Богоборец. Том 3. Перерождение

Глава 6

— Помнится, я читал одну историю, как Обладатель Истока с единственной стихией — Светом, попал в плен. В неразберихе после большой битвы его заковали в артефактные кандалы и бросили в темницу. Буквально на одну ночь, дольше его бы кандалы и не удержали. То ли с выкупом вопрос решали, то ли ещё что… С утра в темницу спустились — а он мёртвый лежит. Не выдержал темноты и отсутствия привычной стихии — он, оказывается, даже спал всегда при свете. Просто сердце остановилось.

— Это ты к тому, что наша сила — одновременно ещё и наша слабость?

— Эээ… нет. Это я к тому, что не надо класть все яйца в одну корзину.

Разговор двух неизвестных Идущих

— Кххх…

Из мутной тьмы небытия я выныривал неохотно, в основном — благодаря невероятной боли, терзающей, казалось, всё тело. Где я? Что случилось? Кожа словно одеревенела, но, судя по запаху — влажность, земля и озон, — и каплям воды, затекающим в нос, гроза до сих пор не закончилась. И, видимо, я продолжаю валяться там же, где и лежал.

И было у меня нехорошее подозрение… кажется, в меня ударила молния. Ну просто не вижу я никаких иных причин случившемуся, раз уж я сумел очнуться. Если бы это был Хиатус, подкравшийся ко мне незамеченным — моя тушка уже переваривалась бы в его желудке.

Кое-как разлепив глаза, я понял, что почти ничего не вижу — всё поле зрения занимали чёрные мелькающие пятна. Подавив нарастающую панику, я облизнул сухие губы и начал лихорадочно вспоминать лечебные техники. Как назло, я их не заучивал досконально — думал, что будет возможность подсмотреть в случае чего… сам себе подгадил… как же там было… чёрт!

Вдох. Выдох. Успокойся, Эдри. Ты уже давно не обычный человек. Твоё тело даже сейчас в некоторых аспектах не уступает Заклинателям. А чтобы Заклинатель откинулся или стал инвалидом от обычной молнии… ни разу про такое не слышал. Всё, что тебе нужно — дать организму время и немного помощи, чтобы тот восстановился. Судя по всему, времени прошло совсем немного, так что неудивительно, что тебе так хреново.

Повторив эту мантру ещё пару раз и закусив онемевшую губу до солоноватого привкуса крови во рту, я начал медленно создавать технику. Что-то вспоминал, что-то дописывал от себя, мысленно молясь Небу, чтобы моего всё ещё скудного понимания Небесной Речи хватило на такое сложное воздействие и я нигде не накосячил. Повезло ещё, что окрашенной Жизнью Ци поблизости было достаточно. Её приходилось практически нащупывать — Духовное Зрение слишком во многих аспектах пересекалось с обычным, так что тоже работало с перебоями. Но, мало-помалу, я сумел создать перед мысленным взором пластину с тремя сотнями символов Небесной Речи — пожалуй, одна из самых сложных техник, которые я вообще создавал. Целительские техники вообще не отличаются простотой — а сейчас ведь я использовал, по сути, самую простейшую, которая вместо точечного конкретного воздействия просто берёт абстрактную концепцию «здоровья» и подтягивает к ней весь организм целиком, заливая все проблемы практически чистой Стихией. Крайне малоэффективно, при злоупотреблении (особенно если нет соответствующего Сродства) можно схватить стихийное отравление… но зато просто, сердито, а главное — не требует сложных диагностических техник и лечит сразу по широкому спектру. Иного я создать не могу, но в моей ситуации иного мне и не надо.

Ещё раз перепроверив технику, я тяжело вздохнул и, невольно зажмурившись, активировал её.

Сначала немного утихла пульсирующая по всему телу боль — и уже одно это стоило всех моих усилий. Спустя ещё минут десять я сумел пусть краем глаза, пусть расплывчато, но увидеть окружающий мир — и, честно говоря, чуть не разрыдался от радости. Возможность остаться слепым, пусть даже не навсегда, меня настолько нервировала, что я всеми силами заталкивал эту мысль поглубже. Потому что «не навсегда» — это до ближайшего хорошего лекаря, а ближайший нормальный лекарь чёрт знает где. На этой равнине из населённых пунктов можно найти лишь мелкие деревушки — почти все города на Э Хор Омане построены на реках и расположены либо заметно севернее, либо восточнее.

Начала возвращаться и чувствительность — и боль внутри тела, слегка утихшая, начала перебиваться болью снаружи. Да так, что я чуть было не взвыл. Судя по тому, как у меня горит бедро — молния ударила мне именно туда.

Следующий час был… однообразен.

Я пытался медитировать, то и дело скрежеща зубами от боли. Заполнял даньтяни нейтральной Ци — и вновь использовал технику, «рисуя» знаки при помощи внешней Жизненной Ци. От настолько безжалостного забора её вокруг меня медленно рос круг из пожелтевшей, мёртвой травы — но что я мог поделать? Куда-то ползти я пока что был всё ещё не в состоянии. Точнее, двигаться-то я мог, но не хотелось рисковать: если есть какие-то внутренние травмы, стоит подождать, пока техники при посильной помощи моей уже не совсем человеческой регенерации не подлечат их. А то мало ли…

Помогало наличие воды. Хотя ливень и утих, превратившись в лёгкую морось, но эта морось приятно охлаждала мой пылающий лоб — судя по жару, а также нарастающему чувству голода и жажды, метаболизм резко ускорился. То ли побочный эффект от техники, то ли от регенерации… или от того и другого. Заодно эта же морось слегка облегчала жажду — по сути, весь час я попросту лежал с открытым ртом. Полностью утолить нехватку воды слабый дождь не мог, но первый, самый трудный час, он помог пережить.

Ну а там я, кряхтя, уже сумел кое-как встать сам и дрожащими руками достать флягу с водой из браслета — слава Небу, молния не сумела испортить артефакт. Не зря за него столько денег отвалил. Если бы, вдобавок ко всему пережитому, мне ещё и оторвало руку пространственной складкой от сломанного браслета, то, вполне возможно, очнуться я бы уже не смог. Тихо-мирно помер бы от кровопотери.

Напившись вдоволь и на ходу жуя полоску сушеного мяса, я раненой черепахой заковылял в лес.

Прежде чем продолжать сеанс импровизированного лечения, надо собрать веток и развести костёр. И приготовить еды. Калорийной и белковой. Много.

Иначе организм, пытаясь вылечиться, сожрёт сам себя.

Спустя минут сорок я уже наворачивал обжигающую и похрустывающую на зубах кашу — слегка недоварил, но да и чёрт с ним. Терпеть уже никаких сил не оставалось. Лишь прикончив половину котелка и слегка приглушив основной голод, я вдруг вспомнил, с чего вообще всё началось. Получил ли я Сродство с Землёй? Вроде бы сразу перед ударом я успел почувствовать, что-то такое, но кто его знает. Вдруг показалось?

Я отставил котелок, облизал ложку, сосредоточился… и оторопел.

— Потрясающе, блин, — я с некоторой оторопью смотрел на безэмоциональные строчки системного интерфейса. — Это, гм, конечно, круто, но…

Сродство со Стихиями:

Воздух (84%)

Жизнь (78%)

Свет (71%)

Земля (2%)

Молния (1%)

Вода (1%)

— … но зачем мне это?

А главное — как? Ладно Земля — я ведь этого и добивался. Ладно Молния: если прикинуть, сколько через моё тело насильно прошло электричества (а вместе с ним — и соответствующей Ци) — наверное, эдакое «искусственное» Озарение вполне могло случиться само по себе. Но Вода? Она-то тут при чём?

Даже с учётом того, сколько её было вокруг… каждое следующее Сродство — оно ведь всё сложнее «прививается». Я даже тому, что четвёртое так легко получил, немного удивляюсь. Средний показатель для этого мира — два.

Три Сродства встречаются пореже, но получить третье при некоторых усилиях и удаче вполне в рамках реального, особенно в молодости. Это в основном трёхстихийники и представители магических профессий. Последние используют дополнительное Сродство для расширения своего пула возможных слов Небесной Речи — ибо некоторые Стихийные Слова можно написать лишь при помощи соответствующей Ци.

Четыре — это уже редкость. Либо всё те же артефакторы-алхимики, но ещё более универсальные, либо такие вот трёхстихийники, как я, с не самой удачной подборкой Стихий, которым требуется четвёртая для баланса. Теперь я понимаю, что к ним можно добавить ещё и тех, кто своё Сродство получил случайно и «насильно». В книгах о таких случаях упоминалось довольно размыто и вскользь, так что я лишь сейчас понял, о чём шла речь.

Ну а пять — это из ряда вон. Не говоря уж о шести. Теоретически, и пятое, и шестое Сродство можно получить при помощи системных возвышалок… но это практически никому не надо, на самом деле. Оно и мне-то непонятно зачем…

И всё-таки, как я получил шестое Сродство?

Единственная моя гипотеза связана с тем, что Озарение — это всё-таки не только процесс, но и состояние. И вот на моё осознанное Озарение в момент получения Сродства с Землёй наложилось второе, искусственное, от удара молнии. А эти два полученных практически одновременно, один за другим, Озарения, в свою очередь, позволили «проскочить» в образовавшееся окошко гипервосприимчивости ещё и третьей Стихии, которая заполняла на тот момент всё вокруг. Думаю, если бы у меня не было Воздуха — я бы и его мог получить за компанию. Иначе я не понимаю, с чего бы это Сродство вдруг резко подросло аж на два процента.

— Э-эдриан? — раздался неуверенный голос неподалёку.

Я вынырнул из своих мыслей и невольно поморщился. Совсем расслабился. Я, конечно, до сих пор не отошёл от удара — но позволить сёстрам подойти так близко и не заметить этого… непозволительная роскошь. А если бы это Хиатус был?

— Что? — хмуро поинтересовался я, скосив глаза на осторожно подошедшую Рэн. Сатта почему-то мялась в сторонке.

— С тобой всё в порядке? У тебя вся спина в каких-то… — она покрутила ладонью, подбирая слово. — … следах. И голова немного облысела. И…

На последних словах я вздрогнул и невольно провёл рукой по волосам. Вот дерьмо… и правда, часть волос на макушке и висках то ли сами выпали, то ли их молнией спалило… такое же может быть, наверное? Затылок не затронуло, там остались неаккуратные пряди, но их, видимо, придётся тоже состричь — выглядит это, должно быть, просто ужасно.

— Молния ударила, — хмуро пояснил я, закончив обследовать мою многострадальную голову. — Следы от ожогов. Скажите спасибо, что я штаны надел — там всё гораздо хуже выглядит. Не гуляйте, детки, в грозу…

Рэн в ужасе прижала руки к лицу. Наконец, приблизилась и Сатта, внимательно слушавшая наш разговор. Помявшись, она спросила… с сочувствием спросила!

— Ты в порядке? — наткнувшись на мой ошарашенный взгляд, девушка тут же вспыхнула. — Не надо так на меня смотреть! Я имела в виду, способен ли ты продолжать путь!

— Способен. Через пару часов буду свеж и бодр, — кивнул я, вновь пододвигая котелок с едой и пряча улыбку. Несмотря на всю свою ершистость, на какие-то человеческие чувства по отношению ко мне Сатта всё же была способна. Просто большую часть времени они прятались. Где-то очень глубоко. — Можешь не беспокоиться обо мне, дорогуша.

— Даже и не думала беспокоиться, — гневно вздёрнула нос Сатта. — Больно много о себе возомнил.

Я лишь многозначительно хмыкнул, умиротворённо наблюдая, как солнце медленно выползает из-за горизонта. Костёр я развёл прямо на опушке леса, так что вид открывался просто потрясающий. И пусть Ци Света, несмотря на необычно розоватый оттенок утренних лучей, ничем особенным не выделялась, так что медитировать сейчас смысла не имело, но это не мешало мне просто… наслаждаться. В чём-то ситуация была схожа с моими ощущениями на горном перевале. Тогда, благодаря засилью Воздушной Ци, я ощущал лёгкую эйфорию и бодрость. Со Светом эффект был куда более мягким, но тоже ощущался. Я уже даже успел к нему привыкнуть — всё же это лёгкое улучшение самочувствия было ежедневным. Увы, к хорошему вообще быстро привыкаешь, и в самом этом факте крылся основной минус — мне теперь было слегка некомфортно ночью. И, скорее всего, этот дискомфорт будет помаленьку усиливаться. Его, конечно, будут балансировать другие Сродства — ни Воздух, ни Жизнь по ночам никуда не исчезают, — так что в руках я себя держать смогу. Но всё же тенденция мне не нравилась.

Вновь уже привычным жестом использовав технику, я опустил взгляд, рассматривая красные ветвящиеся узоры, покрывшие чуть ли не половину моего тела — от колен до груди, дотягиваясь отдельными щупальцами до самых ключиц. Заметнее всего они были на правом бедре, сливаясь в густую яркую сеть — как я и ощущал изначально, именно это место приняло на себя наибольший удар. Пока я тут сидел и лечился, эти… ожоги… шрамы… узоры слегка поблекли, но едва-едва, почти незаметно. Судя по всему, исчезать они будут долго. Впрочем, ладно. Главное, чтобы в ближайшее время жить не мешали. А потом это уже будет неважно.

Перерождение всё уберёт.

Спустя ещё два дня путешествия мы наконец добрались до тайника Нирра Фернис. Этого времени как раз хватило мне, чтобы оклематься окончательно. Разве что от следов от молнии избавиться не удалось — те выцвели ещё немного, но всё равно выглядели… специфично.

Ну и голову пришлось грубо обрить ножом, избавляясь от уродливых проплешин.

Вход в тайник находился в лабиринте мёртвых скал, которые постепенно сменили яркую равнину. И причин столь резкого изменения ландшафта можно было особо не искать — блеклые серые вихри Ци Смерти лениво кружились над всей этой местностью, видные издалека. Не Очаг, даже близко нет. Нейтральной Ци тут было ненамного больше, чем в округе, так что это просто… аномалия. Относительно недавнее поле битвы, например. Или парочка Обладателей с соответствующей стихией, которые сразились тут и устроили локальный Чернобыль. Недостаточно масштабно, чтобы сформировать даже слабенький Очаг, так что получившаяся аномалия рассеется сама по себе за пару десятилетий. Ну, максимум — лет пятьдесят. Мы с Ди проходили мимо подобных местечек пару раз, но те были менее ярко выражены.

Тайник находился под всем этим безобразием. Конкретное место пришлось искать ещё почти два дня — пусть этот район со скалами был невелик, но сестры Фернис раньше здесь не бывали, а из ориентиров у них был лишь рассказ деда, который как-то раз посещал это место. Причём рассказ трех- или четырёхлетней давности — как раз после него Рэн с Саттой и загорелись идеей поправить дела рода при помощи сокровищ предка. Да и скала была не особо примечательной, так что мы раза три прошли мимо, прежде чем обнаружили узкий ход, ведущий под легким уклоном куда-то вниз

— А что ещё было в рассказе? — с некоторым сомнением уточнил я, глядя на эту тёмную дыру, слишком маленькую, как по мне. Девушки, вероятно, пролезут, просто согнувшись, а вот я за последние пару лет сильно вытянулся и раздался в плечах — так что придётся вставать на четвереньки. — Почему в итоге ваши предки не сумели попасть туда?

— Говорят, барьеры не пускали, — пожала плечами Рэн. — Какие-то условия не выполнялись. Силёнок взломать тайник у них не было — от Заклинателей, даже сильных, он был защищён весьма качественно, а новых Обладателей у нас в роду после Нирра почти тысячу лет не появлялось. Потом был один, Шамаксан… наш троюродный дядя… Дедушка, уже после своего похода сюда, просил его глянуть, что тут хранится. Но тот ответил примерно так же, как Латьярр — мол, если там и было что-то ценное, то уже давно испортилось, а у него и других дел хватает. Максимум, что удалось от него добиться — обещание, что, как только он освободится, то посмотрит, что можно сделать.

— Не успел, — глухо сказала Сатта, всматриваясь в темноту хода. — Сначала война, а потом… потом уже некому было смотреть.

— Ясно, — протянул я. — И что, там просто дверь? Никаких ловушек? Ям с кольями там, или выскакивающих из стен лезвий?

— Нет…

— Охранных Массивов? Хиатусов на цепи? Ядовитых газов? Каменных плит, перекрывающих пути отступления?

С каждым новым моим предположением на лицах девушек всё отчётливее проступало удивление и некоторое сомнение в моём ментальном здоровье. Наконец, смущённо кашлянув, Рэн помотала головой:

— Нет, ничего такого. Там просто… ну… дверь, — помолчав немного, она неуверенно добавила. — Может быть, что-то из того, что ты перечислил, будет внутри. Хотя не знаю, зачем…

— Что, даже лабиринта завалящего нет? — уныние в моём голосе можно было черпать ложками.

— Это есть, — переглянулись девушки. — Не совсем лабиринт, но там внизу целое переплетение ходов и, если не знать дороги, саму дверь можно искать довольно долго.

— Хоть что-то, — вздохнул я. — Впрочем, всё равно я забыл свой хлыст и шляпу дома.

— А…

— Неважно.