженое лишь по праздникам дают и то по чайной ложке.

***

В первый момент Хиэй даже решила, что над ней просто издеваются. Пригласить? Её? На свидание?!

Но «Пётр Великий» смотрела спокойно, с какой-то пугающей серьёзностью.

Поэтому, вместо того, чтобы сразу осадить наглую малолетку, она лишь поджала губы, холодно напомнив:

— Первокурсницам не дают увольнительных в город.

— То есть, принципиальных возражений нет? Спасибо. — «Пётр» улыбнулась. — Тогда в это воскресение.

И раньше, чем окончательно сбитая с толку Хиэй успела ответить, крутнулась на каблуках, быстрым шагом направившись к своему общежитию.

Тряхнув головой, Хана посмотрела ей вслед и даже собралась было окликнуть, чтобы… чтобы что? Сказать, что она не ходит на свидания? Тем более с наглыми малолетками? Глупость какая. Нет, были в Школе и парочки, которые «дружили», даже не особенно скрываясь. Но сама она подобное поведение считала возмутительным. Какие вообще могут быть свидания?! В Школе надо учиться, готовиться к службе, а не романы крутить!

Снова перебросив за спину непослушные волосы, Хиэй решительно направилась к штабу.

Ладно, всё равно эта… Петра увольнительную ни за что не получит. А если ещё раз попробует сунуться с подобным разговором, она её быстро на место поставит.

***

Едва скрывшись от взора Хиэй, я с шага перешел на бег, вприпрыжку рванув домой. Надо же, получилось! Ну, то есть не до конца, сделать предстоит немало… До воскресения проработать план сваливания в самоход, залезть в интернет, глянуть список городских кафешек, финансы подбить, а то уже не помню, что там у меня на счету осталось. Да, и главная проблема — раздобыть приличную гражданскую одежду!

Так-с, задачи определены, цели поставлены, за работу, товарищи!

***

— Блин! Харуна, я не хочу выглядеть как десятилетняя школьница, я хочу выглядеть как двадцатилетняя женщина!

— Тогда нужна не только одежда, но и косметика.

— Хм…

***

— Так, малыши, хватит самотопин гонять, сегодня будем работать по-взрослому.

— Охотиться на Мусаши? Или Айову?

— Пф! Я же сказала — «по-взрослому». Сегодня мы будем ловить комендантшу.

— Ой.

— Не «ой», а надо.

***

Марта Стражински обескураженно замерла, когда на ней, восторженно галдя, буквально повисли две девочки из младшей группы.

— Дети, дети, что случилось?

— Мы вас поймали, тетя Марта.

— Но зачем?

— Петра-аа!!

По лестнице застучали каблуки и из-за поворота вылетела девочка постарше, сходу выпалив:

— Мэм, мне нужна ваша помощь!

— Петра? Что случилось? — встревожилась Марта. Ведь эти дети вечно во что-нибудь влипают.

Девочка на мгновение смутилась, шикнула на навостривших уши младших, наконец, выдавила:

— Ничего, мэм, это… личное.

— Личное? — Ещё раз окинув её внимательным взглядом, Марта слегка успокоилась. — Ладно, тогда пойдем в кабинет, поговорим.

— Спасибо, мэм, — кивнула девочка, разворачиваясь к младшим:

— Лена, Мина, благодарю за службу! С меня по десерту, каждой.

Те немедленно вытянулись, демонстрируя чудеса строевой подготовки, и восторженно запищали:

— Рады стараться, флагман!

— Всё, бегите, а то гонки свои сумасшедшие пропустите.

— Мы выиграем!

— Да мы там всех! Как Тузик речку!

— Бегом, сказала! И чтобы я за вас там не краснела.

— Есть, флагман! — Младшие, радостно топоча, понеслись на улицу, распевая на русском что-то, про «Сталина», который «дал приказ».

— Дети, — тяжело вздохнула Петра, проводив их взглядом.

Марта, не удержавшись, прыснула. Слышать про «детей» от шестнадцатилетней девочки было забавно.

— Идем, расскажешь, что случилось.

Войдя в кабинет, Марта указала девочке на стул для посетителей, а сама устроилась за столом напротив, приготовившись слушать.

История оказалась банальной, как мир и, в общем-то, вполне обыденной для Школы, где учатся подростки. Свидание.

— Хм… Петра, ты понимаешь, что инструкторам и преподавателям категорически запрещено встречаться с курсантками? — осторожно уточнила Марта.

— Какие преподаватели, мэм, мне их на уроках хватает! Я девушку из нашей Школы на свидание пригласить хочу.

— Вот как? — Марта чуть смущенно потерла переносицу. То, что некоторые девочки со старших курсов… дружат между собой, не было ни для кого секретом. Конечно, непорядок, но по рекомендации психологов на это просто закрывали глаза. Какими бы необычными ни были канмусу, но всё же во многом они оставались простыми школьницами. И точно так же как их сверстницы, хотели чувств, романтики, отношений…

Умом Марта понимала, что мозгоправы в целом рассудили здраво — раз уж от влюбленных Дев никуда не деться, то пусть они лучше друг с другом романы крутят, чем сбегают на материк в поисках мальчиков, а потом с ума сходят от неразделенной любви. Но это умом. Получив весьма строгое, настоящее американское воспитание (а не ту ересь, что пропихивают чинуши от образования в сенате), она ко всем этим «нетрадиционным парам» относилась резко отрицательно. Девочки должны дружить с мальчиками, а никак не между собой.

Сидевшая напротив Петра, явно уловила её сомнения, прищурившись.

— Осуждаете, мэм?

— Нет-нет, что ты!

— Мэм… я же вижу.

Марта тяжело вздохнула.

— Извини, Петра, но…

— Да-да, женщина должна быть женщиной и быть с мужчиной. Я в курсе. Вот только с мальчиками-канмусу у нас тут плохо. Точнее, вообще никак, за их отсутствием.

— Это в Школе, а потом…

— А что потом, мэм? Закрытая военная база? Где обслуживающему персоналу и офицерам обеспечения точно так же «категорически запрещено»? Увольнения в город раз в месяц? Походы в «центр релаксации»? Или жизнь семейная? «Дорогой, я на службу, буду через месяц. Если не вернусь, завещание на шкафчике».

Марта невольно отвела взгляд. Будущее этих девчонок обычной жизни не предусматривало, их жизнью станет война. И никто не знает, сколько она продлится.

— Ты… права, Петра. Прости старую бабу.

— Не надо извиняться, мэм. — На её руку легла тонкая ладошка.

— Что? — Подняв голову, Марта встретилась взглядом с девочкой, смотревшей на неё спокойно и понимающе, словно совсем взрослая женщина.

— Не надо извиняться. Ведь мы именно за это вас любим. За то, что не сюсюкаете над нами: «Ах, дети, ах, бедные, ах, ужас какой…». Поверьте, нам не нужна жалость. Ни лицемерно-чиновничья, ни откровенно-человеческая. Мы не дети, мы Девы Флота.

Закрыв на секунду глаза, Марта глубоко вздохнула, выпрямилась, одернула китель и, бросив короткий взгляд в висящее на стене зеркало, поправила прическу.

— Да, прости, что-то я… Кхм, итак, ты хочешь пригласить на свидание девушку и завоевать её сердце, сразив своей красотой?

— Нет! В смысле, да. То есть, нет… То есть… — Девочка явно запуталась в желаниях, разом растеряв всю свою взрослость. — Пф-фф. Я просто хочу сходить на свидание. Без всяких там планов. Она интересная.

— Интересная?

— Угу. Красивых-то вокруг немеряно, а она вдобавок умная. И ещё такая… взрослая, серьёзная.

— И как её зовут?

— Мэм! — Девочка едва не подпрыгнула на стуле.

— Ах, да, это тайна, понимаю, — изо всех сил стараясь не улыбнуться, кивнула Марта. — Кстати, она хоть знает о…

— О моём существовании? Угу, но отнеслась несерьёзно. Понимаете, она старше курсом.

— Петра, старшекурсницы…

— Считают нас кильками безмозглыми. Про это я тоже в курсе.

— Но тебя это не останавливает.

Девочка возмущенно сверкнула глазами:

— Мэм, у меня не первая любовь, трогательная и беззаветная. Я просто хочу встречаться с красивой и умной Девой. Ни себе, ни ей морочить голову любовями не собираюсь!

На этот раз подавить улыбку стоило запредельных трудов, но Марта всё же справилась.

— То есть исключительно дружеские отношения.

— Да!

— Понимаю. И какая помощь тебе требуется?

— Хочу выглядеть старше. Ну там… глаза подвести, губы накрасить.

Окинув девочку внимательным взглядом, Марта покачала головой.

— Петра, внешность девушки — это целый комплекс. Не только косметика, но и походка, движения, одежда, наконец. А в вашей форме любая женщина будет выглядеть школьницей, как её ни накрась.

— Ну хоть что-нибудь можно сделать? — девочка состроила умоляющую физиономию.

— Ох… ладно, попробуем. Чему-то же я в своё время на «Ферме» научилась.

— Где?!

— На «Ферме». Это такой учебный центр в США

— Ага. В котором готовят оперативников ЦРУ. Просто, вы, и ЦРУ… это как-то…

Марта невольно фыркнула, вспоминая собственную юность.

— Молодая была, глупая. Ладно, иди сюда, садись перед зеркалом, будем учить тебя искусству макияжа.