Отец Народа

Глава 3

Красавицей Отраду Головлеву большинство людей не назвало бы, только чувствовалась в ней порода. Длинная череда предков, глядевших на окружающих сверху вниз и имевших на то основания.

— Благодарю за то, что согласились встретиться со мной, госпожа Отрада.

— Если бы не контракт с Бесследным, неизвестно, был бы мой сын сейчас жив, — она печально улыбнулась. — Как я могла отказать? С тех пор, как умер мой муж, Иван стал брать больше заказов, и не все из них пришлись ему по силам. Без помощи Бесследного он бы не справился.

— Ну, мама! — недовольно пробасил юноша.

— Так что я понимаю, насколько должна вашему народу, и буду рада хоть чем-то уменьшить долг, — не обратила она внимания на смущение сына. — Спрашивайте, господин Александр.

— Возможно, будет проще, если вы для начала расскажите, каким образом стали Головлевой, — предложил я. — Пожалуй, объясню, откуда интерес. После разрыва восьмидесятилетней давности мы не вмешивались в дела Огневых, общение свелось к редким встречам на нейтральной территории. Обе стороны конфликта тогда были не правы, поддержать одну из них было бы неправильно, а работать с обеими — невозможно. Тем не менее, с Огневыми нас связывало слишком многое, чтобы просто взять и отбросить прошлое. Мы решили попытаться восстановить эту связь. Однако стоило вопросу перейти в практическую плоскость, как и Бесследный, и другие источники принялись утверждать, что с кланом что-то не то. Много странностей в текущей политике, непонятное поведение во всех сферах.

Моё появление в Триединстве можно считать попыткой понять текущее состояние Огневых. Пока что — не слишком успешной. На данный момент очевидно одно: слухи верны, действия клана вызывают удивление. Помогите мне разобраться, госпожа Отрада.

— Конечно, — кивнула она. — Как я стала Головлевой? Довольно быстро. Меня выпихнули из клана, стоило Михаилу посвататься. То есть меня спросили, не возражаю ли я против брака, но создалось впечатление, что моё согласие ничего не значило. Ну или значило очень мало. Я не принадлежала к семье кого-то из старейшин, поэтому глава небольшого самостоятельного клана показался родне удачной кандидатурой.

— Почему вы согласились?

— Я хотела уйти от Огневых. В клане плохо относятся к детям, рожденным с мутациями золотого тела, так что жилось мне не сладко. Муж, разумеется, о моих проблемах знал, но мутация не передаётся по наследству.

— Это мнение медиков или так в клане говорят?

— Я проверялась в Госпитале. Врачи знают о ситуации в клане, пытаются с ней бороться, однако причина частого рождения слабосилков для них остаётся загадкой.

— А они рождаются часто?

— Каждый второй, — мрачно улыбнулась женщина.

За полторы тысячи лет привыкаешь ко всякому, чувство удивления, как и остальные эмоции, изрядно атрофируется, и всё равно я ощутил, как брови непроизвольно поползли вверх. Для старого клана с древней историей, вычищенной генетикой, наработанными методиками развития нормой является появление на свет не более чем пяти процентов детей, не способных оперировать психоконструктами среднего круга. Половина — это катастрофа.

— Сколько⁈ — вот и Иван шокирован.

— Тебе не послышалось, — повернулась к сыну Отрада. — Об этом не принято говорить, но у Огневых серьёзные проблемы с наследованием. Причем у ребенка от брака между родственниками мутация золотого тела практически гарантирована. Почему, по-вашему, слабосилков отдают в другие кланы или в потомственные семьи магов? Или просто отправляют из Триединства, денег дадут на первое время и всё, дальше крутись, как хочешь? Потому что иначе примаков, вошедших в клан через брак, окажется слишком много, и кровь разбавится до потери наследия.

— Не сходится, — сказал я. — Ростислав Огнев, текущий глава, высший. Его родители тоже были Огневы.

— Значит, существует какой-то способ обмануть проклятье. Правящие семьи наверняка его знают, в них слабосилки практически не рождаются. Вместе с тем, ни среди моих сверстников, ни среди более молодых нет ни одного выходца из младшей ветви, поднявшегося выше среднего круга.

— Давно такое началось?

— Лет пятьдесят уже, — прикинула женщина.

— А почему я ничего не слышал? — снова влез Иван. Голос его звучал как-то обижено.

Отрада смерила сына не слишком дружелюбным взглядом.

— Глава клана не должен всё свободное время проводить на тренировочном полигоне, вот почему!

Судя по тому, как парень замолчал и недовольно поджал губы, спор у них старый. Оба правы. Если не уделять время личному развитию, очень просто наткнуться на сильного противника и погибнуть, выполняя задание. Вдобавок Иван — старший сын, то есть основной добытчик после смерти отца, других крупных источников дохода у семьи нет. Неудивительно, что он пашет, как проклятый, не особо глубоко вдаваясь в окружающую его обстановку. Ещё нужно помнить, что крошечный клан Головлевых не обладает статусом, влиянием, редкими знаниями или навыками и, следовательно, никому не интересен. В таких условиях можно позволить себе определенную ограниченность. Вместе с тем, Отрада совершенно правильно указала, что глава клана не имеет права быть всего лишь хорошим бойцом. Или только сильным магом, если уж на то пошло. Или не обязательно глава. Человек, желающий сделать карьеру, обязан обладать широким кругозором, иначе конкуренты сожрут, а нормальная мать хочет увидеть своего ребенка состоявшимся.

Сомневаюсь, что Иван высоко взлетит. Слишком прост, прямолинеен, в ученики я бы его не взял. Хотя энергетика развита прилично, до старшего круга дотянуть парня вполне реально. Зажравшийся Бесследный не прав, старший круг — это очень неплохо, можно войти в элиту и занять серьёзный пост, были бы иные качества. Но, увы, чего нет, того нет.

— Правильно ли я понимаю: именно болезни золотого тела являются главной причиной снижения численности Огневых?

— Не знаю насчет главной. Одной из основных — безусловно.

— А какие ещё?

— Возможно, большое количество кровников? — деланно-безразлично пожала плечами Отрада. — В какой-то момент они умудрились разругаться со множеством влиятельных лиц. Не только с магами из союзных кланов, но и с владетелями, крупными купеческими домами. С кем не разругались, тех просто оттолкнули. Даже здесь, в Триединстве, среди своих, у Огневых отвратительная репутация надменных снобов. И что самое страшное, их она полностью устраивает!

Как бы она ни скрывала, ситуация с бывшим кланом Отраду задевает.

— Я хотел бы, чтобы вас осмотрели наши медики.

— Зачем? — слегка напряглась женщина. — Думаете, они компетентнее наших?

— Методики врачей Народов отличаются от человеческих. Мы можем заметить нечто, пропущенное в Госпитале.

— Ладно, давайте. Только я не могу уезжать надолго, за младшими надо присматривать, — предупредила Отрада.

— Речь не идёт о том, чтобы пойти на осмотр прямо сейчас, — улыбнулся я. — Мне важно принципиальное согласие. В ближайшее время отвлечь наших целителей всё равно не получится, они заняты внутренними делами, поэтому о дате осмотра и где он будет проходить договоримся позднее. Возможно, кто-то из специалистов сам приедет сюда.

— Это было бы идеально.

Отрада ещё много чего рассказала — и об Огневых, и просто о жизни в Триединстве, о внутренней кухне крупнейшего магического поселения страны. В отличие от сына, она больше интересовалась окружением, подмечая важные детали. Город не напоминал банку с пауками, но, конечно, определенные нюансы общения между клановыми, между клановыми и потомственными, между магами и гражданскими присутствовали. Местные впитывали их в процессе взросления, а вот приезжим приходилось тяжеловато.

Если смотреть в общем, то на вершине местной иерархии стояли кланы-основатели, то есть Огневы, Мокшины и Ревские. У них имелись сильные бойцы, собственные вассальные кланы и семьи, земельные владения, сторонние источники дохода, свои люди в администрации и прочие ресурсы, позволявшие им серьёзно влиять на политику Гильдии и, соответственно, защищать своих представителей. Или создавать проблемы неприятелям, тоже немаловажный фактор. Чуть ниже по статусу находились Белкины, Пряхины, Шишовские, Буйновы и Юрченко, у которых ресурсов, в принципе, столько же, зато меньше прав. Они присоединились к Гильдии позднее, поэтому ограничений больше. Следом идут кланы не столь титулованные и крупные, на третьей ступени стоят мелкие, не прославленные численностью и подвигами известных выходцев. В низу находятся потомственные маги, в силу каких-либо причин продолжающиеся считаться входящими в семьи, или изгнанники, не покинувшие Гильдию, или ещё кто. Причем надо учитывать, что, скажем, лейтенант из вассальной семьи на задании имеет полное право отдавать приказы своему господину, если тот входит в его отряд. Или, например, представитель клана Бойко, небольшого, всего из трех взрослых мужчин, по статусу выше любого из Гостюхиных, хотя тех под две сотни наберется, причем некоторые входят в старший круг и занимают высокие должности. Потому, что за Бойко — тысячелетие истории, со всеми вытекающими отсюда накопленными богатствами, связями, титулами и прочими достижениями.

А ведь ещё и должности нужно учитывать. Нынешний руководитель Гильдии Смеян Лапин происходит из не самого богатого и влиятельного клана, но его приказы обязательны к исполнению всеми жителями Триединства. Причем именно благодаря тому, что за ним нет серьёзной силы, он свой пост и занял — маги опасаются появления потомственного правителя.

Бесклановых в Триединстве не особо много, они, являясь членами Гильдии, обычно оседают в провинциальных филиалах. Или занимают в центре рядовые должности, не требующие особых сил и умений. Всё-таки надо помнить, что основатели Гильдии создавали организацию, ориентированную на клановую структуру общества, поэтому человеку, не входящему в клан, сделать карьеру чрезвычайно сложно.

Часть бумаг, как и было обещано, пришла спустя три дня, с остальным пришлось подождать. Наводка на Меньшина оправдала уплаченные чинуше деньги, мастер за небольшую благодарность назвал пяток имен молодых целителей, достаточно квалифицированных, чтобы пройти экзамен и в дальнейшем занять пост личного врача владетеля и его семьи. Так что следующую неделю я занимался тем, что разыскивал кандидатов и договаривался с ними на предмет найма. Попутно осматривал город и собирал сведения — не только об Огневых.

Чем больше я узнавал о наших старых партнерах, тем меньше хотелось воскрешать былые отношения. В их действиях должна быть логика, только разглядеть её не удавалось. Со стороны выглядело так, словно Огневы обиделись на весь мир, встали в красивую позу оскорбленного достоинства и теперь сидят, отвернувшись и презирая. Кого? Всех презирая, абсолютно. Понять, что за фигня происходит, сходу я не смог.

Зато само Триединство выглядело перспективно. Вернее, и Триединство, и вся Турья земля, потому что информация о живущих среди обычных людей потомках Огневых подтвердилась. По моему приказу пятеро охотников проверяли известные адреса, выясняя, найдутся ли среди подходящих нам магов желающие заключить контракт. Вообще-то говоря, слабосилки редко соглашаются на индивидуальную связь, но вдруг. Нам выгодно быть связанными с кем-то малоизвестным и живущим на отшибе, энергия ведь всё равно поступает. Зато внутри Триединства желающие точно есть, только им мешают две вещи: наше отсутствие и странное поведение Огневых, которое тоже оказалось правдой. А, нет, вру. Ещё про другие малые Народы забыл, они нам тоже не особо обрадуются. Те же волки, например.

Надо, кстати, с ними что-то делать.

Привычное усилие, концентрация, сосредоточение на внутреннем мире. В голове словно образуется пустота, в которой спустя пару минут раздаётся:

— Старший?

— Острозуб, что с волками?

— Прощупывают, твари. По-видимому, уже прослышали о наших трудностях. Две стычки на границе. Пока, слава предкам, у нас только раненые, но если так продолжится…

Неприятно. Волки не успокоятся, пока им кровь не пустишь. Хорошего отношения они не понимают, в мире жить не хотят. Раз им нужна война — почему бы и нет? Давно пора устроить соседям встряску. Благо, деньги есть.

— Передай Дарине, пусть свяжется с Фредерикой. Скажешь, я хочу нанять сотню бойцов.

— Передам! - даже в трансе чувствовалось, как Острозуб повеселел. — Тебя долго ждать, старший?

— Дней через пять появлюсь. Ещё новости?

— Нет, глава.

— Тогда отбой.

Любой малый Народ приспособлен к жизни в конкретном лепестке, так задумывалось и так стало. Просто нужно учитывать, что в соседних лепестках одной мерности условия, как правило, схожие, поэтому те же змеи у нас не дохнут. Находиться в гостях у соседей можно долго, иногда годами, чем всякие моральные уроды умело пользуются.

Есть у явления и положительные стороны. Сейчас, например, для войны мы можем нанять медведей, которые являются прекрасными штурмовиками, а вдобавок ещё и волков недолюбливают. Их глава Фредерика не откажет, мы часто работаем вместе — на взаимовыгодной основе.

Когда-то давно, пользуясь смутными воспоминаниями из тех времен, когда ещё был человеком, я установил, что треть чистых доходов идёт в запас. То есть после всех обязательных вычетов десятую часть пускаем на благотворительность, оставшуюся сумму равномерно делим на укрепление текущих проектов, на сбережение и на развитие, то есть на новые проекты. Вот ту часть, которая относится к неприкосновенному фонду, накапливавшемуся половину века, мы сейчас и проедаем. Покупаем всякие полезные ништяки у крабов, заслали взятку старейшинам сов, чтобы они волков пощипали, только что выделил денег на наёмников. Запас ещё остался, мы казну долго не трогали, но всё равно — надо бы озаботиться доходом. Белая энергия, разумеется, в приоритете, однако другие ресурсы тоже нужны.

Тем более что можно совместить.

Приятная особенность зон перехода в лепестки заключается в настройке их точки выхода. Она, до определенной степени, плавающая, то есть выход находится в радиусе километров ста от конкретного места. Причем перенастройка занимает короткое время. Двести километров — это чертовски много. Особенно если половина территории возможного выхода находится по одну сторону границы, а вторая половина простирается по землям другого государства, зачастую враждебного первому. Возможности для контрабанды просто безбрежные.

Кошкам в данном вопросе относительно повезло, потому что наша зона перехода находится на границе между Страной Счастья (названной так не иначе ради издевки) и Лованией. Нам сами боги велели таскать товары в обход таможни. Ещё надо учитывать, что персона, подписавшая контракт с представителем Народа, способна призвать этого самого представителя где угодно, правда, там серьёзные ограничения по весу, то есть много добра переместить не получится. Вместе с тем килограмм рубинов — это килограмм рубинов, точно так же как сто граммов «синих желудей» всегда и везде стоят бешеных бабок.

Короче говоря, я озаботился стремительно тающим содержимым казны и уже на следующий день принялся обходить местные лавки. Не все. Меня интересовали артефакторы, то есть люди, постоянно нуждавшиеся в особенных материалах. И, как следствие, в наших услугах.

— Желаете что-то приобрести, уважаемый?

— Не совсем, — других посетителей в ярко освещенном помещении не нашлось, поэтому можно было не ходить вокруг да около. — Скорее, мне нужна консультация.

— Консультация?

— Именно.

На стол перед сидевшим за прилавком приказчиком, вежливо приподнявшимся при моём приближении, легла извлеченная из печати небольшая шкатулка.

— Так получилось, что с моим троюродным племянником расплатились кое-какими ингредиентами. Часть он продал, часть не смог, — не торопясь, без спешки, на столике в рядок выстраивались мешочки с рудой, порошком дерева Ах, толченой корой сумасшедшника и другими полезностями. По большей части — если не фуфло, то среднего качества. — Узнав, что я собираюсь посетить Триединство, он передал мне образцы с просьбой выяснить, можно ли продать здесь материалы. Существует ли спрос?

— Давайте взглянем.

Лицом приказчик владел хорошо, не умей я считывать эмофон, не ощутил бы вспышку алчности при виде горстки тускло-серой пыли в кулечке из провощенной бумаги. И, затем, минутного колебания. Торговец не сразу определился, как ему поступить. Понять его можно — выбор между сиюминутным обогащением себя, любимого, прямо сейчас, и верностью долгосрочным интересам хозяина иногда бывает очень тяжелым.

Справедливости ради, справился он с порывом быстро. Может, преданность нанимателю перевесила, может, страх попасться повлиял. Как бы то ни было, мужчина встал, извинился, что не обладает соответствующей компетенцией, и прошел во внутренние помещения лавки, откуда вскоре вернулся в сопровождении начальства. Никем иным худощавый старичок в богатом кафтане и с прилично развитым золотым телом быть не мог.

— Моё имя Йохан Быков, — представился он. — Я являюсь признанным мастером чудесных вещей, мне принадлежит эта лавка.

— Ставр из Балок, витязь из рода Дождевых. Говорю здесь от имени родственника.

Старик кивнул. Он встал около прилавка и цепким взглядом окинул разложенные на нём кульки. Причем, что характерно, в отличие от подчинённого его больше привлекали материалы не дорогие, а ходовые. «Серебряную пыль» он оценил, но с куда большим вниманием осмотрел кору сумасшедшника, используемую для приготовления различных сортов лаков. Логично. Пыль, конечно, стоит дорого, попадается редко, так ведь и применяется мало где, а вот кора из растущего в нашем лепестке кустарника нужна постоянно. Аналоги у неё малочисленны и качеством чуть похуже.

— Правильно ли я понимаю, вы предлагаете купить у вас различные материалы и принесли образцы?

— Не совсем. Мой родственник служит в Ловании и, так сложились обстоятельства, ему по решению суда досталось имущество казненного преступника. Большую часть он продал на месте, но за некоторые товары перекупщики давали слишком низкую цену, поэтому племяш решил попробовать поторговать за границей. У него есть опыт, нужные знакомства… Если с первой партией выйдет удачно, то он сможет достать ещё. Вопрос в том, будет ли торговля выгодной — всё-таки Триединство расположено далековато.

— Спрос на подобный товар существует всегда, — не отрываясь от оценки, сообщил старик. — Особенно сейчас, когда отношения с Маридой оставляют желать лучшего. Вы уверены, что ваш племянник сумеет организовать доставку? Всё же три границы надо пересечь…самое меньшее.

— Он уже давно сопровождает обозы, даже сам водит их. Справится.

— В таком случае можете сообщить своему родственнику, что я готов купить около пятидесяти килограммов коры сумасшедшника, можно в необработанном виде, по цене десять золотых за килограмм. Серебряной пыли лично мне много не надо, достаточно граммов ста, она идёт по сорока золотых за десять граммов. Также готов вас заверить, что мои коллеги не останутся в стороне — например, мастеру Чернову нужен порошок из древесины Аха, да и от чурочек он не откажется…

Общались мы ещё полчаса, причем переместились в заднюю комнату, где меня напоили чаем. Никаких обязывающих друг друга договоренностей, конечно, не заключили, просто присмотрелись друг к другу и определились со списком возможных поставок. Чего, сколько, за какую цену. Окончательно договор подпишет Игорь или тот из его подчинённых, кто прибудет в личине моего «племянника» и станет куратором нашей деятельности в Триединстве. Надеюсь, из этой инициативы выйдет что-то полезное, потому что численность Народа растет, нам нужны новые источники дохода.