Падение Империи

Глава 39. Звон солдатских лат

Первый снег в этом году выпал рано. В начале осени. Тяжёлые серые тучи нависли над всей провинцией. С небес падал чистый, белый снег, и красивые снежники, кружась в странном танце, падали на землю и хрустели под ногами. Руки и щёки мёрзли под колющим морозом. Кожа краснела и хотелось укутаться в несколько тёплых плащей, подбитым животным мехом. Впрочем, уже на следующий день снег таял под лучами солнца, и округа Перевала Странника, в котором располагался Кулдар, приняла серый и унылый вид. Крепость была готова к осаде. Стены и башни были отстроены по новому. На стенах располагались котлы с маслом, камни для метания и прочие оборонительные приспособления. Перед воротами расставили баррикады, чтобы задержать врага. Старый Боривик Мурнитара умудрился соорудить и поставить на вершины двух башен по «Скорпиону» — осадные машины, которыми раньше сбивали драконов, под точными выстрелами тяжёлых и массивных стрел, крылатые ящеры с грохотом падали на землю.

Как только стяги армии Лоренца стали приближаться к Медному Мосту весь гарнизон был поднят по тревоги и приведён в боевую готовность. Уже через пару дней показались первые элитные отряды, ведомые Лоренцом, в позолоченных доспехах, с остроконечным шлемом и стягом, на котором был изображён танцующий волк. Они встали в нескольких лигах от моста. Отряды всё прибывали и прибыли, пока вся пятидесятитысячная армия Крамольника не встала в десяти лигах от крепости. Сотни, нет, тысячи и тысячи стягов и флагов усеивали поля, ведущие к равнине Лот’Хром. За ними, из-за тракта виднелись боевые требушеты и катапульты, который тащились низкорослыми конями-тяжеловозами и мулами.

Среди защитников крепости послышался ропот.

— Проклятый ублюдок! –

— Шесть катапульт, пять требушетов. Как зайцы прыгать будем! –

— Смотрите! Вдалеке! Летит! — крик одного из легионеров моментально затих когда, с равнины Лот’Хром, проносясь на невообразимой скорости, со свистом рассекая ветер, пролетел дракон. Дракон красного окраса, с золотой полосой на брюхе, с черными, словно тёмный мифрил или адамит когтями и шипами по всему телу.

— Боги милостивые! –

— Дакрон. Как в легендах! –

— Стони лет драконы не лезли в наши войны, а теперь вот тебе и раз! –

— Сожри их Ненасытный, ну и громадина! — ропот страха пронёсся по рядам защитников, когда красный дракон взревел. Его рёв был подобен грому, разрывающим небеса. Невольно легионеры стали вызывать к богам.

Айдан стоял рядом с Гаретом, на главном участке стены, над воротами. Краем глаза он увидел, как желваки на лице капитана нервно дёрнулись. Глаза заблестели не страхом, а азартом предстоящего сражения. Сейчас он напоминал громовую тучу, что медленно но верно надвигается на врага. Но по сравнению с теми силами Лоренца, что встали под крепостью, ярость Гарета казался тучкой.

— Кто же их всех хоронить будет? — спросил Терон толи сам себя, толи всех сразу. Корр лишь хмыкнул, скрестив руки на груди.

— Я сбился где-то на сороковом десятке — сказал он. Аэйри прижалась ближе к Терону. Левой рукой он обнял её, а правой проверил, на месте ли Рог.

Дориан, раскурив трубку, проговорил

— Верная смерть. Нет шансов на успех. — выпустив кольцо табачного дыма, он прогоготал — Чего они ждут?

— Будут соблюдать приличия — ответил Гарет, увидев как элитный отряд Лоренца выдвинулся без оружия к Медному Мосту.

— Дейн! Трайден! Анкит! Мейстланды! Дайникер! Пашар! Коутрен! Седлать лошадей! Мы идём на переговоры. — перед тем как спуститься к конюшням, Гарте шепнул Айдану

— Седлай грифона –

— Думаешь, он испугаться императорского грифона, когда у него под боком огнедышащий дракон? — ухмыльнулся Айдан

— Хорошая была бы потеха. — невесело посмеялся Гарет

Они встретились на мосту. Без оружия. Как говорит традиция. Как только Гарет подъехал к нему на почтительное расстояние, Лорен снял остроконечной шлем с забралом. Айдан приметил, что видел покойного императора Уильяма лишь один раз. Но не отметить сходства братьев он не мог. Но Лоренц казался диким, необузданным волком, что собрал стою из таких же диких южных волков. Как причудливо были заплетены его волосы и борода, к холодному времени он надел плащ, подбитый мехом медведь и сейчас казался ещё больше. Словно скола, которую не может сточить вода.

Гарет восседал на вороном жеребце во главе колонны. За ним, выстроившись в две шеренги ехали Терон и Корр, за ними командиры легионов. Над ними, верхом на Альве. летел Айдан. Дракон прошагал к мосту и гордо вскинув морду, прищурил глаза, всматриваюсь в грифона и ездока. Дракон имел рост в полторы версты и с лёгкостью бы занял половину армейского квартала Кинхарта. Благо Мост был построен широким и Айдан смог приземлить Альву в нескольких метрах от колонны защитников Кулдара

— Гарет! Рад тебя видеть — он прикоснулся ко лбу, в знак приветствия, Гарет лишь кивнул

— Не скажу того же в твою сторону, Лоренц — без эмоций ответил Гарет

— Что же ты так груб? Ты сам отверг мой подарок, а теперь пожинаешь последствия! Но до оскорблений время дойдёт, старый друг. Нужно соблюсти приличия. — по очереди он представил наместников южных провинций.

— Справа от меня, Алид Илзорт, наместник Сандрага и Мурмед Ирн'Лорм, наместник Ренеты. — оба южанина были преклонных лет и бороды их были больше седыми, чем черными, однако в глазах виднелась воинская мудрость.

— Слева, наместник Ваетира и моя правая рука, Сейдиль Баша. — Айдан отметило, что женщина во главе войска Ваетир — исключительное явление. Тем более, она была неимоверно красива и наверняка смертоносна.

- И так же, Хасид Ерантар, наместник Геторы. И бок о бок с нами бьётся… — Лоренц не успел представить дракона, Айдан не осознавая громко и зычно проговорил, прикасаясь к своему сердцу, и отводя руку в сторону дракона

— Нархильпаль (Славной битвы) Балкрас Бронегрыз! — все стоящие намосту смотрели то на Айдана, то на дракона. Красный ящер ответил

— Кидорхалфор (Жаркой битвы) грифоний наездник — голос дракона его был похож на га обвал скалы и удары молний. Лоренц кивнул Айдану, а Сейдиль посмотрела на него наклонив голову в бок.

— Со мню пришли лорд-наследник Терон Мейстланд и его брат — сказал Гарет и близнец сей же момент выехали привет, касаясь своего лба, в знак приветствия. Терон демонстративно откинул плащ и выставил Рог Алкирион на показ. — южный командиры выпучили глаза, не отрывая взгляда от артефакта.

— Ты зря пришёл сюда Крамольник! — выдал Терон — Как только ты обнажишь меч, легионы Кулдара встанут против тебя. Как только ты пойдёшь на Амхару, и Кулдар, ты потеряешь всё! Каждый легионер убьёт десяток южан-предателей, прежде чем умрёт! –

— Боги благоволят нам ибо сам Рог Алкирион в наших руках! А с ним и небывалая сила! — закончил за брата Корр. Лоренц прожигал близнецов взглядом, но сам не дрогнул.

— Со мною так же леди Айзора Трайден, Ринойская Львица, лорд Пауль Дейн, боевой капеллан, лейтенант Зашеир Пашар из первого легиона, капитан Луиза Коутрен из шестого легиона, а так же лорд Вингрхайяра, Корин Дайникер — все, кого перечислил Гарет, ударили лошадей в бока, и их скакуны сделали пару шагов вперед. Но никто ничего не сказал, кроме Айзоры и Корина.

— Ты идёшь на острие клинка, Крамольник. И мои львы наставит тебя на точный путь! — выдала леди Трайден, а Корин лишь докончил её фразу

— А мои грифоны сбросят твои людей на копья! Я долго думал, на чью сторону встать, но раз дракон ведет тебя, то я пойду на сторону Кулдара! —

— Зашеир? — спросила Сейдиль Баша — неужели ты будешь биться против своих родичей? –

— Я буду биться бок о бок со своими родичами, против вас — предателей! — выбросил южанин, плюнув под копыта гнедой пустынной Лоренца

— Ваш император и его наследник мертвы, у вас есть шанс не устраивать бессмысленное кровопролитие, есть шанс дать присягу мне, тому, кто по праву должен владеть Сапфировым Наделастораном — сказал Лоренц, тихо, но слышали это все. И был подобен его голос громовому утёсу и Балкрас Бронегрыз внезапно произнёс

— Но кто же ты? Грифоний наездник, что знает язык Ка’Джор’Вар (Царей Неба и Земли)

— Я Айдан Анкит… — но Балкрас сей же момент топнул передними лапами и взревел, выпуская в небо из пасти поток жаркого пламени. Больших усилий каждому из ездоков стоил не свалиться с испугавшихся лошадей. Альва встрепенулась и поднялась на дыбы, истошна крича по орлиному. Балкрас зарычал

— Лжешь такойра (смертный)! Я хочу знать имя, данное тебе при рождении! Знай, что каждый Ка’Джор’Вар чувствует ложь! Говори! — когда земля перестала трястись, а воздух прекратил свистеть от взмахов крыльев огромного дракона, Гарет и Айдан перегнулись и Гарет кивнул. Айдан вздёрнул узды грифона и успокоил Альву. Когда Балкрас опустил длинную и мускулистую шею, покрытую шипами и толстой чешуёй. Дракон взглянул огненными глазами и зрачки его были тёмными, как тьма Цитадели Эдхута.

— Моё имя — Айдан СтоннКассел! Знай, Балкрас Бронегрыз, анготор те’марынкер хамеотер шадор-готевар за’аарк шаа’фан-кур! (твоя кровь прольётся, как только твои клыки и когти обагряться кровью!) Я — сержант Пятнадцатого Красного Легиона! Я — грифоний наездник! И мы не отступим! Раихам Сайфлоран Тадерон! (Слава Красному Легиону!) Раихам Райт’Ногер-Имарет! (Слава Кровогорью!) — прокричал Айдан на драконьем языке. Лоренц поднял руку и кивнул Гарету, разворачивая свою делегацию обратно, к своей армии. Балкрас Бронегрыз взлетел, поднимая вихри ветра.

Делегация Кулдара вернулась в крепость и Айдан застыл по середине внутреннего двора, понимая, что говорил на драконьем не осознано. Спонтанно, по наваждению. Теперь они знают, кто он на самом деле. Не только весь Кулдара но и четверть Кровогорья. Теперь это не какая не тайна, а информация. Гарет положил руку на плечо племянника и спросил

— Откуда ты знаешь драконий язык? — Айдан со страхом посмотрел на Гарета, со страхом и не пониманием. Он и сам этого не знал…

***

Уже месяц Четвёртый Кинхартский Красный Легион двигался к Амхаре, возглавляемый своей императрицей, Хеленой Кон-Итьен. К ней вскоре присоединились пять легионов из Карден-Холла, во главе с графом Арвином Фалоне, три добровольческих легиона из Илайтана, и один Синий Легион, расквартировавшийся в Карден-Холле, следовавший за графом Фалоне.

Адриана то и дело ерзала в седле белой кобылы, от того, что давным давно отсидела участок тела, где спина утрачивала своё прямое благородство. Девушка не привыкла находиться в столь долгих походах, но оставаться в руинах Кинхарта ей не хотелось от слова совсем. Тем более, рядом с матерью и тёткой её было в сотни раз спокойнее.

Она напрочь отказалась надевать платье или юбки, и поэтому облачилась в походные штаны из тёплой ткани, и тёмную кожаную куртку со стальными ремешками. Между рубахой и курткой её тело охраняла адамантитовая кольчуга, а на её поясе покоился кинжал в богатом чехле. Не то чтобы она умела с ним обращаться, нет. Ей так было спокойнее. Добротные сапоги, который делали илайтанские сапожники, грели ей ноги и Адриана могла не бояться мозолей. Волосы она заплела в тугую косу, как Кира и Ариана.

Императрица же облачилась в свой боевой доспех, с плеч её спадал плащ, с изображения воюющего на луну волка, а на её некогда лучезарном лице, проступала ярость и гнев, который она копила на протяжении всех дней военного похода.

Пусть Адриана пользовалась привилегиями аристократки — теплыми водой, едой и палаткой, когда необходимо было остановиться и отдохнуть, девушка, несмотря на наказ Киры, бродила вместе с Хеленой по лагерю, и они спрашивали солдат об их самочувствии, о том, что их беспокоит и когда на лицах легионеров проступала радость и какое-то воодушевление от тёплых слов юной леди СтоннКассел и их госпожи Кон-Итьен, им обоим становилось намного легче.

— Столько крови. Столько убитых. — проговорила она, прижимаясь к матери. Каждую ночь ей снились кошмары о битве за Кинхарт. Ариана погладила его по каштановым волосам и сказала

— Только в песнях битвы описаны как великие деяния. А в реальности только кровь и смерть. Забудь об этом, дочка, выбрось из головы. Мертвым не помочь, а для живых мы сделали всё, что могли — она крепче обняла ей, вдыхая аромат её волос

— Мы просто были рядом и всё… — дочка шмыгнула носом и Ариана прижала её к себе ещё сильнее

— Иногда и этого достаточно. Они видят, что их правители рядом с ними и им легче от этого. Спи, моя девочка. — сегодня Ариана спала в обнимку с дочерью. Кира всё время проводила с легионерами и нет бы побыть рядом с племянницей, она всё в бой рвётся. Это-то и злило Ариану.

Сейна не знала и не понимала, что с ней вообще твориться. Во снах к ней приходила она. Великая богиня-феникс. Сама Мирана завала её обратно, в Сайн-Ктор, но девушка каждый раз бежала по коридорам сна, в надежде на то, что скроется от огня, что без конца преследовал её. Фаил смотрел на неё как на самую прекрасную в мире женщину. Но видел он не Сейну, он видел Мирану и девушка чувствовал страх.

Страх того, что она может стать сосудом для богини, которая давным давно отреклась это этого мира и его народов. Уж что-что, а это пугало её больше чем тирании Рок’Яндара!

Всё чаще и чаще она находила покой в компании Киры, Арианы и Адрианы. Она боялась рассказывать им о своих снах, поэтому, отчасти врала. Хотя вряд ли это можно было назвать ложью. Пока они находились в походе, а на всю округу было слышно, как марширует Третья Кинхартская Армия, они разговорили на самые разные темы, чтобы не воспоминать битва за Кинхарт. И каждый раз разговор выходил к Айдану. Ей снилось как он умирает в луже драконьей крови. А Мирана говорила ей, что она рождена не для него. Что она не его, а он не её. И это заставляло девушка плакать по ночам, когда она просыпалась в холодно поту.

Кира всё время отпускала колкости в сторону Сейны, а Адриана с Арианой без умолку расспрашивал ей про жизнь под командование Пэтрота, как она бежала от него, как познакомилась с Айданом и влюбилась в него. Сейна в свою очередь охотно рассказывала, потому что даже когда она бодрствовала, Мирана говорила с ней. Звала в Сайн-Ктор. К матери. Девушка только бормотала себе под нос, что она верна Святой Дюжине Драконов-Основателей.

«Ты глупышка, дитя моё» шептала её на ухо феникс поглаживая по волосам

«Не хочу быть твоей рабой!» кричала Сейна в ответ, затыкая уши

«Нет, не рабой. Избранницей» сладко говорила Мирана, касаясь ей щеки своим полными, алыми губами.

«Я не твоя послушница. Не твоя приверженка!» девушка кричала во сне, кричала и думала об Айдане. О том как вновь встретит его. Как обнимет, поцелует и обо всем расскажет. Это придавал ей сил до тех пор, пока Мирана не сказала

«Коли ты этого не хочешь. То он станет моим» и Сейна горько рыдала. Она не смогла убить Пэтрота. И теперь потеряет Айдана…

***

— Блексворд не настоящее имя, так ведь? — спросил Эльнора, когда они остановились в одной из деревень, дабы накормить лошадей. Орин устало потёр переносицу, оперившись об столб, державший крышу конюшни.

— Ты будешь смеяться. — Блексворд пытался отмахнуться от расспросов леди Грейкасл, но та уперлась и уперев кулаки в бока, не оступалась от своего. Орин ехидно хохотнул. Парень невольно раскраснелся и сдавшись под напором некромантки, прошептал

— Юлиан. Моё настоящее имя Юлиан. — Орин зажал ладонью рот, чтобы не захохотать, но после вспомнил, что они как ни как боевые товарищи, а поэтому подавил желание от души посмеяться. Эльнора хохотнула и виновато похлопала его по плечу

— Буду звать тебя Блексворд! Так лучше? — только вот румянец с его щек ни как не сползал и он недовольно отправился проверять лошадей. Орин глянул в сторону дороги. Погони за ними так и не было. Он знал Ааронт, если уж он решит их убить то наверняка сделать всё, что это дело увенчалось успехом.

Они не спали почти неделю. Мчались по тракту в надежде как можно быстрее добраться до армии Хелены. Слухи о гибели Лайана и Уильяма обошли всё Кровогорье и в какую бы таверну они не заглянули, каждый второй пил за упокои императора. Но никто из них не знал о том, что отныне Уэйстек и Сайн-Ктор не часть империи.

Орин верил Ааронту! Как старому боевому товарищу, другу в конце концов! Он думал, вот, вернётся в Уэйстек и попросит у его отправиться на к Куладру, к Гарету. Орин думал, что после этого задания он вовсе покинет ряды чёрного легиона, чтобы быть рядом с дочерь и женой. «Что вообще сподвигнуло меня стать чёрным легионером? Ненависть? Злость? Дурость по молодости? Или не желание становиться тем, кем меня все хотели видеть? Я должен был стать мессией. Героем? Или же, кем я вообще должен быть? Я выбросил сына из жизни, а теперь плачу за это…»

На тракте показался всадник без знамени и плаща, без наручей и наплечников, на вороном коне. Весь израненный и измотанный. Как только он подъехал к ним, что бы его можно было узнать, Орин как молния подбежал к нему

— Сэм Трайден?! — он узнал его. Старый друг и оруженосец. Племянник Айзоры Трайден. И сейчас на нем не было живого места. Весь в синяках, ссадинах, пореза и ранах, он свалился с коня на грязную землю. Орин приподнял его и потряс за плечи, чтобы привести в чувство. Молодой легионер, лицо его украшали шармы, волосы его были грязными и сальными, доспехи в боевых зарубках. Сейчас он выглядел полумертвым и стоял только благодаря тому, что опирался на Блексворда. Эльнора прикоснулась к нему. Ладони её засветились золотым сияние и Сэм с благодарностью простонал, почувствовав, как некоторый из ран зажили.

— Орин, старый друг — простонал он.

— Береги силы Сэм. Что с тобою случилось? — спросил Орин. Трайден печально покачал головой и сквозь зубы процедил

— Проклятый Ааронт… как только он рассказал о своих намерениях Уэйстек раскололся, одни поддержали тебя, другие Тангера. Теперь в Кровогорье две гражданские войны. –

— Чёрт дери тебя, папаша. — сплюнул в сторону Блексворд

— Началась битва. Несогласных упекли в каталажку и пытали. Я… я должен тебя предупредить — Сэм сплюнул кровавую слюну себе под ноги

— Гончие идут за вами — с этим словами, он потерял сознание и Блексворд потащил его в таверну.

— Гончие? — спросила Эльнора

— Особый отряд чёрных легионов. Ищейки. Гончие псы. У нас мало времени — отвечает Орин. Он никого не бросит. «Больше не брошу»

Когда через несколько часов на тракте показались семь всадников в чёрных доспехах и без знамён, Орин нервно прорычал, обнажая меч

— По наши души скачут — Блексворд встал поодаль от Орина, с клейморой в руках, а Эльнору стало окутывать зелено-золотое сияние. Всадники остановились в нескольких метрах от них, не спешиваясь, один из них выехал вперед и зычным голос обратился к Орину

— Лорд Тангер передаёт вам своё почтение! Убить их! -

Командир ударил коня в бока и зверь рванул вперёд, прямо на Орина. Время вокруг него замедлилось и СтоннКассел лишь отшагнул в строну и рубанул по копытам коня. С болезненным ржанием зверь упал и забрыкался по земле, а его всадник свалившись с седла, свернул себе шею. Волна воздуха ударила по другим всадникам и их лошади сбросил всадников, повставав на дыбы. Эльнора сжала кулак и двое из шести легионеров упали на землю, свернулись в клубок и завопили о пощади. Их вены стали светиться зелёным светом и кричали они так громко, что срывали глотки. Ещё двое накинулись на Блексворда, но он сей же момент увернулся от ударов в строну и взмахнул клейморой, вспарывая противникам животы. Один смельчак решил одним ударом исполнить приказ и зарубить Орина, но бывший капитан разведки парировал удар и вогнал меч прямо в лицо легионера.

Седьмой, единственный оставшийся в живых легионер, припал на колени в молитвенной позе и просил о пощаде. Блексворд схватил его за грудки и принялся допрашивать его и трясти, но юноша лишь ревел и молил пощадить его.

— Пусти его, Блексворд — проговорил Орин. Парень посмотрел на него с недоумением и он тут же ответил

— Передай Лорду Ааронту, что возмездие настигнет его — прорычал Орин, когда Блексворд всё же отпустил мальчишку

— Пусть этот козёл сам придёт и признаться в своих преступлениях. Иначе я лично выбью их из него! — докончил Блексворд, когда юный паж из отрядах Гончих, сверкая пятками взобрался на коня и умчался обратно по тракту.