Богоборец. Том 3. Перерождение

Глава 5

Как-то незаметно за время скитаний у меня набралась довольно внушительная статистика о том, какие Стихии популярны среди адептов. Жители Гельта, Идущие, Тауберы, просто случайные крестьяне, в чьих домах я ночевал и за кружкой отвара ненароком спрашивал, что за Стихии они используют… добрых пара сотен людей набралась.

Изначально мне казалось, что распределение будет… ну не равномерным, конечно. Перекосы быть обязаны — какие-то Сродства развивать проще, какие-то сложнее, да и иные факторы играют роль, вплоть до наследственности. Но я ожидал, что в распределении будет… логика. Я даже специально записывал всех, кого узнавал и подсчитывал проценты на листочке для полной уверенности.

Казалось бы — какие самые полезные Стихии для того же крестьянина? Земля и Жизнь. Сколько из встреченных крестьян имело Сродство с Землёй? Двадцать четыре процента. С Жизнью? Пять. Не двадцать пять. Просто — пять.

У Идущих и аристократов с логикой, конечно, получше… но ненамного.

Может, это я чего-то не понимаю?

Обрывки записей Эдриана Гирита, обнаруженные потомками. Дата неизвестна.

— Что… что произошло? — кое-как продрав глаза, Сатта удивлённо уставилась на занимающийся рассвет. Попыталась встать и скривилась. — Ох, моя спина…

— Ты уснула, — смущённо сказала Рэн. — Но перед этим упала и немного… ударилась.

— Погоди-ка, — Сатта всё-таки поднялась и охнула, скособочившись. После чего обернулась и наткнулась взглядом на мою каменную физиономию. — Я вспомнила. Ты! Ты меня как-то… усыпил!

— Вроде того, — кивнул я, не видя смысла врать. — Ты меня раздражала и была… ммм… недоговороспособна. Твоя сестра в этом плане была заметно более адекватна. Поэтому о дальнейших действиях и нюансах нашего совместного путешествия я договаривался именно с ней.

— Какого совместного путешествия⁈

— Да, я бы тоже предпочёл отправиться один, — вздохнул я. — Тем не менее, есть вероятность, что там потребуется какое-либо участие потомков самого Нирра. В рунах на Ключе я не разобрался, а там может быть завязано что-нибудь в духе того, что он сработает только в руках кого-то из рода Фернис. Одну Рэн я бы взял без проблем, но она отказалась отправляться без тебя.

Сатта хватанула ртом воздух, уже готовясь к возмущённой отповеди, но её в который уже раз остановила более благоразумная сестра.

— Сатта, — устало произнесла Рэн. — Пожалуйста, держи себя в руках. У меня и без твоих закидонов было откровенно мало аргументов, чтобы убедить Эдриана.

— Но…

— Иначе он действительно отправится один. Ключ у него, место тайника я ему указала. Мы ему не особо нужны, на самом-то деле.

— Ты… что⁈

Рэн молча пожала плечами. Ну действительно — какая разница, узнаю я о финальной точке сейчас или потом? Это же изначально вопрос доброй воли — даже если не вспоминать о пытках, я мог дойти вместе с ними до места и уже там спокойно их убить… ну или связать и бросить там. Но девушка видела, что я человек адекватный… по крайней мере, на вид. Просто мне хотелось иметь какую-то страховку, если вдруг по дороге с Рэн что-то случится, а её сестра после этого взбрыкнёт и откажется вести нас дальше. Ну и вдобавок я подкинул ей за эту информацию десяток Стальных — для меня это не деньги, а она таких сумм, скорее всего, отродясь в кошельке не держала. Да и есть подозрение, что это в разы больше, чем они вообще получили бы, попытавшись продать барахло из этих руин.

Так что все остались довольными.

Кроме Сатты.

Тайник находился не так уж далеко от моей стоянки — не зря девушки проходили именно здесь. Если смотреть на карту, он был довольно близок к Гельту, моей родной деревушке — думаю, с моей нынешней скоростью, я бы добрался от неё до тайника за считанные пару дней бега на юг. Увы, сейчас мы находились чуть ли не в неделе пути на запад от Гельта. И, хотя за время моего неторопливого движения вдоль побережья я, сам того не ведая, заметно приблизился к искомой точке, но всё портила скорость моих нынешних спутниц. Я настолько привык путешествовать с Диомедой (и/или телохранителем-Заклинателем клана Таубер), что темп Рэн и Сатты мне казался невыносимо медленным.

Ну серьёзно — мы за день проходили столько же, сколько я, не особо торопясь, пробегал за пару часов в одиночку. Закалка у обеих девушек была в лучшем случае Медная (хотя, судя по тому, что Рэн выматывалась заметно больше — у неё и вовсе был Мрамор), так что рекордов от них ждать не приходилось. Увы.

В итоге я со скуки бегал вокруг, то и дело обгоняя этих двух черепах или, наоборот, сильно задерживаясь. Пока шли по побережью — отрывался и вновь нырял в тёплое море, продолжая попытки разглядеть тонкие ниточки Воздушной Ци в тёмной воде. Когда свернули вглубь материка, и вокруг раскинулась бескрайняя равнина Лен Гиам — переключился на рассматривание окружающих трав и живности, наматывая вокруг Рэн и Сатты огромные круги и выискивая мельчайшие изменения в, казалось, единой экосистеме. Ну и опасности отслеживал, конечно. Эти двое, скорее всего, даже со слабеньким Хиатусом справиться не смогут, а тут иногда такие монстры попадались, что даже мне приходилось быстро-быстро отходить, пока меня не заметили, и корректировать общий курс.

Сродства росли медленно. За почти две недели пути — всего лишь жалкий процент к Жизни. И всё.

С другой стороны, это показывало мне, насколько я был самоуверен, собираясь прорываться так рано. Вот стал бы я Заклинателем — и что дальше? Сколько бы я набирал тот же самый процент без системной помощи? Месяц? Два? А сколько бы шёл до ста процентов и, тем более, выше? Если принять, что развитие замедлится раза в три (и это я довольно оптимистичен), примерно экстраполировать и вспомнить, что, чем дальше, тем медленнее идёт прогресс… Будучи Заклинателем, мне бы потребовалось лет десять, чтобы добить все Сродства до верхней границы. Из них как минимум пара лет — чтобы сделать это с Воздухом и приступить к формированию первого Ядра. И это очень, очень оптимистичный прогноз. В реальности эти цифры можно спокойно умножать на два. Нет, для Заклинателя это не такой уж большой срок, но ведь и на само преодоление промежуточных ступеней, на сгущение Стихий, понадобится довольно много времени. И, помимо развития Сродства, есть ведь и другие дела. Книги, эксперименты с магическими профессиями, тренировки, банальный отдых, да и просто… жизнь.

Ну и вассальные обязанности никто не отменял. Пока что мой невидимый долг Церетеусу лишь копится — доступ к библиотеке, помощь с тренировками и информацией, предоставление лаборатории под эксперименты… связи, в конце концов. Тот же Миантус был лишь первой, но, уверен, не последней птичкой. Нет, я вовсе не против отплатить честь по чести. И Церетеусу я сильно благодарен. Но, поразмышляв, я понял, что я относительно свободен лишь пока стою на начальной ступени. Слишком слаб, чтобы приносить действительно заметную пользу. Но как только стану Заклинателем — Тауберы возьмут меня в оборот, и времени на саморазвитие у меня станет куда меньше.

В общем, пока есть возможность растить Сродства относительно быстро — стоит этим пользоваться и никуда особо не торопиться.

Спасибо уже и на том, что Церетеус вообще предупредил меня перед тем, как я чуть не сделал довольно большую глупость. Ведь без возвышалок я в ближайшие годы в любом случае останусь Безъядерным Заклинателем, и в войне принесу пользу лишь в этом качестве. Так что он вполне мог бы и промолчать — ему бы от этого не было ни жарко, ни холодно. Даже в чём-то выгодно: затормозил бы моё становление Обладателем (а значит — и прекращение вассальной клятвы) на лишние лет двадцать-тридцать.

Звяк!

Я резко остановился, выпав из своих мыслей. Неизвестное достижение упало с таким весомым звуком, что я даже не сомневался, что увижу, когда усилием воли открыл системное окно.

Совершенство человека (неоднократное, 8 ранг, Платина, 1 монета)

Наконец-то. Даже странно, что полная трансформация в итоге заняла столько времени — всё-таки уже почти месяц прошёл с момента, как я принял эликсир Змеиного Глаза. Первые изменения я начал замечать лишь через неделю после приёма, и всё это время они постепенно нарастали, пока не стабилизировались на одном уровне несколько дней назад. И, судя по всему, больше всего времени эликсиру потребовалось на то, чтобы изменить именно восприятие слегка расширенного спектра разумом. Глаза изменились быстро, а вот соответствующие участки мозга… Потому что как объяснить инфракрасный цвет тому, кто его никогда не видел? Вот и я не знаю. Но постепенно эликсир решил и эту задачу тоже — и теперь вместо слабого красноватого ореола, который я, например, раньше видел вокруг своей руки в темноте, я теперь видел именно… другой красный. Инфракрасный, по-другому и не скажешь.

Удовлетворённо усмехнувшись, закрыл окно и огляделся. Силуэты девушек чётко выделялись на фоне густой травы в полукилометре справа. Спереди и слева всё было спокойно и однообразно: бескрайнее море, переливающееся всеми оттенками зелени и желтизны — от тёмно-изумрудного до ярко-лимонного.

А вот сзади нас неторопливо догонял грозовой фронт. Редкий, конечно, гость в Месяц Благодарности Богам, особенно такой насыщенно-чёрный и мощный. Не повезло. И, как назло — никаких природных укрытий поблизости. Вдалеке, километрах в десяти, виднеется небольшой лесок, но если я до него добежать успею, то девушки…

Впрочем, а чего мне о них беспокоиться? Они всё же адепты, пусть и слабые. Не растают, не сахарные. Простудиться даже на их уровне практически нереально, так что худшее, что им грозит — удар молнии, если совсем уж не повезёт. Но даже в таком маловероятном случае… они покрепче обычных людей, так что должны выжить. А у меня есть в заметках пара целительских техник общего плана. Пусть и малоэффективные, но помочь должны, особенно при неоднократном применении.

Развернувшись, я лёгким бегом добрался до устало бредущих спутниц и махнул рукой в сторону туч:

— Видите?

— Видим, — хмуро покосилась назад Сатта. — И что?

— А то, что я уже чувствую порывы ветра, — любезно прояснил я, снизив темп и побежав рядом. — В такую погоду посреди чистого поля мою палатку, скорее всего, унесёт ко всем демонам. Тут ещё и почва такая… не особо крепкая. Колышки выдернет на раз.

— У нашей неделю назад два колышка куда-то потерялись, — тяжело дыша, поведала Рэн, для которой даже такой темп был сложным. — Так что её точно унесёт.

— Так вот чего вы последние дни тоже под открытым небом спали, — хмыкнул я. — И что, запасных не взяли?

— Это уже были запасные, — буркнула Сатта, продолжая то и дело вертеть головой.

— Мда, — я неодобрительно покачал головой. — Ну да ладно. Я это к чему… видите воооон ту рощицу? Думаю, там, особенно в глубине, ветер должен быть послабее.

— До неё же не меньше часа бежать, — простонала Рэн. — Не успеем.

— Рэн, ты вообще молчи, дыхание береги. Но да, вы скорее всего не успеете. А я — вполне. Так что я буду ждать вас там, палатку пока поставлю, все дела, — весело произнёс я.

— Ты нас бросаешь⁈

— Не бросаю, а мудро разделяю наши силы, — наставительно погрозил я пальцем. — Не имею никакого желания мокнуть с вами за компанию. В общем, успехов, девчонки. Верю в вас. Если что — кричите.

Резко ускорившись, я рванул вперёд, рассекая траву, как гоночный болид. Кажется, Сатта крикнула вслед что-то нецензурное.

Почудилось, наверное.

До леса я добежал минут за пятнадцать, даже не запыхавшись. Платиновая Закалка позволяла спокойно держать скорость легкового автомобиля — километров эдак шестьдесят в час, если навскидку. Хотя равнина в этом смысле была не очень удобна. На дороге я, пожалуй, мог бы разогнаться ещё быстрее. Здесь же приходилось осторожничать — мало ли какую ямку трава скрывает. Ноги может и не сломаю, но если споткнусь и упаду на такой скорости — приятного будет мало.

Вдали уже слышались раскаты грома, когда я начал торопливо ставить палатку в глубине леса под случайным деревом — лишь бы не выделялось высотой среди своих собратьев, да непосредственно над палаткой не оказалось какой-нибудь толстой мёртвой ветви. А то рухнет на голову подарочек…

К моменту начала ливня уже сидел в палатке, прислушиваясь к звукам снаружи — по идее, приближающихся спутниц я с нынешним восприятием услышу издалека… ну, я так думал ровно до момента, как сверху разом рухнула сплошная пелена дождя. По плотной ткани тут же забарабанили тяжёлые капли, лишая меня моего сверхчеловеческого слуха. Приоткрыв клапан палатки, я задумчиво уставился на косые струи дождя, хлещущие сверху. Хм, а ведь если так подумать… это ведь не только неудобство, но и в определённой степени возможность…

Тяжело вздохнув, я начал раздеваться, убирая одежду в браслет. А так хотелось посидеть в тепле и сухости…

Выйдя из палатки в одном нижнем белье, я неторопливо направился в сторону, откуда должны были прибежать девушки. Со стороны я, пожалуй, выглядел довольно странно: почти голый юноша в одних трусах лениво шлёпает босыми пятками по грязным лужам, глаза полуприкрыты и будто бы слегка расфокусированы, крылья носа жадно подёргиваются, словно он собака, идущая по следу. Но для меня вокруг раскинулась такая безумная, хаотичная картина из потоков Ци, что ничто иное меня попросту не волновало. Пожалуй, впервые я гулял с моим текущим Духовным Зрением под таким мощным ливнем с грозой (молнии пару раз уже сверкнули, но где-то вдалеке), при этом концентрируясь именно на окружающей картине, а не на попытках как можно быстрее убраться под тёплую крышу. Пару раз в детстве у меня был похожий опыт, но тогдашнее «разрешение» моего зрения не шло ни в какое сравнение с нынешним. Это как сравнивать детскую лупу и… ну, допустим, любительский, но вполне полноценный микроскоп. У меня с трудом получалось просто отслеживать бушующие вокруг энергетические потоки.

Приходилось есть слона по кусочкам.

Наибольшую роль в окружающем засилье Стихийной Ци, конечно, играла Её Величество Вода. Она царила тут везде — мощными потоками падала с небес, взвесью разлеталась вокруг, закручивалась мощными водоворотами в вышине, внутри туч, и змеями стелилась по земле, бурля в быстро образующихся лужах.

Снизу, словно реагируя на наглое вторжение, поднималась Ци Земли — тёмная, спокойная, надёжная. Она смешивалась в тех же лужах с более быстрой и кипучей Водной Ци. Смешивалась — и тем самым успокаивала бурлящую гиперактивную соседку.

Где-то высоко буйно извивались тонкие серебристые потоки Ци Молнии, чей яркий свет пробивался даже сквозь тьму облаков и водные потоки.

Но главное, зачем я вообще сегодня вышел — связующий элемент всего этого хаоса. Воздух. Потоки его Ци даже в спокойные дни не отличались упорядоченностью, но сейчас… сейчас это было какое-то безумие. Не имеющие никакой системы всплески и струи, возникающие из ниоткуда и пропадающие в никуда. Полупрозрачные нити в одно мгновение сплетались из едва заметных крох Ци, рассеянных вокруг — и внезапно превращались в мощный порыв, бьющий по падающим водным струям, как сумасшедший музыкант бьёт по струнам гитары. После чего порыв тут же затихал и исчезал — будто и не было…

— Эдриан⁈

Я недовольно моргнул, выходя из медитации познания, и повернул голову. Мокрые и уставшие девушки стояли, дрожа от холода, и смотрели на меня с… опаской?

— Палатка вон там, — я обернулся и ткнул пальцем. А то ещё пройдут мимо: тёмный брезент не особо выделялся цветом в лесу. Да и дождь мешал разглядеть. — Можете занимать, я сегодня там ночевать не собираюсь. Больше меня не трогайте и не мешайте.

Тратить время на дальнейшие разговоры я не хотел, так что, не дожидаясь ответа, сам зашагал вперёд, уходя подальше, из-под сени деревьев. Хотелось разглядеть получше потоки Ци в тучах.

Стоило мне выйти на равнину, как над головой мощно громыхнуло. Прищурившись, я поднял голову — и едва не ослеп от того количества Стихии, которая единовременно полыхнула в небесах. Тонкие нити Ци Молнии, равномерно распределённые по туче, вдруг резко собрались в один единый поток — и одновременно с этим в небесах полыхнула раскалённая белоснежная нить, разрезая небо надо мной на две половины.

Я невольно поёжился и опустил голову, пытаясь проморгаться. Вот это мощь…

Уставившись в землю и остановившись, я невольно вспомнил совет Церетеуса по обретению нового Сродства. Теоретически, если брать конкретно Землю как стихию — время для этого может и не самое подходящее. С другой стороны, интуиция подсказывала, что попробовать стоит.

Недолго думая, я лёг прямо в грязь — и расслабился, прикрыв глаза и ощущая, как по лицу хлещут струи дождя. Сродство — оно ведь появляется не просто так. Самый сложный процент в любом Сродстве — это первый и сотый. Последний — потому что рост замедляется, а первый… он требует Озарения. Осознанного или нет — неважно.

Ну, или возвышалок. Но возвышалки на Сродство — это уже скорее аристократическая тема: второй, а то и третий ранги.

Собственно, в том числе и поэтому большая часть крестьян ходит с одним, ну максимум — двумя Сродствами. Озарение — в большой степени дело не только упорства, но и удачи. Особенно если речь идёт о второй-третьей Стихии. Первую обычно получить несложно, у большинства есть какая-то тяга к тому или иному аспекту бытия и обычно это Сродство получают чуть ли не случайно — как я в своё время получил Воздух. А вот дальше… дальше придётся постараться.

Лёжа на земле, я глубоко вдохнул воздух и сосредоточился на ощущениях. Сложнее всего было абстрагироваться от холода и грязи — негатив в сторону Стихии это заведомый путь в никуда. Вместо этого я сосредоточился на иной картине, представив, что Вода — враг, которому я противостою. Ну… противолежу.

Земля же — надёжная опора, прикрывающая спину и укутывающая в уютные, пусть и грязноватые объятия.

Так и лежал, погружаясь всё глубже в медитативное состояние, и буквально кожей ощущая тяжёлую дымку Земной Ци, обволакивающую незваного гостя. Зрение в данном случае мне не особо требовалось… возможно, оно бы даже повредило. Задумавшись, я понял — Земля как стихия требует именно такого контакта — плотного, телесного. Зрение — это для Воздуха, для Света, для Воды, на худой конец.

Земле это всё не нужно. И пусть она кажется тяжёлой и тёмной, но если ты не будешь брыкаться и сопротивляться — это будут безопасные, приятные тяжесть и темнота. Тяжесть одеяла в холодную ночь. Полумрак романтического вечера.

И стоило этому осознанию внутри достигнуть пика — и вокруг меня словно прорвало плотину. Земля, до этого безраличная ко мне, вдруг стала слегка… дружелюбной. Не очень сильно, но заметно. И даже не заглядывая в интерфейс, я удовлетворённо улыбнулся.

Получилось.

Это была моя последняя мысль, прежде чем перед глазами что-то сверкнуло, залив весь окружающий мир сплошной белизной. Изогнувшись от невероятной боли, я не смог даже разжать сведённые спазмом челюсти, чтобы заорать.

А потом сознание накрыла милосердная тьма.