Отец Народа

Глава 14

Наша система управления заточена под одного лидера. Мы живём при формально конституционной, а практически — абсолютной монархии, потому что я могу продавить любое решение. Хорошо это или плохо? Смею надеяться, хорошо, во всяком случае, достоинств больше. Правитель из меня не идеальный, но полноценных попыток свержения за последнюю тысячу лет не случалось, то есть Народ своим главой доволен. Каждому, не согласному с тем или иным решением, предоставляется возможность поучаствовать в процессе, и на практике подтвердить правильность озвучиваемых идей. Половина чиновников благодаря такому подходу свои кресла занимает. Ещё, спасибо долгому сроку жизни, относятся ко мне, как к существу частично сверхъестественному… ну, уж точно не простому смертному. Тоже способствует укреплению личной власти.

Недостатки напрямую вытекают из достоинств. Неизвестно, как поведет себя система в случае моего исчезновения или потери дееспособности. Я, конечно, тварь феноменально живучая, любой подтвердит, но — уязвимая. Полностью бессмертных существ нет. Вот и получается, что благополучие целого Народа напрямую зависит от всего одной личности, следовательно, желающим навредить котам для достижения цели достаточно эту личность убрать. Мы опасность понимаем, и давно разработали протоколы действий на случай гибели главы, только насколько они окажутся эффективны на практике?

С этой точки зрения действия волков уже не кажутся бессмысленными. По их логике, достаточно убрать главное препятствие, невзирая на цену, а остальное довершат потомки.

Выходить в отставку или тем более помирать я не собираюсь, зато давно планировал устроить небольшой стресс-тест. Посмотреть, насколько хорошо старейшины, и не только они, будут справляться в моё отсутствие. Сейчас время самое подходящее. Внешние угрозы временно купированы, одновременно возник очевидный кризис, связанный с нехваткой белой энергии. Из-за сложившейся ситуации глава застрянет в мире людей, поэтому чиновники вынужденно начнут действовать самостоятельно. Надо ещё запрет на дальнюю связь установить, под предлогом незнания возможностей гильдейских сенсоров, чтобы Дарина и остальные рассчитывали исключительно на свои головы.

Короче говоря, я готовился к глубокому внедрению. Глубокому по нашим меркам, когда агент отправляется к людям на весь доступный ему срок пребывания. Давно бы ушёл, но постоянно какие-то мелочи мешают.

— Иными словами, он мало того, что выстрелил, так ещё и промахнулся? Замечательные у нас специалисты. Чем обосновывает?

— Говорит, человеческий лук попался необычный, держать неудобно.

— Сказки, значит, про лапки рассказывает. Ну-ну.

Наши руки почти полностью копируют человеческие, из генетических модификаций у них более прочные, глубоко сидящие ногти и роговые образования на костяшках с внешней стороны. Плюс мех, само собой.

— Но я хочу знать, зачем он вообще стрелял?

— Так лисы же! — с возмущением посмотрел на меня Острозуб. — Из Белых Хвостов!

Забавно, что с точки зрения любого полевика слова начальника стражи всё объясняли. Мир с лисами у нас весьма своеобразный, на словах мы партнёры, но при малейшей возможности они стараются нам нагадить. Сорвать подписание контракта или вовсе контрактора убить, помешать выполнить заказ, испортить репутацию и всё в таком духе. Особенно усердствует клан Белых Хвостов, ближайшие союзники, почти друзья волков. Встреча кота и лиса на нейтральной территории редко не заканчивается трупом, это даже люди заметили и в фольклоре отразили. Мол, когда-то Народы жили вместе, но потом лисицы обманули кошек, мы поссорились и теперь враждуем.

— Острозуб, он не рядового рыжего пытался шлепнуть, а наследника правящей семьи клана. На глазах у кучи свидетелей. Операции подобного рода обязательно согласовываются со мной.

— Возможности не было, старший! Питирим его случайно заметил, ну и не удержался. Парень ничего не планировал, он по улице шел, когда лиса учуял. Стал искать. Заметил. Рядом степняк стоял, Питирим ему по башке дал, лук забрал и выстрелил! Промазал. Потом ещё от преследователей бежать пришлось, его чуть не поймали.

— То, что он из наших, определили?

— Скорее всего.

— Значит, ноту протеста пришлют, — побарабанив пальцами по столу, я ласково улыбнулся стражнику. — Мне тут замечательная мысль в голову пришла. Разбираться с вашими художествами предстоит Дарине, верно? Будет справедливо, если наказание за косяк тоже назначит она.

— За что, старший! — натурально взвыл Острозуб.

— За всё хорошее. Всё, иди, у меня дел много. Иди-иди.

Не понял. Он что, Дариночку боится больше, чем меня? С чего бы?

Она же не только умница, но и красавица редкостная. Полтора метра ростом, то есть среднего роста, тело покрыто серой короткой шерсткой с голубоватым отливом, хвостик украшен аккуратным бантиком. Лицо круглое, с миленьким плоским носиком, глаза огромные, зеленые, колдовские. Ушки вытянуты вверх и могут двигаться, меня всегда веселила привычка Дарины поджимать правое, когда она о чем-то глубоко задумывается. Обожает серебряные браслеты со вставками из лунного камня, у неё штук двадцать разных есть.

Внешне мы похожи на людей, психика и мораль тоже имеют массу общего. Всё-таки Народы — их потомки, постоянно контактирующие с обществом прародителей. Но и отличий много. Иные органы чувств дают иное мировосприятие, долгий срок жизни меняет отношение ко времени, продлевает детство и период учебы, развитая эмпатия позволяет лучше определять ложь. Между собой мы очень правдивы, хотя умеем играть словами, как мало кто другой.

Вдобавок мы индивидуалисты, причем не по меркам современного, склонного к общинности, мира, а вообще. Для отработки командных взаимодействий инструкторы уйму усилий прилагают. Чтобы подчинённых заставить шевелиться, начальству крайне желательно иметь дубинку побольше, потому что без неё коты и кошки склонны заниматься не тем, чем надо, а тем, чем хочется, желательно лежа на кушетке.

Отчасти поэтому у нас в школах разрешены телесные наказания. И в целом у учителей прав, в отношении учеников, довольно много. Но и нагрузка большая.

— Смотри, какие интересные вещи пишут проверяющие, — усадив Ждана на стул, принялся я зачитывать вслух особо понравившиеся перлы. — «Учитель Лавр-Длиннолапый заснул во время урока. Когда его пытались разбудить, отмахивался и кричал, что занят важным делом, повышает свою трудоспособность». «Учительница Мария Язва Третья пронумеровала учеников и отказывается называть их по именам, утверждая, что имя ещё заслужить надо». «Завуч Топотун подговаривал второклассников обнести фруктовый сад его соседа в обмен на хорошие оценки». Что там у вас вообще происходит?

— Никто не идеален, — со светлым одухотворенным лицом заявил маг. — Работа у учителей нервная, имеют право на странности.

— На странности имеет право только Вася Бормотун, который из-за шизофрении в лесу живёт, больше никто. Хочешь, я весь педагогический коллектив в армию отправлю? Специально Острозуба попрошу, чтобы заставлял строем ходить и каждый день по десять километров бегать.

Ждан нервно сглотнул. По-видимому, понял, что у моего терпения тоже есть предел, и он достигнут.

— Старший, не надо! Кто детишек учить будет⁈

— Ветеранов попрошу, им на пенсии заняться нечем. В общем, так. Когда я от людей вернусь, в школах должен царить идеальный порядок, и я не про учеников говорю. В противном случае — не обижайтесь. Понятно?

— Да, глава!

— Замечательно.

Школ у нас, в смысле зданий, ровно две. Больше не нужно, потому что численность населения относительно невелика, и рождаемость невысокая благодаря контролю со стороны властей. К тому же, часть Народа живёт в отдаленных местах, не желая посылать детей в Город на учёбу, в той же Медянке справляются сами. Образование поделено на обязательное и добровольное. Обязательное включает в себя младшую, среднюю и старшую школы, каждая сроком в пять лет, программа для всех одинаковая. Затем идёт один год военной подготовки, от которой не освобождают никого, разве что по моему личному разрешению. В результате на выходе в двадцать четыре года мы имеем хорошо образованного, почти взрослого гражданина, понимающего, чего он хочет от жизни.

Желающие поступают в высшую школу. Обучение в вышке — платное, разделенное на факультеты. Магия, медицина, управление. Первые два года внутри факультета студенты учатся вместе, затем выбирают специализацию на следующие три-четыре года. Например, маги, по итогам внутреннего экзамена, могут поступить на кафедры «общих воздействий», «боевых действий», «теоретических разработок». Набор у теоретиков самый низкий, потому что они, помимо разработчиков новых психоконструктов, также поставляют менталистов, а к ним требования очень специфические.

Боевики, кстати, из вышки выходят с дипломом, но звание мага младшего круга получают только после годичной службы. До того они числятся магами-стажерами, на практике осваивая премудрости службы стражником, охотником или кем-то ещё. Схожая ситуация и с медиками, в обязательном порядке два года работающими на подхвате у старших коллег.

Существуют платные образовательные курсы по различным специальностям. Ситуации бывают разные, не все имеют возможности учиться долго. Или в юности денег не было, а теперь появились, или по другой какой причине. Очень часто приходят желающие повысить квалификацию стражники и охотники, им для карьеры рост в магии необходим. Желающие могут записаться на постоянный курс в отделе дополнительного образования, при отсутствии подходящей программы подаётся заявка, формируется группа.

Вся образовательная структура находится под руководством верховного мага. Который, кажется, зашивается из-за слишком большого количества возложенных на него функций. После возвращения посмотрю, насколько успешно Ждан вздрючил расслабившихся учителей, по итогам буду судить, что делать дальше и делать ли вообще — оставить всё по-прежнему или передать школы в подчинение администрации главы, иными словами, в ведомство Дарины.

А может, и не передам. В состав администрации и так входят подразделения, которым в ней, если честно, абсолютно не место.

— Старший! — в облаке духов и тончайших тканей, не столько скрывающих силуэт, сколько дразнящих воображение, в кабинет просочилась Марфа. — Только ты можешь спасти нас!

— Вот не надо патетики. Что случилось?

Женщина грациозно опустилась на кушетку, естественно приняв наилучшую позу для обозрения её, любимой.

— У нас заканчивается сырьё, а следующая поставка будет не скоро. Мы, конечно, попробовали поработать с теми купцами, на которых нам указал Игорь, но они очень уж противные. Очень. Кисоньки дружно не хотят иметь с ними дел.

— Заменители?

— Не везде можно использовать, — надула пухлые губки Марфа. — Качество падает, кожа шелушится, шерстка теряет блеск. Солдатики становятся страшными! Клиенткам такое давать нельзя.

— Понятно. От меня ты чего хочешь?

Непонятно откуда на столе появились три листа бумаги.

— Расширения складских помещений под хранение запаса и денежку на внеплановую закупку. И ещё скажи, пожалуйста, Игорьку, чтобы разобрался с островитянами — не самим же нам этим заниматься?

— Действительно, — просмотрев две заявки и докладную записку, я подписал всё. Просила Марфа-Красотка по-божески. — Ты на восток засылала кого-нибудь?

— Двух кисуль от сердца оторвала, направила изучать новый рынок. Старший, — она состроила скептическую гримаску, закатив очи го́ре, — быстрых результатов не жди. Людишки там живут совсем странные, ну то есть абсолютно. Про моду молчу. Хотя косметикой пользуются, и кое-что в ней понимают.

Поболтав ещё минут десять, красавица выскочила за дверь, напоследок одарив лукавой улыбкой. Наверняка задержится в приёмной и будет болтать со Смеляной. Марфа-Красотка руководила нашим разведывательно-производственным объединением, единственным, насколько мне известно, в своём роде. У лис есть нечто похожее, но именно что похожее. Госпиталь разрабатывает разные составы, в том числе косметику и сексуальные стимуляторы, а подчинённые Марфы сначала проверяют готовую продукцию, затем изготавливают и продают. Первичное тестирование проводится на стражниках, с которыми у гламурных кис давнее сотрудничество, дружба и сердечная симпатия. А вот отношения с охотниками слегка напряженные, ибо конкуренция. Торговля красотой и сексом с древнейших времен служила великолепным прикрытием для разведки, и Народ, разумеется, эту нишу стороной не обошел. Свою продукцию мы реализуем в основном аристократам за хорошие деньги, с ними же и работаем в плане получения информации. Жены и дочки феодалов знают многое, причем они не прочь поделиться своим знанием с теми, кто им помогает. От них же часто поступают чертовски выгодные заказы разного рода, вроде подстав конкуренток или выяснения фасона их платьев на предстоящих празднествах.

Работа в аристократической среде сложна, поэтому с мозгами у кисуль (они друг друга так называют) всё хорошо, дур среди них нет. В значительной степени благодаря департаменту Марфы Дарина не уступает в информированности главам других вертикалей или даже мне. Правда, дружат они, глава администрации и её заместительница, или враждуют, сказать сложно, но у женщин это частое явление, так что я мудро не вмешиваюсь. Пусть сами разбираются.

Есть нечто прекрасное в наличии подчинённых. Они ходят на работу, приносят дары, выполняют указания, восхищаются тобой, всячески ублажают, исполняют даже неозвученные желания… С последним, правда, следует быть осторожным и лучше избегать, потому что зачастую проявления инициативы заставляют глаза на лоб ползти. Не всегда знаешь, как от последствий внезапного энтузиазма отмахаться.

Сейчас я приехал на готовенькое. Всё то время, пока шла война с волками, а я занимался делами, в первые два визита действуя автономно и с минимальным прикрытием, разведка создавала легенду, подходящую для работы в Триединстве. Аналитикам Игоря пришлось поломать голову, ведь требовалось нечто, с Игривым Народом никак не ассоциируемое. Они исходили из предположения, что наш интерес к Гильдии Турьей Земли замечен, и что наши недоброжелатели попытаются использовать его в своих целях. В первую очередь — лисицы, имеющие в Триединстве устойчивые позиции.

С болью в сердце штатные хитрованы распечатали старую, прежде не использовавшуюся заготовку. Полноценный торговый дом, маленький, но существующий почти три сотни лет. Поставляет металл и изделия из него, репутация великолепная, способен при необходимости достать руду и слитки особого происхождения — читай, внеземного или подвергшиеся обработке в специфических природных условиях. Или не в природных. Психоконструкты, меняющие свойства материалов, в значительной степени дошли до наших дней, позволяя мастерам творить феноменальные по современным меркам вещи.

Прежде Торговый Дом Дершиных тихо-мирно работал у себя в Пятии и сопредельных странах, но со смертью старого главы и с приходом на пост его старшего сына захотел расширить географию поставок. Триединство, с его многочисленными кузнецами высокой квалификации и такими же артефакторами, показалось верхушке купцов перспективным рынком. Много потенциальных клиентов, умеренные риски, вменяемые правила игры со стороны правителей. Стоит попробовать, тем более что пробные сделки прошли успешно, покупатели даже заключили договоры на поставку следующей партии слитков. С учётом возможных будущих прибылей, было решено организовать полноценное представительство.

Руководителем представительства назначили дальнего родственника, желающего проявить себя. Дескать, если развернётся, то молодец, а если шею свернёт, то не жалко. Так я стал Чеславом Дершиным, чуть полноватым мужчиной лет сорока, круглолицым брюнетом с унизанными перстнями пальцами и бегающим пройдошистым взглядом. Замечательная маска получилась, с первого взгляда даёт понять окружающим, с кем их судьба свела.

Въехал в город совершенно легально, неделя ушла на вживание в среду и приём дел от предшественника. Тот, конечно, выразил легкое недоумение, ибо прежде считал, что со всеми родственниками знаком, но с вопросами не слишком усердствовал. Мужику с самого верха посоветовали странностям не удивляться, и он, тертый калач, не удивлялся.

С позиции купца Гильдия вообще и Триединство в частности выглядели абсолютно не так, какими они казались для заказчиков услуг или возможного соискателя членства. Совершенно иные темы разговоров, совершенно иные акценты при обсуждении реалий. Те же кланы упоминались постоянно, только не в контексте умений магов и присущих им родовых особенностей, а влияния «на земле», возможности пересечения интересов. Например, нам пришлось отказаться от намерения открыть лавку в приглянувшемся месте, потому что рядом находился магазин Борзовых, они конкурентов не потерпят. С другой стороны, Борзовы разместили предварительный заказ на слитки арлисской стали. Если первые несколько поставок поступят вовремя, и качество устроит, можно будет говорить о появлении постоянных покупателей — к которым реально при нужде обратиться с мелкой незначительной просьбой в обмен на скидочку.

Для себя, первый месяц я выделил на вживание в обстановку. Триединство представляло собой сложный организм, сложнее, чем город сопоставимого размера или даже более крупный. По количеству важных с точки зрения Народа группировок сравниться с ним могла бы разве что столица. Там проживает много влиятельных феодалов, члены княжеской семьи интригуют друг против друга, богатые торговые дома открывают представительства, стоят обители крупнейших религиозных организаций, чьи жрецы настолько друг друга любят, что никогда спиной не поворачиваются. Здесь, само собой, такого разнообразия нет — зато полно кланов, чей интерес может оказаться для меня фатальным. Поэтому отыгрывать принятую роль следовало со всей тщательностью. Среди магов полно спецов, занимавшихся разведкой или контрразведкой, они инстинктом чуют мелкие отклонения от образа.

Пришлось побегать по городу, забираясь в самые неприглядные его районы. Основные наши клиенты проживали на клановой стороне либо в приличных кварталах, но некоторые кузни находились вблизи от складов, отдельные мастера устроили производство поближе к дешевой рабочей силе, то есть к беднякам, кое-кто, по требованию властей, вовсе вынес мастерские за городскую черту. Далеко не везде мне были рады; с другой стороны, предлагали мы товар достаточно эксклюзивный, который всегда в дефиците. Конечно, чьи-то интересы оказались ущемлены, но это естественный процесс, неизбежный при организации любого дела, поэтому попыток всерьёз на меня надавить не было. Надо думать, покровительство предложат позднее, когда определятся, сколько с нас можно поиметь. Пока что крупные игроки не вмешивались.

Мелкие эксцессы, разумеется, случались. Где-то чиновник хотел на лапу и «потерял» документы, покупатель отказался оплачивать товар под явно надуманным предлогом, у другого мастера кузня сгорела, он отменил заказ. Обычная жизнь, она состоит из череды проблем.

— Не могу! Нет мест, вы же видите! Всё забито, — состроил сочувствующую рожу хозяин склада. — Рад бы помочь, да нечем. Попробуйте поговорить с Тарлеевыми, у них недавно арендатор съехал и площадь освободилась.

Несмотря на участливые слова, в эмоциях его царила полная безмятежность с капелькой злорадства.

— А где их найти?

— Как выйдете, направо минут пять идти, красные ворота с рисунком березы.

Выйдя с территории склада, я остановился, призадумавшись. Чем-то совет мне не нравился, интуиция намекала, что лучше не соглашаться. С другой стороны, хранить товар где-то нужно, и, раз уж прежних площадей не хватает, следует найти дополнительные, хорошо бы вблизи от старых. Вот только уже второй кладовщик отказывает и предлагает пойти лесом, в смысле, к Тарлеевым.

— Слушай, мелочь, тут кто-нибудь склад в аренду сдаёт? — обратился я к деловито увязывавшей в тючок крупные щепки и досочки девчонке лет семи. — Если проводишь, медяшку дам.

Внимательно меня осмотрев, мелкая кивнула.

— Что хранить собираетесь, господин? В смысле, товар какой — еда скоропортящаяся или что-то ценное, чему хорошая охрана нужна?

— Ну, в принципе, охрану надо бы получше, — согласился я. — Иной металл дорого стоит.

— Тогда вам к Розиным надо, — сделала вывод аборигенка. — Сейчас, пойдёмте.

Закончив затягивать веревки, она закинула получившуюся связку на спину и уверенно двинулась налево. Хорошая девчонка. Одета бедненько, но чисто, к тому же, семье помогает — топливо ищет. Простолюдинам, чем дрова или уголь покупать, проще и дешевле отправить детей собирать на улицах разный деревянный мусор.

— Мы куда идём-то? Меня тут к каким-то Тарлеевым направляли.

— А, это хитрованы местные. Хотят район под себя подмять. Со стражей закорешились, Белкиным услуживать пытаются, владельцев других складов в свою Ассоциацию зазывают. Только идут к ним не особо охотно. И вам тоже не стоит — поговаривают, у них иногда товар пропадает, а стража случаи похищений не особо рьяно расследует.

— Так поговаривают или пропадает?

— Один случай точно был. У купца Фингера какие-то редкие травы украли, он до самого главы дошёл. Тарлеевых тогда наказали.

За разговорами мы дошли до нужного места. Девчушка мне понравилась — умненькая, рассудительная, внимательная, с относительно чистой речью. Чувствуется, что с ней дома занимаются, а не просто на улицу выпихивают. Поэтому, отдавая ей честно заработанную денежку, я спросил:

— Держи. Зовут тебя как?

— Весна из Смоляковых, господин.

Ого! Фамилия есть, то есть не просто голодранцы.

— Меня зовут Чеслав Дершин, я представляю торговый дом Дершиных в Триединстве. Торгуем металлом в слитках и изделиями из него, хотя здесь, скорее, только слитками. Если вдруг узнаешь что-то, полезное для меня, приходи на улицу Магнолий, подворье «Золотой Круг». За ценные сведения я заплачу.

— Договорились, господин! — заулыбалась та щербатым ртом.

Вряд ли она придёт, и тем более сомнительно, что принесёт нечто полезное. Но мне пара добрых слов и обещание ничего не стоят, возможные расходы мизерные. Если из сотни подобных закладок хотя бы одна «выстрелит», можно сказать, усилия себя оправдали.