Падение Империи

Глава 36. Тем паче, нет для них пути назад

Корр шёл позади Терона, когда они возвращались назад, во дворец. Рог Алкирион на его поясе еле заметно двигался в такт его шагам, но на солнечном свету стальное обрамление это артефакта поигрывало весёлыми солнечными зайцами.

Такое чувство, что грозы и проливного дождя в пару дней вовсе и не было, улицы были сухие, так же как и крыши домов, а жара стояла невыносимая, и хуже всех приходилось Дориану с его пышной бородой. Пока они шли, люди на их пути расступались, раскланивались перед ними, как перед героями всей империи. «Спрятал бы ты его, дурень! А то опять бегать за ним придётся» думал Корр, о чём неоднократно говорил близнецу-брату, но тот и слушать его не хотел! Лишь изредка прятал его под своим плащом.

Сейчас у них было время устаканить все дела. Было время перед очередной бурей, чтобы отдохнуть, собраться с мыслями и решить некоторый проблемы раз и навсегда, именно так и думал Корр. События с рогом и воровской гильдией нашли развязку так стремительно, что он уже почувствовал, что звать Айдана и Дориана было не к чему. Однако, то, что ему сержант рассказал накануне их «рейда», заставило юношу пересмотреть свои взгляды на него. Нет, он явно был тем, кого маги, на древнем наречии называют: Атир’мон-тир’Сазар или же «Схвативший нити судьбы» уж в этом он был чётко уверен. И не только Айдан, Терон, связавший себя с рогом был Атиром’мон-тир’Сазаром и, как Корр надеялся, сам он тоже близок к тому, что бы «схватить нити судьбы» об этом не просят, нет! Это получают и принимают, или же умирают, пытаясь избежать.

Они вернулись через два часа, как ушли и никогда прежде ни Терон, ни Корр не видели таких выражений отцовского и материнского лица. Словно победитель в войне, Терон прошагал к ним, и убирая свой плащ. Глаза его брата сами закатились, а сам он отошёл к ватаге

— Я не узнаю брата. Теперь его мысли — Рог, слава, не побоюсь этого слова, пафос. Когда он был небритым алкоголиком и идиотом, я был счастлив. Теперь же он идиот, помешенный на славе, а это в разы хуже. — пробубнил он Айдану. Анкит весело ухмыльнулся и ткнул его локтем в бок

— Завидуешь? Я бы тоже завидовал. Рог Алкирион, это же растреклятая легенда. — мечтательно затянул он, заставив Корра хлопнуть себя ладонью по лицу

— Рог найден — продолжил он — а вот с Аэйри они и даже парой слов не перекинулись, со мною и Дорианом, даже с тобою! То меня зовут, словно мессию, то не замечают, как простого солдата. Хотя, о большем я и не прошу — Айдан ещё раз хохотнул, Корр же держался и тихо каракал в кулак, поглядывая то на родителей, то на брата, которые что-то усердно обсуждали.

— Я вот думаю в Тронэму. — прошептал он, указывая на Аэйри, а за тем на Терона. Сержант прищурил глаза и приподнял брови, а затем вовсе протянул Корру кулак, в знак согласия. Ударившись костяшками, они громко хохотнули, и Эрвина подозвала к себе сына, кинув неодобрительный взгляд на Айдана.

— Я считают, что Рог должен оставаться у Терона, так или иначе, нельзя разлучать этих двоих, иначе повториться история с Киендиром. Да и вообще, братец, хоть разок послушай моего совета, и почитай магическую теорию, потому что ты зачерпнул столько магической энергии, что даже той молнией ты мог прибить всех нас! — с ходу выдал Корр. Эрвина облизала свои губы, а Марий лишь сдержал смешок. Терон прищурил глаза и поджал губы.

— С этим сами разберётесь, а что делать с ней — леди Мейстланд кивнула в стороны Софии, которая кое-как стояла на ещё целой ноге.

— Пусть идёт — одновременно выпалили братья. Марий кивнул и подозвал хаэфильскую воровку к себе. Девушка, охая и ахая, подошла к ним и кивнула

— Вы свободы, леди Золотая Ручка. Только в Амхаре больше не воруйте. Восстановить силы и вы свободы — тактично заявил Марий. Беловолосая девушка похлопала красивыми медными глазами, изобразила реверанс и с позволения лорда, ушла вместе со стражниками в свои покои, заранее выделенные Марием. По глазам Софии было видно, что дел с подобными артефактами она вести больше не будет. Слишком сильный страх и паника.

— Надолго ли вы останетесь у нас, сержант? — Марий кивнул Айдану. Юноша поклонился и ответил

— Пару дней, господин. Мой грифон должен передохнуть, а затем уже я вернусь в Кулдар. Надеюсь в компании Господина Алкириона — ещё раз откланявшись, он старался как можно меньше вмешиваться в их разговоры.

— Это великий день сыны мои. Вы прославили наш род, теперь же вам предстоит биться в грядущей войне, отдыхайте и вместе с вашей…ватагой отправитесь в Кулдар под командование Гарета. Всем нам надо отдохнуть, а мне поговорить с вельможами. Дел то невпроворот — пробубнил он, направляясь в сторону своего кабинета, верная жена пошла за ним, предварительно поцеловав красивыми губами сыновей в обе щеки.

— Ну-с, разливаем? — спросил Дориан, игриво потрясывая флягой с самогоном. Только вот только он, Корр и Айдан были готовы к разлитию горячительного. Аэйри, словно не замечая Терона, метнулась в свою комнату, а Терон, махнув рукой и отговорившись, что пить не желает, пошёл к себе.

— Терон отказывается пить. Всё, миру конец — прошептал Корр

— Так-с, — прошипел Айдан, потирая руки — вы к Терону, я к Аэйри. Я не позволю, чтобы полоумность этих двоих стала причиной их страдания! По коням, у нас любовь под плахой, возможно по глупости! — Корру и Дориану ничего не оставалось, кроме как выполнять приказ…

***

Мысль о том, что бы поспособствовать скорейшему разрыву отношений Терона и Аэйри, Айдан выбросил из головы моментально, он тогда сам себе в глаза не сможет взглянуть. Так что, оставалось сделать так, что бы эти двое помирились так же страстно, как и поругались, что, учитывая их характеры, должно получиться на ура! По крайней мере, он так думал. А что ещё было делать? Он уже заметил, что планы действий всегда идут не по плану действий. Так что, ничего другого не оставалось.

Гарет как-то ему сказал, что стучаться лучше всего три раза, как бы странно это не звучало. «Стучись три раза, ибо мертвые стучаться один» сказал он это так холодно, что Айдан зарубил это себе на носу. Гарет словно по себе зал, каково это, когда мёртвые стучатся в дверь.

Странное чувство возбуждения и готовности ко всему побуждала его на совсем необдуманные поступки. Но противный внутренний голос молчал, а раны в кой-то веки престали болеть, так что, его настроение было выше, чем Баордарские горы!

Эльфийская девушка моментально открыла ему дверь. Наверняка она надеялась увидеть Терона. Глаза и щёки её опухли от пролитых слёз, а сама она выглядело худо и бледно, видно это было даже по её золотой коже и абсолютно чёрным глазам. Она неуверенно пропустила его и закрыла за ним дверь. Затем она села на край своей кровати. Айдан сел рядом с ней.

— Тебя Мейстланд позвал? — фыркнула она

— Сам пришёл — ответил он. Девушка залезла на центр кровати и притянула к себе колени. Она посмотрела на него, наклонив голову на бок.

— Я иногда подумываю, что всё это была ошибка. Надо было мне сбежать, как сразу вас заметила… — прошептала она. Айдан вытащил из-под доспеха амулет Сейны и сжал его в руках

— Меня в Кинхарте возлюбленная ждёт. Помню, как из казармы к ней по ночам бегал, хм. Я вот гляжу на вас, и думаю. «Как они вообще друг друга полюбили?» А потом присматриваюсь, вы шли всё время, смотрели друга на друга. Он смотрит и отворачивается каждый раз, когда ты поворачиваешься посмотреть, не обернулся ли он, и наоборот. И меня мучает вопрос. Это было наваждение? Страсть? Огонь в груди и бёдрах, которыми невозможно управлять? Или же ты чувствуешь то же что и я? Я думаю о Сейне, вспоминаю голос, запах, вкус губу и схожу с ума. Мне хочется вернуться к ней, наплевать на всё и только быть рядом с ней, даже если я просто буду держать её руку. С ним ты чувствуешь то же самое? — Аэйри удивлённо посмотрела на него и захлопала своими чёрными глазами и, шмыгнув носом, закивала.

- Иногда он нежен, а иногда груб, как баран. Иногда ласкав, а иногда безразличен. Не знаю, правда ли я его полюбила, или же просто возжелала его. — она виновато пожала плечами. Тогда Айдан сказал

— Иди и спроси его в лоб. Прям пойди, спросил, любит ли он тебя, а там всё поймёте. — девушка неуверенно поджала плечами и завела чёрные локоны за ухо.

— Не решишься ты, решиться он. Пойду пинать его. — он улыбнулся и вышел из её комнаты, быстрым шагом отправляясь к Терон, хотя, это же не нужно было, топот её ноже позади него, заставил Айдана ухмыльнуться. Пробежав мимо него, она умчалась по направлению к Терону, а сам Айдан случайно пересёкся с Эрвиной и Селеной.

Они застыли в коридоре, наблюдая за тем, как о чём-то шептаться Терон и Аэйри. По другую сторону за этой сценой наблюдали Корр и Дориан.

— Ваших рук дело? — спросил леди Мейстланд, Анкит, со всей своей артистичностью приложил руку к груди и выдал:

— Ни в коем случае. — леди фыркнула, а Селена невольно покосилась на мать

— Сейчас они будут страстно мириться, затем вновь ругаться. «И не будет вернее у меня супруги, чем та, с кем я прошёл огонь, воду, дворцовые интриги, и страсти ссор и мира» — Селена вздохнула полной грудью, а её мать приподняла брови, смотря то на Айдана, который улыбался от уха до уха, то на Терона и Аэйри, который стояли в обнимку.

— Неран выгравировал эти слова на могиле Юмкары. Миледи — сержант поклонился, и поспешил присоединиться к друзьям, который громогласно объявляли о том, что Терон и Аэйри помирились.

***

Бокалы звенели, вино лилось рекой, а душа Терона Мейстланда пела, когда Аэйри с силой сжимала его ладонь. Каждый второй тост он намеривался поднять за неё, но когда услышал от Айдана историю о его происхождении, о том, что на него охотится, или же охотился, Падший, оставив ему чудовищные раны, и вообще все события, который произошли, пока они были в Амхаре, заставили его погрузиться в свои мысли. Правда, ненадолго, потому что вскоре застолье стало набирать обороты, и каждый, кто слышал историю Айдана, давал клятву, что будет молчать, даже под угрозой смерти. Терон и Корр, почти одновременно и торжественно произнесли эти слова, затем их поддержали Дориан и Аэйри. Никто бы и подумать не мог о том, что Айдан — сын Орина и Арианы СтоннКасселов. Только вот всё это как-то не укладывалось в голове, вот так вот взять и спрятать сына, чтобы его не смог найти Падший или же Ненасытный, и годами врать жене. Терон невольно понял, что сейчас знает тайну, от которой будет зависеть судьба великой Зантарской семьи. Конечно, его считали идиотом, который может всё разболтать, но умел хранить тайны. Никогда он не нарушал клятвы, несмотря на свою взбалмошность.

Так и прошло несколько дней. Дни шли медленно и не напряжено, как казалось Терону. Ватага часто собиралась где-то в стенах амхарского дворца. Погреба в те моменты лишились пары бочек отборного вина. Не редко они выбирались в город, чтобы пробежаться по тавернам. За пару дней город преобразился. Жители праздновали находку рога. В пару ночей в небесах сияли волшебные огни фейерверков. Люди танцевали и веселились, и во всей этой праздничной суматохе члены ватаги успевали принимать активное участие. Иногда Рог замечали на поясе Терона, и тогда они сей же момент пропадали, спрятавшись где-нибудь в толпе. Город был усеян цветными лентами, повсюду играли барды и менестрели, краски пестрили, словно никто и не думал о том, что идёт война. Шум флейт, лютни и барабанов слабо различался во всеобщем веселье. Флаги с пикирующим соколом реяли над каждым зданием, а дети увеселено рисовали знамя правящей семьи на стенах и земле.

Он просто не мог его оставить, а это означало привлечь к себе лишнее внимание, поэтому ему пришлось носить с собою длинный и плотный плащ. Со временем Терон оправился, и вновь выглядел как здоровый и крепкий человек, безо всяких признаков болезни. Рог был при нём постоянно. И за такое короткое время он выработал привычку постоянно касаться его, проверяя на месте ли он.

Корр же стал говорить, что за Рогом в Амхару повадятся самые тёмные личности. Поэтому близнецы вскоре объявили о своём намерение отъехать в Кулдар в кратчайшие сроки. Ни кто и не возражал. На третий день они решили отправляться.

Они стояли на стенах города и смотрели вдаль. Айдан был погружен в свои мысли и сейчас вовсе никого не замечал. Его раны вновь начинали болеть, и даже Корр со своими знаниями лечебной алхимии не знал, как ему помочь. Аэйри была увлечена Тероном, впрочем, как и Терон был увлечён ею, и кроме себя они никого не замечали. Дориан курил трубку, а Корр, укутавшись в плащ, стоял рядом.

— Это гора Афторан. По легендам, там живёт зелёный дракон, что охраняет горное озеро Латланор, обитель Владычицы Озера. — проговори Корр, указывая на возвышавшийся вдали пик. Единственный на всю провинцию. Айдан невольно поёжился, глядя на то, как вдали виднелась это гора, на вершине который белел снег. Словно с тех склонов кто-то смотрел на него. Пристально следил за каждым его действием. Он стиснул зубы. «Не сходи с ума» стараясь отвести взгляд от этой проклятой горы, он случайно заметил стяги вдали, со стороны севера.

— Чьи эти знамёна?! — воскликнул он. Близнецы встрепенулись, вглядываюсь на север. Пикирующий сокол виднелся со стороны тракта, ведущего в Кинхарт

— Наши! Это знамёна дяди Бреатфора! — воскликнул Корр

— Но он же должен быть в совете Кинхарта –

— Похоже, что-то случилось — с опаской проговорил Терон

***

Врата, без каких либо вопросов, были открыты, и Бреатфор стремглав промчался по городу, срывая голос на горожан, что закрывали ему дорогу.

— Дорогу! Дорогу растреклятые увальни! — Мейстланд-младший загнал своего коня до полусмерти, и когда лорд Бреатфор спрыгнул с него, гнедой упал без сознания. Но мужчина продолжал бежать сам, наплевав на все почести, что собирались ему оказать вельможи. Его глаза горели безумием, а сам он походил на сумасшедшего пророка. Марий первый раз видел брата в таком состоянии, но то, что он ему рассказал, повергло лорд Амхары в не меньший шок.

Бреатфор рассказал всё, что знал и видел. Рассказал о восстании, о смерти Уильяма и Лайана, о чуме и о коронации Хелены. Все стоящие в главном зале Амхары слушали его с открытым ртом, и когда он закончил рассказывать, повисла гробовая тишина.

— Теперь Хелена полноправная императрица. Вскоре она подведет к Амхаре подкрепления, брат. Успеет ли она, я не знаю. Но Кулдару неоткуда ждать помощи, он падет — в его голосе прозвучала безысходность и отчаяние, от чего Айдан резко выпалил

— Нет! Я сейчас же еду в Кулдар с этой новостью. Без подкреплений или с ними, нам всё равно придётся биться с Лоренцом. Пусть Падший вновь найдёт меня, если я дам ему выиграть эту войну! –

— Тогда мы тоже едем сейчас, Рог Алкирион необходим в предстоящей битве, отец — Терон положил руку на плечо Айдана, поддерживая его намерения. Бреатфор уронил челюсть и выкатил глаза, когда увидел рог на поясе племянника.

— Езжайте сыновья мои. Я же буду готовиться. — Марий почтительно кивнул. Ватаге хватило час на то чтобы собраться. Дориан, Аэйри и близнецы выезжали на лошадях, а вот Айдан, решил первым оказаться в Кулдаре и передать все вести Гарету, как можно скорее. Альва с нетерпением ждала полёта. Её крылья полностью восстановились, и лететь её было только в радость. Они летели так быстро как могли.

***

В Куладр он прибыл мрачнее чёрных драконов. Ватага прибыла через пару дней. Вес гарнизон поднимал мечи в честь Мейстландов, ведь Терон публично заявил, что в руках его легендарный Рог Алкирион. Он въехал в крепость, громогласно заявляя, что теперь у Кулдара есть козырь. Легионеры хлопали, кланялись и скандировали имя Мейстландов сотни раз, пока командиры не успокоили их, отправив работать.

Когда Гарет услышал от Айдана всё, что он услышал от Бреатфора, СтоннКассел велел ему оставить его одного. Лишь позже он приказал всем без исключения собраться во внутреннем дворе. Гарет стоял на стене Кулдара. Легионы выстроились по стойке смирно и внимали каждому его слову.

— С великой вестью о том, что в руках наших Рог Алкирион, пришли вести ужасные. Император Уильям Кон-Итьен погиб от руки предателя Оделиана Истон-Дара. Его сын Лайан подавил восстание, организованнее Рендоном Пэтротом. Но погиб, не успев принять корону. Теперь, полноправным правителем Кровогорья является Хелена Кон-Итьен. Так или иначе, наша задача остаётся прежней. Мы — последняя и первая линия обороны! Горюйте, плачьте и молитесь, пока есть время. Ибо когда Крамольник придёт, не ждите пощады! Мы — Красные Легионеры Кинхарта и Кровогорья! И мы не отступимся от нашего долга. Мы будем стоять здесь насмерть! — легионеры, все как один удирали себя в грудь, обнажили мечи и подняли их к небу

— Победу — стране и народу, почести — королю и дворянам, долг и жизнь — легиону! — их голос был громогласен и подобен буре, что вот-вот обрушиться на врага. Они ни за что не отступят, ибо нет ничего священнее для Красного Легионеру, чем благо страны, даже ценой собственной жизни.