Оракул с Уолл-стрит 9

Глава 9 Европейская шахматная партия

Но перед тем, как предложить решение проблемы, я предложил еще раз обсудить текущую ситуацию. Роквуд показал мне не все документы.

После обеда мы перешли в защищенную переговорную комнату на седьмом этаже, помещение без окон, стены которого были обиты звукопоглощающими панелями из темно-зеленого сукна. Роквуд объяснил, что комната построена специально для обсуждения секретных деловых вопросов. В мире нефтяного бизнеса промышленный шпионаж был обычным делом, а цена утечки информации могла исчисляться миллионами долларов.

В центре помещения стоял массивный стол из черного ореха, вокруг которого располагались восемь кожаных кресел. На стенах висели портреты отцов-основателей американской нефтяной промышленности. Эдвина Дрейка, пробурившего первую скважину в Пенсильвании, полковника Дрейка из Спиндлтопа и Джона Роквуда, создателя «Rockwood Oil».

Символизм ясен. Ведь мы находились в святая святых американского нефтяного бизнеса.

Роквуд развернул на столе большую карту мира. Не обычную географическую, а специальную, на которой цветными линиями обозначены нефтяные потоки, торговые маршруты, расположение нефтеперерабатывающих заводов и стратегических портов.

Красные булавки отмечали точки, где «Rockwood Petroleum» подвергалась атакам за последние месяцы.

— Уильям, Все атаки происходили не случайно. Они точно попадали в наши самые важные объекты, те, где мы внедрили новые технологии или заключили наиболее выгодные контракты, — повторил он, указывая на скопление красных булавок в Венесуэле.

Я изучил карту внимательнее. Действительно, красные булавки образовывали определенную закономерность, они концентрировались вокруг месторождений, где Роквуд опережал конкурентов благодаря моим советам.

Дэвид снова достал из портфеля пачку документов, перехваченной корреспонденции между европейскими нефтяными компаниями.

— А вот еще интересное, — сказал Роквуд, протягивая мне машинописный лист на бланке французской компании «Total». — Наш агент в Париже сумел получить копию секретного меморандума.

Документ был адресован «Координационному комитету по нефтяным вопросам»:

«Секретно. По результатам анализа американских технологических инноваций. Компания 'Rockwood Petroleum» демонстрирует подозрительно точное знание перспективных месторождений и передовых методов добычи. Источник информации неясен, но результаты превосходят возможности обычной геологической разведки.

Особую озабоченность вызывают:

1. Точность прогнозов по Северному морю — американцы указали перспективные участки, которые наши геологи определили как приоритетные только после детальных исследований.

2. Технологические решения в Венесуэле опережают европейские разработки на два-три года.

3. Переговоры с арабскими шейхами ведутся с пониманием долгосрочных геополитических перспектив, необычным для американских бизнесменов

Рекомендации: усилить промышленную разведку, применить стандартные методы ограничения конкуренции, рассмотреть возможность поглощения или создания контролируемого партнерства'.

— «Стандартные методы ограничения конкуренции», — повторил я. — Почти такие же формулировки, что и в документах «Royal Dutch Shell».

— Именно. — Роквуд отложил документ и взял следующий. — А вот это тоже заслуживает внимания, переписка между лондонским и берлинским офисами «IG Farben».

Немецкий документ был написан на английском языке, видимо, для удобства международной координации:

'Конфиденциально. Ответ на запрос: Угроза энергетической независимости Америки.

Rockwood Petroleum и связанные американские компании представляют стратегическую угрозу для европейского контроля над мировыми энергетическими ресурсами. Их технологические достижения и международная экспансия могут нарушить существующий баланс сил.

Согласовано с британскими и французскими партнерами:

— Блокирование американского доступа к ближневосточным месторождениям;

— Ограничение технологического трансфера через патентные споры;

— Финансовое давление через банковские каналы;

— Координация действий через швейцарские структуры.

Цель: сохранение европейского лидерства в мировой энергетике до 1940 года'.

— До 1940 года? — переспросил я. — Интересная дата.

— Не правда ли? — Роквуд мрачно усмехнулся. — Создается впечатление, что они планируют какие-то серьезные изменения к этому времени.

Я знал, что означала эта дата. Начало большой войны в Европе, когда контроль над энергетическими ресурсами станет вопросом жизни и смерти для воюющих стран. Но объяснить это Роквуду невозможно.

— Дэвид, а есть информация о том, как они координируют свои действия?

— Да. — Он достал карту Европы с отмеченными городами. — Центр координации находится в Базеле, в штаб-квартире «Банка международных расчетов». Формально это межгосударственная финансовая организация, фактически — прикрытие для картельных соглашений.

Роквуд указал на схему, показывающую потоки информации между различными офисами.

— Ежемесячно в Базеле проходят «технические совещания по стандартизации нефтяной промышленности». Участвуют представители всех крупных европейских компаний — «Shell», «Total», «IG Farben», «Eni», «BP». Официально обсуждают технические стандарты, неофициально — делят мировые рынки.

— А американские компании?

— Приглашают только пару гигантов, готовых играть по европейским правилам. Независимые производители, такие как мы, автоматически исключаются из «большой игры».

Роквуд подошел к стене, где висела детальная схема мировых нефтяных потоков.

— Посмотрите на эту картину, Уильям. Европейцы выстраивают систему, где они контролируют добычу на Ближнем Востоке и в Северной Африке, переработку в Европе, а сбыт по всему миру. Американцам отводится роль поставщиков сырья для европейских заводов.

— А технологические новшества?

— Должны передаваться европейским компаниям через «лицензионные соглашения» и «технологические партнерства». — Он обернулся ко мне. — По сути, они хотят превратить американскую нефтяную промышленность в сырьевой придаток европейской экономики.

Я изучил схему, понимая масштаб европейских планов. Это не просто экономическая конкуренция, это борьба за контроль над основой индустриальной цивилизации.

— Дэвид, а какие у них козыри в этой игре?

Роквуд вернулся к столу и открыл толстую папку с финансовыми документами.

— Первый козырь — деньги. Объединенные ресурсы европейских нефтяных гигантов составляют около двухсот миллионов долларов. Они могут позволить себе убыточные операции в течение нескольких лет, чтобы вытеснить конкурентов.

— Второй?

— Политическое влияние. Британское правительство контролирует Ирак, Кувейт, значительную часть Персидского залива. Французы — Северную Африку и Индокитай. Немцы имеют связи в Восточной Европе и планируют экспансию на восток и юг, в Африку.

Роквуд указал на карту, где синими линиями были обозначены сферы европейского политического влияния.

— Третий козырь — технологии. Они договорились об обмене патентами между собой, но не с американцами. Мы должны изобретать все заново или покупать лицензии по завышенным ценам.

— А их слабые места?

— Вот здесь становится интересно. — Роквуд улыбнулся впервые за весь день. — Первая слабость — внутренние противоречия. Британцы и французы конкурируют друг с другом в Африке. Немцы хотят пересмотреть послевоенные границы, что беспокоит остальных.

Он показал на схему торговых потоков.

— Вторая слабость — зависимость от морских перевозок. Большая часть европейской нефти транспортируется танкерами через Суэцкий канал и Гибралтар. Американский флот контролирует Атлантику.

— А третья?

— Недооценка американских возможностей. — Роквуд постучал пальцем по карте США. — Они думают, что мы просто колония поставщиков сырья. Не понимают, что американские технологии и предпринимательский дух могут превзойти европейскую бюрократию.

Я встал и подошел к схеме мировых энергетических потоков, обдумывая услышанное. Картина становилась ясной, европейцы выстраивали глобальную систему контроля над энергетикой, а американские независимые производители мешали этим планам.

— Дэвид, — сказал я, обернувшись к нему, — я думаю, пришло время показать европейцам, на что способны американцы. Но для этого нужно объединить усилия всех независимых производителей.

— Вы предлагаете создать картель против картеля?

— Не картель — альянс. Американский нефтяной альянс для защиты национальных интересов. — Я подошел к столу и взял перо. — У кого из крупных независимых компаний есть аналогичные проблемы?

Роквуд задумался, перебирая в памяти своих коллег по отрасли.

— «Texaco» жалуется на проблемы с получением концессий в Мексике, ведь мексиканское правительство отдает предпочтение «Royal Dutch Shell». «Gulf Oil» столкнулась с саботажем на своих месторождениях в Кувейте. «Phillips Petroleum» не может получить кредиты на расширение европейской сети АЗС.

— А более мелкие компании?

— «Sinclair Oil» потеряла контракт на поставки в Аргентину, его перехватила французская «Total». «Union Oil» столкнулась с патентными исками от немецких компаний. «Marathon Oil» не может получить разрешения на строительство нефтепровода через канадскую границу.

Я записал названия компаний на листе бумаги, мысленно подсчитывая их совокупные ресурсы.

— Если объединить эти компании, — сказал я, — мы получим капитал около ста миллионов долларов, контроль над значительной частью американской добычи и переработки, плюс политическое влияние в Вашингтоне.

— Достаточно, чтобы противостоять европейцам?

— Больше чем достаточно. — Я отложил перо. — Особенно если использовать правильную стратегию.

Роквуд внимательно посмотрел на меня.

— Какую стратегию вы имеете в виду?

— Трехэтапную. — Я подошел к карте мира. — Первый этап — финансовая война. Мы атакуем европейские нефтяные компании на их собственных биржах, обрушивая котировки и заставляя их отвлекать ресурсы на защиту.

— Это потребует огромных средств.

— У меня есть двадцать пять миллионов долларов, готовых к инвестированию. Плюс связи с людьми, которые могут организовать спекулятивные атаки на любую европейскую биржу.

Роквуд поднял брови, такие суммы внушали уважение даже нефтяным магнатам.

— Второй этап — технологическое превосходство. — Я указал на карту США. — Создаем исследовательский центр в Хьюстоне, привлекаем лучших инженеров и химиков, разрабатываем технологии следующего поколения.

— А если европейцы переманят наших специалистов?

— Не смогут. — Я улыбнулся. — Потому что мы предложим им не только деньги, но и возможность работать над проектами, которые опередят время на десятилетия.

Это рискованное заявление, но я знал, какие технологические прорывы ждут нефтяную промышленность в ближайшие годы. Уже начал потихоньку скармливать их Роквуду.

— Третий этап — геополитическое маневрирование. — Я обвел карту США красным карандашом. — Заключаем долгосрочные контракты с американским правительством на поставку стратегических запасов топлива.

— Но зачем правительству стратегические запасы в мирное время?

— Потому что мирное время заканчивается. — Я посмотрел на него серьезно. — Дэвид, через несколько лет в Европе начнется большая война. И тогда американская нефть станет важнее всех европейских интриг.

Роквуд молча изучал карту, обдумывая мои слова. Наконец он поднял голову.

— Хорошо, Уильям. Я готов попробовать. Но это означает тотальную войну с самыми могущественными компаниями мира.

— Война уже идет, Дэвид. — Я протянул ему руку. — Вопрос только в том, будем ли мы в ней побеждать или проигрывать.

Он пожал мою руку крепким рукопожатием нефтяника, привыкшего к рискованным сделкам.

— Тогда начинаем завтра. У меня есть телефоны всех руководителей независимых компаний. К концу недели мы узнаем, кто готов сражаться за американскую нефтяную независимость.

К десяти вечера мы перебрались в домашнюю библиотеку Роквуда, просторную комнату на втором этаже его особняка. Дом построен в стиле английского поместья.

Красный кирпич, высокие окна, покрытые плющом стены. Внутри царила атмосфера солидности и достатка, накопленного несколькими поколениями нефтяных магнатов.

Библиотека поражала своим богатством. От пола до потолка тянулись полки с кожаными томами, преимущественно по геологии, экономике и истории американской промышленности.

Здесь были первые издания работ Адама Смита, полное собрание отчетов Геологической службы США, редкие карты нефтяных месторождений начала века. В центре комнаты стоял массивный стол из красного дерева, а у камина располагались два глубоких кожаных кресла.

Огонь в камине весело потрескивал, отбрасывая танцующие тени на стены, уставленные картинами. Пейзажи нефтяных месторождений Техаса и Оклахомы, портреты пионеров американской нефтедобычи, схемы первых буровых установок.

Это святилище человека, посвятившего жизнь черному золоту.

Роквуд разлил по хрустальным стаканам шотландский виски. «Macallan» двадцатипятилетней выдержки, который в обычное время стоил бы целое состояние. Но сейчас не время для экономии. Мы планировали войну.

— Уильям, — начал он, устраиваясь в кресле напротив меня, — после нашего разговора днем я связался с коллегами. Картина еще хуже, чем я думал.

Он достал из стола толстую папку с телеграммами и записями телефонных разговоров.

— Харольд Фоллетт из «Texaco» сообщил, что на прошлой неделе мексиканское правительство внезапно пересмотрело условия их концессий. Новые налоги, ужесточенные экологические требования, обязательные отчисления в «фонд развития национальной нефтяной промышленности».

— А кто получил преференции?

— «Royal Dutch Shell» и французская «Total». — Роквуд отпил виски и поморщился, но не от вкуса, а от горечи ситуации. — Официально — потому что они «демонстрируют большую заботу об интересах мексиканского народа». Неофициально — потому что заплатили нужным людям нужные суммы.

Он перелистнул несколько страниц записей.

— Я уже говорил, что Эверетт Ли из «Gulf Oil» столкнулся с аналогичными проблемами в Кувейте. Британские колониальные власти вдруг обнаружили «нарушения в договоре концессии» и потребовали пересмотра условий. Штрафы, новые обязательства, ограничения на экспорт.

— А европейские компании?

— Получили расширенные права и льготы. — Роквуд встал и подошел к камину, глядя на огонь. — Дэвид, это не просто конкуренция. Это тщательно организованная кампания по вытеснению американских компаний с международных рынков.

Я изучил записи, отмечая повторяющиеся закономерности. Везде одна и та же схема. Административное давление на американцев, преференции для европейцев, использование политических рычагов для экономических целей.

— А что говорят в «Phillips Petroleum»?

— Фрэнк Филлипс сообщил интересную деталь. — Роквуд вернулся к креслу. — На прошлой неделе к нему приходил некий мистер Вагнер, представлявшийся консультантом по международным вопросам. Предлагал «помощь в разрешении возникших трудностей» в обмен на «координацию бизнес-стратегии с европейскими партнерами».

Упоминание про Вагнера меня не удивило. Тот же человек, который пытался вербовать меня для Альянса. Очевидно, европейцы проводили широкую кампанию по «мирному» подчинению американских нефтяных компаний.

— Филлипс отказался?

— Послал его куда подальше. — Роквуд усмехнулся. — Но на следующий день у него начались проблемы с банковскими кредитами, а еще через день произошла «случайная» поломка главного нефтепровода в Канзасе.

Я встал и подошел к книжным полкам, где среди геологических атласов стояли тома по военной стратегии. «Искусство войны» Сунь-цзы, «О войне» Клаузевица, мемуары генералов Гражданской войны. Роквуд явно изучал не только нефтяную геологию, но и принципы стратегического планирования.

— Дэвид, — сказал я, обернувшись к нему, — пришло время переходить от обороны к наступлению. У меня есть план, но он потребует координации всех независимых компаний и значительных финансовых вложений.

— Слушаю.

Я вернулся к столу и взял лист бумаги, начиная набрасывать схему.

— Как я говлрил, сначала финансовая война. Мы атакуем европейские нефтяные гиганты на их собственных биржах. Цель — обрушить котировки «Royal Dutch Shell», «Total», «Anglo-Persian», заставить их отвлечь ресурсы на защиту собственных позиций.

Роквуд наклонился вперед, изучая схему.

— Это потребует огромных средств. Европейские компании капитализированы на сотни миллионов долларов.

— Я уже упоминал, что у меня есть двадцать пять миллионов готовых к инвестированию. — Я нарисовал стрелки, показывающие потоки капитала. — Плюс связи с людьми, которые могут организовать спекулятивные атаки через десятки брокерских контор одновременно.

— Криминальные связи?

— Не совсем так. Эти люди умеют перемещать большие суммы денег быстро и незаметно. — Я отложил карандаш. — Дэвид, в большой игре используются все доступные ресурсы. Европейцы не стесняются подкупать правительства, а мы не должны стесняться нестандартных методов финансирования.

Роквуд задумчиво покрутил стакан в руках.

— А если они ответят тем же? Атакуют наши акции?

— Именно на это я рассчитываю. — Я улыбнулся. — Знаете, в чем состоит основной принцип нефтяного бизнеса? Кто контролирует поток, тот контролирует прибыль. В финансовой войне действует тот же принцип.

Я нарисовал вторую схему, про технологические потоки.

— Теперь технологическое превосходство. Создаем исследовательский центр в Хьюстоне, привлекаем лучших инженеров и химиков страны, разрабатываем технологии следующего поколения.

— Какие именно технологии?

Здесь нужно быть осторожным, я не мог раскрыть источник своих знаний о будущем.

— Улучшенные методы сейсмической разведки, новые сплавы для буровых установок, более эффективные процессы нефтепереработки. — Я указал на схему. — Все это возможно уже сейчас, нужны только соответствующие инвестиции и правильная организация исследований.

— А кадры?

— Половину можем переманить из европейских компаний щедрыми контрактами. Остальных из университетов и технических институтов. — Я добавил еще несколько стрелок к схеме. — Плюс патентная война. Регистрируем ключевые изобретения раньше европейцев, заставляем их платить нам лицензионные отчисления.

Роквуд встал и подошел к большой карте мира, висевшей на стене.

— А международная экспансия? Европейцы используют политическое влияние своих правительств.

— Вот здесь начинается третий этап. Геополитическое маневрирование. — Я подошел к карте и указал на США. — Дэвид, через несколько лет Европа погрузится в большую войну. Когда это произойдет, американская нефть станет стратегически важным ресурсом.

— Откуда такая уверенность?

— Анализ экономических и политических тенденций. — Я обвел карандашом Германию. — Немцы не смирились с результатами мировой войны. Их промышленность восстанавливается, реваншистские настроения растут. Рано или поздно они попытаются пересмотреть версальскую систему.

Роквуд внимательно изучал карту.

— И что это означает для нас?

— Заключаем долгосрочные контракты с американским правительством на создание стратегических нефтяных резервов. — Я нарисовал схему поставок. — Когда война начнется, наша нефть будет жизненно необходима союзникам Америки. А европейские компании окажутся по разные стороны фронта.

— Но правительство вряд ли согласится на крупные закупки в мирное время.

— Согласится, если правильно обосновать необходимость. — Я вернулся к столу. — Дэвид, у меня есть связи в команде Рузвельта. А он будущий президент, если я не ошибаюсь. Его люди понимают, что Америка не может оставаться изолированной от мировых процессов. Стратегические резервы это не милитаризм, а разумная предосторожность.

Роквуд вернулся к креслу и долго смотрел на огонь в камине.

— Итак, нам придется вести тотальную войну с самыми могущественными корпорациями мира. Это огромный риск.

— Риск не действовать больше. — Я сел напротив него. — Дэвид, если мы позволим европейцам установить контроль над мировой энергетикой, американская экономика превратится в сырьевой придаток. Наши дети будут работать на европейские корпорации.

— А если мы проиграем?

— Тогда проиграем в честной борьбе. — Я поднял стакан с виски. — Но я не намерен сдаваться без боя. Слишком многое поставлено на карту.

Роквуд долго молчал, обдумывая предложение.

— Дэвид, есть еще одна деталь. — Я достал из кармана записную книжку. — Нам нужен человек для координации альянса. Кто-то с безупречной репутацией и связями в Вашингтоне.

— Кого вы имеете в виду?

— Бернарда Баруха. — Я записал имя. — Он пользуется доверием Рузвельта, знает международную экономику, понимает важность энергетической независимости.

— Барух согласится?

— Если правильно подойти к вопросу. — Я закрыл записную книжку. — Ему нужно объяснить, что это не просто бизнес-проект, а вопрос национальной безопасности. Я уже работаю с ним по делу Моргана и Альянса промышленной стабильности. Так что, я думаю, он будет в деле.

Роквуд кивнул, понимая логику предложения.

— Тогда завтра у нас будет очень насыщенный день. — Он взглянул на часы — было уже за полночь. — Уильям, комната для гостей готова. Предлагаю выспаться перед началом войны.

Поднимаясь по лестнице в комнату для гостей, я думал о том, что сегодняшний вечер стал поворотным моментом в противостоянии с европейским картелем. Теперь война велась не только на финансовых рынках, но и в нефтяной отрасли, основе современной экономики.

За окном в ночной тишине Талсы слышалось гудение нефтяных насосов. Сердцебиение американской энергетики. Теперь мы начнем борьбу за то, чтобы это сердцебиение оставалось независимым и свободным.

Но утро выдалось тяжелым. Я и сам не думал, что оно будет таким.