Песнь Пустыни

Глава 27

Коридор свернул направо, потом спустился вниз, и тут, возле провала в стене, нашёлся Нарендра, деловито и методично превращающий в металлолом сразу двух големов.

Мимо, завывая и бешено вращая глазами пробежал солдат, которого отловила и походя осушила Фотини, ещё один валялся на полу, и из его пробитой головы толчками выплёскивалась густая и тёмная кровь. Больше охраны не было, и это радовало. Это значило, что надо бы поспешить!

Вчетвером они побороли големов и устремились внутрь, попав в самую настоящую тюремную камеру.

Нарендра первым подошёл к прутьям и, напрягшись, согнул толстенные металлические штыри в стороны, после чего нырнул в коридор.

Морвин последовала за ним и с трудом удержалась от вздоха отвращения. В доброй половине камер сидели… постояльцы. Назвать их людьми было можно, но получалось это плохо.

Искривлённые, погнутые, покрытые омерзительными наростами, опухолями, отвратительно воняющие - эти существа вызывали лишь омерзение и жалость.

Некоторые из них валялись без движения, кто-то рвался из кандалов, кто-то ходил из стороны в сторону. Но хуже всего было то, что некоторые ещё сохранили какое-то подобие сознания, и в их глазах, искорёженных, покрытых гноем и кровавой коркой, читалась невыносимая боль.

- Уб.. уб-бей-те-е… - прохрипел один из узников, когда Морвин пробегала мимо.

Девушка непроизвольно обернулась и увидела, что он вытянул длинную, многосуставчатую руку, заканчивающуюся острыми когтями, протиснул её сквозь прутья решётки и скрёб пол.

- Убе-ейте… - просипел он с мольбой в голосе и заплакал, безнадёжно, горько, отчаянно.

- Не отставай! – прокричала ей Фотини и Морвин, стиснув зубы, побежала следом – к мощной бронированной двери.

Нарендра закричал, рванулся вперёд, точно бешеная юла, и металлическая дверь слетела с петель, устремилась вглубь помещения, придавив кого-то по дороге, судя по сдавленному крику.

Южанин сразу же метнулся в сторону, взмахнул молотом, разя невидимого врага, спустя миг наружу устремилась Фотини, держащая в одной руке свой странный меч, а во второй – дробовик со спиленными стволами. Она выстрелила, скакнула вбок и вперёд, скрылась из поля зрения, и сразу же к потолку взвился дикий крик умирающего человека.

Морвин уже ощущала на губах радостный вкус грядущего сражения, а потому с боевым кличем на устах устремилась вперёд, туда, где виднелись бронированные ростовые щиты, за которыми притаились враги.

Она размахнулась и со всей силы впечатала кастет, укреплённый магией мира мёртвых, тот вошёл в щит, промяв его, заставив врага отступить назад, открыться.

Морвин подпрыгнула, опёрлась о щит, перелетела через бронированного врага и, приземлившись посреди строя, принялась наносить удары так, как учила госпожа Сюин-Алаинн.

Враги потеряли лишь секунду, ошеломлённые столь быстрой атакой, но эта секунда стоила им вечности! Каждый удар Морвин попадал в цель, калечил, убивал, ломал и рвал, но, что ещё хуже, строй рассыпался, и Илэр не упустил момента: во врагов полетели заряды из его ружья боли - и каждый находил цель.

Всё кончилось столь же стремительно, как и началось. Морвин перевела дух и огляделась.

Они стояли посреди залитой кровью и разнесённой на куски… ла-бо-ра-то-рии, верно? То место в пустыне, где их ждал зелёный кошмар, господин Аластар и Сюин-Алаинн назвали именно так, а ведь оно очень походило на это. Там тоже стояли стеклянные колбы, пробирки, валялось множество бумаг. Всё это покрывал вековой слой пыли, но какая разница?

- Их слишком много, - подошёл Нарендра, - нас ждали.

- Угу, - согласилась Фотини. – Морвин, Илэр, куда идти? Ведительствуйте! Время не терпит?

Морвин вздрогнула, зажмурилась, нащупывая слабое биение жизни Великого, и скомандовала – туда!

То, что было после этого, запомнилось плохо.

Они шли вперёд, убивали, громили, оставляли после себя лишь остывающие тела, прорываясь всё глубже и глубже в лабиринт переходов, коридоров, помещений.

И везде таилась опасность от людей ли, от ловушек ли, от механизмов ли. Страшная, смертельная опасность, которая не могла остановить близнецов.

Морвин с Илэром шли первыми, принимая на себя удары судьбы. Берегли они лишь головы, до тел же не было ни малейшего дела – запас сушёного мяса ещё не иссяк, чтобы волноваться по пустякам.

На врагов не действовали силы Нарендры. Они не отступали перед Фотини. Не желали сдаваться или признавать поражение!

Кем бы ни были эти люди, они готовы были стоять насмерть. И они умирали!

Один коридор, второй, третий. И вот, наконец, заветная дверь.

Напрягшись, Морвин вырвала её из петель и… замерла, похолодев от ужаса.

Посреди комнаты, испещрённой тонкой вязью рун, покоилась клетка со спящим вороном, и ещё одна – с ллингом. Но Аластара тут не было.

- Берём их! – резко приказала Фотини. – Быстрее!

Сама она не рискнула войти внутрь, а потому туда забежал Нарендра, который играючи выдернул прутья и, схватив пленников, выскочил наружу.

И, точно по мановению волшебной палочки, ворон стал шевелиться.

- Что было это, где же я? – сипло прокаркал он, мутным взглядом осматриваясь по сторонам.

- Некогда, - оборвала его Фотини, - найди Аластара, срочно!

Архидемон, на глазах приходящий в себя, ответил уже осмысленней:

- За мной, скорее, покажу, а по пути ты всё расскажешь.

И, с трудом встав на лапы и расправив крылья, он неуверенно взлетел, заложил вираж под потолком, после чего стрелой метнулся в длинный тёмный коридор. И Морвин первой последовала за ним, спрятав не проснувшегося ещё ллинга.

Сопротивление росло с каждым пройденным шагом, и уже не получалось заскакивать в толпу, приходилось обходить, придумывать что-то, тратя силы и время. Буквально за каждый коридор приходилось драться, но ведомые демоном спасители быстро продвигались к цели, подгоняемые криками владыки мира мёртвых.

Тому очень не понравилась весть о том, что и его, и Аластара пленили какие-то смертные. Пожалуй, «не понравилась» — это было мягко сказано. Великий был в ярости и не стеснялся её обрушивать на зазевавшихся врагов, которых больше страшили кулаки Морвин, клевцы Нарендры, винтовка Илэра да клыки Фотини.

И это была их ошибка, ведь даже ослабев после сотен лет сна, Великий оставался существом за пределами понимания смертных.

Там, где он пролетал, люди падали, крича от ужаса, начинали палить во все стороны, не узнавали друзей, принимая тех то ли за врагов, то ли за монстров. Они расцарапывали себе глаза, рыдая кровавыми слезами, и падали, подобно свежескошенной траве, подставляя головы под безжалостные удары, а шеи - под клыки. Морвин видела, на что способен Чуча, но это… это ужасало по-настоящему. Владыка, даже лишённый почти всех сил, вытворял с людскими разумами всё, что желал, плавил их и перекраивал по своему желанию и приносил гибель.

Кровопийца же наслаждалась происходящим, перескакивая от одного человека к другому, отворяя ему кровь и чуть ли не купаясь в ней.

Алые лужи заливали пол, и Морвин в какой-то момент показалась, что кровь поверженных движется, точно живая, течёт куда-то к лестницам, ведущим наверх. Но она быстро отбросила эти мысли и занялась делами насущными.

Они пробились ещё через два коридора, спустились ещё на один этаж вниз и наконец оказались возле бронированной двери, светящейся от переполнявшей её защитной магии.

- Здесь! – радостно сообщил Великий.

Морвин бросилась к двери и потянула. Заперто!

Закричав, она принялась молотить по металлу, который прогибался, но держал. Кто бы ни создавал эту камеру, он готовился сдерживать искажённого.

- В сторону, - Фотини оттеснила Морвин, подошла к двери и положила руку на железо.

Свет моргнул, тени удлинились, в них что-то зашевелилось, зашептало, задёргалось, а в следующий миг дверь начала покрываться кровавой испариной. Алые капли выступили на её поверхности и, подобно слезам, рисуя дорожки на гладкой поверхности, устремились вниз, оставляя за собой ржавые потёки.

Долгие минуты сменяли одна другую, и, наконец, руны стали тускнеть, их краска облупилась, облезла, отслоилась, обнажая стремительно стареющее нутро, рыжей пылью осыпающееся на каменный пол. Из носа, ушей и глаз Фотини капала кровь, у неё в груди булькало и клокотало, а на губах лопались карминовые пузыри, но она и не думала останавливаться, обращая в ничто преграду, перед которой пасовали кулаки Морвин и клевцы Нарендры.

И когда дряхлая дверь развалилась на куски, открывая проход, девушка первой проскользнула внутрь, оттеснив кровопийцу. Проскользнула… и замерла, с трудом удерживая вопль ужаса и ярости.

Аластар был здесь. Но его не было.

Посреди комнаты, привязанное к металлическому столу, лежало обнажённое тело, принадлежавшее спасителю. Широко распахнутые глаза, не мигая, смотрели в потолок, ввалившийся живот перечёркивал кошмарный шрам, тянущийся от самой шеи и до промежности. Шрам заживал, но очень, очень медленно. Не так, как следовало! К тому же он был свежим! Господина Аластара точно выпотрошили и оставили, убежав, когда началась стрельба!

А ещё у него не было руки. Дар владыки мира мёртвых исчез, зато к левой руке была приделана странная штука, которую девушка никогда раньше не видела: длинная, тонкая, полая внутри нить с одной стороны заканчивалась иглой, прикреплённой к вене Аластара, а с другой стороны уходила в пакет, наполненный тёмно-коричневой жижей.

- Господин? – сбросив оцепенение, Морвин метнулась к нему и принялась трясти за плечо. – Очнитесь, что с вами?

Тот не отвечал, не повернул голову, не покосился на неё. Ни-че-го.

- Владыка, - чувствуя, как подступает паника, позвала она, - сделайте что-нибудь.

Ворон уселся на груди господина Аластара и несколько мгновений молчал, после произнёс:

- Я не могу, ушёл он слишком далеко, и в мир его иллюзий мне не пробиться, не легко…

К нему присоединился ллинг, который сперва обнюхал лежащего, после забрался к нему на грудь, переполз на лицо, укусил пару раз за ухо, а затем пронзительно и тоскливо запищал, точно умоляя господина проснуться. Но тот оставался нем к просьбам.

Морвин ощутила, как по щекам бегут слёзы, она не понимала что делать и как быть теперь. Зачем всё это нужно, если он стал безмозглым овощем, которого изувечили ублюдки…

От этой мысли в груди разлилось пламя ярости, и девушка заскрежетала зубами.

«Убить их всех! Любой ценой!»

Она уже хотела развернуться и броситься назад, подняться по ступеням туда, где должны собираться защитники, чтобы кромсать, крушить и убивать! И тут ей на плечо легла на удивление тяжёлая ладонь.

- Успокойся! – Фотини, перегнувшись через плечо, сурово осадила Морвин. – Припрячествовай свою жажду крови, у нас нет времени на глупости. Оденьте его во что-нибудь, обязательно возьмите капельницу и вон те пакеты с раствором, - она ткнула в сторону небольшого шкафчика в углу комнаты. После чего уходим. Ну, чего ждёшь?

Морвин хлопала ресницами, не понимая, чего от неё хотят, и Фотини, тяжело вздохнув, указала на странный пакет, после – на нить, тянущуюся к Аластару:

- Вот это нужно, чтобы питательствовать человека, оказавшегося в коме. Это медицинское оборудование, значит, он жив, а раз так, то есть шанс привести его в чувство. Но не здесь и не сейчас! У нас на это просто не осталось времени, быстрее же!!!

Под конец она сорвалась на крик, а потом умчалась прочь из комнаты, и уже спустя пару минут наверху послышались вопли ужаса и звуки борьбы.

Это стряхнуло с Морвин оцепенение, и она принялась раздавать команды:

- Илэр, несёшь господина Аластара, Нарендра, раздобудь какое-нибудь покрывало, а я…

Он подскочила к шкафчику, с мясом вырвала дверку, сбросила с плеч рюкзак, развязала тесёмки и начала кидать в него всё, что хотя бы отдалённо походило на лекарства. Госпожа Фотини разберётся, там будет видно, а сейчас…

Снаружи раздалась беспорядочная стрельба, перемежающаяся дикими криками, полными ужаса и отчаяния, и Морвин непроизвольно поёжилась.

Сейчас нужно уносить отсюда ноги!

Южанин вернулся с приличных размеров тканью, в которую и укутали господина Аластара. Илэр подхватил его, готовый в любой момент стать невидимым, ллинг забрался к брату на плечо, и они устремились прочь, туда, где кричали люди и звенела сталь.

Этажом выше творилось нечто невообразимое: на защитников лаборатории наседали человекоподобные существа, сотканные из крови. Три водянистых алых здоровяка удерживали нападавших на расстоянии, безжалостно били любого, кто оказался достаточно глуп для того, чтобы зазеваться, принимали на себя пламя, свинец и сталь, тотчас же восстанавливаясь с помощью тонких ручейков крови, текущих снизу и вливающихся в монстров.

Но они не справились бы без Фотини, которая металась от одного врага к другому, разрывая, калеча, выпивая кровь. Она не сдерживала себя, вызывая ужас у нападавших и добавляя всё новые и новые струйки крови в потоки, питающие монстров.

Увидев близнецов и Дитя Амока, она крикнула:

- Да быстрее же! Уходительствуем к пролому! За мной!

И первой рванулась вперёд.

Пробиваясь через дрогнувших врагов, они прорвались к тюрьме… И тотчас же подались назад, провожаемые ураганным огнём. Пролом запечатали многочисленные враги, прибывающие с каждой секундой. Выхода не было.

Морвин с трудом сдерживала слёзы обернулась к Фотини.

- Что делать? – прошептала она, глядя в напряжённое лицо кровопийцы.

- Пока не решила, - ответила она.

И в это время по ним начали стрелять уже всерьёз.

Пули и магические заряды летели со всех сторон, пришлось укрыться за кровяными монстрами, которые принимали атаки врагов на себя, но долго так продолжаться не могло: они отступали, прикрываясь творениями Фотини, а те истаивали, перестав питаться – карминовые ручейки иссякли.

- Они не будут брать нас в плен? – удивился Илэр, умудрившийся сохранять спокойствие. – Почему?

- Ты хочешь знать это? – огрызнулась Морвин, лихорадочно пытаясь найти выход. – Фотини?

Та обернулась, и девушка ойкнула, проглотив не сказанные слова. Кровопийца выглядела так, что спрашивать было бесполезно. Она побледнела, осунулась, постарела на добрый десяток лет. Под глазами залегли круги, кожа пожелтела, а в глазах полопались сосуды. Какой бы могущественной ни была её магия, она подошла к концу.

И, точно подтверждая мысли Морвин, она с трудом разлепила покрытые коркой запёкшейся крови губы и прошептала:

- Я больше не могу. Простите.

Сказав это, она завалилась на бок, а подраненные кровяные монстры растеклись по полу остро пахнущей жижей, и Морвин поняла – они проиграли.

Лихорадочно оглядываясь по сторонам, девушка искала любую зацепку и не находила ничего.

И тут на плечо ей сел чёрный ворон с алым глазами.

- Спасу вас лишь единожды, на большее не хватит сил, - произнёс он. – А после всё решит лишь скорость да удача. Все ближе соберитесь, чтобы ворожить я начал.

Морвин не задавала лишних вопросов. Она подхватила бесчувственную Фотини, прижалась к брату, рядом с ними пристроился Нарендра, а ллинг, как ни странно, запрыгнул на спину Великому, который вознёсся к потолку, развёл крылья и оглушительно каркнул.

Всё заволокло нестерпимо ярким светом, Морвин зажмурилась, не в силах противится ему, а когда смогла моргнуть, ошеломлённо замерла. Вокруг шумела зелёная листва, накрапывал мелкий дождик, под ногами шуршала осенняя листва. И нигде не было видно ни врагов, ни особняка.

Они вырвались.

- Руки! – раздалось сверху, и Морвин, отпустив Фотини, поспешила сложить ладони лодочкой.

В одну из них свалился Великий, во вторую – ллинг. Оба выглядели примерно так же, как и кровопийца, но это уже не имело значения.

- Нарендра, хватай госпожу Фотини! – распорядилась Морвин, проверяя, на месте ли Чуча. – Брат, компас и карту, живо! А я полезла на дерево, нужно понять, куда мы попали. Как только разберёмся – бежим!

Судьба в лице владыки мира мёртвых дала шанс. Будет глупо разбазаривать его.

***

- Господин, их нет.

Дрожащий от ужаса воин стоял, вытянувшись по струнке и не отводя полных отчаяния глаз от Фаелана. Он ждал наказания, и то следовало бы обрушить на голову ничтожного, но сейчас было не до него.

Первый исследователь Афбрейфа бродил по изуродованной лаборатории и производил замеры, которые приводили его в чувство, близкое к экстазу. Да, он потерял подопытного, лишился массы оборудования и ценных сотрудников. Да, город потерял немало воинов и, что куда хуже, боевых големов древних. Да, проклятые слуги искажённого сумели навредить так, как не всякая армия! Подумать только, взорвали подземные склады и вывели из строя комнату оракула! Это же надо было до такого додуматься! Сколько времени теперь займёт починка?

И тем не менее он с трудом держался, чтобы не пуститься в пляс.

То, что орудовало здесь, не поддавалось никакому объяснению и не влезало ни в одну метрику. На первый взгляд могло показаться, что побоище устроил маг крови, но нет! Фаелан отлично знал эту отрасль науки, и никогда не спутал бы её. Тем более, что ни один маг крови никогда не будет пить эту самую кровь у своих врагов.

И ни один не способен создавать столь разрушительных и эффективных големов.

И насылать на людей кошмарных монстров из тени, ощетинившейся клыками.

И рвать людей голыми руками на куски.

Этих «и» с каждой минутой становилось всё больше и больше, они наскакивали один на другой, сбиваясь в кучу и расталкивая друг друга локтями…

- Отец, - Пэйдин, как и всегда, подошёл бесшумно, а на его лице не было видно никаких эмоций.

- Да?

- Наша ловушка провалилась.

- Да.

- И они забрали испытуемого.

- Да.

- И всё же ты рад.

Фаелан едва заметно улыбнулся.

- Мы собрали достаточно материала с этого испытуемого, а значит, сможем продолжить эксперименты, к тому же, как ты видел сам, он оказался на грани распада личности, что не слишком хорошо сказалось на регенеративных способностях. К тому же, рано или поздно, мы найдём себе ещё одного искажённого… Но вот это… - он указал на кровавые лужи, — это уникально.

- Магия крови и оборотничество метсанов? – предположил сын. – Сочетание редкое, но не невозможное.

- Уже проверил. Нет.

- Тогда у меня нет идей.

- Аналогично, - Фаелан поправил очки и широко улыбнулся. – А потому мы постараемся выяснить детали. Вряд ли они смогли уйти далеко, распорядись отправить погоню.

- Слушаюсь. Что будем делать, если не догоним их?

- Ждать восстановления комнаты оракула. Не знаю, каким образом наши враги пронюхали про то, что всевидящее око дальнозорко и плохо замечает у себя под носом, но как только починка будет завершена, твоё направленное ясновидение позволит встать на их след.

- Ты же понимаешь, что оно далеко от идеала.

- Естественно, и тем не менее – это лучшее, что мы имеем на сегодня. И хватит тратить время на болтовню, погоня ждёт.

- Хорошо, отправляюсь немедленно, но что будешь делать ты?

- Постараюсь разобраться с перемещением беглецов. Я не до конца понимаю, как они его осуществили.

- Демон? – предположил сын.

- Вероятнее всего.

- Разве у обычного демона хватит сил на подобное? – усомнился Пэйдин.

- Маловероятно, - улыбнулся Фаелан, подталкивая ребёнка к нужному выводу.

Тот не обманул ожиданий отца.

- Значит мы имеем дело с кем-то из высших? Возможно даже, архидемоном? Легендарным Чёрным Вороном Айш-Нором?

Фаелан кивнул.

- Вероятность этого высока.

- Но разве он не владыка разума, способный залезть в голову к любому смертному? Вернее, был им до гибели?

- Естественно, но архидемон – это архидемон даже после смерти и воскрешения. Даже на голодном пайке из пары искажённых. Уверен, у него оставались козыри, один из которых наш пернатый знакомый и пустил в ход. И с этим я постараюсь разобраться.

И последняя задача, увы, не требовала отлагательств, а значит, вопрос поимки чудесной чародейки, пьющей кровь, придётся отложить. Архидемон, освободившись от оков и немного восстановив силы, каким-то образом сумел создать заклинание телепортации, и Фаелан обязан был знать каким.

По всем оценкам выходило, что на столь мощную магию у потустороннего существа попросту не хватит сил, но он справился. Вопрос – как? И ответ этот был не праздный, от него зависела возможность удержания испытуемых после осуществления повторного пленения.

Хотя… без прогоревшей чёрной свечи это будет очень непросто осуществить. Придётся досконально проработать и данный вопрос.

Фаелан ещё раз поправил очки, поймал слугу и приказал тому подать ужин в кабинет. Сегодня будет много дел.

***

Риманн со вздохом отложил документ и прикрыл глаза. Следовало готовиться к приближающемуся Самайну, но силы покинули старого воителя. Да и время ещё оставалось. А самое главное, что сей день проводил он в личном поместье, обустроенном недалеко от столицы, и никто из нижестоящих не беспокоил сонмом дел, кои надлежало решить ещё неделю назад.

Посему он возжелал немного отдохнуть от трудов тяжких и поднялся из-за стола, дабы подойти к окну и выглянуть наружу.

Стоял погожий осенний день, и истончающееся день ото дня солнце давало последний неравный бой неизбежному, не желая позволять тучам безвозмездно изливать свои ледяные потоки на исстрадавшуюся землю. Долго это продолжаться не могло, последний всплеск тепла со дня на день должно было забрать с собой колесо жизни, год от года вращающееся на пламенной оси времени.

Риманн настежь распахнул окно и вдохнул полной грудью пьянящий осенний воздух, наполненный непередаваемой свежестью, блаженно прикрыл веки и, опёршись на подоконник, предался праздным мыслям.

Ученик сегодня был занят – принимал пополнение, в Совете дел не было, даже отчётов с многочисленных строек - и тех не поступало. Удивительно.

Он, прищурившись, посмотрел вдаль, туда, где за сотни миль от Эйри возвышались горы Ард, отделявшие Торфхил от Плайна. Вести из тех унылых мест давно не достигали ушей просветлённого, а ведь в молодости он путешествовал и за сию преграду, дабы своими очами узреть, что же происходит на равнинах.

Юность глупа и самонаеянна, она считает себя самой мудрой и бессмертной и неизбежно платит за спесь. Он – заплатил. Стал ли мудрее? Вот вопрос, достойный размышления.

Медленно, но верно Риманн уносился прочь по волнам памяти, и перед взором его поднимались видения из прошлого, тени тех, кого больше нет, появлялось всё то хорошее и плохое, что составляет жизнь, что и есть жизнь! Он грезил о свершённом и несбывшемся, наслаждаясь видом опадающей листвы, вспоминал ошибки и триумфы, взлёты и падения. Дыша полной грудью, возводил перед глазами незримый, но почти что осязаемый оттиск былого, того, что уже никогда не вернётся, не обратится вспять…

- Наставник, давно не видел, чтобы вы так глубоко уходили в себя. Не опасно ли это?

Голос, раздавшийся из-за спины, прозвучал неожиданно громко и разрушил то единение с природой и миром, что Риманн сумел выстроить в эти минуты. Старый воитель не дёрнулся, не подскочил, не развернулся стремглав, теряя достоинство. Нет, вместо этого он набрал ещё воздуха в грудь, медленно выдохнул, лицезря лист, влекомый ветром над крышами домов, и лишь после этого медленно обернулся, смерив незваного гостя неприязненным взглядом.

- Грейди, - произнёс он, - не ожидал узреть мастера тайных дел у себя дома. Что привело тебя в мою скромную обитель?

- Любопытство. И дело.

Бывший ученик, замерший подле большого ростового зеркала, единственное, что Риманн сохранил в резиденции, и с нескрываемым озорством глядел на старого воителя.

- И какое же дело призвало тебя, минуя все приличия и защитные барьеры, в мой дом?

- Важное, очень важное, - глава тайной службы Эйри сделал пару шагов вперёд и замер перед Риманном, глядя снизу-вверх безо всякого почтения. – Столь важное, что ни с кем иным нельзя и обсудить его, столь важное, что никому не следует знать, что мы общались.

Улыбка резко сошла с его губ, а лицо, узкое, бледное, осунувшееся от бесконечной работы, стало злым, в глазах промелькнул отблеск стали.

- Я знаю, что вы собирались с товарищами для чего-то очень-очень важного и очень-очень секретного. Полагаю, пытались прикинуть, кто из нас предатель.

Риманн молчал, не перебивая. Он и правда толковал с Агной и Синаном об этом, и не собирался оправдываться.

- Ага, так я и думал, - кивнул своим мыслям бывший ученик. - И как, есть успехи?

Просветлённый вздёрнул брови, всем своим видом демонстрируя невероятное удивление и выдавив из Грейди нервный смешок.

- Ладно-ладно, как хочешь, не говори. Это не так важно.

- А что же важно? – решил уточнить Риманн.

- То, что я не предатель, а вот за остальных не поручусь…

Риманн чуть скривил губы в намёке на презрение.

- Что же это, ты запрещаешь нам встречаться? Или предлагаешь доносить на товарищей?

Владыка зеркал покачал головой.

- Конечно же нет. Не унижай мой интеллект подобными предложениями.

- Тогда что? К чему вся эта таинственность?

Грейди нервно сплёл пальцы в замок, расцепил их, сплёл снова. Эта привычка водилась за ним в годы ученичества, но Риманну казалось, что он давным-давно избавился от неё. Выходило, что нет? Или же то была искусная игра на публику? Кто знает, кто знает.

- Присмотрись к ним, - проговорил Грейди наконец.

Риманн вздохнул. И опять одно и то же. Проклятый шпион не умел ничего, кроме как разъединять и ссорить. Лишь сломав что-нибудь, он чувствовал себя живым, и не важно, шла ли речь о дружбе, любви, или жизни.

Наверное, он не сумел удержать маску на лице, на миг открыв истинные чувства, потому что бывший ученик вдруг затараторил, стремясь успеть до того, как старый воитель произнесёт слова, кои перечеркнут любую возможность договориться:

- Ты не понимаешь! Я второй месяц чищу шпионов и всё не могу закончить. Их слишком много, и все завербованы по-разному. Южане готовы к войне, они годы, десятилетия копили силы и внедряли своих агентов…

- Скажи мне то, чего я не знаю, мальчик, - перебил его Риманн.

- Кто-то из них добрался до самого верха! – рыкнул Грейди, вмиг растеряв весь лоск. – Может, и не до Совета, но рядом! И я понятия не имею кто это!!! Такое подойдёт?

Он раскраснелся, дышал полной грудью, смотрел со злобой и едва различимым страхом.

Нет, Риманн не поверил сказанному, принимать искренность лжеца, носящего тысячу масок, может лишь глупец, но… Но что-то в тоне и поведении бывшего ученика казалось настоящим. Живым.

Большая редкость для человека-зеркала, надменного и насмехающегося над всем, что дорого прочим.

- И что же ты хочешь? Чтобы я шпионил за друзьями и союзниками? И для чего бы мне так поступать? Почему ты вообще пришёл сюда?

- Потому что ты – точно не предатель, - огорошил его глава тайной канцелярии Эйри. – Я поверю в измену кого угодно, но не в твою, бывший наставник. Это попросту невозможно.

«А теперь лесть», - мысленно покачал головой Риманн. – «Неужели он полагает, что сие сработает? Впрочем, почему бы и нет? Я ничего не потеряю, если время от времени стану встречаться с ним. Уверен, Грейди разыграет эту пьесу для каждого в Малом Совете, да и не только. Но сие не есть проблема, даже если он сам изменник. Особенно если сие истина».

Приняв решение, он склонил голову в знаке согласия.

- Хорошо. Вреда сие не принесёт. Мы можем встречаться в сём кабинете, когда я стану оставаться в личной резиденции. Но учти, никаких больше зеркал при мне не будет. Ты должен будешь приезжать как нормальный человек и делиться сведениями.

- Устраивает, - улыбнулся бывший ученик.

После этого он спрятал руку во внутреннем кармане своего щегольского кителя и извлёк небольшой конверт, сложенный вчетверо.

- Это небольшой подарок, как знак моей искренности, - проговорил мастер тайных дел, кладя конверт на стол. – Не имеет отношения к южанам, но может показаться интересным. Выяснить удалось случайно.

- И что же там?

- Имена. Твоего приказчика и двух его подельников, жаждущих передать секрет паровых машин в Ойлеан, - улыбнулся бывший ученик. – Ты можешь меня недолюбливать, но знай: ваши с Синаном открытия сделали Эйри куда сильнее, не следует им уходить на сторону. Но я не хочу лезть в дела твоего рода и твоих слуг, а потому можешь покарать нерадивых сам. Все улики получишь завтра.

- Если так сильно уважаете наши с Синаном достижения, то могли бы помочь с ресурсами. Электростанция…

- Прости, но с ней ничего не выйдет, и ты сам знаешь почему, - перебил Грейди, вновь нацепив маску самовлюблённого франта. – Это вопрос политический.

- Мы могли бы передать все сведения лично светлейшему.

- Не поможет, - вздохнул собеседник. – Даже в этом случае вы получите слишком большое влияние. Баланс должно соблюдать.

Риманн недовольно скривился, он не желал развивать эту тему, тем более что веры словам и делам Грейди не было ни на грош. Естественно, что тот передал сведения, он бы и так их отдал, дабы не допустить попадания знаний тем, кому они не по чину, но решил представить всё своей невероятной щедростью. Ужель бывший ученик мнит своего бывшего наставника глупцом?

Сложно сказать.

Риманн аккуратно взял конверт и, вертя его в руках, поинтересовался:

- Это всё?

- Да, - бывший ученик легко отступил к зеркалу и коснулся его пальцами.

По гладкой поверхности побежали круги, расходясь во все стороны. Он перешагнул раму и ступил одной ногой в зеркало, обернулся и шутливо склонил голову в поклоне.

- До встречи, бывший наставник. Не скучай.

- Не буду, - хмуро ответил Риманн, - до встречи.

Ученик нырнул в зеркало, и секунду спустя то вновь стало собой: застывшим стеклом, способным лишь отражать реальность, не более того.

Старый воитель сел в кресло и откинулся на спинку, глядя в потолок. Настроение было испорчено безнадёжно, и, что хуже всего, он не понимал, как поступать дальше. Сказать ли товарищам об этой странной встрече или промолчать?

Подумав немного, он решил отложить это на следующий день. Там будет видно.

***

Фаррел отложил бинокль и задумчиво проводил взглядом фигурки, маячащие на горизонте и увеличивающиеся в размерах. Эти не походили на бунтовщиков, но всё же с ними стоило разобраться. Проверить.

- Вы - за мной, - распорядился он, ткнув пальцем в двух бойцов, - остальные – страхуйте.

Последние дни выдались достаточно спокойными. После приснопамятного боя в лесу бунтовщики как-то незаметно подошли к концу, и теперь осталось лишь отлавливать недобитков да патрулировать окрестности без особого смысла.

Да, по лесам ещё нет-нет, да звучали выстрелы. Да, перекрёстков не хватало для виселиц - и те приходилось сооружать вдоль дорог. Да, тюрьмы были забиты обречёнными и их родными, чья участь не вызывала сомнения. Всё так.

Но королевство затихало, зализывало раны.

Спешно восстанавливалась разрушенная крепость Гласс, гарнизон которой отныне будет состоять из воинов Эйри, все пограничные укрепления обновлялись и приводились в порядок, армия спешно восстанавливала потрёпанные полки.

Союзники увели свои отряды обратно, а значит, отныне королевство Сиаф могло считать восстание полностью подавленным. Об этом даже написали в газетах, забыв, правда, упомянуть про Творца Разломов, уведшего с собой многие тысячи, про Слепца, позволившего сбежать сотням, про искажённых, затерявшихся в Великой Пустоши.

Фаррел с удовольствием отправился бы домой, но приказ просветлённого был однозначен: убедиться в полном умиротворении королевства и проконтролировать передачу стратегической крепости. После её восстановления, разумеется.

А потому зиму он намеревался встречать в Сиафе, бегая по лесам да проверяя путешественников.

Когда он поравнялся с парой всадников, те неспешно остановились и сразу же предъявили документы. Умные детишки, ничего не скажешь. Ну, они явно прошли больше одного кордона, так что неудивительно.

Молодые, явно родственники, скорее всего – брат с сестрой, благородные. Порода читалась на лицах и безо всяких сопроводительных бумажек. Но формальности следовало соблюдать.

Он заглянул в бумагу. Проверил подписи и печати, снова изучил документ, перевёл взгляд на парочку. Почесал в затылке.

- Подлинная, - вынес наконец вердикт. – Ничего не понимаю.

- Да? – мило улыбнулась девушка, склонив голову чуть на бок.

- Что отпрыски благородного рода Фола забыли в этой глуши, да ещё сразу после восстания? Куда направляетесь? Почему вы без сопровождения и свиты?

Парень насупился и явно собирался сказать какую-нибудь глупость, но старшая сестра положила ему руку на плечо и вновь мило улыбнулась.

- К сожалению, я не имею права обсуждать дела рода, вы должны понимать, светлый.

- Понимаю, - кивнул Фаррел, не сводя с девушки подозрительного взгляда.

- Что до места назначения, то мы направляемся в славный Эйри, откуда планируем проехаться в направлении Куимре. А дальше будет видно, пока что я ещё не решила.

В словах девушки как будто не было лжи, но Фаррела грыз червячок сомнения. Вот только доказать ничего не мог. Документы в порядке, пункт назначения в них тоже указан. А то, что дети королевского казначея отправились в Эйри, да ещё и без сопровождения - ну так это дело рода. Кто знает, какие инструкции даны им письменно, а какие – устно.

И всё же что-то не давало покоя.

По-хорошему, следовало бы задержать детишек и допросить их, но лезть в политические игрища аристократов не было ни малейшего желания.

Тем более, что к его делу это не относится.

- Может проезжать, благородные, - задумчиво проговорил он. – Если необходимо, я вышлю сопровождение.

- Благодарю за предложение, но мы справимся и сами, - старшая сестра излучала доброжелательность, но в голосе её звучала угроза, - ваша помощь не требуется.

Фаррел дал знак своим людями, те освободили проезд, а брат с сестрой спокойно двинулись на север. Паладин провожал их взглядом и думал о сложностях жития в благородных семействах, интригах, опасностях и неуёмной жажде власти…

Глупые мысли. Опасные. Лишние.

Он тряхнул головой и скомандовал людям:

- Тут нам делать больше нечего. Выдвигаемся.