Оракул с Уолл-стрит 9

Глава 18 От обороны к атаке

Эллиотт шагнул вперед, его лицо выражало профессиональную вежливость, но я заметил, как напряглись его плечи.

— Добро пожаловать в наш банк, мистер Кроуфорд. Я Томас Эллиотт, управляющий. Мы готовы к полному сотрудничеству с федеральными органами.

Кроуфорд кивнул с видом человека, который привык к безоговорочному подчинению:

— Превосходно. Для начала мне потребуются все документы по программе микрокредитования за последние шесть месяцев. Включая заявки, одобренные займы, отказы и причины отказов.

— Конечно, — ответил Эллиотт. — Сейчас я отдам распоряжения, чтобы мои помощники подготовили все документы по программе микрокредитования.

Я наблюдал за происходящим, быстро оценивая ситуацию. Анонимный донос, внеплановая проверка, особое внимание к социальным программам, все указывало на новую тактику моих противников. Теперь они решили использовать бюрократическую машину.

— Мистер Кроуфорд, — вмешался я, — позвольте представиться. Уильям Стерлинг, владелец банка. Могу ли я узнать, что именно вызвало интерес Комиссии к нашей деятельности?

Инспектор повернулся ко мне, и в его взгляде читалось плохо скрываемое недовольство:

— Мистер Стерлинг. Поступил анонимный донос о возможных нарушениях в программе микрокредитования. Утверждается, что ваш банк выдает займы лицам с сомнительной репутацией без должной проверки платежеспособности.

— Интересно, — ответил я спокойно. — А что конкретно понимается под «сомнительной репутацией»?

— Связи с организованной преступностью, подпольной торговлей алкоголем, незаконными азартными играми, — Кроуфорд перечислял обвинения монотонным голосом. — Также есть вопросы к источникам финансирования самого банка.

Бейкер сделал шаг вперед, его обычная дипломатичность сменилась стальной решимостью:

— Мистер Кроуфорд, все операции нашего банка ведутся в строгом соответствии с федеральным банковским законодательством. У нас есть все необходимые лицензии и разрешения.

— Это мы и проверим, мистер…?

— Бейкер, Чарльз Бейкер, заместитель управляющего по финансовым вопросам.

Кроуфорд недовольно поморщился и отвернулся. Я отозвал Бейкера в сторону, делая вид, что обсуждаю рутинные вопросы.

— Чарльз, — тихо сказал я, — немедленно звоните Джонатану Уитмену. Пусть приезжает с полным пакетом документов о соответствии наших операций всем требованиям. И свяжитесь с Сэмюэлем Розенбергом. Нужна его экспертиза по банковскому праву.

— Я немедленно займусь этим, — кивнул Бейкер. — Уитмен может быть здесь через полчаса, Розенберг еще быстрее.

— Отлично. А теперь позвоните сенатору Вагнеру и конгрессмену Ла Гуардии. Пусть знают, что на один из самых социально ориентированных банков города оказывается давление.

Тем временем О’Мэлли, стоявший у входа, подошел ко мне:

— Босс, нужно поговорить наедине. Срочно.

Мы отошли к дальнему углу зала, где Патрик негромко доложил:

— Я проверил номера автомобилей инспекторов через наших людей в мэрии. Один из «бьюиков» арендован компанией «Metropolitan Advisory Services». Это подставная фирма, связанная с «National Commerce Bank».

— Значит, след ведет к союзникам Моргана, — констатировал я. — Продолжайте копать. Мне нужны имена всех, кто стоит за этим доносом.

— Уже работаю над этим. К вечеру будут подробности.

Я вернулся к инспекторам, которые тем временем начали изучать документы, принесенные мисс О’Коннелл. Кроуфорд внимательно просматривал заявки на микрокредиты, делая пометки в блокноте.

— Мистер Стерлинг, — сказал он, не поднимая головы, — вижу, что вы активно кредитуете представителей… скажем так, рабочих профессий. Грузчики, таксисты, мелкие торговцы. Не слишком ли рискованная клиентура для серьезного финансового учреждения?

— Напротив, — ответил я уверенно. — Наша статистика показывает, что уровень невозврата среди таких клиентов составляет менее двух процентов. Это один из лучших показателей в отрасли.

— Любопытно. А как вы объясните такую аномально низкую цифру?

— Очень просто. Люди, которые всю жизнь работают руками, ценят возможность получить честный кредит под разумные проценты. Они не привыкли жить в долг и стараются расплачиваться вовремя.

Один из помощников Кроуфорда, молодой человек с тонкими усиками, поднял голову от документов:

— А что вы скажете о займе Джакомо Риччи на девятьсот долларов? В заявке указано, что он работает каменщиком, но наши источники утверждают, что он связан с итальянскими семьями в Литл-Итали.

— Синьор Риччи действительно каменщик, — вмешался Эллиотт. — Вчера я лично с ним беседовал. Он хочет открыть мастерскую по реставрации старых зданий. У него есть рекомендации от трех подрядчиков Гринвич-Виллидж.

— Рекомендации можно подделать, — холодно заметил помощник.

— Можно, — согласился я. — Но мы проверяем каждую заявку. Более того, готовы предоставить контактные данные всех, кто рекомендовал синьора Риччи.

В банк вошел невысокий мужчина с проницательными глазами за круглыми очками. Сэмюэль Розенберг всегда появлялся именно тогда, когда был нужен больше всего.

— Мистер Стерлинг, — поздоровался он, — я получил сообщение мистера Бейкера. Готов оказать любую юридическую поддержку.

— Сэмюэль, познакомьтесь с инспектором Кроуфордом. Идет проверка нашей программы микрокредитования.

Розенберг кивнул Кроуфорду с профессиональной вежливостью:

— Мистер Кроуфорд, надеюсь, вы не возражаете против присутствия адвоката? Это стандартная процедура при любых официальных проверках.

— Конечно, — ответил инспектор, но в его голосе прозвучало недовольство.

Розенберг быстро оценил ситуацию и подошел к столу с документами:

— Могу ли я ознакомиться с основанием для проверки? Какие именно нарушения инкриминируются банку?

Кроуфорд неохотно передал ему копию официального запроса:

— Возможное несоблюдение требований проверки заемщиков, связи с криминальными элементами, сомнительные источники финансирования программы.

Розенберг внимательно изучил документ, его брови приподнялись:

— Мистер Кроуфорд, этот донос носит весьма общий характер. Нет ни конкретных фактов, ни имен, ни дат. По сути, это просто набор голословных утверждений.

— Тем не менее, Комиссия обязана проверить любую информацию о возможных нарушениях.

— Безусловно. Но хочу обратить ваше внимание на то, что банк «Merchants Farmers Bank» имеет безупречную репутацию и все необходимые лицензии. А программа микрокредитования была одобрена региональным управлением Федеральной резервной системы.

В дверях банка появился Джонатан Уитмен с кожаным портфелем, набитым документами. Лучший корпоративный юрист Нью-Йорка не спеша приблизился к нашей группе.

— Добрый день, джентльмены. Джонатан Уитмен, представляю интересы банка «Merchants Farmers Bank». Понимаю, что у вас есть вопросы к деятельности наших клиентов?

Кроуфорд явно не ожидал такого серьезного юридического сопровождения:

— Мистер Уитмен, мы проводим рутинную проверку…

— Рутинную? — Уитмен открыл портфель и достал толстую папку. — В таком случае, вот полная документация о соответствии всех операций банка федеральным требованиям. Заключение независимого аудитора, сертификаты соответствия, рекомендации Федеральной резервной системы.

Он положил документы на стол перед инспектором:

— Можете убедиться, что банк не просто соблюдает закон, но и превосходит отраслевые стандарты по всем ключевым показателям.

Кроуфорд начал листать документы, его уверенность явно пошатнулась. Я понял, что настал момент перехватить инициативу:

— Мистер Кроуфорд, раз уж мы говорим о прозрачности, позвольте предложить вам полную демонстрацию наших процедур. Пригласите журналистов ведущих газет, пусть они станут свидетелями того, как работает первый в городе банк для простых людей.

— Журналистов? — инспектор явно растерялся.

— Разумеется. Представителей из «Herald Tribune», или, например, Артура Брисбена из других изданий. Если наши операции действительно сомнительны, пресса должна об этом знать. А если нет, тогда общественность увидит, как политическое давление используется против социально ориентированного бизнеса.

Розенберг поддержал меня:

— Отличная идея, мистер Стерлинг. Прозрачность — лучшая защита от необоснованных обвинений.

Кроуфорд обменялся взглядами со своими помощниками. Было очевидно, что они не рассчитывали на такое противодействие.

— Это… это не входит в стандартные процедуры проверки, — пробормотал он.

— Стандартные процедуры не включают и анонимные доносы без конкретных фактов, — парировал Уитмен. — Но если Комиссия настаивает на публичной проверке, мы готовы к максимальной открытости.

Я достал записную книжку и начал диктовать О’Мэлли:

— Патрик, свяжитесь с редакциями. Скажите, что у нас происходит историческое событие. Первая полностью открытая банковская проверка с участием прессы. Начинаем через час.

— Будет сделано, босс, — кивнул О’Мэлли и направился к телефону.

Кроуфорд понял, что ситуация выходит из-под контроля:

— Мистер Стерлинг, возможно, мы слишком торопимся…

— Напротив, — улыбнулся я. — Раз вы пришли проверять нашу честность, давайте делать это максимально честно. При свидетелях, с полной гласностью. Американский народ имеет право знать, как работают его банки.

Розенберг и Уитмен переглянулись с едва заметными улыбками. Они понимали, что мы переводим бюрократическую атаку в пиар-наступление.

— Кроме того, — добавил Уитмен, — я уже связался с офисом сенатора Вагнера. Он очень заинтересован в защите банков, которые служат интересам простых американцев, а не финансовых магнатов.

Лицо Кроуфорда побледнело. Упоминание сенатора Вагнера, одного из самых влиятельных политиков-демократов, явно произвело на него впечатление.

— Мистер Стерлинг, — сказал он осторожно, — возможно, нам стоит начать проверку с более формальных аспектов. Лицензии, документооборот, соответствие процедур.

— Конечно, — согласился я. — Но при этом не забывайте о главном. Наш банк помогает сотням семей создавать собственный бизнес и выбираться из нищеты. Это ли не истинное предназначение американской банковской системы?

В этот момент О’Мэлли вернулся от телефона:

— Босс, «Herald Tribune» и «Times» готовы присылать репортеров. Они могут быть здесь через полчаса. Также звонил помощник конгрессмена Ла Гуардии, он хочет лично присутствовать при проверке «народного банка».

Кроуфорд сжал кулаки. Проверка, которая должна нанести удар по моему бизнесу, превращалась в его триумф.

— Что ж, — сказал он с видимым усилием, — приступим к работе. Надеюсь, все будет так же безупречно, как вы утверждаете.

— Более чем уверен, — ответил я. — У честных людей нет причин скрывать свою деятельность.

Кроуфорд обменялся взглядами с помощниками и достал из портфеля еще несколько папок.

— Мистер Стерлинг, раз уж вы настаиваете на детальном разборе, давайте обратимся к конкретным нарушениям, — его голос стал более официальным. — Согласно разделу двенадцать Закона о национальных банках от 1927 года, любое финансовое учреждение обязано проводить тщательную проверку кредитоспособности заемщиков.

Он открыл папку и зачитал:

— В вашем банке за последний месяц одобрено триста семь займов на общую сумму более миллиона долларов. При этом средний срок рассмотрения заявки составляет два дня. Это вызывает серьезные сомнения в качестве проверки платежеспособности клиентов.

Уитмен не дал мне ответить, немедленно вступив в дискуссию:

— Мистер Кроуфорд, позвольте обратить ваше внимание на дело «First National Bank против Федеральной резервной системы» 1926 года. Верховный суд постановил, что банки имеют право самостоятельно определять критерии оценки рисков, если они не противоречат федеральным стандартам.

Кроуфорд нахмурился:

— Но речь идет о займах лицам без достаточного обеспечения…

— Неверно, — вмешался Розенберг, открывая свой портфель. — Согласно параграфу 15-А того же закона, обеспечением может служить не только недвижимость или ценные бумаги, но и «стабильный трудовой доход с подтвержденной историей занятости». Вот справки о доходах всех наших заемщиков за последние два года.

Он выложил на стол толстую стопку документов:

— Каждый клиент программы микрокредитования имеет подтвержденный доход и трудовой стаж не менее полутора лет. Это полностью соответствует федеральным требованиям.

Помощник Кроуфорда, тот самый молодой человек с усиками, открыл свою папку:

— Тем не менее, остается вопрос источников финансирования программы. Откуда банк получает средства для столь масштабного кредитования?

Уитмен улыбнулся, доставая еще одну папку:

— Все источники задокументированы и одобрены региональным управлением ФРС. Вот соответствующие сертификаты. Основные средства поступают от депозитов клиентов банка, дополнительное финансирование — через межбанковские кредитные линии с «Chase National Bank» и «Guaranty Trust Company».

— Но процентная ставка по вашим микрокредитам составляет всего восемь процентов, — настаивал помощник. — При том, что ваши источники финансирования обходятся дороже. Как это возможно?

Розенберг наклонился вперед:

— Мистер… как вас зовут?

— Харрингтон, Джеймс Харрингтон, юрисконсульт Комиссии.

— Мистер Харрингтон, позвольте напомнить вам о решении по делу «People’s Bank против штата Нью-Йорк» 1925 года. Суд постановил, что банки имеют право устанавливать любые процентные ставки, если они не превышают максимально разрешенных и не являются дискриминационными.

— Но убыточность операций…

— Кто сказал об убыточности? — Уитмен раскрыл финансовые отчеты. — Программа микрокредитования приносит банку чистую прибыль в размере трех процентов годовых. Низкая маржа компенсируется высоким оборотом и минимальными потерями от невозврата.

Кроуфорд попытался сменить тактику:

— Хорошо, допустим, формально все соответствует требованиям. Но остается вопрос связей с криминальными элементами. У нас есть информация о том, что некоторые заемщики связаны с подпольной торговлей алкоголем.

— Конкретные имена? — немедленно потребовал Розенберг.

— Это… конфиденциальная информация следствия.

— В таком случае, она неприемлема для банковской проверки, — жестко ответил Уитмен. — Согласно четвертой поправке к Конституции, ни одно лицо не может быть обвинено на основании анонимных доносов без предъявления конкретных доказательств.

Харрингтон покраснел:

— Мистер Уитмен, это административная процедура, а не уголовное разбирательство…

— Которая может повлечь административные санкции, включая отзыв банковской лицензии, — парировал Розенберг. — А это уже затрагивает конституционные права на ведение законной предпринимательской деятельности.

Кроуфорд достал из портфеля последний козырь:

— Мистер Стерлинг, объясните тогда происхождение значительных наличных депозитов в вашем банке. За последние три месяца поступило более четырехсот тысяч долларов наличными от частных лиц.

Я почувствовал, как напряглись мои адвокаты, но Уитмен невозмутимо ответил:

— Мистер Кроуфорд, согласно Закону о банковской тайне 1926 года, клиенты имеют право на конфиденциальность своих операций. Но если вас интересуют источники средств, вот справки о доходах вкладчиков.

Он выложил еще одну стопку документов:

— Мелкие торговцы, ремесленники, владельцы семейных предприятий. Люди, которые не доверяют крупным банкам и предпочитают хранить сбережения дома. Программа микрокредитования убедила их перевести деньги в банковскую систему.

Розенберг добавил:

— Кроме того, хочу обратить ваше внимание на решение Верховного суда по делу «Liberty Bank против Казначейства США» 1923 года. Суд признал, что банки не обязаны раскрывать источники легальных доходов клиентов без решения федерального суда.

— У вас есть такое решение? — спросил Уитмен, глядя прямо на Кроуфорда.

Инспектор заерзал в кресле:

— Решение суда… нет, у нас нет судебного решения. Но Комиссия имеет право…

— Комиссия имеет право проверять соблюдение банковского законодательства, — жестко прервал его Розенберг. — Но не имеет права требовать информацию, защищенную банковской тайной, без соответствующих судебных санкций.

Кроуфорд снова переглянулся с помощниками. Они явно хотели вырвать победу.