Перерождение Культиватора: Затухающие угли

Глава 23

В шатре было тихо, словно весь лагерь исчез за толстыми стенами из ткани.

Мы сидели втроём: я, Ван Жэнь и его сын Ван Цзин. Никого больше, только тёплый свет лампы и тяжёлый запах свечного воска.

— Мне многое рассказал Цзин, — начал Ван Жэнь прямо, без лишних предисловий. Его голос был низким, но уверенным, будто каждое слово уже было взвешено заранее. — Я не знаю всех деталей ваших договорённостей. Но достаточно того, что я знаю суть: ты — не просто деревенский командир. Ты ученик эксперта, чьё имя лучше не называть вслух. И ты готов поддержать моего сына и меня в нашей борьбе за власть в клане.

Я молчал, лишь слегка кивнув. В его словах не было сомнения, только констатация факта.

— Ты должен понимать, — продолжил он, — это не союз кланов. Не союз ради знамени и общих залов. Это наш, личный договор. Союз ради силы, ради выгоды, ради будущего.

Я смотрел ему прямо в глаза и видел то же, что и у Ван Цзина: холодный расчёт, прикрытый маской рассудительности. Этот человек не верил в красивые речи. Только в клятвы и выгоду.

— Тогда давай закрепим, — сказал я, и на мгновение шатёр будто стал теснее от напряжения.

Ван Жэнь поднял руку, и в воздухе вспыхнули золотые узоры Небесной клятвы. Его голос разрезал тишину:

— Я, Ван Жэнь, приношу Небесную клятву: отныне я не предам Тан Фэна, ни прямо, ни косвенно. Я не сделаю ничего, что может вредить ему или его людям. Если нарушу эту клятву — пусть мой путь культивации будет оборван, а душа обратится в пепел.

Слова опустились тяжёлым грузом, и печать исчезла, вплетаясь в его тело.

Я поднял руку и повторил:

— Я, Тан Фэн, приношу Небесную клятву: отныне я не предам Ван Жэня и Ван Цзина, ни прямо, ни косвенно. Я не сделаю ничего, что принесёт им вред. Если нарушу эту клятву — пусть мой путь оборвётся, а душа рассыплется в прах.

Воздух дрогнул. Клятва сплелась в единую нить, и в тот миг я почувствовал: теперь между нами установлена связь, которую нельзя разорвать словами.

— Хорошо, — Ван Жэнь чуть откинулся назад, впервые позволяя себе расслабиться. — Теперь можно говорить честно.

Он провёл ладонью по столу, словно сметая всё лишнее.

— Империя лжёт, — сказал он жёстко. — То, что нам показывают — только часть картины. Звери из Безмолвных гор — лишь одна угроза. Вторая — куда опаснее. Провинция Пылающего Облака подверглась нападению Империи Огненных Холмов. Имперский дом сражается там, и потому не может послать нам подкрепление.

Я сжал кулак.

Теперь стало ясно, почему Империя объявила указ о военных заслугах.

— Значит, — произнёс я медленно, — Империя бросила провинции на произвол судьбы.

— Верно, — кивнул Ван Жэнь. — Для них мы лишь щит, пока они решают войну на юге. А для нас — это шанс. Ты получаешь землю и людей. Мы — укрепляем влияние и авторитет внутри клана. Союз будет выгоден всем.

Я долго молчал, обдумывая каждое слово, а потом заговорил:

— Господин Ван, я скажу прямо. Ты думаешь, что у меня за спиной стоит могущественный эксперт? Это правда. Но он не только покровитель. От него мне достались техники и методы, которых в клане Ван никто не видел. То, что может укрепить твои основы и подтолкнуть к шагу, который многие так и не могут сделать.

Глаза Ван Жэня чуть прищурились, но голос его остался спокойным:

— Ты говоришь о Золотом Ядре?

— Да, — я кивнул. — Я знаю, что ты недавно достиг девятого уровня Основания Духа. Ты стоишь на краю, но этот шаг слишком опасен, если нет прочной базы. У многих культиваторов она оказывается гнилой, и они проваливаются. Но я могу дать тебе то, что укрепит её.

Я достал маленький нефритовый флакон. Внутри перекатывались капли густой, переливающейся эссенции зверя, и каждая капля излучала тихое, но твёрдое давление.

— Эссенция, очищенная из тел духовных зверей, — пояснил я. — Она не только укрепляет тело и меридианы. Если применить её вместе с правильной техникой, она закаляет фундамент так, что прорыв к Золотому Ядру становится естественным продолжением пути, а не прыжком в пропасть.

Ван Жэнь не протянул руки сразу. Его взгляд стал тяжёлым, внимательным.

— Тан Фэн, ты понимаешь, что такие дары не дают просто так? — в его голосе прозвучала осторожность, смешанная с уважением.

— Понимаю, — ответил я. — И я не даю их ради пустой дружбы. Мы союзники. Ты и твой сын — мои опоры в клане Ван, я — твой клинок на этом фронте. Чем выше ты поднимешься, тем сильнее будет наш союз. Твоя победа — моя победа.

Повисла тишина.

Ван Жэнь закрыл глаза и глубоко вдохнул. Когда он заговорил снова, в его голосе звучала едва сдерживаемая жажда силы:

— Ты прав. Я прорвался к девятому уровню недавно. Это был рывок, но дальше стена. Я чувствую её каждый день, словно удар в грудь. Силы хватает, но основа… не идеальна. Я сам вижу, что без новой техники, без ресурсов этот шаг сломает меня.

Я медленно вытащил второй предмет — тонкий свиток с золотистыми узорами.

— Эта техника — выше того, что сейчас практикуешь. Она работает именно на переход от Основания Духа к Золотому Ядру. Её нельзя показывать никому. Даже в могущественных кланах это техника сокровище что передаются строго. Но мой учитель оставил мне право выбирать, кому доверить.

Я видел, как дыхание Ван Жэня сбилось. Даже его сын, Ван Цзин, сидящий рядом, не мог скрыть дрожь в руках.

— Ты готов… отдать это мне? — наконец спросил он.

— Не отдать. Вложить, — я поправил. — Потому что чем выше ты поднимешься, тем сильнее будет наш общий дом. Я не могу позволить себе слабых союзников.

Долгая пауза. В шатре стояла такая тишина, что слышно было, как потрескивает свеча. Потом Ван Жэнь медленно протянул руку, касаясь флакона с эссенцией так, словно это была не жидкость, а судьба.

— Тогда я клянусь, Тан Фэн, — сказал он тихо, но голос его дрожал от силы. — Если я поднимусь к Золотому Ядру с твоей помощью, я не забуду этого.

Я кивнул. В этот миг я понял: эта ночь стала переломом. Наш союз из слов превратился в настоящую кровь.

Глаза Ван Жэня блеснули. Он осторожно взял флакон, словно держал в руках само сердце зверя, и только кивнул:

— Благодарю.

Я коснулся его сознания и передал печатью технику усвоения эссенции. Поток символов вспыхнул в его духовном ядре. Ван Жэнь закрыл глаза и начал поглощение. Его дыхание стало тяжёлым, вены на руках вздулись, а тонкая рябь Ци вокруг него загустела.

Я оставил его и повернулся к Ван Цзину. Тот ждал этого момента.

— Пока отец укрепляется, я расскажу тебе новости, — заговорил он тихо. — Ситуация изменилась с того дня, как был объявлен указ о военных заслугах.

Он сел ближе, опираясь локтем на стол:

— Два других наследника Золотого Ядра вышли из своих нор. Старейшины удерживали их, боясь, что потеряют будущее клана. Но награды оказались слишком велики. Их жадность перевесила все предостережения.

Я нахмурился.

— Они тоже направляются к Безмолвным горам?

— Уже здесь, — ответил Ван Цзин. — Каждый привёл с собой по двадцать тысяч культиваторов. Они начали зачистку округи, собирая баллы заслуг. Чем больше зверей падёт, тем сильнее будет их влияние в клане.

Он сжал кулак, и в голосе его проскользнула досада:

— А наш предок… предок Золотого Ядра… приказал нам с отцом идти на первую линию фронта.

Я почувствовал, как воздух в шатре стал ещё плотнее.

— Первая линия, — повторил я. — Значит, здесь, на рубеже, вы не задержитесь.

— Нет, — подтвердил он. — Завтра вернутся три боевых корабля. Те самые, что ты видел сегодня. Они собирают всех культиваторов конденсации, Основания Духа и Золотого Ядра. Их отправят туда, где сейчас самая горячая точка.

Ван Жэнь за его спиной всё ещё сидел с закрытыми глазами, его кожа была покрыта потом, но тело словно сияло изнутри. Эссенция зверей начала вливаться в его кости и меридианы.

— На передовой, — продолжал Ван Цзин, — сейчас действуют культиваторы уровня Золотого Ядра и даже Зарождения Души. Секта Горы Стойкости — владыки области — вывела весь свой верх. У них пять старших мастеров Зарождения Души и два десятка Золотых Ядер. Под их рукой будут все мы.

Он посмотрел прямо на меня:

— Мы понимаем, что это почти приговор. Но отказаться мы не можем.

Я кивнул, не показывая эмоций, хотя внутри всё кипело. Значит, времени у меня было меньше, чем я думал.

А рядом Ван Жэнь открыл глаза. Его взгляд был тяжёлым, но в нём вспыхнул новый свет. Сила внутри него бурлила, словно океан, и он прошептал:

— Это… работает. Основа крепнет. Ещё шаг… и я смогу прорваться.

В шатре царила тишина, нарушаемая лишь ровным дыханием Ван Жэня. Он сидел в позе лотоса, лицо его было напряжённым, но в теле уже загорались искры новой силы. Капля эссенции зверя работала, наполняя каждую жилку его основ, вычищая изнутри малейшие трещины.

Я протянул ладонь, и незримая для других вспыхнула Бессмертная Книга. Её страницы развернулись перед моим внутренним взором, и золотые знаки начали перетекать в моё сознание.

— Сейчас тебе нужен не только толчок, — сказал я тихо. — Но и путь, по которому ты сможешь пройти этот шаг.

Я протянул руку к его плечу, и в тот же миг в сознание Ван Жэня хлынули образы: техника культивации «Девять ступеней перехода к Ядру» — метод, созданный именно для того, чтобы стабилизировать фундамент и плавно прорваться к Золотому Ядру. Вместе с ней я вложил ещё несколько потоков: технику отступления «Тень Скрытых Крыльев», позволяющую растворяться в духовных потоках и скрываться даже от более сильных врагов; боевой метод «Огненно-металлический разрез», где меч соединял в себе разрушение двух стихий сразу и пару высокоуровневых техник меча, каждая из которых могла стать гордостью небольшой секты.

Глаза Ван Жэня дёрнулись, и он резко открыл их, словно пробудившись от сна. Его зрачки сияли, в них плескалось потрясение и жадность. Он тяжело вдохнул, будто пытаясь осознать всё полученное.

— Это… — он замер, не находя слов.

Ван Цзин тоже посмотрел на меня, его лицо оставалось спокойным, но в глазах мелькнуло то же удивление. Оба они верили, что это техники, которые я сам хранил до сих пор. Никто и не мог догадаться, что истинный источник был в Бессмертной книге, которую видел только я.

— Эти методы помогут тебе укрепить фундамент, — сказал я ровно. — Если ты использовал бы старую технику, твой шаг к Золотому Ядру мог бы закончиться провалом. Но теперь ты сможешь пройти его так, чтобы сам мир стал для тебя подспорьем.

Ван Жэнь поклонился низко, его голос был хриплым:

— Господин Тан… нет, брат Тан… за это я обязан тебе жизнью.

Я чуть заметно улыбнулся.

— Запомни: моя цель проста. Я хочу, чтобы ты выжил и поднялся выше. Чем выше ты поднимешься, тем сильнее будет наш союз.

Ван Цзин скрестил руки на груди:

— Отец, ты понимаешь, что это значит. Если ты прорвёшься… два других наследника станут для нас не преградой, а лишь соперниками. У нас будет шанс взять клан под контроль.

— Тогда мы должны идти до конца, — сказал Ван Жэнь, и его голос впервые прозвучал не как приказ старшего, а как клятва союзника.

Я видел, как в его взгляде зародилось новое чувство. Теперь он не просто принимал меня как партнёра из необходимости. Он начинал уважать и… бояться. Ведь он знал: я дал ему то, что никто другой в этом мире не смог бы дать.

Я поднялся и сказал:

— Эти техники — только начало. Впереди у нас война. Я вложил в вас силу, теперь вложите свою жизнь в то, чтобы вернуться живыми. Тогда наш союз станет нерушимым.

Снаружи завывал холодный ветер, и шатёр колыхался, словно откликаясь на мои слова.

Утро выдалось тяжёлым. Небо было затянуто свинцовыми облаками, ветер гнал клочья тумана по склонам, словно сама земля пыталась скрыть грядущую бурю. Люди уже привыкли к этим признакам — ещё одна волна зверей назревала где-то в глубине леса. Но сегодня к нашему лагерю тянулось нечто большее.

К полудню воздух загудел, и над деревней вновь показались три боевых корабля. Их силуэты заслоняли половину неба, тени ложились на склоны, будто это не корабли, а гигантские духи войны. Сначала шёл центральный, громадный, с укреплёнными пушками духовных кристаллов; по бокам два меньших, но всё равно в десятки раз больше любых транспортников, что мы видели раньше.

— Пришли, — тихо сказал Ван Жэнь, выходя из шатра. Его лицо было спокойным, но я видел — под этой маской скрывался жаркий огонь. Эссенция, которую он поглотил ночью, укрепила его тело, техника, что я вложил в его сознание, уже пускала корни. Он выглядел так, словно готов был прямо сейчас броситься в бой и рвать путь к Золотому Ядру.

Слева от него шёл Ван Цзин. Его шаги были уверенными, глаза горели решимостью. Он ещё не знал, что ждёт их впереди, но жадность к славе и заслугам толкала вперёд.

Три корабля зависли над лагерем, и с одного из них спустился сияющий трап. Гул голосов пронёсся среди наших бойцов. Многие впервые видели такие боевые машины, и на лицах читалась смесь страха и восторга.

— Они уходят? — спросил кто-то позади меня.

— На первую линию, — ответил я, не оборачиваясь.

Действительно, корабли прибыли не для нас. Их задача — собрать лучших культиваторов и отправить в самое сердце фронта. Там, где напор зверей был таким, что тысячи смертей считались обыденностью.

Воины клана Ван быстро выстроились в колонны. Дисциплина была железной — каждый понимал, что сейчас решается их судьба. Когда трап коснулся земли, воины один за другим начали подниматься на борт.

Я подошёл ближе к Ван Жэню и Ван Цзину.

— Помните, — сказал я негромко, так, чтобы слышали только они, — то, что я дал вам, — это шанс. Но шанс не значит победа. Держите головы холодными, и вы вернётесь сильнее.

Ван Жэнь посмотрел мне в глаза:

— Я не забуду этот долг. Если прорвусь к Золотому Ядру, наша сила станет опорой и для тебя.

Ван Цзин усмехнулся, но его голос дрогнул от напряжения:

— Мы ещё встретимся, брат Тан. И когда встретимся — будем сильнее, чем сейчас.

Они поднялись по трапу, и вскоре их фигуры скрылись в сиянии корабля. Вслед за ними поднималась их свита: десятки культиваторов основания духа, сотни воинов конденсации.

Когда последний встал на борт, трап втянулся, и корабли медленно начали подниматься. Их корпуса засияли рунными знаками, и воздух загудел от мощи встроенных формаций.

Я стоял у ворот лагеря и смотрел, как они уходят.

Эти корабли уносили с собой не только союзников — они уносили часть моей ставки. Я вложил в них знания, технику, эссенцию. Если они прорвутся — союз станет железным. Если погибнут… придётся искать новые пути.

Когда тени кораблей растворились в облаках, я глубоко вдохнул и обернулся к своим людям. Они стояли молча, глядя мне в спину. Усталые, израненные, но готовые к следующему бою.

— Нам нельзя отвлекаться, — сказал я. — Пока они там, мы держим этот рубеж. Здесь наша земля. Здесь наши жизни.

И бойцы кивнули, словно в унисон. В их глазах не было сомнений — только холодная решимость.

Впереди снова завывал ветер. Это значило лишь одно — звери не собирались оставлять нас в покое.

Когда гул боевых кораблей стих и небо снова стало пустым, над лагерем повисла странная тишина. Казалось, сама земля слушала, как мы будем жить без их тени над нашими головами. Люди смотрели друг на друга, многие впервые ощутили тревогу — ведь теперь мы оставались одни, без прикрытия этих гигантов.

Я тоже чувствовал этот холодок, но не позволил ему пробиться наружу.

— По местам, — бросил я коротко. — Враг не будет ждать.

И словно в ответ, воздух прорезал низкий рык, такой глубокий, что камни под ногами дрогнули. Туман на восточном склоне зашевелился, и вскоре в него начали выталкиваться силуэты. Сначала десятки, потом сотни.

— Снова они, — прохрипел один из моих бойцов.

Но это было уже не «снова». Это было новое.

— Тысяча… нет, больше, — выдохнул Юань Гун, сжимая пластину формации. Его пальцы дрожали, руны вспыхивали одна за другой. — Закалка и конденсация. Но среди них… тринадцать ядер Основания Духа!

Гул прокатился по рядам. Ещё вчера мы сражались с двенадцатью — и едва удержались. Сегодня звери бросили ещё больше силы.

— На стены! — рявкнул я.

Земля задрожала, когда первая волна навалилась на барьер. Когти и клыки скрежетали по невидимому куполу, воздух заволокло рёвом и визгом. Арбалетчики выпустили первый залп, каменные болты с духовными наконечниками вошли в плоти зверей, но поток не иссякал.

С востока показались три фигуры, возвышавшиеся над остальной массой. Один — медведь с двумя головами, в пастях которого сверкали вспышки огня и молний. Второй — волк с костяными крыльями, тянувшийся к небу. Третий — ящер в чешуе, покрытой рунами, что светились тусклым багровым светом.

— Три ядра Основания Духа только спереди, — пробормотал Ван Шун, сжимая меч. — Где остальные?

Ответ пришёл мгновенно. Туман разошёлся, и ещё десять силуэтов показались с флангов и с юга. Огромные тела, каждая аура давила, словно гора.

— По четыре на каждого! — снова сказал я, но в этот раз даже собственный голос прозвучал хрипло.

Флаг пяти стихий ожил в моей руке. Я вонзил его в землю, и потоки Ци вспыхнули, превращая пространство передо мной в бурю огня, камня и металла.

Медведь с двумя головами ударил первым. Огонь и молния слились в один поток, обрушившись на барьер. Защитная стена задрожала, трещины побежали по энергетической поверхности. Юань Гун закричал, вливая в плиту последние резервы, и я почувствовал, как её сердце пульсирует, будто готовое лопнуть.

— Держи! — рявкнул я и метнул флаг воды. Поток хлынул вперёд, сбивая часть огня и гася электрические всплески.

С другой стороны волк с костяными крыльями прыгнул, ударившись грудью о барьер. С неба посыпались осколки камня, стены завыли. Ван Шун взмыл навстречу, его меч вспыхнул, рассёк крыло, и зверь завыл, падая, но уже тянулся когтями к нему.

Ло Цзюн встретил ящера, его клинок звенел по рунам, словно по металлу. Искры сыпались, удары гремели, и ящер рычал, отбрасывая его снова и снова.

Я чувствовал, как нас давят. Каждая секунда тянулась вечностью, каждое движение требовало всей силы. Потоки Ци рвались в разнос, сердце билось так, словно готово выскочить из груди.

Но я знал: если мы дрогнем — конец.

Я перекрестил два флага — огонь и металл. Потоки слились, вырвавшись в виде пылающих клинков, и обрушились на грудь медведя. Он заревел, но не отступил. Его пасти снова наполнились пламенем и молнией.

— Тан Фэн! — крикнул Ло Цзюн, — долго так не протянем!

Я стиснул зубы.

— Тогда убьём их быстрее!

И поднял третий флаг — дерево. Корни рванулись из земли, оплетая лапы медведя и ящера. В тот миг я вложил всё, что было, в связку стихий. Земля и дерево держали, металл рвал, огонь жёг, вода гасила удары. Всё смешалось в бурю — и лишь мы стояли в её центре, на грани жизни и смерти.